Совет: когда видите, что дело плохо, отвечайте взамен аргументам оппонентаюмором и насмешками, то есть карикатурой, написанной не карандашом, а словами игримасами. Доводов против насмешек не существует.
Синдром ловца блох
Попытайтесь найти у своего оппонента какую-нибудьошибку, например, не на месте поставленную запятую, а затем кричите, что еслизапятая стоит не на месте, то значит, весь текст сомнителен, так как обличает ввашем оппоненте человека невежественного в вопросах грамматики. Можетерассказать, что в древних академиях под грамматикой подразумевался веськомплекс гуманитарных наук, как, например: философия, логика и риторика.Поэтому лишняя запятая, или отсутствие запятой, является потрясающейнеграмотностью и неслыханным невежеством. Потом, на всякий случай, следуетприбавить, что может быть никакой запятой там не было, а только остались следыот типографического пятна, но эффект остается: слова «невежественный»,«варварский» будут еще долге звучать, как эхо, в ушах слушателей.
Синдром следопыта
Спросите оппонента, загадочно улыбаясь: «Кто была вашапрабабушка?». Если он ответит: «Не знаю», то продолжайте: «Ты не знаешь, а мызнаем, и скоро все узнают об этом». Такой аргумент является прекраснымотвлекающим методом, и заставляет слушателей подозрительно относиться кправнуку бабушки - инкогнито.
Синдром врага
Он являлся одним из атрибутов внутренней политикибольшевиков. На плакатах, в газетах, журналах изображались злобные «врагинарода». Чтобы отвлечь внимание людей, им внушалось, что они окружены«врагами», что ими могут быть члены собственных семейств, что «врагов» надообнаруживать и разоблачать. В 20-30-ых годах 20-го века в университетахстуденты судили своих профессоров за недостаток «классового самосознания». Ихвыводили на сцену, и они перед присутствующими просили прощение, «признаваясь»в своих «буржуазных пережитках», обещая бороться с этими пережитками. Но,разумеется, это был самый легкий вид наказания; большинство из интеллигенциибыло репрессировано. Шалва Нуцубидзе298 впоследствии говорил своей супруге Кетеван: «Страшнобыло не то, что нас судили поддонки, и им поддакивали некоторые из нашихзапуганных коллег, а страшно то, что люди, которым мы отдали свои знания итруды своей жизни, так легко поверили в это». Выдающиеся поэты ВалерианГаприндашвили299и Паоло Иашвили300покончили жизнь самоубийством для того, чтобы не участвовать в грязном поиске«врагов народа». Конечно, теперь времена не те, но желания совпадают: показатьсвоего оппонента врагом человечества, народа, прогресса, культуры и т.д.,врагом чего угодно, но именно врагом. Здесь включаются эмоции, которыедействуют на сознание, как опьяняющий напиток. Это старое оружие, порядкомпоржавевшее, но которое еще можно употреблять в действии. Этот синдром ужеоброс бородой, но не хочет уходить в отставку.
Синдром сплетницы
Чтобы избежать обвинений в клевете, выпады противоппонента производятся в такой форме: «Я слышал это от соседа по купе, скоторым ехал в одном вагоне; мне сообщил об этом надежный человек; мне передалиэто по телефону, не назвав своего имени; разве вы не знаете, что об этом всеговорят», и т.д. Эти слухи и сплетни могут носить самый фантастическийхарактер. Ведь анонимное лицо по телефону может сказать, что оппонент елчеловеческое мясо. Если такой клеветник будет пойман во лжи с поличным, то онможет сказать: ведь я же этого не утверждаю, я говорил что слышал, а за достоверностьне ручался. Обычно такой метод производит эффект, только надо обвиненияпроизнести громко и торжественно, а слова «слышал от кого-то» -таинственнымшепотом, который также интригует слушателей: может быть это сообщило особоважное лицо, которое хотело остаться неизвестным. Но так как клевета мало коговозмущает и редко когда наказывается, то, если все же клеветника уличат во лжина месте и поймают как вора за шиворот, он может особенно не беспокоиться, адаже принять оскорбленный вид и ответить бранью.
Синдром либерала
Либерала характеризует необычайная широтавзглядов, которую он постоянно афиширует. Он одновременно демократ и монархист,православный и католик, теософ и антропософ, - и все в одном лице. Какой цветпримет в данный момент этот хамелеон - трудно представить. Либерал говорит спозиции широкой свободы, свободы для сектантов, свободы для гомосексуалистов,свободы для детоубийства, свободы для нудистов и т.д. Он требует снятия всехограничений нравственного характера; демонстрацию гнусностей и разврата оноправдывает свободой совести и слова. Только одних он лишает права на свободу -православных, которые хотят сохранить свою веру и традиции. Он готов защищатьпером, как мечом, католиков, иеговистов, кришнаитов, поклонников Раджиша и т.д.Но когда дело идет о православии, то у него начинаются припадки пароксизма301 и, забыв о призывах ктерпимости, и сбросив прежнее благодушие, как маску, начинает православнымоппонентам наклеивать ярлыки: «обскурант»302, «фанатик», «невежда».
Синдром рыбы-дикобраза
Это небольшая рыбешка имеет одну особенность: приопасности она раздувается до размеров футбольного мяча, и крупные рыбы, непонимая, что это пузырь с воздухом, в испуге отступают от него, как от грозногопротивника. Такой человек начинает дискуссию со своей собственной биографии встиле апокрифа303,перечисляет свои звания и заслуги перед наукой и обществом и, расхвалив самогосебя, не забывает, как бы вскользь сказать, что его дядя генерал, а тетушкапрофессор, доктор и лауреат. Затем он издали показывает какие-то документы, какОстап Бендер квитанции, и рассказывает, что несколько лет назад архиерейответил на его поздравление с днем рождения любезной телеграммой, из за еголичных достоинств. В конце речи он заявляет, что лучше всех знает, что комунадо делать, и предлагает проект радикального переустройства общества.
Синдром экзаменатора
Такой человек, когда ему нечего сказать по существу,вдруг начинает задавать своим оппонентам неожиданные вопросы: в каком году и зачто был убит последний из братьев Гракхов304; какая разница между учениями Севира305, ЮлианаГаликарнасского306и абуны Теофилоса307,и какое из них более близко к Аполлинарию Лаодикийскому; в каком роде ДухСвятой стоит в арамейском и сирийском языках и т.п. Обычно оппоненты не сразумогут ответить на эти вопросы, да и сам он не особенно разбирается висторических датах и еретических хитростях, но эффект произведен: он смотрит наних торжествующе, как на провалившихся на экзамене студентов. Он как быговорит: «Вы, мелкота, не знаете таких простых вещей, а еще хотите спорить сомной». Если его спросят, а какое отношение это имеет к теме, то он ответит:«Самое непосредственное; но из-за вашего незнания и неподготовленности вы несможете понять моих доводов, поэтому примите мои слова на веру». Если членыдискуссии настолько наивны, что позволят экзаменовать себя как школьников, тосиндром экзаменатора может перейти в синдром Асаргаддона:
« Я вождь земных царей, я царь Асаргаддон.
………………………………………………………..
Кто превзойдет меня, кто будет равен мне!
………………………………………………………..
И вот, стою один, величьем упоен»308.
Это синдром самопревозношения
Итак, разумный, корректный и целесообразный диалогприводит если не к согласию, то взаимопониманию; а неразумный - к еще большемуразделению и отчуждению. Поэтому все мы должны учиться культуре диалога идиспута, разумеется, не исключая автора статьи.
Об апокалиптическом времени и"апокалиптиках"
Наше время апокалиптично. Но когда оно не былоапокалиптичным? Уже в апостольские времена христиане видели демоническоеолицетворение и проявление зла в окружающем им мире. Они как бы воочиюсозерцали тени апокалипсиса во времена кровавых гонений и мрачные очертания«зверя из бездны», который хочет растерзать Церковь-Невесту Христа, как львыразгрызали своими зубами тела христиан в стенах Колизея. В событиях мировойистории они предчувствовали и ощущали грядущие катастрофы, и контурыапокалиптических картин вырисовывались перед их глазами все более ярко и четко.Апокалипсис начался со времен пришествия Христа на землю. На Патмосе ИоаннБогослов созерцал то, что есть и будет.
Зло всегда существовало в мире и возрастает изпоколения в поколение. Оно похоже на полноводье реки, которая, поднимаясь выше,прорывается сквозь плотины и затопляет берега. Зло концентрируется в личностях- врагах христианства, которые выходят на сцену истории как предтечиантихриста. Но есть еще серый будничный апокалипсис - это оскудение любви иверы, это разврат и ложь, это равнодушие и жестокость, это повседневная борьбачеловека против человека, которая отнимает духовную радость и делает жизньцепью мелочных преступлений. Это кропотливая и, как бы, незаметная работатемных сил, которые приготовляют путь грядущему зверю. В этом отношениинастоящее уже содержит в себе элементы будущего и является его прообразом.
Когда наступает старость, то говорят: близок конецжизни. Но, сколько будет продолжаться старость, не известно, может быть онаокажется более долгой, чем юность, и спуск с горы - продолжительнее, чемвосхождение на нее. И теперь, как раньше, христиане чувствуют нарастающую силугреха и оскудение добра - эту нравственную энтропию мира. Но время, когдаперевернется последняя страница истории, не известно. Господь сказал, что скоропридет судить живых и мертвых, но в каких космических измерениях сказаны этислова - мы не знаем. В Откровении Иоанна Богослова написано, что блажены те,кто читает эту книгу - Апокалипсис309. Они блаженны потому, что не обольщаются вечнымпребыванием на земле, потому что они готовы к испытаниям; они блаженны потому,что знают конечное поражение зла и победу добра. Но видение Апокалипсиса незакрывало от христиан главную задачу их жизни - приготовить себя к смерти и