Н. МазуренкоНовые исследования о маркизе де-Саде и его времени
Весьма недавно появился перевод книги Альмера «Маркиз де-Сад». Хотя эта книга знакомит с личностью маркиза де-Сада и с некоторыми эпизодами его жизни, но она не выясняет значения де-Сада, как писателя, а еще менее рисует картину французских нравов того времени.
Между тем еще в 1904 году издан обширный, глубоко задуманный труд, широкое исследование нравов и жизни французского общества во второй половине XVIII века; вместе с тем этот труд представляет собою полное и в высшей степени многостороннее исследование всех произведений маркиза де-Сада.
Это плод долголетнего и тщательного труда немецкого ученого д-ра Эжена Дюрена; произведение это состоит из двух томов, около 460 страниц каждый и издано в Берлине, как выше сказано, в 1904 г. Полное заглавие его — «Новые исследование о маркизе де-Саде и его времени».
Это полная систематическая картина нравов и в особенности половой жизни и всякого рода уклонений и извращений ее нормального строя в ХVIII веке. Автору ее удалось разыскать в Париже рукопись главного произведения маркиза де-Сада: «120 дней Содома». Г-н Дюрен приискал одного своего приятеля немца и убедил его приобрести эту драгоценную находку, за которую уплачена была ее владельцу, французу, очень крупная сумма.
Рукопись эта находится теперь в Германии. Г. Дюрену пришлось изучать ее чрезвычайно долго. Да и ничего нет в этом удивительного, так как она написано мельчайшими буквами на отдельных клочках бумаги, склеенных вместе, так что образовался свиток, длиною в десятка два аршин. Исписан этот свиток с обеих сторон и разобрать написанное в рукописи возможно только при помощи лупы, но и то многие места разобрать почти невозможно, так как на них имеются темные пятна от вина или других пролитых жидкостей. О существовании этой рукописи знали и даже были с нею несколько знакомы некоторые писатели, современные де-Саду, между прочими Ретив де-ла-Бретониэр, который упоминает о ней в одном из своих произведений. Эту рукопись писал де-Сад в Бастилии, в 1785 году, и самое написание ее на клочках бумаги доказывает, что в бумаге он сильно нуждался, несмотря на то, что семья его ежегодно выдавала на его содержание 3000 франков, которые понятно не поступали к нему в руки, но сохранились у коменданта крепости. Маркиз де-Сад был очень богат и ему могли бы выдавать более, но такая норма была установлена администрацией.
Г. Дюрен, кроме произведений де-Сада, пользовался громаднейшим материалом для изучения французской жизни и нравов от времени регенства и до конца великой французской революции. Перечень всех книг, на которые ссылается г. Дюрен, занял бы весьма много страниц.
Трудно вообразить себе до каких ужасающих размеров, до каких геркулесовых столбов доходил в то время разврат и распущенность в особенности среди высшего общества. Маркиз де-Сад насчитывает и описывает в своих «120 дней Содома» 600 видов и разновидностей самых диких, порочных извращений и уклонений, из которых некоторые сопровождались истязаниями и даже убийством объектов сладострастия.
Хотя несомненно, что многие и даже весьма многие другие герцоги и графы далеко оставили за флагом регента, герцога Филиппа Орлеанского в деле разврата, тем не менее незыблемо установлено, что он первый сделал почин, он первый подал всех увлекавший пример, словом ввел разврат в моду и даже способствовал тому, что это сделалось средством приобрести почет и видное положение в обществе и особое расположение регента и короля.
Если описывать вполне, подробно и обстоятельно все то, что проделывала громадная плеяда знаменитых «libertins» и «roués» того времени, ужас охватывает нравственно чистоплотного человека, а под час очень тошнит от омерзения. Но это не должно мешать людям, интересующимся изучением природы человека и также условиями и причинами развития порочных наклонностей, читать де-Сада, а еще лучше прочесть исследования о нем и его времени д-ра Дюрена.
Во главе распутников второй половины XVIII века стояли герцог Ришелье, герцог Шартрский, герцог Шуазель, маркиз де-Хименес, герцог Фронсак, маркиз де-Бретейль, граф Левендаль, принц Субиз, герцог Бирон, граф Шароле, герцог Лозен, принц Бурбон Конде, принц Конти, маркиз дю-Террайль (знаменитый пассивный педераст). Этому последнему нисколько не уступали граф Клермон и Годе ла-Тремуйль, назойливо ухаживавшие даже за юным Людовиком XV.
Много потребовалось бы страниц для перечисления всех этих знатных и богатых дворян, отличавшихся утонченным и в высшей степени разнообразным развратом. Кстати заметим, что видное место в списке распутников того времени занимал также один из русских, именно князь Голицын, совместно с другими много потративший на содержание танцовщицы Бавуазен. Из других иностранцев известны англичане: Вальполь, лорд Бентинк, Гамильтон, в особенности герцог Квенсберри и маркиз Фиц Джемс. Из испанцев известен был граф д’Аранда, обладавший несметным богатством. Из немцев славился принц Вюртембергский.
