следующей главе, поскольку инсулину нужен оксид азота для стимуляции захвата глюкозы в организме, в том числе в мозге, вызванная фруктозой гиперурикемия вносит как прямой, так и косвенный вклад в метаболический синдром — огромный фактор риска для работы мозга. Таким образом, у нас появляется еще одна нить, связывающая уровни мочевой кислоты и риск угасания когнитивных функций, причем эта нить подтверждена целой кипой исследований.
Одно из самых недооцененных различий между глюкозой и фруктозой — их воздействие на аппетит. Здесь фруктоза снова берет первый приз за вероломство. Два гормона, управляющих нашими чувствами голода и сытости, — грелин и лептин. Вкратце: грелин дает сигнал «вперед» и провоцирует чувство голода, а лептин командует «стоп» и дает ощущение сытости. Грелин секретируется в желудке, когда тот пуст. Он посылает сигнал в мозг, что надо поесть. В обратном случае, когда желудок полон, жировые клетки высвобождают лептин, чтобы он сообщил мозгу: пора заканчивать трапезу. В теперь уже знаковой статье 2004 г., на которую я не раз ссылался в прошлом, сказано, что люди с 18-процентным падением лептина испытывали 28-процентный рост грелина, из-за чего на 28% повышался аппетит, что побуждало людей принимать калорийную пищу, богатую углеводами. Особенно их тянуло к сладостям, соленым закускам и крахмалистым продуктам[146]. Исследование, проведенное учеными из Чикагского университета, одним из первых показало, что сон способен регулировать наши гормоны аппетита, поскольку эти разительные перемены в уровнях лептина и грелина были всего лишь результатом недосыпа: участники исследования спали по четыре часа в сутки на протяжении всего двух дней. Как вы позже увидите, это одна из причин, почему достаточный сон — важный компонент нашей программы.
Очевидно, вам нужно, чтобы эти гормоны находились в балансе и соответствовали истинной потребности вашего организма в энергии — без недоедания либо переедания. И здесь на сцену выходит фруктоза: в отличие от глюкозы, которая вызывает адекватную (физиологическую) выработку этих гормонов, фруктоза снижает уровень лептина и заглушает подавление грелина[147]. Иными словами, фруктоза не дает вам достичь сытости во время трапезы. В результате аппетит усиливается, вы едите больше, вырастает резистентность к лептину. Вы обманули организм и заставили его поверить, что ему грозит голод. Я много писал на эту тему, но для читателей, не знакомых с лептинорезистентностью, могу дать небольшую справку.
У лептина с инсулином много общего, хотя они, как правило, выступают антагонистами. Обе молекулы относятся к провоспалительным. Лептин — воспалительный цитокин, играющий, помимо прочего, заметную роль в воспалительных процессах в нашем организме. Он контролирует создание других воспалительных молекул в жировой ткани по всему телу. Это помогает объяснить, почему люди с избыточным весом и ожирением подвержены воспалительным расстройствам, включая те, что существенно повышают риск хронических прогрессирующих заболеваний в каждой части тела — с головы до пят. Как лептин, так и инсулин занимают высокие посты в командной иерархии организма, поэтому их дисбаланс обычно распространяется вниз по цепочке и нарушает работу почти всех систем организма, а далеко не только тех, которые они непосредственно регулируют.
Кроме того, лептин и инсулин отрицательно реагируют на одни и те же вещи — недосып и передозировку рафинированными сахарами. Чем глубже переработан сахар (а фруктоза занимает первое место в этом списке), тем сильнее отклоняются от своих нормальных значений лептин и инсулин. Постоянная перегрузка системы, регулирующей уровень сахара в крови, в итоге спровоцирует инсулинорезистентность. Систематическое нарушение баланса в сигнальных путях лептина приведет к тому же. Когда тело перегружено и забито веществами, вызывающими постоянные всплески лептина, его рецепторы перестают воспринимать сигнал: они начинают выключаться, а вы приобретаете лептинорезистентность. Проще говоря, рецепторы лептина больше не помогают контролировать аппетит, а вы остаетесь с организмом, уязвимым перед болезнями и дальнейшими дисфункциями. Так что, даже если ваш лептин повышен, мозг не получит сигнал сытости, чтобы вы перестали есть. А если вы не можете контролировать аппетит, серьезно повышается риск развития метаболического синдрома, который, в свою очередь, грозит новыми заболеваниями.
