Я махнул рукой и повернулся к остальной братии, которые получили черные камни:
— Ну а вы чем порадуете?
— Мы с братухой получили крутые ништяки. — начал Клеймор, — он теперь может вампирить, когда кровь пускает врагам, а я могу во время удара удлинять меч энергией.
— Кхм. И насколько удлинять? И как долго?
— Два метра дополнительно. Ну и, порядка шестидесяти ударов так могу сделать. Но проекция не так круто бьет, как настоящий меч, конечно. Хотя простых зомби должно резать только так. Ну и могу управлять. Можно растянуть до пяти метров — тогда только колбасу порезать. Можно сжать до полуметра — тогда все равно, что самим мечом ударил.
— Та-а-ак… А ты что расскажешь? — я повернулся к Нагинате.
— Когда бью и раню, силы восстанавливаю. Энергию. Раны быстрее заживают.
— Писец. А я топорик кидаю… У вас что? — я глянул на четверку гвардейцев.
— У меня шоковый удар. При попадании по противнику, парализую его на половину секунды. — сказал электрик, — Хватает на два десятка применений.
— Рассечение. Дополнительное лезвие из энергии, которое позволяет пробивать броню. — Егор похлопал по древку алебарды, — Энергии на десяток использований, но я так смог с одного удара шестидесятый профиль разрубить.
— Удар щитом. Точнее, рывок. Таранный удар. Разгоняюсь быстро, тело напитывается энергией, на щите появляется пленка и врезаюсь во врага, — Синдзи похлопал себя правой рукой по бицепсу левой. — Это больно.
— Подтверждаю. Ощущения примерно такие же, как если бы тебя легковушка сбила… — влез Дима.
— Вы че, друг на друге это все проверяли⁈ — подскочил я.
— Ну а что, скучно было… У меня, кстати, бронейбойный выстрел. Заворачиваю стрелу в пленку из энергии и раскручиваю ее. В бетонный блок входит на два с лишним десятка сантиметров. — вставила Маша, сидя на перилах, покачивая ногой и разглядывая свои ногти.
— У тебя что? — обратился к Мари.
— Ну, как сказать…
— Да она натуральная баньши. — сказала Маша, — орет так, что стекла лопаются, а в мозги, по ощущениям, гвозди забивают. Недолго орёт, конечно, но там и того хватает. После десяти секунд ее вопля потом еще пять в глазах двоится. А пока орет — фиг че сделаешь, потому что ориентацию теряешь. Не, она тоже не двигается, да и бьет перед собой в узком секторе. И чем дальше, тем слабее. Но это прям сильно, да…
— Охренеть. А вы, мужики? Чем порадуете?
— У отца вода. У меня жизнь. Мы уже пробовали — у него получается воздействовать на кровь и телесные жидкости. Я могу ускорять регенерацию. Если Лена помогает с очищением — выведение токсинов и шлаков, то, в принципе, мы втроем за любую реанимацию сработаем.
— Мда… Не, вы все молодцы. И способности у вас крутые. Честно, рад за вас! Но знаете что? — я вздохнул, — Идите вы в жопу! Да и я пойду, топорик покидаю…
Глава 3Скукотища… Или нет?
Кто бы мне сказал три месяца назад, что для меня две недели без драки будут такой скукотищей, ни в жизнь бы не поверил. Я до этого всего последний раз дрался лет семь назад, когда ко мне с женой примотался в парке буйный алкаш. Но ему хватило простой двоечки, чтобы упасть на газон и уснуть. Здесь мне приходилось бить острой железной дурой по всем, кого там корейский рандом пошлёт, и надо же — ничего так, втянулся! Я проводил тренировки для нашего ополчения каждый день. Хотя стоит ли их называть просто ополченцами после того, через что люди прошли? Мы поговорили со всеми за пару дней, наша база данных у Леночки изрядно пополнилась данными, в итоге набрали еще нескольких мужчин и женщин в ряды нашей миниатюрной армии. Хотя, по факту, для нашего населения она была просто огромной — чуть меньше половины всех взрослых жителей!
Я, в роли главнокомандующего и главной ударной силы. Дима и Настя, как заместители и тоже люди, которые могли надавать по сусалам почти кому угодно. Двое вольнонаемных в виде Клеймора и Нагинаты. Типа резерва ставки. Четыре старичка из гвардии, каждый из которых взял себе на поруки по три человека, увеличив количество людей в строю до шестнадцати. Маша, которая получила свой комплект брони и стала нашей огневой поддержкой… и все, в общем-то. Еще один комплект доспехов и четыре щита мне пришлось списать, потому как многие части были повреждены. Шлем вообще восстановлению не подлежал ни в каком виде. Щиты обзавелись смачными пятнами ржавчины, кое-где проржавев насквозь. Сраные личи, если не убивали и не ранили, то гарантировано портили экипировку. Михалыч обещал подумать над новыми вариантами брони для остальных жителей, чего-нибудь полегче и попроще, что мы бы потянули самостоятельно, но пока особых успехов у него не было. Разве что вспомнить старую затею с кольчугой из стальной проволоки, но мне такой вариант не казался сильно надежным. Один из мастеров с завода предложил заняться изготовлением щитов из фанеры или ОСБ и я дал ему добро. Это будет дешево, но позволит, хотя бы, защитить большее количество людей при такой же массовой заварушке. Еще бы придумать какую-то защиту головы… Но тут Михалыч обещал кое-что попробовать сделать из листов металла и попросил дать ему пару дней. Как показал горький опыт, большая часть смертей возникла из-за незащищенной головы. Если мы решим эту проблему и выдадим всем людям пусть плохонькие, но щиты — количество смертей при обороне сократится вдвое, как минимум. А если я хорошо подготовлю и натренирую людей — то может и вообще свестись к нулю.