От мирян нисколько не отставали пастыри церкви и в такой же мере пользовались скандальнейшей репутацией архиепископы, епископы и аббаты, при чем оказывали заметное предпочтение активной и пассивной педерастии. Нужно отметить, что в деле разврата положение представителей церкви было весьма выгодное, так как к их услугам были женские монастыри, находившиеся от многих из них в полнейшей зависимости. Монахини без всякого затруднения отпускались из монастырей на несколько месяцев, и затем, как ни в чем не бывало, возвращались в них обратно с видом невиннейших и чистейших голубиц. Однако в большинстве случаев это сопряжено было со взносом более или менее значительной суммы, поступавшей в пользу монастыря. Святые отцы не брезгали кровосмешением, как например кардинал де-Тенсен, имевший любовницей родную сестру. Большой известностью в деле разврата пользовались архиепископ Камбре и аббат дю-Террайль. Между прочим, любимым занятием почтенного архиепископа, конечно уже в преклонных летах, было подглядывание в окошечко, сделанное в стене, на то, чем занимаются уединившиеся в отдельную комнату страстные любовники.
Банкиры, крупные негоцианты тоже охулки на руку не положили, и можно было бы привести длинный список их фамилий; между ними отличался своей щедростью Ла Попелиньер.
Крупными развратниками, хотя далеко не такими блестящими, как Ришелье и ему подобные, были философы, ученые и литераторы. Громкой известностью в деле разврата пользовались Монтескье, Гельвеций, Бюффон, Вольтер, Дидро, Руссо, Мирабо, Лафонтен, Пирон, Жерве, Грекур, Вергье, Робе де-Бовезе, Мармонтель, Лаборд и многие другие, но конечно во главе их сам маркиз де-Сад и автор известных мемуаров, Казанова.
Женщины нисколько не отставали от мужчин в деле любовных похождений и самого крайнего разврата, доходившего до самых омерзительных форм. Они также имели уединенные petites maisons, как и мужчины, устроенные с таинственными выходами и входами и со всеми утонченнейшими приспособлениями для сладострастных оргий.
Известнейшей из таких женщин была герцогина де-Полиньяк, в сравнении с которой знаменитая римская императрица Мессалина, пожалуй, покажется невинной девицею. Наряду с ней громкой славой в деле разврата пользовались герцогиня Пентьевр, маркиза Пьерекур, баронесса Вахгейм, маркиза де-При, г-жа д’Они, г-жа Френель, г-жа Сент-Жюльен, г-жа Богере, графиня д’Эгмонт, мало уступавшая герцогине Полиньяк, маркиза Пальмерез, герцогиня де-Жевр, графиня Дюбарри и многие другие.
Эти милые барыни не ограничивались тем, что по первому их мановению сводники и сводницы доставляли в их petites maisons объекты их разнузданных страстей, но они даже вызвали устройство особых публичных домов, посещаемых исключительно женщинами, где были мужчины всевозможных возрастов и окрасок, между которыми турки и негры пользовались особым предпочтением знатных дам того времени.
От француженок не отставали посещавшие Париж иностранки в особенности немецкие принцессы, а из испанок и итальянок преимущественно танцовщицы и актрисы. Так например 50 летняя принцесса Нассауская в течение двух недель издержала 30,000 франков на графа Фодаса, исключительным средством к жизни которого было ремесло Альфонса. Англичанки были гораздо скромнее: пользовались в то время известностью только две из них — мисс Карель и мисс Гамильтон: впрочем они обе были отъявленнейшими трибадками, хотя не брезгали и мужчинами.
Знатные и богатые распутники и распутницы в своих petites maisons любили устраивать небольшие театры, в которых два или три раза в неделю давались сценические представления и, понятно, самого циничного и непристойного содержания. Пьесы для таких театров переделывались и сочинялись многими авторами, но преимущественно Мармонтелем и Лабордом. В некоторых из подобных домашних театров исполнителями были их владельцы и владелицы, а также их друзья. Так например в petite maison герцога Граммона, главные роли исполнялись самим герцогом и его любовницею, девицею Фокой. В некоторых таких театрах все без исключения роли в пьесах исполнялись детьми, от 7 до до 14 лет, как мальчиками, так и девочками, и писатели того времени соперничали друг с другом, чья пьеса выйдет сальнее и непристойнее. Трудно вообразить себе все мерзости, которые заставляли в них говорить и проделывать маленьких детей и подростков, что доставляло большое наслаждение зрителям. Такого рода театры были не только в одних маленьких увеселительных домиках знатных и богатых жуиров обоего пола, но они также устраивались различными частными спекуляторами и носили название «Theatres Clandestine». Нечего и говорить, что они отличались отчаянной непристойностью. Впрочем, такого рода театры строго преследовались полицией.
Как бы ни были в то время развратны герцогини и маркизы, во все же, за исключением герцогини де Полиньяк и графини д'Эгмонт, пальма первенства в деле разврата и мотовства принадлежала оперным певицам, актрисам и танцовщицам, как француженкам, так и иностранкам. Танцовщицы Дервье и Гьюмар имели поклонников целую роту, которая так и называлась: «Troupe dorée». Во главе этой «золоченой роты» стояли лорд Бентинк, граф Барковский, кавалер де Лоняй, маршал Ришелье, маркиз де Пейр, герцог Шартрский, маркиз Фиц Джемс и другие.