– Так рада снова вас видеть, сэр. Я начала уже, было, думать, что вы покинули Бат.
Поблагодарив девушку за беспокойство, джентльмен сообщил, что действительно уехал на целую неделю сразу же на следующее утро после их памятного знакомства.
– Надеюсь, сэр, вы не жалеете о своем возвращении. Трудно придумать место, более подходящее для молодых людей, да и для остальных – тоже. Я всегда говорю мистеру Аллену, когда тот начинает ворчать на здешнюю скуку, что это очаровательный город, и что здесь гораздо приятнее, чем дома, особенно в такое мрачное время года. Мне кажется, ему просто повезло, что для поправки здоровья ему рекомендовали именно этот курорт.
– Я полагаю, мадам, мистер Аллен еще преисполнится благодарности к здешним водам, когда заметит, сколь лучше себя чувствует.
– Спасибо за такие слова, сэр, не сомневаюсь, так оно и будет. Наш сосед, доктор Скиннер, провел здесь прошлую зиму и вернулся домой очень бодрым и посвежевшим.
– Данный пример очень показателен.
– Да, сэр, доктор Скиннер со своей семьей прожил здесь три месяца, поэтому я и говорю мистеру Аллену, что нет никакой нужды торопиться обратно.
Здесь в разговор вступила миссис Торп, попросив миссис Аллен немного подвинуться, чтобы мисс Тилни и миссис Хьюс могли присесть рядом, если, конечно, те согласятся составить им компанию. Так дамы и поступили; мистер Тилни продолжал стоять и спустя несколько минут пригласила Кэтрин на танец. Каковы же были горечь и обида девушки, когда той пришлось отказаться от приглашения, поскольку в это самое мгновение перед ними появился мистер Торп. Легкость и небрежность тона, с которым он заметил, что заставил себя ждать, ни в коей мере не смягчили сердце Кэтрин, а подробный его отчет о разговоре с другом, о лошадях, охоте и обмене терьерами лишь удвоил досаду и разочарование, поэтому девушка безо всяких угрызений совести то и дело оборачивалась на ту часть зала, где стоял мистер Тилни. Драгоценной Изабеллы, которой подруге не терпелось показать того самого джентльмена, нигде не было видно. Очевидно, она танцевала в другой фигуре. Сейчас мисс Морланд находилась вдалеке от всех своих знакомых, одно унижение следовало за другим, и из всей этой грустной истории она вынесла главный урок: заранее получить ангажемент на весь вечер вовсе уж не такая большая честь для юной леди. Вот в таком настроении Кэтрин неожиданно почувствовала чью-то руку на своем плече, обернулась и увидела миссис Хьюс и мисс Тилни в сопровождении какого-то джентльмена.
– Прошу прощения, мисс Морланд, за такую вольность, но я нигде не могу найти мисс Торп, а ее мать сказала мне, что вы ни в коей мере не станете возражать, если мы попросим вас принять в свою компанию эту юную особу.
Вряд ли миссис Хьюс сумела бы найти во всем зале человека, кто с большей радостью воспринял бы это предложение. Девушек представили, мисс Тилни поблагодарила Кэтрин за радушную встречу, а та в свою очередь поблагодарила судьбу за столь щедрый подарок. Миссис Хьюс, будучи вполне довольной удачно найденной компанией для своей юной подопечной, поспешила вернуться к оставленным ею приятельницам.
Мисс Тилни отличалась хорошей фигурой, милыми чертами лица и какой-то невозмутимостью: всем своим видом она олицетворяла стиль, который столь тщательно культивировала мисс Торп, и при этом поражала естественной элегантностью. В манерах ее ясно читалось благоразумие и хорошее воспитание, не было в них ни застенчивости, ни кричащей открытости. Ей удавалось в суетной мишуре бала сохранять очарование молодости, она не стремилась приковать к себе взгляды всех присутствующих мужчин, девушка не выражала клокочущий восторг или нескрываемое негодование, столь часто захватывающие молодых особ по всяким пустякам. Кэтрин, уже достаточно заинтересовавшаяся ею в свете ее внешности и родства с мистером Тилни, теперь сгорала от нетерпения познакомиться поближе и с готовностью заводила разговор, как только удавалось найти подходящую тему, имея на то и смелость, и желание. Однако, помехи, столь часто возникавшие на пути девушек, не позволили им продвинуться в своем знакомстве дальше дежурного обмена любезностями и впечатлениями от Бата и его окрестностей, а также ответов на вопросы друг друга относительно владения искусством живописи, пения, игры и конной выездки.
Не прошло и двух танцев, как Кэтрин почувствовала нежное пожатие руки. Ее преданная Изабелла, судя по всему, в прекрасном настроении, подошла и воскликнула:
– Ну наконец-то я тебя нашла. Дорогая, я искала тебя, по меньшей мере, час. Скажи мне, Бога ради, что заставило тебя танцевать в этой фигуре, ведь ты же знала, что я была в другой. Без тебя я чувствовала себя так ужасно.
– Милая Изабелла, но как бы я тебя нашла, если я даже и след ваш потеряла.
– Вот именно об этом я и твердила твоему брату всю дорогу, но он мне не верил. «Подите и найдите мне ее, мистер Морланд», – говорила я, но все напрасно, он не сдвинулся ни на дюйм. Не так ли, мистер Морланд? Все мужчины так непростительно ленивы! Я так ему об этом заявила – так забавно! Но ты ведь знаешь, дорогая Кэтрин, в таких случаях я не церемонюсь.
– Посмотри-ка вон на ту особу с белым бисером на голове, – прошептала Кэтрин, отводя подругу в сторону от Джеймса. – Это сестра мистера Тилни.
