А потом я поняла, что послу и так хана придет полная. Потому что Норт был в бешенстве. Лорд Дастел-Веридан как и все представители семьи Веридан, стоял по правую руку от короля, но от Норта осторожно отступили все родственники, и я не виню их за это – от Норта веяло угрозой. И эта угроза лишь нарастала, ее заметили, как свои, так и чужие. Все, но не напыщенный старший посол первого королевства. И если Гаэр-аша витиевато-завуалированно оскорбительная речь откровенно забавляла, то Норт был в ярости. Потому что лорд Рханэ не прав, у короля Артана есть семья. Пусть маленькая, пусть состоящая из всего одного Норта, но есть. И сейчас эта семья подписала послу смертный приговор. Я не поняла, что такого чудовищного сказал лорд Мотроу, я вообще не поняла, но Норта не так уж просто взбесить, а он был взбешен. И вот точно знаю – в отношении самого себя он мог бы простить многое, но Норт не прощал оскорблений в адрес Гаэр-аша. «Останови его», – вдруг приказал Гаэр-аш.
Я не стала спрашивать зачем, на это похоже не было времени, быстро спросила:
«Как?»
«Подними руку, поправь волосы – обычный женский жест, никто не обратит внимания».
Я повиновалась мгновенно, и так же мгновенно отреагировал Норт – движение глаз, нечеловечески-быстрое, и он пристально смотрит на меня. Я едва заметно улыбнулась, напряженно глядя на него. Но затем взгляд Дастела сместился на короля, и я заметила неуловимое движение безымянным пальцем правой руки нашего монарха. Движение было неуловимым, а вот реакция последовала резкая – Норт стиснул челюсти. Не знаю, что означало движение Гаэр-аша, но ответ Норта был однозначным, и это было категорическое: «Нет!».
«Девочка моя, а теперь выразительно посмотри на лорда Ингормаша Дастел-Веридан. Очень выразительно, – почти ласково приказал лорд Гаэр-аш».
И я послушно посмотрела на отца Норта. И Норт, постоянно отслеживающий любое мое движение, он вообще всегда следил за мной, все понял. На миг, всего на миг, он прикрыл глаза, затем посмотрел на посла с холодным спокойствием истинного лорда, который отчетливо знает на чьей стороне сила.
«Что происходит? – я не выдержала состояния непонимания ситуации».
«Все просто, – безмятежно ответил Гаэр-аш. – Мой род мною и заканчивается, это не добавляет мне авторитета в глазах первого королевства. А вот Норт, сокровище мое, кажется им гораздо более выгодной кандидатурой. Во-первых, у него много братьев, соответственно – род не прервется. Во-вторых, он молод и у него есть отец, соответственно – лорд Ингормаш как минимум будет оказывать существенное влияние на политику четвертого королевства. И, в-третьих – род Дастелов, именно Дастелов, это богатейшая семья, породнившаяся уже с очень многими королевскими династиями. Ты имеешь возможность наблюдать историческое событие – торговцы пытаются стать королями».
Торговцы? Я невольно посмотрела на лорда Ингормаша и – в нем не было ничего, от торговцев и вообще чего-либо не связанного с аристократией. Изысканность, манеры, поведение, и даже то, как он держал голову, осанку, как вел себя – все указывало на аристократическое происхождение.
«Он Дастел, – пояснил Гаэр-аш. – Всего лишь Дастел, Риа. И ты можешь многое понять об этом человеке, обратив внимание на один единственный факт – Ингормаш взял фамилию супруги. Причем более значимую ее часть. Иралина Энар-Веридан. Как ты понимаешь, фамилия Энар его не заинтересовала. Догадываешься, почему?» Я догадалась, бы, возможно, только вот не особо хотелось. Для меня родители Норта были родителями Норта, сумевшими воспитать сильного, решительного, волевого, целеустремленного, а главное умеющего признавать свои ошибки, благородного и честного парня. За одно это они уже были достойны уважения как минимум, на мой взгляд. А что касается происхождения лорда Ингормаша – не мне судить об этом.
А вот аристократия видимо судила именно по чистоте происхождения.
«Не только, – вмешался в мои мысли Гаэр-аш, – проблема в самом клане Дастелов – их могущество неуклонно растет, что, как ты понимаешь, вовсе не радует теряющую бразды правления аристократию. И речь не только о нашем королевстве – первое, второе, пятое, шестое, седьмое, Дастелы завоевывают позиции везде».
Да, так было уже гораздо более понятно.
Не поняла я лишь одного:
«Зная всю ситуацию, зачем вы согласились на это? На помолвку, на этого посла, на…» – я даже не знала, как выразить все словами.
«Чувство вины? – задумчиво и несколько безразлично предположил лорд Гаэр-аш».
И я не сразу осознала, что безразличие было показным, исключительно показным. Просто, в ином случае, король четвертого королевства просто не стал бы это терпеть.
«Почему?» – упрямо спросила я.
