— Не бывает таких больших пещер, — упрямо бубнил с соседней «пальмы» Фродо.
— Есть многое на свете, друг Горацио… Откуда тебе знать, что бывает и чего не бывает во Вселенной?
— Так мы не на Земле, что ли?! Да ладно? — продолжал он отрицать очевидное, но как-то без огонька. Оставив игрока примеряться с реальностью, я легко соскользнул обратно на землю. Требовательный и злой взгляд предпочёл не заметить, встретившись глазами с другим, полным усталости, боли и упрямой решимости. В недавнем бою тёзка царя вавилонского обзавёлся не только сотрясением и сломанной костью, но и системным уровнем. Четвёртым по счёту, что делало ему честь.
— Сам идти сможешь?
— Смогу, Линч. Мне уже лучше. Спасибо, что не бросил.
— С чего бы тебе было лучше?
— Навык такой, — уклончиво пожал плечами Навуходоносор.
— Повезло, — резюмировал я. — Тогда поднимайся. Восток в той стороне! — Палец указал в направлении, разительно отличном от предыдущего. Неподалёку грязно выругался один британец, аристократ и по совместительству скверный актёр. И тут у ближайшего дерева зашевелилось и закряхтело. Налим, о котором все успели забыть, тяжело поднимался на ноги, с некоторым удивлением шаря глазами по сторонам. Наконец, рассеянный взгляд обрёл искру осмысленности. Узник Бухенвальда задумчиво почесал рябой череп, пошамкал губами и полным неподдельного возмущения тоном осведомился:
— Драть, ну и чего вы расселись?
Утверждать, что путь сквозь лакконские дебри тянулся бесконечно, значило бы излишне приукрасить степень претерпеваемых всеми нами страданий. Однако и беззаботным променадом по тенистой вечерней аллее нашу скорбную процессию назвать было нельзя. Тяжело. Делаешь шаг, а нога по щиколотку уходит в грибные опилки, отчего естественное, по сути, движение требует экстраординарных усилий. В результате от непривычной нагрузки болели даже те мышцы, о наличии у себя которых я и помыслить не мог. И это ещё полбеды.
Другая половина этой самой беды состояла в том, что именно мне то и дело приходилось карабкаться на «пальму», дабы сверить маршрут. Чёртов лес всё не заканчивался, Адам всё твердил, что «вот-вот», а хитрожопый узник Бухенвальда, кажется, нашёл во мне благодарного слушателя.
— Старшой, курить не найдётся? — продолжал зудеть он над ухом. Настроение было философским, а потому вместо того, чтобы решить вопрос радикально, разум возводил всё новые бастионы терпения, окружая их рвами и валами стоического равнодушия. Иными словами, болтовне Налима уделялось внимания не больше, чем жужжанию комара.
— Курение убивает, — односложно отвечал я.
— Драть, мочи нет терпеть, — гнусаво протянул тот. Это своё «драть» он использовал как универсальное междометие, вставляя по поводу и без, порою совершенно невпопад. — Слушай, Старшой, а ты вообще уверенность имеешь, куда мы путь держим?
— Полную.
— Да чё-то хрен его знает. По мне, так лес со всех сторон одинаковый, аж тошно. И не лес это — грибница большая, как знаешь, грибочки выращивают… Нет, ты не подумай, что я сомневаюсь в ваших этих… магиях. Интересно просто. Прямо вот гложет и того… снедает!
— То, что гложет — это, скорее всего, глисты. А мои заключения основываются на знаниях тысяч разумных, чей опыт был очищен, структурирован и сжат Системой до состояния навыка, — отчеканил я, как по писаному. Информация, всё ещё свежая, распирала голову, требуя выхода. И я не видел причин сдерживаться:
— Например, мне известно, что небосвод Лакконы имеет свои «созвездия», позволяющие отыскать путь в любой точке пещеры. Сквозняки дуют исключительно с юга на север, а по рисунку грибных стволов можно отсчитывать «циклы роста». Так что не дрейфь, курилка, не заплутаем.
— А как же этот… Драть его… Мох, который с севера?
— Другой мир, другие ориентиры, — пожал я плечами. — Да и стороны света здесь понятие довольно условное.
— Никак не привыкну. Попал, будто кур в ощип, с корабля на… Пчхи! — поток сознания прервался сочным чихом. Фродо с присущей ему простотой пожелал соратнику «оставаться здоровым». Что, учитывая болезненный вид Налима, казалось особенно актуальным, но довольно комичным. Сбившись с мысли, тот закончил на минорной ноте: — Смердит, будто из сырого подвала с протухшими пряностями!
— Привыкните, если не убьют, — окончательно потерял я интерес к просветительской деятельности. Новички вдруг притихли и тактично отошли в сторону. Мелькнула преисполненная напускным равнодушием физиономия Адама. Соизмеряя шаг, британец зашагал рядом: достаточно близко, чтобы не требовалось повышать голос, достаточно далеко, чтобы среагировать в случае нападения.
Иллюзия безопасности, подумал я. Приказать Тени отвлечь его, сократить дистанцию и покончить со всеми нашими разногласия двумя точными ударами: одним вспороть горло, другим проткнуть сердце. Облачиться в доспех Адам попросту не успеет. Соблазн был велик — за нарушителя пятого уровня Система обещала баснословные 100 ОС. Но почему тогда интуиция вопила об ошибочности такого манёвра? Ладно, для начала можно и поговорить. Тем более что разговор напрашивался давно. И чтобы облегчить нам обоим жизнь, я заговорил первым:
— Всё ещё злишься на меня, Адам?
