В ней оказались какие-то схемы, числа, периодически приобретающие трехмерность рисунки. На одной из страниц цифровая спираль медленно двигалась, закручивая сознание внутрь. Я с трудом отвёл глаза. Аккуратно прикрыл книгу и вежливо положил к остальным. Медленно отошёл в сторону.
Надо показать её специалисту вместе с кинжалом. Опасная книга, уважительно подумал я, поскольку еще не успел отдалиться на почтительное расстояние. Не буду торопиться на встречу с заказчиком, сперва изучу тома. Возможно это даст подсказку, какая роль мне была уготована: спасителя или убийцы.
Уровень магии этих книг — запредельный. Они дышат жизнью и обладают характером.
Я расположился на солнышке, достал крупу и вяленое мясо. Собрал хворост и сложил для костра. Огниво! Скрипя зубами от досады, я зло вернулся в дом. Облазил всё, безжалостно скидывая содержимое полок на пол, залез внутрь печи, перевернул лавки. Огнива нигде не было. Даже если мерзопакостный старикашка не растапливал печь, он как-то заваривал травы. Огонь у него был!
Неудобство в груди нарастало, сильно хотелось почесать где-то глубоко внутри. Я хмуро вернулся на солнышко. Машинально набрал воды в котелок. Грёбаное огниво, мерзкий старикашка! Злость захлестнула волной. Гнев застилал глаза. Беспомощность от отсутствия всего одной долбанной мелочи, душила.
— Кааррр! — резкий звук послужил спусковым крючком.
Я заорал, что есть мочи, выпуская всю накопившуюся ярость в сторону гнилого дома.
Внезапно от меня в сторону хижины поднялась мощная стена огня. Охренено высокая и широкая стена огня. Она в считанные секунды добралась до избушки и поглотила её, весело треща и пережёвывая. Я тупо смотрел на дело рук своих. Действительно. Зачем магу огня огниво?
Очнулся я от жара. Не знаю, сколько я пролежал без сознания, но я отлично прогрелся. И мне полегчало. Прям отпустило. И перестало чесаться.
Поднёс палку к ближайшему пылающему кусту и поджёг костёр. Изба весело потрескивала, занимался лес, а я повесил котелок с водой, засыпал крупу и побросал вяленого мяса.
Глаза слипались, слабость не отпускала, огонь убаюкивал. С долей злорадства я смотрел на пылающий дом.
Кашу я ел медленно, через силу. Пожар и не думал стихать. Лес пылал завораживающе красиво. Пламя распространялось медленно и неотвратимо. Ещё бы. Магический огонь как ни как. Озорные огоньки перекидывались на ближайшие деревья, заигрывали с ветками, заедали сучками и устремлялись вверх, на свободу. Огонь выглядел живым и зверски голодным.
Я собрал вещи, запихнул плащ в котомку, развернулся и двинулся прочь по утоптанной тропе.
Шёл через силу, боялся остановиться. Упаду и засну. Не убьёт огонь, так задохнусь от угарного газа. Надо выйти из леса.
Заставлял себя пить воду. В какой-то момент я очнулся и понял, что стою и тупо смотрю на куст перед собой. Мелкие листики, фиолетовые цветочки… Да это же фитала! Я засунул несколько цветочков в рот и разжевал. Мало. Побросал листики и цветочки во флягу. Подумав, нарвал побольше веточек с цветочками и вернулся на тропу.
Фитала обладала сильным бодрящим действием. Я понимал, что энергия не берётся из ниоткуда, и откат меня обязательно настигнет, но позже. А сейчас она поможет уйти от пожара.
Так и шёл жуя, прихлёбывая, жуя и прихлёбывая. Когда цветочки закончились, я перешёл на ветки.
Не знаю, сколько я брёл. Может и не долго, а время растянулось под тяжестью перехода.
Лес кончился внезапно. Я уже отошёл от деревьев на несколько метров, когда до меня дошло, что я бреду по цветущему лугу. От неожиданности я остановился и уставился вперёд.
Невдалеке виднелась деревня. Перед крепким высоким забором стояли жители и молчали. Они угрюмо смотрели на меня. А я тупо пялился на них.
Наконец, я не выдержал и потерял сознания.
Очнулся там же, где и упал. Стояла глубокая ночь. Дружелюбные тут селяне, ничего не скажешь. Я перевернулся на спину и просто лежал, глядя на звезды. Со стороны леса небо светлее. Лес горел.
Я лениво подтянул к себе котомку. Где-то там я видел орехи и сухофрукты. А ведь мне надо наладить с ними контакт. Я вздохнул и постарался расслабиться.
Они прикармливали старика. Представляю, что они обо мне подумали.
Хижина сгорела, старик не вышел, а вышел я. Я его убил, и лес поджёг тоже я. С их тяготением к мрачности выводы докрутить получится самые отвратные. Я не только безжалостный убийца безобидного травника, но и форменный вредитель. Они же кожевники, кормятся лесом, а в результате лесного пожара звери ушли. У них есть все основания меня невзлюбить.
Эльф же, знающий мастер-травник. Наверняка они его высоко ценили. Я вспомнил жалкую полку со старыми припасами. Или нет, не ценили, я скептически улыбнулся. Крупы явно остались от прошлых постояльцев. Нет, у них были непростые отношения. Ягодный пирог тому в подтверждение.
Я злился на жителей, те еще засранцы. Могли бы и помощь оказать бедному путнику. Вышел из леса, упал у них на глазах. Обидно, тьма их забери! Они, считай, дверью перед моим носом хлопнули.
