– Я правда не могу, – повторил я. – У меня сейчас куча дел, особенно бумажных. Да еще и налоговая неподалеку крутится. Да и другие проверяльщики. Как будто им заняться больше нечем. Один глобальный проект, несколько второстепенных, которые по трудозатратам не такие уж и второстепенные. Партнеры постоянно время отнимают. Плюс учеба – хочу вновь бросить вызов Мизуки.
Точнее, подготовиться и сдать экзамены за следующий год. Да и ученички, о которых тебе лучше не знать, время отнимают.
– Я понимаю, – вздохнула она еще раз. – Все нормально, Синдзи, я не в обиде. А Ми-тян тебе не победить, сам же знаешь.
Ну прям… Прямо две разных Шины – до турнира и после. Может, ее подменили? Может, настоящая Шина в каком-нибудь храме заперта, а тут ее двойник?
– Я постараюсь, – только и ответил я.
В пятницу после уроков пришлось ехать в мэрию, где мне целый час выносили мозг чиновники из опеки несовершеннолетних. Да, по истечении обещанных мне Кентой пяти дней я сообщил ему свое решение, и он даже, расстроенно покачав головой, согласился, что вариант с Шидотэмору возможен. Вот только он не давал обещания не мешать мне. Так что дело затянулось, а теперь и вовсе в мэрию пришлось ехать. С адвокатом Шидотэмору. Если коротко, то они ни в какую не хотели давать временное опекунство компании. Либо отказ родителей от прав на меня, либо их подтвержденная смерть. А так как тел не нашли, мне не подходит ни тот, ни другой вариант. Я им тыкал завещанием, которое написали родители, но оно, видите ли, составлено неверно. Если бы вместо компании в нём был указан конкретный человек, тогда да, в нашем же случае – извините. Но на отказ от прав родители не пошли бы точно, да и не подумал я тогда о подобном варианте. Как и о том, что эту писульку необходимо проверить на юридическую состоятельность. В итоге при любом раскладе я попадаю под опеку государства. И уже после этого Шидотэмору может подать заявление о желании взять меня под свое крыло. Можно тянуть время, так как не все с этим просто, доказывая, что завещание состоятельно, но в это время я все равно буду под колпаком государства. Под опекой, я имею в виду.
От второго варианта я отказался сразу, так как смысла нет, ибо опека уже будет у других. Проще начать все заново. Ну а первый вариант плох тем, что не только Шидотэмору может подать свое заявление. Кто этим тут же воспользуется, догадаться не сложно.
– Кента-сан, – обратился я к нему, когда мы с ним пили чай у него в комнате. – У меня к вам просьба.
– Слушаю, Синдзи, – кивнул он благожелательно.
– Я прошу прекратить ставить мне палки в колеса в деле о моей опеке.
– О чем ты? – изобразил он удивление.
– Я в курсе, что вы мешаете Шидотэмору.
– Прямо-таки в курсе? И как я это делаю, позволь спросить?
– Доказательств у меня нет, – сделал я глоток чая. – Так что вы правы, могу и ошибаться. Но тогда… – замолчал я. Требовать от старика слова или какого-то подтверждения, что это не он, я не могу. Он меня точно пошлет. Мягко или грубо – не важно. – Что ж, я понял, – произнес я, ставя чашку на столик, и поднялся. – В таком случае прошу простить меня за то, что отнял ваше время, Кояма-сан. И глубоко извиняюсь, что посмел подозревать вас в подобных вещах, – поклонился я под конец. – Не смею отнимать ваше время, – направился я на выход.
И он меня не остановил. Даже слова не сказал. То есть про домашние отношения со стариком можно забыть. Не удивлюсь, если и дружеские скоро похерятся.
Оставаться жить в квартале после такого я уже не мог. Дружеские отношения с главой клана – это хорошо, если они теперь есть, но покажите мне простолюдина, который живет на родовых землях друга-аристократа. Нет таких. Так что уже на следующий день, предупредив Кояма, я начал собирать вещи. Чем и продолжил заниматься после школы. Именно в этот момент ко мне и зашел Акено.
– Похоже, ты не шутил, – осмотрелся он, когда я впустил его в дом.
– В одиночку это трудно делать, но думаю, за неделю управлюсь, – пожал я плечами.
Многовато я вещичек скопил, это да. Родительские я тоже не собирался оставлять.
– Подожди, – остановил он меня, когда я направился на кухню. – Я ненадолго. Не нужно кофе.
– Как хотите, Акено-сан, – усмехнулся я. – Но в заваривании кофе я совершенствуюсь.
– Слишком медленно, – покачал головой Акено. – Я состарюсь раньше, чем ты научишься варить кофе.
– Чай вам не нравится, кофе тоже, – присел я на диван. – Не стойте, Акено-сан, а то вы меня смущаете.
– М-да, – сел он в кресло. – Не думал, что все так обернется, – и неожиданно выдал: – Собираешься исчезнуть?
Была такая мысль. Если я хочу избавиться от чьей-либо опеки, мне действительно лучше исчезнуть. И передать акции доверенному человеку, потому что у Кояма хватит власти сильно мне нагадить с этим. Да только проблемы это не решит, и ограничений я на себя навешу выше крыши.
– Нет, не собираюсь, – качнул я головой. – Решу эту проблему по-другому.
