— Именно это и произошло, — говорю я, кивая.
— Это то, что мы им скажем?
— Да.
Я начинаю спускаться по лестнице, когда Спенсер резко кричит: — Нет. — Это заставило меня остановиться.
Я начинаю плакать еще сильнее.
— Не подходи ближе, Сил. Ты не хочешь этого видеть. — Сделав глубокий вдох, я смотрю, как он набирает 9–1—1 на своем телефоне, прежде чем поднести его к уху. — Да, нам нужна скорая помощь. Произошел несчастный случай…
Полицейские появляются первыми, их выражения лиц мрачны, когда они разговаривают со Спенсером. Я спускаюсь по лестнице для слуг, которая выходит на кухне, полностью избегая места, где лежит моя мать, чтобы я могла поговорить и с полицией.
Они ведут меня в небольшую гостиную, которая находится прямо в фойе, и говорят со мной наедине. Я не могу перестать плакать. Я в смятении, и мне жаль, что со мной нет Спенсера, но я знаю, что этот разговор должен состояться, прежде чем меня отпустят к нему.
— Расскажите нам, что именно произошло, — говорит мне один из офицеров, его голос и выражение лица доброжелательны.
Открыв рот, я даю волю словам, объясняя всю ситуацию. Я рассказываю им хронологические подробности о том, что она появилась из ниоткуда и что я ее не ждала. Как наши отношения стали напряженными в последние пару лет, особенно в последнее время. Я не упоминаю, как она пыталась убить меня раньше. Как я считаю, что у нее проблемы с психикой. Теперь, когда она мертва, все эти подробности уже не имеют значения.
— О чем вы спорили? — спрашивает полицейский, когда я упоминаю о нашей ссоре.
— Как я уже сказала, мы больше не проводили много времени вместе, и мне не понравилось, что она появилась из ниоткуда. Я не ожидала, что она будет здесь, и не хотела конфронтации с ней.
— Ваша мать обычно была конфликтной?
Я киваю. — Мы часто ссорились. Она спорит со всеми своими детьми.
Офицер что — то пишет в своем блокноте, прежде чем поднять взгляд на меня. — То, что вы мне рассказываете, совпадает с показаниями мистера Донато. Похоже, это был ужасный несчастный случай. Я очень сожалею о вашей потере, мисс Ланкастер.
Тяжело сглотнув, я киваю, опустив голову, чтобы изучить свои сцепленные руки на коленях. — Спасибо. Это ужасно, то, что случилось.
Слова «Я буду скучать по ней» застревают у меня в горле, и я проглатываю их. Я не хочу лгать. Я не буду скучать по ней.
Совсем.
Мы вместе выходим из комнаты, Спенсер ждет меня в фойе, и как только он видит меня, он бежит ко мне, тащит меня в свои объятия и прижимает к себе.
— Я люблю тебя, — шепчет он мне на ухо, крепко сжимая меня. — Все в порядке?
— Да. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно, — признаю я, закрывая глаза.
Мне придется рассказать братьям и сестрам. И отцу. Я не знаю, как я это скажу, но они должны сразу же узнать, что ее больше нет.
Сильвия Ланкастер мертва.
— Я не хочу оставаться здесь, — шепчу я, поднимая взгляд, чтобы посмотреть в глаза Спенсеру. — Я хочу пойти домой. Обратно в квартиру
— Мы скоро уедем. Возможно, им понадобится еще поговорить с нами. — Он смотрит вверх, сосредоточившись на лестничной площадке. — Только что появился коронер.
— Она действительно ушла, не так ли? — Нотка надежды в моем голосе очевидна, и это заставляет меня чувствовать себя дерьмово.
Спенсер медленно кивает, откидывая мои волосы с лица, его обеспокоенный взгляд полон любви. Все для меня. — Она никогда больше не причинит тебе вреда.
Слава Богу.
Глава 35
Спенсер
Мы вернулись в город поздно вечером в пятницу, оба рухнули в постель, как только вошли в квартиру. Я спал беспокойно, ворочаясь и ворочаясь.
Очень много снов. Ужасные, с Сильвией Ланкастер и лестницей.
Каждый раз, когда я просыпался, я понимал, что это вовсе не сон. Это было на самом деле. Все было так чертовски реально.
И я ничего не могу сделать, чтобы что — то изменить.
Прежде чем мы покинули дом, Сильви позвонила Уиту, потом Каролине и, наконец, своему отцу. Уит сразу же взял на себя все необходимые приготовления, заверив Сильви, что ей ничего не нужно делать. Каролина, как обычно, отреагировала без эмоций. Август храбрился, но в его голосе слышалась дрожь. Известие о смерти Сильвии потрясло его.
Знание того, что именно я стал причиной смерти Сильвии? Меня это тоже потрясло.
Я не хотел, чтобы это случилось. Все, о чем я мог думать, это о защите Сильви. Я сделал все, что должен был сделать, чтобы обеспечить ее безопасность. Я никогда не думал, что это приведет к смерти Сильвии.
Я чувствую себя ужасно. Я заставил Сильви лгать ради меня, и я тоже лгал.
Смогу ли я когда — нибудь простить себя?
Сильви будит меня около восьми утра, осторожно трясет за плечо. — Уит здесь. Он хочет поговорить с тобой.
Я сажусь, провожу рукой по волосам, и мой взгляд падает на нее. Она одета и ухожена, как будто проснулась несколько часов назад, что шокирует. Сильви не из тех, кто просыпается рано. — Скажи ему, что я выйду через несколько минут.
Она бросает на меня сочувствующий взгляд, но ничего не говорит, прежде чем выйти из комнаты.
Встав с кровати, я иду в ванную. Чищу зубы. Надеваю футболку и шорты, выхожу в гостиную и вижу, что мой лучший друг сидит на краю дивана, одетый в костюм — тройку, и выражение его лица серьезное.
Грустное.
— Уит. — Он поворачивает голову, услышав мой голос, поднимается на ноги и обнимает меня. Мы обнимаемся, хлопая друг друга ладонями по спине, как это делают мужчины перед тем, как отстраниться. — Я сожалею о твоей потере.
— Спасибо. — Уит кивает, его лицо стоическое. Только его глаза выдают его. В них пылает незнакомая эмоция, и я почти уверен, что это печаль. — Я говорил с детективами, которые вчера допрашивали вас обоих. Они сказали, что это был несчастный случай.
— Так и было, — говорит Сильви, становясь рядом со мной, образуя единый фронт.
Уит на мгновение изучает ее, затем переключает свое внимание на меня. — Это действительно было так?
Я близок к тому, чтобы сказать ему правду. Я открываю рот, готовый рассказать наш секрет, когда Сильви берет верх.
— Да, конечно. Мы спорили. Ты знаешь, какой она бывает, всегда пытается указывать мне, что делать. Спенсер поднялся наверх и попытался разнять нас, а мама поскользнулась на полу и упала назад. Подошва ее сандалий была очень скользкой, по словам полицейского, — объясняет она. — Я уверена, что они были новыми.
— Офицер упомянул об этом и мне, — говорит Уит, устремив свой напряженный взгляд на сестру. — И ты уверена, что это все, что произошло?
— Я была там, Уит. Это то, что произошло, — твердо говорит она.
Вздох покидает его, и он рушится обратно в кресло. — Я не могу поверить, что ее больше нет.
— Я тоже не могу, — признается Сильви.
Я ничего не говорю. Просто стою с моей невестой рядом и молю Бога, чтобы Уит не раскусил нашу ложь.
— Я уже начал готовить похороны. Они состоятся в среду днем, — говорит он.
— Они не собираются делать вскрытие? — спрашивает Сильви.
Уит хмурится. — Зачем им это? Это был несчастный случай, верно?
Мы оба отвечаем «да» одновременно.
Подозрительный взгляд, который он бросает на нас обоих, заставил бы более слабого человека выложить все, но не нас. Мы уже давно имеем с ним дело и знаем, что делать. Мы стоим там с одинаковыми пустыми лицами, выглядя так, будто мы в шоке.
Что, наверное, так и есть. То, что мы пережили вчера, было ничем иным, как травмой.
— Ее тело уже отправлено в похоронное бюро, и начались приготовления. Она будет кремирована в соответствии с ее пожеланиями, — говорит Уит так, будто говорит о повседневных делах, а не о предсмертных пожеланиях своей матери. — После похорон будет встреча в доме отца. Он хочет провести ее у себя.
— Конечно, он хочет, — пробормотала Сильви.
И снова я молчу. Ничто из того, что я скажу, не добавит разговора.
— Как Саммер? — спрашивает Сильви.
Весь облик Уита смягчается. — Она в порядке. Правда ей некомфортно. Она очень, очень беременна. Я не хочу, чтобы она присутствовала на похоронах, но она настаивает, что хочет быть там ради меня. Для нас.
— Пусть приходит. С ней все будет в порядке, — говорит Сильви, и я тихо соглашаюсь.
Саммер — одна из самых сильных женщин, которых я знаю.
Все больше разговоров о похоронах. Какая музыка должна звучать, кто должен говорить. Их пастор будет вести службу, а Уит обратился к нескольким друзьям Сильвии, которые, возможно, захотят сказать что — нибудь в ее честь.
Сильви не вызвалась говорить, слава Богу. Я беспокоился, что она может чувствовать себя обязанной, но она не поставила себя в такое положение. Я сомневаюсь, что Уит позволил бы ей это сделать. Он знает, какими были их отношения.
Какими ужасными они были.
— Можно тебя на минутку? — спрашивает Уит, прежде чем собирается уходить. Сильви уже ушла звонить Каролине, оставив нас наедине.
Во мне зарождается тревога, но я киваю в знак согласия, веду его в свой домашний кабинет и закрываю дверь, чтобы мы могли полностью уединиться.
— Ты не обязан рассказывать мне, что произошло на самом деле, — начинает Уит, качая головой, когда я пытаюсь что — то сказать. — Мне не нужны ни оправдания, ни ложь. У меня такое чувство, что в этой истории есть нечто большее, чем то, что ты мне рассказываешь.
Я поджимаю губы, ничего не говоря.
— Может, так будет лучше. Может быть, я не хочу знать правду, но просто знай это. — Он делает шаг ближе, его взгляд становится напряженным, когда он останавливается на мне. — Ты мне как брат, Спенсер. И если ты скрываешь это от меня, чтобы защитить меня и Сильви, то это прекрасно. У тебя есть мое разрешение. Я люблю свою сестру, и хотя я тоже любил свою мать, я ненавижу то, что она сделала с Сильви. Со всеми нами. Она была не права.
— Мне жаль, что это случилось, — говорю я ему искренне, потому что мне жаль, что все так получилось. Но я также не предлагаю больше никаких подробностей о вчерашнем дне. — Я не знаю, как это повлияет на Сильви.