– О небо! Неужели? Дай же мне на нее взглянуть. Ах, что за милое создание! Никогда не встречала девушки и наполовину столь же хорошенькой! Но где же ее всепобеждающий брат? Он здесь? Немедленно мне его покажи. Мистер Морланд, а вы не слушайте, мы говорим не о вас.
– Но о чем же тогда вы там шепчетесь? И что здесь вообще происходит?
– Ну вот, я всегда знала, что так оно и будет. Все мужчины так неуемны в своем любопытстве! Только и слышишь, что женщины любопытны – но при сравнении наше любопытство меркнет, доложу я вам. Но успокойтесь же, из того, о чем мы говорили, вас совершенно ничего не касается.
– Вы полагаете, я удовольствуюсь таким ответом?
– Определенно, никогда не встречалась с чем-либо подобным. Какое вам дело до нашего разговора? А может, мы вас сейчас обсуждаем, и поэтому я прошу нас не слушать – вдруг мы скажем что-нибудь не очень приятное.
Во время этой болтовни первоначальная тема обсуждения была давно забыта, и, хотя Кэтрин и не возражала против того, чтобы оставить Тилни ненадолго в покое, и в целом была довольна таким поворотом событий, легкая тень подозрения промелькнула у нее в сознании: а правда ли Изабелле так уж не терпится увидеть мистера Тилни? Когда оркестр заиграл и объявили новый танец, Джеймс, преодолевая яростное сопротивление своей очаровательной спутницы, все же увел ее к танцующим.
– Говорю же вам, мистер Морланд, ни за что и никуда я не пойду. Как можете вы быть таким дерзким? Ты только послушай, милая Кэтрин, чего хочет твой брат: он решил, что я снова буду с ним танцевать, хоть я уже и напомнила ему о приличиях. Если мы не сменим партнеров, о нас пойдет столько пересудов!
– Помилосердствуйте, – возражал Джеймс, – в таких собраниях правила эти столь же часто нарушаются, сколь и соблюдаются.
– Чепуха. Как можете вы так говорить? Вы, мужчины, как только что-то вобьете себе в голову, больше уже ни о чем и не думаете. Милая Кэтрин, поддержи меня, убеди своего брата в полной моей правоте. Скажи ему, что для тебя будет настоящим ударом, если я снова стану танцевать с ним.
– Ну не преувеличивай уж так сильно. Но если ты думаешь, что это нехорошо, тогда вам следует непременно сменить партнеров.
– Вот! – воскликнула Изабелла. – Послушайте хотя бы, что говорит ваша сестра; впрочем, ее мнение, я вижу, вам совсем безразлично. Хорошо! Но запомните, в том нет моей вины, если назавтра все старухи в Бате поднимут невообразимый шум. Пойдем же с нами, добрая Кэтрин, чтоб мы были у тебя на виду.
Молодые люди отправились на свое прежнее место. Джон Торп, между тем, опять куда-то пропал, и Кэтрин, томимая желанием вновь увидеть мистера Тилни и снова испытать приятное волнение от его расспросов, отправилась к миссис Аллен и миссис Торп так быстро, как только могла, в надежде, что молодой человек все еще стоит на прежнем месте; увы, надежда эта не оправдалась
Миссис Торп, спеша с похвалой в адрес сына, поинтересовалась:
– Надеюсь, твой кавалер оказался приятным?
– Конечно, мадам.
– Я так рада. Джон великолепен, не правда ли?
– Ты видела мистера Тилни, дорогая? – спросил подопечную мистер Аллен.
– Нет, а где он?
– Да вот только что был здесь с нами, но, видимо, устал от скуки и отправился танцевать. Поэтому я тебя и спросил, не встретился ли он тебе по дороге.
– Куда же он мог подеваться? – беспокоилась Кэтрин, оглядываясь вокруг и в ту же минуту заметив мистера Тилни, который вел какую-то девушку на танец.
– Ах, у него уже есть партнерша!
– Как жаль, что это не ты, – вставила миссис Аллен, и после недолгого молчания добавила: – он такой приятный молодой человек.
– Вы правы, миссис Аллен, – довольно улыбнувшись, подтвердила миссис Торп. – Должна сказать, несмотря на то, что я мать ему, он и вправду самый приятный молодой человек на свете.
Столь неуместная реплика озадачила бы многих, но только не миссис Аллен, которая, поразмыслив несколько мгновений, прошептала на ухо Кэтрин:
– Она думает, что мы говорим о ее сыне.
Досада и отчаяние душили Кэтрин. В самый последний момент она упустила то, что так долго искала. Вскоре подошел Джон Торп.
– Я полагаю, мисс Морланд, нам следует снова пройтись в джиге.
– Ах, нет, – ответила барышня, все еще находившаяся в мрачнейшем расположении духа, – мы с вами танцевали уже дважды, я утомлена и больше танцевать не собираюсь.
– Неужели? Тогда давайте просто прогуляемся и посмотрим на людей. Я покажу вам самых больших чудаков в этом зале – моих младших сестер и их ухажеров, – я смеюсь над ними весь вечер.
И вновь Кэтрин извинилась, и молодой человек отправился смеяться над сестрами в одиночестве. Конец вечера принес сущие мучения: мистер Тилни не присоединился к ним во время чая, ухаживая на другом конце стола за своей новой партнершей. Джеймс и Изабелла были столь сильно увлечены собственной беседой, что у последней для подруги нашлось достаточно времени лишь на улыбку, поцелуй и единожды произнесенное «дорогая Кэтрин».