– Ваша дочь дома? – спросил Болдуин. – Я могу с ней поговорить?
– Да. Подождите, я ее позову.
Когда он ушел, Такер казал:
– Чак – мужик хороший. Шесть лет воевал в Ираке. Вернулся сам не свой, но ничего, справляется.
– Он живет вдвоем с дочерью?
Такер кивнул.
– Была жена. Сбежала несколько лет назад. – Он достал пачку сигарет. – Не возражаете?
– Нет.
К двери подошла девушка в розовой рубашке. Она не выказывала удивления или страха, как это бывает со взрослыми, домой к которым приходит Болдуин. «Молодость, – подумал он, – всегда ждет лучшего, а не худшего».
– Привет, Ума. Меня зовут Кейсон. Я из ФБР. Ты знаешь, что такое ФБР?
– Вроде полицейского? – Девушка оглянулась на отца.
– Совершенно верно. Вроде полицейского. Я помогаю найти твою подругу Хармони. Не возражаешь, если мы немного поговорим?
– Давайте.
– Я хотел узнать, когда ты видела ее в последний раз.
– Ну, в среду, наверное…
– Где?
– Мы иногда ходим в «Оскар». Пошли туда, кажется, за новыми шортами.
Болдуин кивнул.
– Значит, в среду вы ходили туда вместе?
– Да, а потом вернулись домой.
– И с тех пор от нее никаких вестей?
Девушка покачала головой.
– Позавчера я отправила ей сообщение, но она мне не ответила.
– Ты проводила Хармони до самого дома?
Она снова покачала головой.
– Мой дом по пути. Мы попрощались здесь.
Болдуин оглянулся на ее отца.
– Ума, Хармони не говорила про какого-нибудь мужчину, который пытался с ней заговорить? Быть может, они встречались? Она могла отзываться о нем хорошо. Он мог дарить ей разные вещи, куда-то ее возить.
– Нет, – Ума пожала плечами. – Ничего такого.
– Может быть, она говорила тебе, что боится кого-то? Например, учителя или соседа? Или родственника?
Внезапно Болдуин осознал свою ошибку: нужно было разговаривать с девушкой так, чтобы не слышали ее отец и Такер.
– Нет, никогда.
– Если б Хармони решила сбежать из дома, ты можешь предположить, куда она могла бы отправиться? Где ее нужно искать?
Ума задумалась.
– У нас есть шалаш, мы иногда туда ходим.
– Где этот шалаш?
– В поле за ее домом. Это не мы его построили, он уже был, но иногда мы ходим туда играть.
Болдуин оглянулся на Такера, и тот кивнул, подтверждая слова Умы.
– Хорошо, – сказал агент, снова поворачиваясь к ней. – Если у тебя будут какие-либо новости от Хармони, позвони мне. – Он протянул свою визитную карточку. – В любое время дня или ночи. Договорились?
– Договорились.
Когда Болдуин уже собрался уходить, девушка окликнула его:
– Постойте! Она… Я хочу сказать, вы полагаете, что тот, кто сделал это с ее мамой… он…
Болдуин оглянулся на Такера, который курил, наблюдая за ними.
– Я пока что не знаю, Ума.
– Эх, – пробормотала она, нервно теребя визитную карточку и уставившись себе под ноги. – Ну, я уверена, что вы ее найдете. Ничего страшного не случилось. Правда?
Помолчав немного, Болдуин сказал:
– Надеюсь.
Глава 13
После встречи с Ривер Ярдли вернулась домой. Тэра делала уроки за столом на кухне, в наушниках. Чмокнув дочь в макушку, Джессика подошла к холодильнику. Она слишком устала, чтобы готовить ужин, поэтому придется довольствоваться недоеденными остатками.
Доставая еду, она получила сообщение. Это была фотография браслета.
Смотри, что я нашла в интернете, – написала Ривер.
Мне нравится, – ответила Ярдли.
И мне тоже. Брать?
Бери. Цвет будет идеально сочетаться с твоей кожей.
Последовала долгая пауза. В ожидании ответа Ярдли положила еду в микроволновку.
Понимаю, что это безумие, ты ведь занимаешься мной по работе, и если тут что-то не так, скажи, но что ты делаешь сегодня вечером?
А что? – ответила Ярдли.
Закари уехал из города и вернется только завтра вечером. И я сегодня не хотела бы оставаться одна. Не хочешь заглянуть ко мне, выпить вина и посмотреть какую-нибудь фигню по телику?
Пальцы Ярдли застыли над экраном телефона. Она отвыкла иметь друзей, да и что ей известно о Ривер? Здравый смысл подсказывал оставаться профессионалом и держать дистанцию, но что-то еще говорило, что ей хочется кому-нибудь выговориться. Возможно, это даже необходимо.
А почему бы тебе не приехать сюда? – набрала она.
К тому времени как они поужинали, уже стемнело. За столом Тэра решала уравнения и почти не говорила.
– Как прошел день? – спросила Ярдли.
– Хорошо.
И так весь вечер: короткие односложные ответы. И Джессика понимала, в чем дело: когда перед Тэрой цель, как, например, решение этих уравнений, все остальное откладывается в сторону. Сама Ярдли в этом возрасте была такой же. Но она помимо воли вспоминала маленькую девочку, которую водила в кино и качала на качелях в парке. Маленькую девочку, которая весь день не отходила от своей матери, словно приклеенная. Они были вдвоем против всего мира, и Ярдли вспоминала это время как самый трудный и в то же время самый счастливый период жизни.
