Стоп. Привлекательная? С каких пор я нахожу нянь привлекательными? С каких пор вообще обращаю внимание на женщин не как на потенциальных бизнес-партнеров?
— Папа, а ты как думаешь? — спрашивает Анютка.
— Думаю, что пора десерт, — отвечаю я, пытаясь переключить внимание.
— А какой деселт? — оживляется дочь.
— Мороженое! — объявляет Люся. — Настоящее, пломбир! С вареньем!
— Ула! — кричит Анютка.
Люся идет за мороженым, и я смотрю, как она двигается по кухне — легко, грациозно, несмотря на округлые формы. Накладывает мороженое в креманки, украшает вареньем, и делает это с таким удовольствием, как будто готовит праздник.
— Папа, а тебе нлавится Люся? — тихо спрашивает Анютка.
— Она хорошая няня, — отвечаю я осторожно.
— А как женщина?
— Анютка! — почти кричу я. — Какие еще женщины? Тебе четыре года!
— А что? Дети не могут пло женщин говолить?
— Могут, но... — замолкаю. А что, собственно, не могут? И почему меня так смущает вопрос четырехлетки?
— Вот мороженое! — объявляет Люся, возвращаясь с вафельными стаканчиками.
Едим десерт, и я незаметно наблюдаю за своей няней. Она смеется над шутками Анютки, рассказывает какую-то историю про корову из ее деревни, и в ее глазах столько тепла, что в квартире становится уютно, как никогда.
— Люся, а ты завтла с нами останешься? — спрашивает Анютка.
— Конечно, солнышко. Я же твоя няня.
— А надолго?
— А как папа скажет.
Анютка поворачивается ко мне:
— Папа, а Люся надолго останется?
Смотрю на эту рыжеволосую мифутку, на няню-пышку с добрыми глазами, на наш ужин при свечах... И понимаю, что не хочу, чтобы это заканчивалось.
— Надолго, — отвечаю я. — Очень надолго.
— Плавда? — радуется Люся.
— Правда. Если, конечно, больше не будет застревать в дверях.
— Не буду! — клятвенно обещает она. — Буду осторожнее!
— И блендеры не будете взрывать?
— И блендеры не буду!
— Тогда остаетесь, — решаю я. — Мифуткам нужна постоянная няня.
— А папам? — вдруг спрашивает Анютка.
— Что папам?
— Папам нужна постоянная няня?
Смотрю на Люсю, которая краснеет и изучает свой стаканчик, как будто там написана формула счастья. И понимаю, что дочь задала очень правильный вопрос.
Может быть, папам тоже нужна няня. Особенно папам-олигархам, которые умеют зарабатывать миллионы, но не умеют создавать уют.
— Посмотрим, — отвечаю я уклончиво. — Время покажет.
Но в глубине души уже знаю ответ. Да, папам тоже нужна няня. Особенно такая, которая умеет превращать квартиру в дом, а олигарха — в человека.
Даже если она иногда застревает в дверях.
Глава 7
Ой, думала я, что после вчерашнего застревания в дверном проеме хуже уже быть не может! Ан нет, может! Потому что сегодня я решила покорить умную технику в доме олигарха! А она, зараза, решила покорить меня!
Началось все с невинного желания постирать Анюткины вещички. Ну подумаешь, стиральная машина! У нас в общаге тоже есть — старенькая, но честная. Кнопка "пуск", кнопка "стоп", и все дела!
А тут... Господи Боже мой, тут космический корабль какой-то! Кнопок больше чем в самолете, дисплей как у компьютера, и все на английском языке! Стою я перед этим чудом техники как корова перед новыми воротами!
— Анютка, — говорю я, — а как эта штука работает?
— Не знаю, — честно отвечает малышка. — Папа всегда в прачечную отдает.
В прачечную! Конечно! У олигархов же на все службы есть! А я, дура деревенская, думала сама стирать!
— А может, попробуем разобраться? — предлагаю я. — Вместе ведь сообразим!
— Давай! — радуется Анютка. — Я буду помогать!
Ну и помощничек! Четырехлетняя мифутка, которая от техники понимает столько же, сколько я от квантовой физики!
Засовываю я вещи в барабан, насыпаю порошок... А куда насыпать? В общаге все просто было — один отсек для порошка! А тут отсеков три! И на каждом значки непонятные!
— Люся, а что это за калтинки? — спрашивает Анютка, показывая на панель.
— Это... — изучаю я иероглифы. — Это, наверное, программы стирки.
— А что такое плогламмы стилки?
Отличный вопрос! В деревне программа стирки была одна — намылить, потереть, прополоскать. А тут их штук двадцать!
— Это разные способы стирать, — объясняю я, сама ничего не понимая.
— А какой нам нужен?
— Обычный, — говорю я и нажимаю на кнопку с надписью "Cotton".
Хлопок — это понятно! Анюткина маечка же хлопковая!
Машина заурчала, забулькала, и я облегченно вздохнула. Ну вот, не так страшен черт, как его малюют!
А зря радовалась...
Через полчаса иду мимо ванной и слышу какой-то странный звук. Как будто машина икает. Заглядываю — а из-под машины лужа ползет! Целое озеро!
— Анютка! — кричу я. — Беда!
— Какая беда? — прибегает малышка.
— Машина сломалась! Вода везде!
— Ой! — ахает Анютка. — А что делать?
Что делать? Я же не техник! Я деревенская девочка, которая от стиральных машин понимает как свинья в апельсинах!
Бегу к машине, тыкаю во все кнопки подряд. Машина булькает еще громче, вода льется еще больше!
— Выключи ее! — кричит Анютка.
— Где выключать?!
— Вон там класная кнопка!
Нажимаю красную кнопку. Машина замолкает, но вода-то уже разлилась! Весь пол в ванной как в аквариуме!
— Люся, а папа будет ругаться? — тихо спрашивает Анютка.
А я стою посреди потопа и думаю: "Люська, ну и влипла ты! Вчера в двери застряла, сегодня потоп устроила! Завтра что, дом сожжешь?"
— Не будет, — говорю я неуверенно. — Мы все уберем!
— А как?
Хороший вопрос! Как убирать потоп в квартире олигарха? Швабры нет, тряпок нормальных нет... Есть только полотенца размером с простыню и ценой с мою стипендию!
— Полотенцами, — решаю я. — Будем воду собирать!
И началась эпопея под названием "Как две дуры воевали с потопом"!
Я ползаю по полу с полотенцами, Анютка помогает — носит миску, в которую я воду отжимаю. Полотенца промокают насквозь, я их выжимаю, снова кладу на пол...
— Люся, а вода все лавно течет! — говорит Анютка.
Правда! Из-под машины все еще сочится! Лезу я под машину — а там хомут какой-то отвалился! Трубка болтается, из нее и льет!
— Ничего себе, — бормочу я. — Надо починить.
— А ты умеешь чинить? — спрашивает Анютка.
— Не умею, — честно признаюсь я. — Но попробую!
Беру трубку, пытаюсь надеть на штуцер. Не лезет! Как назло, не лезет! А хомут где-то под машиной укатился!
Ползаю я под машиной как крот, ищу этот проклятый хомут. Анютка мне фонариком светит.
— Нашла! — радуюсь я, выползая с хомутом в руке.
— А теперь что?
— Теперь одеваем и затягиваем!
Легко сказать! Лезу обратно под машину, пытаюсь надеть хомут. Руки дрожат, пальцы скользят... А тут еще и места мало! Я же не худышка, чтобы под машиной ползать!
— Люся, ты там как? — спрашивает Анютка.
— Нормально, — пыхчу я. — Почти получается!
Наконец надеваю трубку, затягиваю хомут. Вроде держится!
— Ура! — кричу я, выползая из-под машины. — Починила!
— А теперь что?
— Теперь убираем воду!
И снова ползаем с полотенцами! Но воды-то много! Целый океан! И чем больше убираем, тем больше кажется!
А тут, как назло, дверь хлопает! Максим Игоревич пришел!
— Люся, папа! — шепчет Анютка. — Что скажем?
— Правду, — вздыхаю я. — Что я опять напортачила.
Слышу шаги по коридору. Все, приехали! Сейчас зайдет и увидит меня, ползающую по полу с мокрыми полотенцами!
— Люся? Анютка? — зовет он.
— Мы в ванной! — отвечаю я дрожащим голосом.
Заходит он, оглядывает картину разгрома — меня на четвереньках с полотенцем, Анютку с миской, лужи на полу...
Стоит и молчит. А я краснею как рак и жду вердикта.
— Интересно, — говорит он наконец. — А что произошло сегодня?
— Стиральная машина сломалась, — быстро говорю я. — Я хотела постирать Анюткины вещи, а она потекла! Но я починила! Честное слово, починила!
— Поздравляю, — сухо отвечает он. — Теперь у меня дома есть сантехник. Многофункциональный персонал — это хорошо.
Не знаю, издевается он или хвалит. У него такое лицо, что не разберешь! Красивое лицо. Мужественное, такое, что во рту пересыхает и сердце о ребра тук-тук, так что дышать трудно. Нет-нет-нет только не влюбиться!
— Максим Игоревич, я все уберу! — говорю я виновато. — Вытру, высушу...
— Вижу, что убираете, — кивает он. — Только делаете это... своеобразно.
— А как правильно?
— Правильно — вызвать клининг-службу. А еще правильнее — не ломать технику.
Ой, вот оно! Сейчас скажет, что я неумеха, что таких нянь не держат!
— Но вы же не специально, — добавляет он, и в голосе появляется что-то мягкое. — Техника сложная, можно было инструкцию прочитать.
— А где инструкция?
— В тумбочке. На английском, правда.
— А я английский не знаю, — признаюсь я.
— Понятно. В следующий раз спрашивайте. Я объясню.
В следующий раз! Значит, не увольняет!
— Спасибо, — шепчу я.
— А сейчас давайте разбираться с потопом, — говорит он, закатывая рукава. — Показывайте, что тут у нас.
И вот представьте картину: олигарх в дорогой рубашке ползает по полу ванной комнаты, вытирает воду полотенцами! А рядом толстая няня и четырехлетняя мифутка!
— Максим Игоревич, вы же испачкаетесь! — волнуюсь я.
— Уже испачкался, — отвечает он. — Теперь главное — убрать воду, пока она в соседнюю квартиру не протекла.
К соседям! Ой, я ж не подумала! Что если вода к ним затечет?
— А если уже затекла? — пугаюсь я.
— Тогда будем извиняться и платить за ремонт, — спокойно говорит он.
Платить за ремонт! У соседей олигарха ремонт наверняка стоит как самолет!
— Ой, — всхлипываю я. — Может, я лучше уйду? А то еще что-нибудь сломаю...
— Люся, не уходи! — тут же кричит Анютка. — Мы тебя починим!