— Что тебе моя злость? — отмахнулся тот. — Ты был в своём праве, а со своей уязвлённой гордостью я как-нибудь примирюсь. Не о том беспокоишься, Линч.
— Есть повод весомее?
— У каждого из нас за плечами своё личное кладбище, — тихо произнёс он. — Те, кто утверждает иначе, либо слабаки, либо лжецы. Ни с теми, ни с другими я предпочитаю дел не иметь. Но ты убил того, кого убивать не следовало. Лорд Бэринг не просто зол, Линч. Когда ему сообщили о Дориане, он пришёл в ярость. — Адам коротко хохотнул: — Говорят, пожилой господин тривиально бранился, топал ногами, бил посуду, хрусталь и лица лакеев. Затем он закрылся в своём кабинете и три дня не расставался с бутылкой.
— И это пройдёт, — философски заметил я. — Передай лакеям мои соболезнования, а безутешному лорду бутылочку чего покрепче.
— Боюсь, Мортимер Бэринг не разделяет твоего отношения к жизни, — справившись с неуместным весельем, продолжал Адам. — Внезапное горе и трёхдневный запой подорвали без того слабое здоровье патриарха большого семейства. Случился удар. Его откачали. Мортимер очнулся, осознал, что произошедшее не было сном, и принялся рыть носом землю в поисках убийцы своего младшего и горячо любимого сына. Стоит сказать, Лорд Мортимер Бэринг известен как человек увлекающийся и скорый на расправу. И теперь это твоя проблема, ведь в этот раз он увлёкся тобой.
— У него имеются доказательства?
— Лучше. У него есть свидетель.
— Дай угадаю, — мрачно протянул я. — Слово начинается на «Пат» и заканчивается на «рик»?
— Ты сам всё понимаешь, — кивнул Адам. — Могу лишь добавить, что за твою голову уже назначено денежное вознаграждение. Назначено неофициально, но громко.
— Много?
— Достаточно. Хватит на небольшое поместье с дворецким и штатом прислуги. Ещё на жизнь останется. Если не шиковать — то на всю жизнь.
— Уже присмотрел себе домик? — поинтересовался я с показным равнодушием. Сам же пристально отслеживал реакции собеседника.
— Первожрец Мамона не нуждается в подачках! — возмущенно отрезал тот. Интересно, он принимает меня за легковерного дурака или же дурак он сам? Только высокомерный, не способный заметить явных противоречий в своих же словах. Как будто не он — первопричина всех этих бед. Как будто этот вшивый хорёк Патрик мог сделать что-то по собственной воле. Как будто… Впрочем, не важно.
— В чём же Ваше Преосвященство нуждается?
— Я нуждаюсь в союзниках, Линч! Неужели не ясно? Бэринг со своими деньгами на эту роль не подходит. Либерал-демократы давно в опале, реальной власти за ними нет. К тому же они просто люди, а будущее за игроками.
— Знаешь, Адам, говорят, ища виновных, главное случайно не выйти на себя самого. Ты как считаешь?
— Я не имею к этому отношения, Линч. Но я знаю того, кто имеет. Мне удалось выяснить, что человек, навещавший лорда, является одним из сотрудников посольства США в Лондоне.
— Намекаешь на участие нашего общего знакомого?
— Не намекаю — говорю прямо! За всей этой историей торчат уши Гаспара и американских спецслужб. Они же как-то вышли на Патрика. Насколько мне дали понять, мой… бывший подручный теперь проходит по программе защиты свидетелей.
— Не сходится, — возразил я. — Времени прошло всего ничего. Они не могли знать, кто конкретно пережил миссию, да и вообще… Слишком сложная схема для устранения одной незначительной фигуры.
— А ты и не был их целью, — зло усмехнулся Адам. — Американцы, как обычно, били по площадям. Бросили динамит в воду и смотрели, что выплывет. Ловить рыбу в мутной воде — их любимая тактика. Чего только стоит эта заварушка в Непале. В Индию рекой потекло оружие, и плевать им на возможный ядерный конфликт… Ну, чего скажешь?
— Скажу, что пока всё это шито белыми нитками. Хочешь союз? Изволь. Союз между нами, мой заклятый друг, был заключён ещё там, в Лагере, наводнённом кобольдами. Ты помог мне, я помог тебе. Довольно будет и впредь придерживаться подобных рамок. Слова — это только слова. Посмотрим, чего ты стоишь на деле, — подвёл я итог. Адам скептически фыркнул и не стал ничего говорить. Недовольным или обескураженным он не выглядел, скорее озадаченным. Я ожидал чего угодно: от перехода к пошлому торгу до коварного нападения, но тут…
— Стойте! — раздался обеспокоенный голос Навуха. — Я что-то слышал. Там… впереди что-то происходит!
— Отряд прикрытия! — отчего-то решил Адам и не терпящим возражений тоном скомандовал: — Все за мною! Бегом!
— Бегом, — согласился я. — Только медленно. И Навух пойдёт впереди.
Глава 3 «Не буди лихо»
Как и предполагалось, первым противника обнаружил Навух. Заполошно хватая нас за руки, парень корчил уморительные гримасы, пантомимой пытаясь очертить меру, степень и глубину поджидающей впереди опасности. Лично я поверил глазастому соратнику сразу. Сразу после того, как едва не проткнул мечом — слишком уж резко тот сократил дистанцию до минимальной. Гораздо труднее оказалось осадить прущего, как трактор, жреца Мамона. Адам хотел поскорее покончить с неопределенностью и шёл на вы, уверенный в непробиваемости своей