– Ко мне в гости придет знакомая, – сказала она.
Тэра оторвалась от тетрадей.
– Кто?
– Ее зовут Энджи. Ты ее не знаешь.
– Где вы познакомились? – Тэра улыбнулась.
– На работе.
– Если хочешь, я могу пойти заниматься в кафе.
Встав из-за стола, Ярдли собрала посуду.
– Нет, не надо. Просто хотела тебя предупредить, чтобы ты не удивлялась.
– Да, я удивлена… По-моему, не видела ни одной твоей подруги. Кроме той дамы, с которой мы обедали несколько раз. Иды. Она мне нравилась. Что с ней стало?
– Вышла замуж и завела детей. Когда люди находятся на разных жизненных стадиях, им трудно поддерживать отношения.
– Значит, эта Энджи тоже прокурор?
– Нет.
– Адвокат?
Сложив посуду в раковину, Ярдли начала ее мыть.
– Нет, она… жертва в деле, которое я веду.
– Ты серьезно?
– Всё в порядке. Нет никаких правил, запрещающих дружить с тем, кому помогаешь.
– Просто это как-то странно… Обыкновенно ты подходишь к таким вещам очень осторожно.
Раздался стук в дверь. Тэра пошла открывать.
– Привет. Ты, должно быть, Тэра.
– Ага. А вы Энджи? Заходите.
– Я так рада наконец познакомиться с тобой… Твоя мама постоянно о тебе рассказывает.
– Хорошее?
– Да, конечно.
Ривер держала в одной руке бутылку вина, а в другой – пачку мороженого.
– Извини, никак не могла сделать выбор между вином и мороженым. Не знаю, что для тебя хуже.
– Определенно мороженое, – Ярдли улыбнулась. – Но мы оприходуем и то, и другое.
– Я присоединюсь к вам, – сказала Тэра. Ярдли вопросительно подняла брови, и она добавила: – Шучу. Если я буду нужна, я у себя в комнате. – Помедлила, всматриваясь в синяки у Ривер на лице и разрез на лбу, затем перевела взгляд на татуировку в виде руны у нее на плече. – Было приятно с вами познакомиться, Энджи.
– Взаимно. – Ривер поставила вино и мороженое на стол в кухне. – Я ее обожаю. Она просто бесподобна!
– Это так, – согласилась Ярдли, доставая из шкафчика два бокала. – К счастью, она несколько успокоилась по сравнению с тем, что было пару лет назад. Я помогала ей решить кое-какие проблемы, уходящие корнями в детство…
– Как?
– Когнитивная поведенческая терапия, – разлив вино, сказала Ярдли. – Я занималась клинической психологией. Хотя и предположить не могла, что мне придется применять полученные знания в отношении своего ребенка.
– Жизнь выписывает сумасшедшие повороты, правда? – Они чокнулись. – Но, по крайней мере, мы можем получать во время этого сумасшествия удовольствие, так?
После нескольких бокалов вина, половины мороженого и телешоу про женщину, готовую выйти замуж за того, кто выполнит все ее пожелания – например, прокатится в бочке со змеями или прошерстит канализационную трубу в поисках кольца, – Ярдли и Ривер сидели на балконе, созерцая ночное небо. Допивая вино, они слушали негромкую приятную музыку.
– Мне нравится здесь, на окраине, – сказала Ривер. – Тут стоит такая тишина, какой в городе не бывает. Там всегда шумно, даже в два-три часа ночи. Как ты думаешь, это может делать людей несчастными? Ну, если мы не созданы для того, чтобы постоянно слушать шум?
– Не знаю. В обществе беспрецедентный уровень беспокойства и подавленности. Возможно, это также нужно принимать в расчет.
Ривер всмотрелась ей в лицо.
– Ее больше нет.
– Чего?
– У тебя была складка на лбу, словно ты постоянно сосредоточена. Напряжена. Сейчас ее нет. Без нее твое лицо стало светлее.
Покраснев, Ярдли отвернулась.
– Тебе приходится носить маску, да? – продолжала Ривер. – Мой дядя служил в полиции. Я знаю, что это такое. Полицейские должны постоянно быть твердыми, не выказывать свои чувства. Прокуроры тоже такие?
– Бывают. Многие прокуроры-мужчины считают, что женщины чересчур эмоциональны, чтобы быть хорошими прокурорами. Как будто мужчины способны откладывать свои чувства в сторону, словно роботы.
– Полагаю, миллион лет войн опровергает эту теорию. – Ривер отпила глоток вина. – Можешь не говорить, но мне просто до смерти хочется спросить… каким он был?
Ярдли сразу поняла, кого она имеет в виду.
Сначала ее пугало то, что Ривер может спросить о самом жутком, что было в ее жизни, особенно если учесть, что они так мало знакомы, но затем она рассудила, что, наверное, это нормально. Ярдли не умела налаживать дружеские отношения, не знала, как это делать, но, возможно, именно в этом и заключается дружба: говорить о чем-то таком, о чем больше ни с кем не говоришь.
– Со мной Эдди был мягким и добрым. По несколько раз в неделю он оставлял мне записки на кухонном столе или на ночном столике в спальне. Не стихи там или что-то эдакое, а просто записки, в которых он давал знать, что думает обо мне.