Как пользоваться лампой, не электрической настольной, а опять же керосиновой, где, собственно, приобретать этот самый керосин — вопросы, вопросы…
Не знает она, как стирать и гладить без прекрасных электрических машин и утюгов, как пользоваться железной доской для стирки и утюгом, который надо разогревать на плите, даже покупать продукты и одежду в магазинах она пока не умеет — все это предстояло узнать нашей попаданке, со всеми этими премудростями освоиться.
Бережно сложив все документы, Надежда вздохнула, понимая, что повлиять на будущие события жизни она в данное время ничем не может, бесполезная она попаданка, ей надо пока осваиваться и приглядываться.
Утешив себя мыслью, что она может объяснять свои «незнания» жизнью в детском доме на всем готовом, решив, что как-то же живут люди, и она проживет, женщина решила немного вздремнуть, да и голова еще кружилась, слабость подкатывала к горлу. Плотно закутавшись в одеяло, она легла и тут же задремала, не слыша голосов и шума просыпающейся очень рано больницы.
Очень забавный рассказ об очередном современном попаданце к Сталину: http://samlib.ru/g/gor77/kakprojtikstalinu.shtml
И еще один: http://okopka.ru/a/al_a/text_0270.shtml- Попаданцы не туда.
Пакт Молотова- Риббентропа: https://diletant.media/articles/45254223/ — ПОЛНЫЙ вариант текста на русском и немецком языках
Глава 7«Человек Рассеянный» и другие
Глава 7. «Человек Рассеянный» и другие.
Надежда спала недолго, около часа, но так крепко и глубоко, привыкая к новому телу и миру, что после пробуждения почувствовала себя бодрой и веселой, готовой к дальнейшим свершениям.
Но показывать этого она не хотела — слишком быстрое выздоровление будет подозрительным, да и эйфория скоро прошла и, вновь почувствовав головокружение и слабость, она прилегла на подушку, и вовремя — в палату, не постучавшись, стремительно влетел молодой врач, весь какой-то всклокоченный, с темными кудрявыми волосами, стоявшими дыбом, в небрежно застегнутом халате, в сопровождении медсестры, которую Надежда видела ночью спящей за столом.
Бесцеремонно взяв стул и присев рядом, он грубо начал говорить:
— Ну что, голубушка, кто вы и что с вами случилось? — он достаточно брезгливо ее рассматривал, видимо, приняв за нищенку, которые в то время, хоть и намного реже, еще попадались в больших городах. Видимо, своим грубоватым поведением он скрывал смущение, поскольку был еще очень молод.
Тут-то и пригодились Надежде заветные документы, которые она гордо достала из сумочки и протянула врачу, дополнив словами:
— Стучаться надо, уважаемый доктор, вдруг бы я тут переодеваться собралась.
Взгляд врача резко изменился, он смутился и покраснел, буркнув что-то извинительное под нос, и стал бережно рассматривать паспорт и комсомольский билет, приговаривая уже спокойным тоном:
— Очень хорошо, прямо отлично, а то милиция уже волнуется, понимаешь, — и это словечко, сказанное тоном бывшего президента России, заставило Надю невольно улыбнуться и приободриться.
И она спокойно продолжила:
— Я в город ехала, в институт поступать, мне от нашего детского дома направление дали, да видно заболела по дороге, плохо на улице стало. А дальше ничего не помню.
Тут вид доктора стал совсем сконфуженным и он, вспомнив о своих профессиональных обязанностях, уже тихо и спокойно сказал:
— А как вы сейчас себя чувствуете? Голова кружится, болит? Зиночка, запишите потом все данные больной, — и, не выслушав девушку, которая только собиралась пожаловаться на свое состояние, тут же продолжил:
— Давайте я вас послушаю, — он вытащил деревянную трубочку, которую и приложил к ее спине со словами:
— Дышите, а теперь не дышите, — а девушка продолжала улыбаться, вспомнив двух веселых мышат из мультфильма и их крылатую фразу: ' Мышите-не мышите!'
— Ну что же, хрипы слабые, температуру меряли? — это он уже обратился к медсестре, которая молча продолжала стоять рядом и уже протягивала градусник, который Надя и засунула подмышку.
Вытащив его через несколько минут и убедившись, что температура немного повышена, доктор велел продолжать наблюдение, написал какие-то назначения, сунул их медсестре и выскочил из палаты.
Тут девушки переглянулись и в голос засмеялись. Надя спросила:
— Ваш врач всегда такой?
— Ага, Илья, ой, Илья Семеныч, только пришел к нам, вот и важничает, за все хватается, а толком ничего и не доводит до конца. Его тут у нас «Рассеянным с улицы Бассейной» прозвали, помнишь такое стихотворение? Мы его уже и на заседание комсомольской ячейки вызывали, но он отказался, сказал, что вышел из этого возраста. Ничего, мы его в стенгазете пропесочим, будет знать!
— А что он мне назначил?
— Да как всем, пирамидон!
Надежда невольно улыбнулась — пирамидон был самым популярным лекарством у врачей и больных этого времени. Им лечили все подряд — ревматизм, артриты, невралгии, миозиты, головную боль и простуды.