Несколько секунд Гаэр-аш молчал, но затем сказал прямо:
«Йен Танат, капитан команды Академии магических искусств, и принцесса Сибил Анжен были помолвлены. Совершенно лишенная прагматичности помолвка – она старше него на десять лет, она выше по положению, и она упряма настолько, что, несмотря на собственную красоту, до сих пор не замужем, что не так уж и просто в положении принцессы, которая не является прямым потомком монарха, занимающего престол. Бриллианту Армора сильно не повезло – ее отец и брат погибли на охоте, ледяные леса в первом королевстве, увы, не безопасны, и трон занял дядя, а наследниками стали его многочисленные сыновья. И они вовсе не желали делиться властью и положением. В таких ситуациях представительниц королевской крови ждет лишь два пути – замужество с аристократом и рожденные в этом браке дети никогда не смогут претендовать на престол, или же монастырь. Как ты понимаешь, Бриллиант Армора подобная судьба не устроила вовсе, и она отказалась как от брака, так и от монастыря. Из-за ее упрямства, вдовствующая королева, мать Сибил Анжен была сослана в монастырь в день похорон короля, а сама Ледяная принцесса оказалась в крайне незавидном положении, и все что у нее оставалось – Йен Танат. Но ему не хватало влиятельности и средств, чтобы осмелиться попросить руки принцессы у нового короля. По этой причине он положил все на арену Мертвых игр, и проиграл. В тот день отступники отняли много жизней, и будущее потеряли не только родители этих парней».
Я невольно взглянула на принцессу, мне стало безумно жаль ее.
«О, нет, забудь про жалость, – посоветовал лорд Гаэр-аш, – не повторяй моих ошибок».
Едва ли я поняла, о чем он. И король пояснил:
«После смерти ее возлюбленного, с которым принцесса провела немало ночей, у нее оставалось два варианта – стать женой вдовца, первой супругой ее не взял бы уже никто, или «зачахнуть от тоски», то есть позволить доброжелателям все же подмешать ей яд в вино, коим ее высочество начала чрезмерно увлекаться».
Он замолчал на несколько секунд, и лишь после продолжил:
«Проблема в том, сокровище мое, что вина за смерть команды Академии магических искусств лежит на мне. Я знал, что они слабое звено, я понимал, что первый удар отступники нанесут по ним, но я не предусмотрел того, что удар будет нанесен вне арены. Моя ошибка, и моя вина. По этой причине я согласился на помолвку. О том, что первое королевство сделает ставку на Норта, я, естественно знал – новая королева Армора по рождению Дастел, а потому да – я ожидал чего-то подобного. Почему согласился? Это игра, Риаллин. Принцесса в ней – пешка. Но эту пешку я мог оставить в первом королевстве, и тогда счет ее жизни пошел бы на минуты, а мог переместить на свое поле, где принцесса останется в безопасности, на положении отвергнутой невесты. Ты же не думала, что я собираюсь взять ее в жены?»
Подумав, я спросила:
«А что думает об этом она?»
«Она… – король едва заметно улыбнулся».
Я бы не заметила, но изменение мимики монарха столь испуганно отслеживали придворные, что все как-то застыли, и я посмотрела на Гаэр-аша.
«Зловещая улыбка?» – поинтересовался он.
«Очень!» – от всей души признала я.
Улыбка стала чуть теплее, и Гаэр-аш ответил:
«Она в безвыходном положении, Риа. И в это положение ее поставила ты».
Я?! Я вообще сюда приходить не хотела!
«Ты, – безжалостно указал король. – Ты, и Норт, и до безумия преданный вам двоим Танаэш. Ты действительно полагала, что я не догадаюсь?»
Я промолчала, нервно сглотнув.
«Какая самонадеянность, – иронично высказал лорд Гаэр-аш. – Но в данный момент мне интересно лишь одно, каково это – смотреть на жертву своих интриг? Расскажи мне, Риа».
«Паршиво», – я не смогла взглянуть и на Норта, взгляд которого просто почувствовала – я всегда его чувствую, но я просто не смогла ответить на его немой вопрос.
Мне было действительно паршиво. Несмотря на поведение принцессы, несмотря на то, что теперь я знаю об интересах семьи Дастел, и потому что это многое объяснило в поведении Сибил Анжен.
«Пар-ши-во – всего одно слово. Плохо, Риаллин, учись у лорда старшего посла выражать свои чувства, между прочим уже почти тридцать минут изгаляется. Мне уже даже интересно, сколько ему заплатили Дастелы, а тебе?». «Мне все так же паршиво, – призналась я».
И тут Гаэр-аш сказал:
«Не жалей, не стоит. Убитая горем принцесса оказалась не настолько охваченной горем, как мне описали. Мой просчет был в том, что я недооценил финансы Ингормаша, а теперь вижу – весь мой совет существенно улучшил свое финансовое положение. Весь совет, включая безликих, о которых Ингормаш вообще не должен был знать. Но я его недооценил. Моя вина. Исправлюсь. И они уже поняли это».
И вот тогда я поняла, что мне не показалось – придворных действительно охватывает ужас. Все сильнее. И для страха, выходит, у них причины имеются.
«Седьмой раз, – уже даже с некоторым интересом заметил король. И пояснил мне: – Ингормаш седьмой раз повышает ставки».
«В смысле?» – я уже ничего не понимала.
«В смысле он подает знак нашему излишне многословному послу, и тот продолжает заливаться соловьем, не понимая, что песню давно следовало бы сменить».
«Зачем? – я потерялась во всем этом. – Почему лорд Ингормаш настаивает на продолжении речи посла? Для чего ему это?»