Из соседней комнаты появилась суетливая Мэйбл.
— Надеюсь, ты хорошо устроилась? Может, помочь тебе убрать с постели одежду?
— Спасибо, Мэйбл. Ты ангел, но лучше я сделаю это сама, а то не смогу потом ничего найти.
Дасти не обратила внимания на звук, произведенный Стивом Престоном, нечто похожее на «гм».
— Я иду в ресторан, — сказала Мэйбл. — Бедная Елена кое-как одна управляется с толпой обедающих. Если ей сейчас не прийти на подмогу, считай, неделя упреков нам обеспечена.
Она посмотрела на Престона:
— Надеюсь, вам понравится жить у нас, сэр.
— Давайте я быстро все вам покажу, а потом можете спокойно распаковывать вещи, — предложила Дасти, когда Мэйбл ушла.
Дасти открыла дверцы буфета и показала Стиву стаканы и тарелки разного вида и калибра.
— Вот эти мои, но при всех многокомнатных номерах есть кухоньки, полностью оборудованные всем необходимым. Несмотря на то что у нас полное ресторанное обслуживание, многие постояльцы, остающиеся надолго, иногда предпочитают готовить сами.
Дасти вернулась в гостиную и любовно пробежала пальцами по старинному письменному столу в эркере.
— Мне пришлось оставить свои письменные принадлежности в ящике, но прошу вас пользоваться ими без стеснения.
От Стива не укрылась гордость в ее голосе. И он понимал это чувство.
В своем деле он тоже был мастером и испытывал чувство законной гордости, если его архитектурный проект бывал успешно завершен.
Возможно, между ним и Дасти было больше общего, чем он предположил вначале. Хотя они трудились в разных областях, некоторое сходство все-таки было. Она специализировалась на интерьерах, он — на общем и внешнем оформлении зданий.
— Вот здесь большой платяной шкаф, а возле кровати гардероб. Поэтому у вас много места для одежды.
Стив кивнул, но все его внимание было приковано к двери, соединявшей их комнаты. Дверь была приоткрыта, и он толкнул ее:
— А там ваша комната? — Его любопытство вызывал не столько номер Дасти, сколько она сама.
Вся кровать была завалена кружевами, атласом и какими-то вещицами из прозрачной, как паутинка, ткани. Стив смог разглядеть гору разноцветных трусиков, пестрых бюстгальтеров, свисавших через край кровати, и черную грацию с подвязками.
У нее замечательный вкус по части нижнего белья, подумал Стив. Дасти быстро метнулась к двери и прикрыла ее. Стив заметил, как щеки ее окрасились нежно-розовым румянцем.
— Да, это моя комната, но я буду по возможности держаться подальше и не досаждать вам, — сказала Дасти смущенно.
— Гм. Это будет нелегко. Тем более что у нас общая ванная.
Румянец на щеках Дасти стал ярче, а в ее синих глазах сверкнули искры.
Стив вдруг осознал, что заигрывает с ней, и это было для него неожиданностью и шоком. Он ведь никогда ни с кем не заигрывал. Никогда.
Мысленно осадив себя, Стив отрывисто спросил:
— Вам нужно будет проходить здесь, чтобы попасть в свою комнату?
— Нет. Из моей комнаты дверь ведет в коридор. Поэтому я могу входить и выходить, не тревожа вас.
Стив должен был бы почувствовать облегчение, но по какой-то причине испытал разочарование. Попытавшись подавить его, он сказал:
— Я встаю в шесть и работаю до половины седьмого. Принимаю душ и бреюсь до без десяти семь. Завтрак и чтение газеты заканчиваются в семь пятнадцать. Есть что-нибудь в моем расписании, идущее вразрез с вашим?
— Вы служили в армии, мистер Престон?
Телефонный звонок прервал их беседу. Стив смотрел, как Дасти идет через комнату к телефону, и отметил, что походка у нее очень сексуальная. Золотисто-рыжие кудри покачивались в такт бедрам, и у него захватило дух от этого зрелища. «Хорошо, что она не мой тип, — подумал Стив, — иначе у меня появились бы проблемы».
— О'кей. Скажите ему, что я там буду прямо сейчас.
Дасти повесила трубку и повернулась к гостю. Стив стоял, небрежно прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Взгляд Дасти упал на его длинные мускулистые ноги, и на мгновение внутри у нее все задрожало. И тут же в ее голове зазвучал предупреждающий сигнал.
— У меня дела в ресторане, но если вы хотите распаковать вещи, мистер Престон, то мы могли бы встретиться позже и поговорить об остальном.
«Интересно, о чем?» — подумал он, но вслух сказал:
— Прекрасно.
— Да, чуть не забыла. Вам же нужны ключи.
Она подошла к кухонному столу и, открыв его, принялась рыться в выдвижном ящике. На пол полетели листы бумаги, посыпались карандаши, крючки для картин и фотографий, фломастеры.
— Господи! Как вы можете так жить? — воскликнул Стив в ужасе.
— Это ящик для всякого хлама. Бардачок такой бывает у всех.
— Не у всех, мисс Томас.
Дасти подняла голову:
— Не доверяю людям, у которых нет ящика для хлама.
Стив наклонился и принялся собирать мелочи, вывалившиеся на пол, но, поскольку они продолжали падать, прекратил это бессмысленное занятие и теперь ждал, когда этот «дождь» прекратится.
