Она медленно двинулась вперед, остановилась у самого забора и осмотрела его. Тонкий, старый штакетник местами прогнил. Она резко толкнула забор, который легко поддался и рухнул. И тут же зеленая няня приподнялась на колесиках и вытянула вперед длинные металлические клешни. Ее наполняло свирепое желание, жажда битвы.
Они обхватили друг друга мощными клешнями, упали и покатились по траве.
Ни одна из нянь не издавала ни единого звука. Драка шла жестоко — синяя няня старалась воспользоваться своей выступающей челюстью, тогда как зеленая пыталась ткнуть металлическими пальцами клешней в фосфоресцирующие фотоэлементы противницы. Она находилась в более трудном положении: будучи недорогой моделью, меньше весила и не обладала такой мощностью. И все-таки зеленая няня боролась свирепо и отчаянно.
— Не могу представить себе, — пробормотала Мэри Филдс, качая головой. — Ничего не понимаю.
— А не могло натворить это какое-нибудь животное? — высказал предположение Том. — У нас в округе нет больших собак?
— Нет. У мистера Петти был большой ирландский сеттер, но они переехали за город.
Мэри и Том смотрели на няню, встревоженные и обеспокоенные. Няня лежала на полу у дверей ванной, наблюдая, как Бобби чистит зубы. Ее зеленый сферический корпус был в глубоких вмятинах и царапинах. Один глаз разбит, и фотоэлемент выпал из орбиты. Левая клешня не задвигалась до конца внутрь тела: она беспомощно висела вдоль корпуса, бесполезная и ненужная.
— Не понимаю, — повторила Мэри. — Я позвоню в мастерскую и спрошу, могут ли они исправить такие повреждения. Том, это случилось ночью. Пока мы спали. Звуки, которые я слышала…
— Тише, — прошептал Том. Няня двигалась к ним, уходя от ванной. Громко жужжа мотором, щелкая переключателями и реле, она проехала мимо них медленнее, чем обычно, и как-то устало. Изнутри доносились скрежещущие звуки. Том и Мэри повернулись и проводили ее глазами.
— Мне бы не хотелось, — прошептала Мэри.
— Не хотелось чего?
— Не хотелось, чтобы нечто подобное повторилось снова. — Она посмотрела на мужа глазами, полными тревоги. — Ты ведь знаешь, как ее любят дети… и нуждаются в ней. Без няни они будут одиноки и в опасности. Как ты думаешь?
— Может быть, больше ничего не случится, — ответил Том, стараясь успокоить ее. — По-видимому, это был несчастный случай. — Однако сам он не верил в это. То, что произошло с няней, не было несчастным случаем.
Он выкатил из гаража свой ракетный автомобиль, развернул его так, что грузовая площадка оказалась вровень с крыльцом, и вышел из машины. Не понадобилось и минуты, чтобы погрузить с трудом передвигающуюся няню; затем Том сел на место водителя и помчался через город в ремонтные мастерские «Сервис Индастриз, Инкорпорейшн».
Механик в белом комбинезоне, покрытом масляными пятнами, встретил его у входа.
— Снова неприятности? — устало спросил он; позади, в глубине длинного, с городской квартал, здания, стоял ряд разбитых искареженных нянь. — Что произошло с ней?
Том молчал, не желая объяснять. Он скомандовал няне выйти из грузового отделения, предоставив механику самому делать выводы.
Грустно качая головой, механик встал и вытер грязь с рук.
— На ремонт потребуется немалая сумма: придется менять все нервоприводы.
— У вас уже бывали подобные случаи? — с трудом произнес Том, у которого внезапно пересохло в горле. — Она не разбилась: вы убедились в этом сами. Кто-то намеренно пытался уничтожить ее.
— Да, конечно, — равнодушно кивнул механик. — Она здорово пострадала. Судя по этим вмятинам… — он показал на повреждения в верхней части корпуса, — это дело рук одной из новых моделей фирмы «Меко» — их снабжают теперь челюстями, резаками и чуть ли не автогеном.
Том Филдс похолодел от ярости.
— Значит, подобные повреждения не являются для вас чем- то необычным, — тихо произнес он, чувствуя, как у него сжимается грудь, — это происходит постоянно.
— Видите ли, «Меко» выпустила эту модель относительно недавно: она довольно удачная и стоит всего в два раза дороже. Разумеется, — поспешно добавил механик, — у нас в продаже есть модель, ничуть не уступающая этой модели «Меко». Мы выпускаем даже более мощные модели, и цены ниже, чем у «Меко».
— Я хочу, чтобы мне починили эту модель, — стараясь казаться спокойным, ответил Том. — Другая мне не нужна.
— Сделаю все, что в моих силах. Но сразу хочу предупредить вас — после ремонта она уже не будет такой, как раньше. Ей причинили слишком серьезные повреждения. Я посоветовал бы сдать ее и взять другую — доплата окажется совсем небольшой. Поскольку через месяц на рынок выйдут совершенно новые модели, торгующие фирмы стараются…
— Давайте решим раз и навсегда. — Том Филдс достал сигарету и закурил, пытаясь скрыть от механика дрожь в руках. — Вы просто не хотите ремонтировать ее, правда? Когда выходят из строя старые модели, вам нужно продавать новые. — Он пристально посмотрел на механика. — Когда выходят из строя — или принимают меры, чтобы вывести их из строя.
Механик пожал плечами.
— Мне безразлично. Просто не хочу тратить время. Даже если удастся починить ее, она долго не протянет. — Он пнул искареженный зеленый корпус няни носком сапога. — Этой модели три года. Она устарела.
— Отремонтируйте ее, — прохрипел Том. Он впервые понял, что происходит на рынке роботов; самообладание могло покинуть его в любую секунду.
— Как хотите, — снова пожал плечами механик и начал заполнять ремонтную ведомость. — Мы будем стараться, только не ждите от нас чудес.
Пока Том Филдс дрожащими руками ставил свою подпись под ведомостью, в здание привезли еще двух искареженных зеленых нянь.
— Когда закончится ремонт? — спросил Том.
— Через пару дней, — ответил механик и кивнул в сторону длинного ряда полуразобранных нянь позади него. — Сами видите, — лениво заметил он, — как мы сейчас загружены работой.
— Ничего, я подожду, — ответил Том, — даже если на ремонт потребуется месяц.
— Пошли в парк! — закричала Джин.
И дети отправились в парк.
Это был прекрасный день. С неба падали горячие лучи солнца, трава и цветы клонились под легким ветром. Двое детей шли по аллее, усыпанной гравием, дышали воздухом, пропитанным ароматом растений, делали глубокие вдохи и старались задержать в легких запах роз, фиалок и цветущих гранатов как можно дольше. Они миновали рощу высоких могучих кедров. Почва под ногами была упругой и мягкой — бархатный сырой мех живого мира у них под ногами. За кедрами снова показалось солнце, появилось сверкающее голубое небо, впереди простирался огромный луг.
За детьми медленно двигалась няня, громко позвякивая подвеской колес. Поврежденная клешня была отремонтирована, а на место разбитого фотоэлемента вставлен новый. Однако плавная координация движений, с которой перемещалась няня раньше, теперь исчезла, а вмятины и царапины на зеленом корпусе так и остались. Время от времени няня останавливалась и дети останавливались тоже, нетерпеливо ожидая, пока она догонит их.
— Что с тобой, няня? — спросил ее Бобби.
— С ней что-то случилось, — пожаловалась Джин. — С прошлой среды она стала какой-то странной. Двигается медленно и не так, как всегда. И ее не было несколько дней, помнишь?
— Ее возили в ремонтную мастерскую, — авторитетно заявил Бобби. — Папа сказал, она старая. Я слышал, как он разговаривал с мамой.
Погрустнев, дети пошли дальше, а за ними мучительно медленно тащилась няня. Вот они подошли к скамейкам, на которых сидели люди и нежились под солнечными лучами. На траве лежал какой-то юноша, накрыв лицо газетой и подложив под голову пиджак. Дети осторожно обошли его.
— Смотри, озеро! — воскликнула Джин, забыв прежние печали.
Огромная лужайка постепенно спускалась вниз, и на ее дальнем конце виднелась тропа, а за ней голубела поверхность озера. Дети бросились вперед, полные восторга. Они бежали все быстрее по склону, а их няня безуспешно пыталась не отставать.
Задыхаясь от радости, дети пересекли тропинку и остановились на самом берегу, о который плескались маленькие волны. Бобби упал на колени, оперся на руку и уставился, смеясь, в водную гладь. Джин села рядом с ним, аккуратно поправив юбочку. Глубоко в прозрачной воде плавали крошечные рыбки и головастики.
На одном конце озера группа детей пускала игрушечные яхты с белыми парусами. На скамейке рядом сидел толстый мужчина, читал книгу и курил трубку. Вдоль края озера прошли молодые мужчина и женщина, держась за руки и ничего не замечая вокруг.
— Жаль, что у нас нет лодки, — задумчиво произнес Бобби.
Скрежеща шестеренками и щелкая реле, няня сумела пересечь тропинку и встать позади. Она застыла на месте; в одном глазе — исправном — отражались солнечные лучи; другой не сумели синхронизировать с ним, и поэтому замененный фотоэлемент смотрел перед собой невыразительно и тупо. Няня постаралась переместить основную часть своего веса на здоровую сторону, но ее движения были медленными и дергающимися. От нее исходил запах нагретого масла и жженых резиновых прокладок.
Джин внимательно посмотрела на нее и сочувственно похлопала по металлическому боку.
— Бедная няня! Что с тобой произошло? Почему ты сломалась?
— Давай сбросим няню в озеро! — предложил Бобби небрежно. — И увидим, умеет ли она плавать.
— Нет, — сказала Джин, — потому что няня слишком тяжелая. Она уйдет на дно, и мы больше не увидим ее.
— Тогда не будем сталкивать ее, — согласился Бобби.
Наступила тишина. Над головой кружились птицы, стремительно проносившиеся в небе. Маленький мальчик проехал мимо них на велосипеде, неуверенно управляя им.
— Жаль, что у меня нет велосипеда, — пробормотал Бобби.
Толстый мужчина встал со скамейки и выбил пепел из трубки. Он закрыл книгу и пошел по тропинке, вытирая потный лоб красным платком.
— Что происходит с нянями, когда они становятся старыми? — спросил Бобби. — Куда они деваются?
— Они попадают в рай. — Джин нежно погладила помятый металлический бок рукой. — Как и все мы.