Просто-напросто сдам родителей. Сразу, как только Кояма сделают свой шаг. Я ведь не давал обещания не рассказывать о том, что они живы. Впрочем, я не собираюсь кричать об их афере на всю страну, просто сообщу обо всем Кояма. Вряд ли Кента остановится, но пока и этого хватит.
– Отец сказал, что ты уверен, будто он… – замялся Акено.
– Уверен, Акено-сан, – вздохнул я. – Без доказательств. Просто уверен.
– Но если ты не прав… Ты ведь и правда можешь быть неправ.
Могу. И осознаю это.
– Тогда мне тем более не стоит тут задерживаться. После таких ошибок я просто не могу использовать ваше гостеприимство.
– Что ж ты такой упертый? – покачал он головой.
– Я… Акено-сан, если я не прав, то ничего, кроме моего места жительства, не изменится. Когда-нибудь я все равно должен был переехать. Я бы даже извинился еще раз, искренне извинился, но от бездоказательной уверенности сложно избавиться. Я осознаю, что могу быть не прав, мне будет очень стыдно, но я не могу ничего с собой поделать. Мы с адвокатами перепробовали много чего, но каждый раз натыкались на какие-то препоны. Кому это еще нужно, кроме вашего отца?
– Ну а ему-то зачем? – воскликнул, не выдержав Акено.
– У него спрашивайте, – поджал я губы. – Я, знаете ли, тоже не понимаю.
– Ты, похоже, и не собираешься искать логику в этом деле, – провел он рукой по волосам.
Ну не говорить же ему о своем «повелительстве»? Он, видимо, и не знает об этом. А может, стоит? Может, рискнуть? Нет. К черту риски. И так хрен знает что происходит. Еще и такой неопределенный фактор, как Акено, в дело добавлять точно не стоит.
– Да поздно уже логику искать, – усмехнулся я. – Что есть, то есть. Мне нужна свобода над головой, даже с родителями умудрился договориться, а вот с Кояма-сан такое вряд ли пройдет.
Давить-то мне на него нечем. Разве что угрожать, что вот как вырасту, так устрою ему кузькину мать, от всей своей «повелительской» души. Но это пипец как глупо. Не сейчас точно.
– И что ты уперся в эту гипотетическую свободу? – покачал головой Аке-но. – Как будто у тебя тут же все отберут. Или на галеры отправят. Тебе до совершеннолетия осталось всего ничего.
Над этим я тоже думал. Чисто логически Акено прав – незачем Кенте лишать меня всего. Если ему нужен в будущем Повелитель огня, то злить меня, настраивая против себя, не стоит. Подождать немного до совершеннолетия и хрен кто заставит меня дать клятву верности клану. Это раньше я гадал над различными действиями старика, но теперь все несколько упрощается. Однако в Малайзию я отправиться уже не смогу. Дело даже не в том, что не дадут, просто смысла уже не будет. Как и Шмиттам, к слову, которых подставлять ой как не хочется. Ведь все, что мы завоюем, окажется именно у клана Кояма – слишком велика будет наша связь в глазах императора. Если Кента все же добьется своего, придется делать что-то совсем плохое и неразумное. Либо все отменять. Но даже не будь Малайзии – такая связь определенно помешает мне в будущем получить свой Герб.
Надо что-то делать. Как-то затормозить Кенту. Хотя бы затормозить. Или, может… притащить к нему родителей? Или не молчать, а предъявить доказательства их жизни самому бюро опеки? Или…
– Акено-сан, передайте Кояма-сану, что если он потянет ко мне свои руки, пока идет дело, Шидотэмору подаст на него в суд. Мы найдем причину, связанную со мной.
– Что? – вскинул он брови.
– И я гарантирую, что об этом узнает очень много людей. Не только аристократов. Пусть даже мы проиграем, наверняка проиграем, но резонанс точно будет. Я не собираюсь сдаваться без боя.
– Доигрался? – спросил Кенту сын. – Плевать на его слова, что ты будешь делать с его обидой на клан?
– Знаешь, – произнес Кента медленно. – Его слова тоже не подарок. Клану Кояма – судиться с какой-то там Шидотэмуру из-за мальчика-простолюдина. И смех, и грех.
– Так ты все-таки мешал ему, – поджал губы Акено.
– Чуть-чуть, – подтвердил Кента. – А обида у него не на клан, а на меня лично. Это ерунда… Но каков, а? – даже восхитился он. – Вывернулся-таки, молокосос.
– То есть ты его оставишь в покое? – спросил Акено.
– В этот раз, – кивнул Кента. – И не его, а это дело с опекой. Я, кстати, и не собирался доводить его до конца.
– Это как? – удивился Акено. – Зачем тогда начинал?
– Если бы ты, дурачок, к нему не пошел, я бы просто спустил все на тормозах, а он потом пришел бы ко мне просить прощения за то, что ошибся. А опека… Зачем она мне, если он, как ты выразился, заимеет обиду на клан? Это сейчас у него претензии ко мне лично, а как оно будет потом, неизвестно. Бог его знает, какие мы планы ему поломаем.
– Ты, а не мы. Ладно, с этим я понял, – потер Акено лоб в раздражении. – Только я-то тут при чем?
– Теперь, даже если я ничего не буду делать и Шидотэмору получит опеку над ним, он будет думать, что это сработали его слова. В общем, я теперь в одних минусах. Спасибо, сын, – произнес он весело.