— Та-та-та! — запела Дасти, вытащив наконец связку ключей. — Я знала, что они где-то здесь.
— Я должен буду носить их с собой?
— А как же иначе вы попадете к себе? Мы не сможем впускать вас в любое время, когда бы вы ни вернулись.
— Нет, я просто подумал… но не важно.
Он принял ключи с презрительной миной.
— Надеюсь, с телефоном никаких проблем не будет? Сегодня вечером мне надо будет сделать несколько звонков, — сказал Стив, убирая ключи в дипломат.
— Звоните сколько хотите. Если вам понадобится что-нибудь еще, дайте мне знать.
Он поднял брови:
— Думаю, я и сам справлюсь.
Закрыв за собой дверь номера, Дасти пошла по коридору, напевая себе под нос: «Это только на три ночи. Только на три ночи. На три ночи…»
Глава 2
Прохладный ветерок из пустыни овевал ее разгоряченные щеки и успокаивающе действовал на расходившиеся нервы. Дасти остановилась на дорожке послушать шелест пальмовых листьев и плеск воды в фонтане.
«Ройял инн» был ее миром и продуктом ее творчества. Она создала свою нишу в жизни фантазией, потом и изобретательностью.
Дасти пошла дальше по вымощенной камнем дорожке, которая привела ее к ресторану на открытом воздухе, обычно называвшемся ею «патио». Сейчас в нем оставалось всего несколько поздних гостей. В субботу вечером и в воскресенье ко времени ленча постояльцы всегда высыпали на воздух, но в будни обычно бывало спокойно, и гости, приехавшие надолго, по-видимому, были рады, что все в отеле остается к их услугам. Для Дасти это тоже было лучше.
Гарри Гулд сидел за столом, держа в руках чашку с кофе.
— Это все, что Елена дала вам, Гарри? — спросила Дасти, подныривая под свисающие листья папоротника и усаживаясь рядом со стариком.
— Наконец-то! Я уж думал, вы никогда сюда не придете!
Гарри постучал по пачке «Мальборо», вытряхивая сигарету.
— Елена сдерет с вас шкуру, если вы вздумаете здесь дымить, — напомнила ему Дасти.
Лицо старика показалось ей сегодня намного тоньше, худее, морщины пролегли глубже, а под глазами появились круги.
— Вы обедали?
Гарри бросил на Дасти хмурый взгляд и положил сигарету назад в пачку.
— Я поздно съел свой ленч.
Дасти знала, что у него были свои представления о кухне: он открывал банку консервированного супа, а то и вовсе лишь кофе.
— Гарри, вы должны лучше заботиться о себе. Я не хочу, чтобы вы заболели.
— Да-да, — ответил он ворчливым тоном, — знаю, но я никогда не любил есть в одиночестве, а готовить для себя одного — слишком много мороки. И знаете, что забавно? Как я ни жаловался на стряпню Бев, теперь мне ее недостает.
Его пальцы принялись играть солонкой. Дасти накрыла руку Гарри своей.
— Знаю, что вы о ней тоскуете. Мне ее тоже не хватает.
Дасти перевела взгляд на бассейн:
— Она была хорошим человеком.
— Да. Поэтому-то я и здесь. Знаю, что мы уже говорили об этом, и все же прошу вас серьезно подумать о покупке моего мотеля.
— Вы уверены, что готовы его продать? Ведь Бев нет всего несколько месяцев.
Гарри откинулся на фигурную спинку железного стула и сложил руки на круглом животике.
— Я уже выехал оттуда. Там повсюду ее вещи. Черт возьми! Я не могу даже поработать в саду, чтобы не наткнуться на ее розовых пластиковых фламинго или маргаритки. Мы были женаты пятьдесят два года. Я никогда ее не забуду, но жить, как прежде, больше не могу.
Дасти это чувство было знакомо. Во время развода ей ненавистно было жить в доме среди всего того, что напоминало о прошлом и о несбывшихся надеждах. Когда дом был продан, а имущество поделено, переезд не был ей приятен, но по крайней мере она обрела свободу, покинув их общее с мужем жилье.
Может, Гарри и прав.
Из отеля выбежала кухарка, держа в руках две тарелки с жареной бараниной под мятным соусом и капустой брокколи. Елена поставила одну тарелку перед Дасти, другую опустила на стол перед Гарри.
— Съедите все до последнего кусочка, мистер Гулд. Слышите?
Елена стояла в воинственной позе, уперев руки в бока.
Дасти не смогла удержаться от улыбки:
— Благодарю, Елена, я об этом позабочусь. Кстати, сожалею, что ты оставалась одна в обеденный час, но мне пришлось уламывать капризного постояльца.
— Это мистера Престона? Он остался доволен обедом, но джентльмен, судя по всему, серьезный. Мэйбл сказала, что он будет жить в ваших комнатах.
Под вопросительным взглядом Елены Дасти смущенно заерзала на стуле.
Елена продолжала:
— Как бы у вас из-за него не возникли проблемы иного рода.
— Нет, как только он освободит номер, кончатся и мои проблемы с ним.
Дасти пыталась не замечать скептического взгляда Елены.
Гарри оглядел округлую фигуру поварихи и пробормотал с набитым ртом:
— Баранина замечательная. Может, надумаешь перебраться в мой дом? Обещаю обеспечить тебя работой.
Дасти только вопросительно подняла брови.
Елена улыбнулась: