Когда я садился, человек слева приветствовал меня легким кивком. Он был толст, и на лоб ему падали грязные черные волосы. Он сосредоточенно ковырял спичкой в зубах, но, окинув меня оценивающим взглядом, обратился ко мне на чистейшем кокни:
– Ты в какой кабинет, старина?
Я посмотрел в карту.
– В четвертый.
– Иди ты! Значит, попался! – Он вытащил спичку изо рта и зловеще улыбнулся.
– Попался? Что вы имеете в виду?
– А ты что, не слышал? Там же работает мясник.
– Кто? Какой мясник? – У меня задрожал голос.
– Да так называют стоматолога, который там работает. – Он широко улыбнулся. – Он настоящий убийца, этот тип.
Я сглотнул.
– Мясник?.. Убийца?.. Перестаньте! Все они одинаковы, я уверен.
– Не верь этому, старина. Есть те, что получше, и те, что похуже, но этот тип – настоящий убийца. Ему нельзя было позволять работать врачом.
– А откуда вы знаете?
Он беспечно помахал рукой.
– Я здесь бывал уже несколько раз и слышал ужасные крики из этого кабинета. К тому же я разговаривал с парнями, которые там были. Все они называют его мясником.
Я потер руки о грубое голубое сукно брюк.
– Да я и сам слышал такие рассказы. В них все преувеличено.
– Сам увидишь, старина. – Он вновь начал ковырять в зубах. – Только не говори, что это я тебе сказал.
Он говорил еще о многом, но я слушал его вполуха. Фамилия его была Симкин, и он не был курсантом летной школы, как мы, а служил в регулярных наземных частях, работая на кухне. Он с презрением называл нас рядовыми необученными и подчеркивал, что нам придется «как следует послужить», чтобы оказаться достойными звания летчиков Королевских военно-воздушных сил. Впрочем, я заметил, что, несмотря на долгие годы службы, он был младшим пилотом, как и я.
Прошел почти час, который я просидел с колотящимся в груди сердцем, прежде чем дверь с номером четыре открылась. Должен признаться, все молодые люди, выходившие из этого кабинета, выглядели довольно растерянно, а один чуть ли не выполз оттуда, держась за щеку обеими руками.
– Боже! Ты только посмотри на этого несчастного дурака! – Симкин не пытался скрыть свое удовлетворение. – Стукни меня! Он отмучился. Как я рад, что нахожусь не на твоем месте.
Я чувствовал, как напряжение во мне растет.
– А в какой кабинет идете вы? – спросил я.
Он тщательно обследовал спичкой рот.
– Номер два, старина. Я там уже был. Там работает отличный парень, один из лучших. Никогда не сделает больно.
– Что ж, значит, вам повезло.
– Да нет, везение тут ни при чем, старина. – Он помолчал и, наставив на меня спичку, продолжил: – Я знаю, как здесь и что. Есть разные пути и средства.
Он резко опустил глаза.
Разговор внезапно прекратился, поскольку ужасная дверь открылась и из нее вышла девушка из вспомогательного женского отряда.
– Младший пилот Джеймс Хэрриот, – сказала она.
Я встал на дрожащие ноги и глубоко вдохнул. Я еще не сделал и шага, но заметил, что на лице Симкина играет выражение невыразимой радости. Он получал явное удовольствие.
Пройдя в кабинет, я ощутил, как мое чувство обреченности усилилось. Мясник был очередным Гектором Макдарроком: под два метра ростом, с огромными руками, которые раздували рукава его халата. У меня мороз прошел по коже, когда он, весело смеясь, подошел к креслу.
Усевшись в кресло, я решил предпринять последнюю попытку.
– Это вот этот зуб? – спросил я, коснувшись пальцем единственного подозреваемого.
– Именно он, – рявкнул мясник, – как раз этот.
– Но, знаете ли, – начал я с легким смешком, – мне кажется, я смогу вам объяснить. Произошла ошибка…
– Да-да… – пробормотал он, заполняя шприц перед моими глазами и брызнув в воздух несколькими веселыми струйками.
– Но на нем же только откололся кусочек эмали, и мистер Гровер говорил…
Девушка наклонила кресло, я оказался в полулежачем положении, а надо мной наклонилась белая туша.
– Видите ли, – попытался я в отчаянии. – Мне нужен этот зуб. Я зажимаю в нем…
Сильный палец прижал мою десну, и я почувствовал, как в нее входит иголка. Я решил покориться судьбе.
Когда этот гигант сделал местную анестезию, он опустил шприц.
– Теперь посиди пару минут, – сказал он и вышел из кабинета.
Как только за ним закрылась дверь, девушка на цыпочках подошла ко мне.
– Этот тип – придурок! – прошептала она.
– Придурок? Что вы имеете в виду?
– Болтун! Сдвинутый по фазе! Он не умеет удалять зубы!
– Но… но… он же стоматолог, не так ли?
Девушка криво усмехнулась.
– Это он так думает! Но не умеет ничего!
У меня не было времени, чтобы оценить эту бодрящую информацию, поскольку дверь отворилась и гигант вошел в кабинет.
Он взял ужасные щипцы, я закрыл глаза, а он стал разминать руки.
Должен признаться, что я ничего не чувствовал, пока он манипулировал с моим зубом, пытаясь его раскачать: местная анестезия делала свое благородное дело. Я уже говорил себе, что все скоро кончится, как вдруг услышал резкий хруст.
Я открыл глаза. Мясник удивленно уставился на обломок зуба, зажатый в щипцах. Корень по-прежнему оставался в десне.
Стоящая у него за спиной девушка многозначительно кивнула мне, как бы желая сказать: «А что я говорила?» Она была миловидной и невысокой, но, боюсь, любые сексуальные проявления у молодых людей, появлявшихся в этом кабинете, исчезали немедленно.
– Черт! – проворчал мясник и начал копаться в железном ящике. Я тут же перенесся в дни, когда Макдаррок выуживал из своего ящика одну пару щипцов за другой, открывая и закрывая их, как бы примеряя ко мне.
Однако никакого успеха он не добился, и по прошествии некоторого времени я стал невольным свидетелем постепенной перемены его настроения – от сердечности к молчанию, а затем к чему-то похожему на панику. Было видно, что мужик явно пришиблен. У него не было ни малейшего представления о том, как вытащить корень.
Он пытался достать его и так и эдак в течение получаса, когда его внезапно осенила идея. Отбросив все щипцы в сторону, он почти бегом выскочил из кабинета, но вскоре появился снова, держа перед собой поднос, на котором лежали долото и металлический молоток.
Он подал знак, и девушка положила кресло совершенно горизонтально. Видимо, процедура ей была хорошо знакома, потому что она рассчитанным движением взяла мою голову в руки и замерла в ожидании.
Я не мог поверить своим глазам, когда этот мужик всунул долото мне в рот и замахнулся молотком, но все сомнения рассеялись, когда железо ударило по остаткам зуба, а голова откинулась на упругую грудь девушки. И тем не менее пытка продолжалась. Я уже потерял счет времени, а мясник все бил и бил, и моя голова ходила ходуном в девичьих руках.
В моей голове крутилась мысль о том, что мне всегда было интересно: что чувствуют молодые лошади, когда я выбиваю им волчьи зубы. Теперь я это знал.
Когда он наконец остановился, я открыл глаза и, хотя к тому времени я уже был готов ко всему, с удивлением увидел, как он вдевает в иглу шелковинку. Он взмок, и, когда наклонился надо мной, в его глазах светилось отчаяние.
– Просто пару шовчиков, – хрипло пробормотал он, и я снова закрыл глаза.
Когда я встал с кресла, меня охватило очень странное чувство. Голова кружилась, а кончики швов щекотали язык. Уверен, что, выходя из кабинета, я качался из стороны в сторону и инстинктивно прикрывал рот рукой.
Первым человеком, который попался мне по дороге, был Симкин. Он сидел там же, где я и оставил его, но теперь он выглядел иначе, с волнением вглядываясь в мое лицо. Я прошел мимо, и он ухватил меня за рукав.
– Ну и как ты, старина? – сказал он, заикаясь. – Мне сменили кабинет и назначили четвертый. – Он сглотнул. – Ты довольно ужасно выглядишь после визита туда. Что случилось?
Я посмотрел на него. Возможно, не все еще потеряно и этим утром я увижу свет. Я сел рядом с ним и застонал.
– Боже, вы еще шутите! Я ничего подобного раньше не видел. Он чуть не убил меня. Его не зря назвали мясником!
– Почему?.. Что?.. Что он сделал?
– Да ничего особенного. Просто выбил мне зуб с помощью молотка и долота, только и всего.
– Черт! Ты меня разыгрываешь! – Симкин попытался улыбнуться.
– Честное слово, – сказал я. – Как бы то ни было, сейчас мимо пронесут поднос с инструментами. Увидите сами.
Он уставился на девушку, которая уносила ужасные приспособления, и побледнел.
– Иди ты! А что?.. Что еще он сделал?
Я подержался за челюсть.
Еще он сделал такое, чего я раньше не видел. Он сделал в челюсти такую дыру, что пришлось накладывать швы.
Симкин решительно замотал головой.
– Нет, я не верю! Я не верю тебе!
– Что же, – сказал я, – а что вы скажете про это?
Я наклонился к нему и оттянул губу, чтобы показать в непосредственной близи огромную дыру и кровавые концы швов, торчащие из раны.
Он отшатнулся от меня, его губы затряслись, а глаза расширились.
– Боже, – застонал он. – О боже!
Тут из-за двери выглянула девушка и крикнула:
– Младший пилот Симкин!
Он подпрыгнул, как будто его ударил электрический разряд. Затем, понурив голову, зашаркал в кабинет. В двери он оглянулся, с отчаянием поглядел на меня, и больше я его не видел.
Этот опыт усилил мой ужас перед предстоящими мне пятью пломбами. Но мои страхи оказались напрасными, это были просто вполне тривиальные манипуляции, которые безболезненно и эффективно выполнили стоматологи Королевских ВВС, сильно отличавшиеся от мясника.
И уже после многих лет, как закончилась война, человек из четвертого кабинета протянул ко мне свою длинную руку из прошлого. Я стал чувствовать что-то странное во рту и отправился к мистеру Гроверу, который сделал мне рентген челюсти и показал милую картину того рокового корня, который оставался сидеть на своем месте, несмотря на молоток и долото. Он удалил его, и сага получила свое окончание.