Как помнила Надежда из своей любимой книги, пирамидон принимали и герои «Мастера и Маргариты»: «Дорогой Степан Богданович, — заговорил посетитель, проницательно улыбаясь, — никакой пирамидон вам не поможет. Следуйте старому мудрому правилу, — лечить подобное подобным. Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской.»
Говорят, находились умельцы, которые просто разламывали таблетку надвое: одну половинку принимали «от головы», другую — «от живота». А еще очень «модным» считалась так называемая «тройчатка» — сильное обезболивающее, уже не принятое во времена Надежды из-за больших побочных действий.
Но медсестра между тем продолжала разговор:
— Но что мы про него говорим? Ты лучше расскажи, как себя чувствуешь? И ничего, что я на ты?
— Конечно, я Надя, а тебя Зиной зовут?
— Точно! Значит, ты в педучилище хочешь учиться? А я вот в медучилище уже на третьем курсе, здесь подрабатываю, все процедуры научилась делать, потом буду в институт поступать, хочу настоящим врачом стать! — Зина сказала это так твердо, что Надя сразу поверила — такая станет!
— Ну ладно, давай свои документы, я оформлю все как следует, да скажу, чтобы тебе тетя Дуся потом завтрак принесла.
И, видя недоуменный взгляд Нади, пояснила:
— Это нянечка наша, хорошая бабулька, сама увидишь. Поворчать любит, но ты внимания не обращай, она добрая и заботливая, ее все больные уважают. Ну ладно, потом, как освобожусь, еще к тебе забегу, таблетки принесу, не скучай! — и она выпорхнула из палаты, крепко прижимая документы Нади и листы с назначениями.
Надя опять улыбнулась — шебутная девушка, но толковая, и имя забавное, в ее время уже такого не встретишь, ушло оно, замененное новомодными Миланами, Миями и Эмилиями. Ей было легко и приятно общаться с этой живой и непосредственной девушкой, она была рада этому знакомству.
Девушка (теперь уже так!) вздохнула с облегчением — кажется, все прошло спокойно, никто ничего не понял, одно ее смущало — она помнила, что в руках у Нади был чемоданчик, с которым она и шла по городу.
А сейчас ничего не было, ей и переодеться не во что было, кроме как в больничный застиранный халатик, слишком широкий на ее худенькой фигуре. Но делать нечего — потуже затянув поясок, она села на кровати, дожидаясь завтрака, о котором мечтал уже ее желудок, показывая это своим нетерпеливым бурчанием.
Глава 8Тетя Дуся и «Дядя Степа»
Глава 8. Тетя Дуся и «Дядя Степа».
Не успела Надя отойти от посещения медиков, как услышала громыхание и шум в коридоре и даже с улыбкой подумала, что это, как в сказке, " лягушонка в коробчонке едет". Потом был стук около двери, и не успела она ответить, как в палату сначала заехала каталка с едой, а следом за ней вплыла — другого слова не подобрать — высокая дородная женщина, которую трудно было назвать бабушкой — хотя от глаз ее разбегались морщинки и волосы, выглядывающие из-под медицинской косынки, были совсем седыми, но она была такая теплая, светлая, что невольно хотелось прикоснуться к ней, как к русской печке.
— Ты что ли у нас Неизвестная, которую Скорая с улицы привезла? Как это тебя так угораздило? Ладно, на тротуаре упала, а если бы на дороге? Под машину бы попала — и шОфер был бы виноват! — ворчала она, тем временем расставляя еду на тумбочке около кровати.
— Я Надя Кузнецова, документы мои нашлись, а заболела я в поезде, когда сюда ехала, окно было открыто, видно, просквозило меня. Да и пока добиралась до вокзала, в автобусе кто-то чихал и кашлял, вот и подцепила заразу, — стала оправдываться девушка.
— Да ладно, бывает, — уже не столь ворчливо проговорила нянечка.- Садись вот ешь, а тот там тебя какой-то кавалер в форме дожидается, хотел уже со мной войти, да не пустила, поешь сначала, а потом уж все остальное.
— Кавалер? — удивилась Надя, но потом поняла, — а, это, наверное, милиционер, который меня на улице подобрал и Скорую вызвал.
— Скорее всего. Ну, ты ешь, я потом тарелки заберу, а пока его запущу, только халат найду — Илья ругается, когда посетители без них заходят, — и она вышла из палаты.
Надя не стала чиниться и с удовольствием поела сладкой каши и попила чая с хлебом и маслом, даже булочка была, но ее она уже не осилила, наелась.
Отодвинув тарелки в сторонку, она решила выглянуть в коридор, двигалась она уже быстрее и увереннее. Там на стульчике действительно притулился тот молодой милиционер, которого она запомнила в первые мгновения попадания в этот мир. На плечах его уже был накинут старенький, но чистый и аккуратный халат. Там же, в коридоре сидели мужчины, которые слушали радио и что-то громко обсуждали, размахивая руками и перебивая друг друга. Так бывает и современных больницах, только сейчас смотрят телевизор и обсуждают чаще всего политические новости.