Мы с Борисом сделали компостную башню для Валентины. Это оказалась очень интересная постройка… Положили плиту на землю, на нее поставили два бетонных блока, затем стоя поставили еще четыре плиты. Одну из них — на блоки, чтобы снизу был отверстие. А потом обвязали и стянули это все арматурой, чтобы не развалилось. Потом из листа железа Борис сделал заслонку, которая это отверстие внизу перекрывала. Я немного удивился такой простоте конструкции, но наш прораб заверил меня, что компостер в принципе штука очень простая. Даже самый большой, даже на агрокомплексах. Полезный объем у нас вышел около семи кубометров, что, опять же, по заверениям Бориса мы с нашими предполагаемыми объемами ботвы можем забить и за раз. А там пяток бутылок с бактериями на полбочки воды, пролить хорошенько предварительно измельченную ботву и ждать, закрыв сверху. По идее, должен созреть за квартал. Но может до полугода затянуться. А потом снимаем заслонку снизу и выбираем в тачки или мешки. Потом при следующей посадке добавляем в землю. Единственное, о чем Борис пожалел — это то, что на сорок соток эти семь кубов мульчи — вообще ни о чем. Лучше, чем вообще ничего, конечно. Но все равно очень мало. Ну а я подумал-подумал… И мы поставили на эту же бетонную плиту рядом еще один компостер. Между ними сделали лестницу, которая позволит подниматься наверх, к местам загрузки. Чуть позже сделаем веревочный подъемник с воротом, чтобы поднимать ботву для погрузки. Потратили на это два дня, работая нашей прокаченной бригадой, но были довольны. Это ведь наша продовольственная безопасность, не хухры-мухры!
Каждый день добавляли еще по одной секции забора с правой стороны. С левой пока просто копали ров в метра полтора шириной и глубиной в два, наваливая землю сразу за рвом, делая защитный вал. По идее, если укрепить стенку рва и подсыпать землю повыше, перебраться быстро будет очень сложно. Незаметно — еще сложнее. На копку мы потратили еще три дня, привлекли к ней чуть не половину людей, живших у нас. В итоге ров сделали шириной аж в три метра, а Настя хотела в будущем заполнить его водой и разводить там рыбу… надо было только понять, где взять столько воды и где взять рыбу. Сейчас нам категорически не хватало колодцев для полива, хоть с увеличением участка скорость прибывания воды в них немного увеличилась. Приходилось каждый день сливать со скважины примерно по два кубометра воды на полив. Я очень переживал, что эта лафа для нас быстро закончится. Но пока все обходилось и признаков, что вода может подойти к концу, пока не было видно. Вообще, полив у нас был запланирован раз в четыре дня, раз естественных осадков ожидать не приходится. На полив у нас уходило около двенадцати кубометров воды. Четыре брали из колодца, восемь — из еврокубов, куда вода откачивалась из скважины. Но это количество постепенно росло, так как посевов становилось больше, добавлялись новые культуры. Уже спустя пару недель на первых полях вовсю перла зелень, и Валентина говорила, что скоро нам надо будет это все окучивать. Пусть — даже такая работа лучше, чем ничего. Мы пытались было организовать лучшее жилище для людей, чем есть сейчас, но в, итоге, просто пустили трех самых младших детей жить в наш дом. Это частично решило проблему нехватки спальных мест, но очень сильно добавило нам шума… так что на день их выгоняли на улицу. Ваня был счастлив — его новые друзья были с ним все время. Ну и детям тоже было хорошо — лучше спать втроем на широком и мягком диване, чем мучаться на тех топчанах, что мы смогли предоставить людям. Да, за время грабежей те, кто посмышлёнее, набрали одеял и подушек, ими мы были обеспечены в полной мере, но вот матрасы как-то не захватили…
Ели мы все это время из общего котла. Кашу с сахаром или сухофруктами на завтрак, суп на обед, на ужин макароны или кашу с тушенкой плюс соленья и консервация. На завтрак выдавали еще дополнительно кусок хлеба и столовую ложку варенья или джема, чтобы сделать себе сладкий бутерброд к чаю. Никто не отказывался, все свою посуду чуть ли не вылизывали. Впрочем, наш режим дня не предполагал скудного питания — иначе бы сил работать не осталось. Мне это вообще все какой-то пионерлагерь напоминало, с таким питанием, чаем в здоровенных кастрюлях и сдачей грязной посуды в мойку. У Нины, кстати, теперь было четверо помощников. Они накрывали на стол, мыли посуду, помогали ей с готовкой, следили за курятником с ней вместе. Оказывается, прокормить семьдесят человек, точнее организовать их полноценное трехразовое питание, нифига не такая легкая задача, как казалось. Хорошо, что у нас была Нина, которая имела солидный опыт в таких делах. Во время земляных работ и обработки посадок люди иногда царапались, резались, один умник даже чуть не отрубил себе пальцы на ноге лопатой. Двое наших врачей со всем справлялись, пока что. Разве что на рукожопа пришлось потратить камень исцеления — там два пальца на соплях держались… Ну и Егор мог гарантировать ему только нормальное заживление после ампутации, так как оборудования для микрохирургии у него нет. А сшить на глазок все сосуды он пытаться даже не будет — некроз с вероятностью в восемьдесят процентов. В итоге максимально точно совместили срез пальцев и выдали розовый камень. Этого было достаточно — все недочеты камень исцеления исправил сам. Пальцы же обрели чувствительность уже на второй день.