Столы ломились от закусок, мяса, рыбы и редких блюд для истинных гурманов. Слуги предлагали гостям вино разных сортов, а музыканты играли веселые мелодии. Линей Аврелий и его дети появлялись тут и там, развлекая гостей беседами. Вилла мгновенно наполнилась смехом и весельем. Женщины сбивались в группки и сплетничали, молодежь обсуждала гладиаторские игры, а мужчины спорили то о политике, то о новых налогах императора.
Едва только ланисты мельком обмолвились, что продали своих лучших гладиаторов семье строителя акведуков и фонтанов, как весть тут же облетела все залы и беседки виллы со скоростью сандалий Меркурия [14]. Скороход богов и тот бы не обежал всех так быстро, как распространялись слухи. Начался неистовый галдеж, а наиболее наглые и пьяные гости собирались вокруг Тиберия и Талии, жаждая выяснить все подробности: как так вышло и кто теперь поедет в Рим на игры вместо Марка Галла?
Цезарий с Тиберием отшучивались и смеялись, а Талия, которая услышала новость не от мужа, а от жены магистрата Неаполя, едва сдерживала свой гнев. Мало того, что пришлось рассказать друзьям о покушении, потому что Диана потеряла платок и все увидели ее повязку, так ее муж купил грязных гладиаторов, не посоветовавшись с ней!
Талия рассчитывала, что Цезарий предоставит им своих охранников, а вместо этого рядом с ее дочерью будут ходить животные с арены. Эни и так чрезмерно увлеклась играми – не хватало еще какого-нибудь немытого мужлана рядом с ней.
Женщина так разнервничалась, что разозлилась на Диану еще больше. Если бы не это дурацкое нападение и исчезновение заговорщика, то их семья не предстала бы сейчас в дурном свете, а муж не совершал глупости.
Диане совершенно не нравилось на вилле Аврелиев – слишком много вычурности и пафоса. Словно глава семейства пытался всем продемонстрировать, чего он достиг. Несмотря на бедное происхождение, ему удалось добиться большого успеха, продавая вино по всему региону. Только вот все знали, что Линей Аврелий – та еще сволочь. Поговаривали, что его люди несколько лет подряд поджигали виноградники конкурентов, к тому же, по слухам, Аврелий был замешан в грязных делах с пиратами, и связываться с ним лишний раз никто не хотел. Однако он не сдавался и так или иначе все равно пролез к знати, то подкупая, то убирая людей.
При всех недостатках хозяина Диана не могла не отметить, что он знал толк в своем деле. Легкое розовое вино было словно амброзия – оно приятно кружило голову, помогая расслабиться после долгого и трудного дня. А закуски были так хороши, что Диана наелась до тяжести в желудке и теперь хотела спать. Она вышла в сад и устроилась в дальней беседке, наслаждаясь тишиной.
– Вот ты где!
Диана встрепенулась от голоса сводной сестры, которая за сегодняшний день уже достала до колик своим повышенным вниманием. За весь прошлый месяц Эни проявляла к ней меньше интереса, чем за этот несчастный день.
– Хотела побыть в тишине, сестра, – мягко сказала Диана, не понимая, зачем Эни понадобилось ее разыскивать.
За спиной сестры стояла Селеста с братьями. Диане они не нравились, все трое. Во-первых, было видно, что они такие же ушлые, как и их отец, а еще слишком много о себе думали. Во-вторых, ей не нравилось то, как они обращаются с Энеидой. Та из кожи вон лезла, чтобы подружиться с Селестой, Демедием и Патрицием, которые над ней посмеивались, считая недалекой. Эни этого не понимала, как и того, что своими попытками понравиться только поднимает себя на смех.
Диана один раз пыталась с ней об этом поговорить, но Эни обозлилась и сказала, что она ей просто завидует. Диана спорить не стала, а свои мысли впредь держала при себе.
– Диана, ты уже слышала новость? – азартно спросила Эни.
Аврелии встали рядом с ними, образовав кружок, с интересом слушая разговор сестер.
– Сегодня было много новостей, – пожала плечами Диана. – О чем именно ты спрашиваешь?
– Диана, я про главную новость для нас с тобой! – Энеида задрала нос и посмотрела на нее свысока. Что она пыталась этим изобразить, Диана не поняла, но, очевидно, это было представление для Аврелиев. – Отец купил нам с тобой гладиаторов в личную охрану. Одного тебе, одного мне.
Диана не верила своим ушам – неужели Талия допустила подобное? Она прекрасно помнила, как мачеха осуждала моду на личную охрану из гладиаторов и презирала римлян, которые впускают «грязных животных» в свой дом.
– Кажется, я это упустила, так как уже довольно давно сижу здесь одна, – сказала Диана после недолгой паузы.
– Ты такая странная, – закатила глаза Эни.
Она не понимала, как на таком потрясающем пиру можно сидеть в беседке и гнить в одиночестве, когда вокруг столько высокопоставленных людей, с которыми можно завести дружбу. Стало даже неловко перед Аврелиями за свою сестрицу-чудачку.
– Девушки, я поздравляю вас с вашими первыми гладиаторами. Да еще и с такими… – Селеста растянула полные губы в улыбке, но в глазах ее читалась зависть. – Это надо отпраздновать!