Орехи закончились, и я переключился на вяленое мясо. Мысленным взором пробежался по ощущениям в теле. Усталость и опустошенность. И замерзаю на холодной земле. Я постелил под себя плащ старика. Глаза успели перейти на ночное зрение, и я отправился за хворостом.
Сложил ветки для костра. Вот он — момент истины. Я сосредоточился и представил на руке маленький огонёк. Огонёк на ладони появился, но не сказать, чтобы маленький. Я посадил его на ветку. Интересно, если огонь не обжигает руку, то будет ли жечь костёр? Я подождал, пока огонь разойдётся, и аккуратно приблизил руку к пламени. Потом сунул по локоть. Огонь ласкался, как любимый питомец. Это потому, что огонь создал я? Или мне всякий огонь не страшен? Я перевёл взгляд в сторону горящего леса.
Полоса пожара явно расширилась. Может я и не сгорю от пламени, но легко задохнусь угарным газом.
Силы у меня немерено, но как ей пользоваться? Учитель нужен, а это еще один повод идти в город Магов. Где-то там мой заказчик. Хотя вряд ли раньше я был сильным магом. Навыки мечника у меня отработаны на уровне рефлексов. А с огнём я обращаюсь, как слепой котёнок.
Интересно, что вызвало сильный рост магических способностей? Версий не было. Кроме самой общей — это случилось, когда по мне чем-то шарахнул старик, и я потерял память.
Посидев еще немного, я лег, укрывшись одеялом. Незаметно для себя заснул. Я был уверен, что селяне меня не тронут. Они даже мой мешок не обыскивали и деньги не взяли.
Проснулся я от пристального взгляда. Стараясь не спугнуть первого контактёра, я заспано открыл глаза и медленно потянулся. Передо мной отгородившись потухшим костром сидел мальчишка лет десяти. Простые холщовые штаны и рубаха. А ещё нож на поясе.
Солнце встало, но в деревне было подозрительно тихо.
Я доброжелательно улыбнулся. В испуганный взгляд пацана вплелось любопытство.
— Дядь, а это правда, что ты проклятый?
Глава 3
Я сел покряхтывая и нарисовал на лице удивление.
— Проклятый? — изумился я. — С чего ты взял?
— Да я слышал, как дед Милка сказал, проклятый охотник свалился на нашу голову, — мальчик неопределённо махнул рукой в сторону деревни.
— Суровый дед Милка, — я в показной задумчивости потёр подбородок.
— Это да… — мальчишка тяжко вздохнул. — Он у нас строгий.
Он сказал «у нас», значит дед при власти. Староста деревни?
— А он тебя не заругает, что ты тут сидишь со мной? — участливо поинтересовался я.
— Неее. Никто не видел, как я сбежал. А мамке я сказал, что к Мотьке пошёл. Меня Алым зовут. А тебя, дядь охотник? — он достал из-за пазухи грязную морковку и протянул мне. — Будешь?
Морковку я взял и даже слегка вытер о рукав, прежде чем откусить. Жевать — это хорошо. Удобно делать паузы в нужных местах.
— А ты угадай, как меня зовут, — подначивал я. — Я буду подсказывать. Тепло, значит звучит похожее на моё имя. Холодно, значит совсем не похоже.
Мальчишка загорелся.
— Ксу? Так нашего соседа зовут. Он на севере родился, там холодно и снег лежит, как в горах. Его имя холодное. Он сюда перебрался, чтобы косточки греть.
— Неее, — я ободряюще улыбнулся.
Мальчишка задумался ненадолго. А потом загорелся новой идеей.
— Ян?
В душе что-то колыхнулось.
— Теплее, — кивнул я.
— Ярон?
— Горячо, — моё нутро одобрительно крякнуло.
— Ярый! — торжественно заявил ребёнок.
И да! У него получилось. Имя легло, как родное. Конечно парень не мог угадать моё настоящее имя, но «Ярый» показалось необычайно привычным.
— Молодец! — похвалил я парнишку. — Слушай, а как мне повстречаться с Милкой?
— Так он давно тебя ждёт. Сидит на лавке, трубку курит.
— Проводишь?
— Ты чё, дядь?! Меня ж здесь нет! Я в обход побегу, а ты иди к воротам. Они не заперты.
Высокий забор скрывал избы из виду. Только последний этаж какого-то дома с красной крышей возвышался над высоким ограждением. Да еще сторожевая вышка была. Оно и понятно, запретный лес рядом. Сторожевая вышка была пуста, я хмыкнул.
Я толкнул калитку. В ответ та скрипнула. Уверен, что скрипит она намерено. Чтобы все слышали, когда враг крадётся. Для своих они хорошо смазанную створку ворот открывают.
В деревне было пусто. Я мысленно усмехнулся, сделав лицо попроще. Уверен — за мной наблюдают. Повезло, что из одежды на мне незатейливые холщовые штаны, да рубаха. Даже ножны поверх такой одежды смотрятся неумело. Хотя прозорливый Милка окрестил меня охотником. Ну я же могу быть и балбесом-охотником?
Я шёл по деревне и озирался по сторонам, отыгрывая роль простофили. Простые одноэтажные дома сколочены добротно, но без излишеств. Только дом с красной крышей выделялся ладностью и резными украшениями на ставнях. Флюгер искусный в виде какой-то птицы с пышным хвостом.
Милка сидел на лавке перед ничем не примечательной избой и дымил трубкой. Запах стоял непростой, какой-то дурманящий, явно сбор хитро выделанного эльфа. Нечто похожее висело при входе в хижину.