Диана чокнулась со всеми и пригубила вино, пытаясь понять, почему Аврелии так интересуются покупкой гладиаторов на их виллу. Это давно уже стало обычным делом, к тому же Селесте в том году подарили сразу двух молодых красавчиков-гладиаторов, при виде которых Энеида восторженно вздыхала.
Патриций отпустил пошлую шутку про то, что Диана с Энеидой могут устраивать свои личные гладиаторские игры, а Диана все смотрела на белокурую Селесту, пытаясь понять, что у нее на уме и почему Энеида так раздулась от самодовольства.
– Жаль, что Марк Галл убил Люция, – поморщился Демедий. – Я брал у него частные уроки и оплатил их вперед до конца лета. Придется выбивать деньги обратно.
– Теперь можешь брать уроки у Марка Галла у нас на вилле, – сахарно пропела Эни, невзначай положив руку на предплечье Демедия.
– Что? – Диана думала, что ослышалась.
– Диана, мы же не сказали самое главное, – ахнула Селеста. – Твой папочка купил вам Марка Галла и Гнурра.
Диана едва кубок не выронила от удивления – такой неожиданной стала новость. Отец выкупил двух лучших гладиаторов сегодняшних игр, и что-то подсказывало, что это связано с покушением. А еще объясняло, почему Энеида едва ли не лопается от гордости, а Селеста почти позеленела от зависти в тон своему наряду.
Диана сдержанно улыбнулась, делая вид, что новость ее не слишком взволновала, и опустошила свой кубок. Кубки братьев Аврелиев тоже опустели, и они пошли за вином. Едва девушки остались втроем, как Энеида вдруг подскочила к Диане и бешено уставилась на нее захмелевшими голубыми глазами.
– Даже не вздумай попросить себе Марка Галла, – прошипела она. – Он мой!
Селеста Аврелия наблюдала за этим маленьким представлением, едва сдерживая смех. Энеида, как всегда, выставляла себя на посмешище. Хотелось всем рассказать, как она набросилась на сестру, чтобы выбить себе Марка Галла, а с другой стороны, если он и впрямь будет ее охранником, то лучше бы держаться к ней поближе. Да и к Диане стоит присмотреться на всякий случай. В конце концов, у Селесты были свои планы на гладиаторов.
– Эни, отстань от меня! – взорвалась Диана, устав уже от взбалмошности и хамства сестры. – Забирай хоть обоих, если отец позволит, только оставь меня в покое!
Она поднялась со скамейки, желая как можно скорее покинуть общество этих помешанных девиц, и на выходе из беседки нос к носу столкнулась с очень злой Талией, которая явно слышала нападки Эни.
– Выйди отсюда, мне надо поговорить с дочерью, – приказала Талия Селесте, не заботясь о том, что та была дочкой хозяина виллы, где они пировали.
Селеста поджала губы, но спорить не стала – по статусу Талия была куда выше. Она ушла, про себя проклиная Талию, которая посмела приказывать ей, будто она какая-то рабыня.
– Мама, это грубо! – возмутилась Эни. – Селеста моя подруга, а Аврелии – выгодные друзья!
Диана едва не подскочила, когда Талия отвесила дочери звонкую пощечину.
– Плебс, вылезший из грязи, нам не друзья, Энеида! – прошипела Талия, гневно сверкнув глазами. – Хватит заниматься глупостями и якшаться с ними. Иди и улыбайся Маркусу Цезарию!
– Чтоб ты знала, мама, Маркус Цезарий дружит с Аврелиями! Если хочешь, чтобы я водила дружбу с ним, с Аврелиями надо быть повежливее, – огрызнулась Эни.
Щека горела от пощечины, а внутри все полыхало от стыда за то, что Диана это видела. Энеида едва сдерживала слезы унижения, зная, что если расплачется, то глаза ее опухнут, а лицо некрасиво покраснеет. И тогда мама разозлится еще больше.
– Хорошо, – надменно сказала Талия, – можешь общаться с Аврелиями, но не близко, поняла? Они скользкие, как гнилой виноград. А ты, Диана, иди к отцу и скажи, что хочешь Марка Галла себе в охрану.
Диана изогнула брови в немом изумлении.
– Прошу тебя, выполни мою просьбу, – добавила Талия мягче.
– Но зачем?
– Мама, нет! Я хочу Марка Галла!
– Вот именно, дура! – взбесилась Талия. – Думаешь, я не вижу, как ты пожираешь глазами гладиаторов, и не знаю, куда спускаешь деньги? Прекрати, пока не навлекла на семью позор, от которого мы не отмоемся. Никакого Марка Галла, я не хочу обнаружить его в твоей постели в первый же день службы.
– Мама! – всхлипнула Энеида, пряча лицо в ладонях.
– Хватит бегать за рабами! Иди и обворожи Маркуса Цезария!
Энеида убежала вглубь сада, уже не сдерживая рыдания, а Диана растерянно смотрела на мачеху. Она знала, что Талия та еще змея, которая шипела всякий раз, стоило ее отцу отвернуться, но это было чересчур даже для нее. Талия очень любила Энеиду и, как бы ни злилась на дочь, никогда не давала оплеух, чаще вымещая дурное настроение на слугах. И уж тем более она никогда не позволяла себе отчитывать дочь вне стен их виллы.
Диана скрестила руки на груди и посмотрела на мачеху.
– Талия, позволь заметить, что если я попрошу отца отдать мне Марка Галла, то Эни достанется Гнурр. Он ведь тоже гладиатор. Или мне просить себе обоих?