Исследования показывают, что повышение уровня триглицеридов, которые, как вы помните, представляют собой признак избыточной фруктозы в рационе, также вызывает лептинорезистентность. Причем сильная связь между фруктозой и лептинорезистентностью была хорошо задокументирована. Одна группа ученых указывает: «Поскольку инсулин и лептин, а возможно и грелин, выполняют функцию передачи ключевых сигналов в центральную нервную систему в долговременной регуляции энергетического баланса, снижение циркулирующего инсулина и лептина, повышение концентраций грелина <…> могут приводить к повышенному потреблению калорий и в итоге к набору веса и ожирению за счет хронического избытка фруктозы в рационе»[148].
В исследовании 2018 г., где ученые наблюдали за этими закономерностями у лабораторных животных, ученые зафиксировали потрясающий эффект, когда крыс заставили вырабатывать фруктозу в организме[149]. Этого добились, активировав известную трансформацию от глюкозы к фруктозе с использованием соли в диете животных. В результате у крыс появились лептинорезистентность и ожирение. Задумайтесь на минуту. Если ученым удалось инициировать внутреннюю выработку фруктозы, переведя животных на очень соленую еду, значит, избыток соли в рационе может приводить к целому спектру болезней у человека — от гипертонии до жировой болезни печени. В главе 5 мы увидим, как соль может запускать выработку мочевой кислоты в теле, провоцируя превращение глюкозы в организме в ее злого двойника — фруктозу. Называйте это сахарным переворотом. Это одна из причин, почему диеты с высоким содержанием соли ассоциируются с ожирением и развитием диабета, помимо прочего. Цепочка вполне очевидна и весьма тревожна: больше соли → больше фруктозы → усугубление лептинорезистентности → избыточный аппетит и переедание → ожирение → инсулинорезистентность → жировая болезнь печени.
Такого хочется избегать всеми способами.
Одно из первых исследований, доказывающих роль мочевой кислоты во фруктозно обусловленном метаболическом синдроме, относится к передовой работе 2005 г., в которой фигурировали крысы[150]. Именно тогда группа исследователей наблюдала выборку животных на высокофруктозной диете, записала физиологические последствия и затем на другой выборке провела эксперимент с лекарствами, снижающими уровень мочевой кислоты. Крысы из первой выборки, не получавшие такой препарат, демонстрировали яркие последствия в виде развития метаболического синдрома (повышение уровня инсулина, триглицеридов, кровяного давления). Но те крысы, чей уровень мочевой кислоты регулировался препаратом, не проявляли заметных метаболических изменений.
Аналогичные работы были проведены на людях, чтобы понаблюдать за воздействием активного потребления фруктозы на кровяное давление, и они также указали на главенствующую роль мочевой кислоты в развитии огромного вреда для здоровья[151]. Почему мы уверены, что это именно ее рук дело? Потому что, когда ее искусственно блокируют фармацевтическими методами, фруктоза оказывает гораздо меньшее влияние на кровяное давление.
Картина становится яснее в другом исследовании, проведенном в 2017 г., где показано, что высокофруктозный кукурузный сироп влияет на дофаминовые сигнальные механизмы в мозге[152]. Хотя мы уже знаем из работ с выборками людей и животных, что любое гашение дофаминовых сигналов может привести к компульсивному перееданию и ожирению, эта работа зафиксировала, как ВФКС провоцирует метаболическую дисфункцию и изменение работы дофамина даже при отсутствии ожирения. Авторы предупредили, что снижение дофаминовых сигналов из-за ВФКС может вызвать навязчивое переедание, пищевую аддикцию и в итоге ожирение. Иными словами, потребляя ВФКС даже при нормальном весе, вы ступаете на скользкую дорожку, где здоровый обмен веществ и вес могут пойти под откос.
Подобные выводы заставляют меня задуматься о других расстройствах, связанных с дофамином, например о синдроме дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), от которого сегодня в США страдают минимум 10% детей в возрасте 4–17 лет[153]. Это примерно 5,4 млн детей, более половины которых активно прибегают к фармацевтическим препаратам[154]. Что, если им просто потреблять меньше сахара, особенно ВФКС? Удивительно ли, что параллельный рост и ожирения, и СДВГ ассоциируется с систематическим употреблением сахара? Еще одно исследование, проведенное в медицинских центрах Йеля, Принстона, Флоридского и Колорадского университетов, прибавило к пазлу новые части: снижение активности дофамина указывает на рост концентрации мочевой кислоты[155]. Команда ученых предположила, что мочевая кислота может снижать количество дофаминовых рецепторов, делая дофамин менее эффективным. Они обнаружили, что ее уровень у детей с СДВГ выше по сравнению с их сверстниками без этого синдрома. Хотя взаимосвязь между потреблением сахара и поведенческими проблемами вроде СДВГ уже давно описана в литературе и медикам известно множество случаев из жизни, до недавнего времени мы не знали о том, как мочевая кислота влияет на дофаминовые сигнальные пути. И пусть ученые еще в 1989 г. зафиксировали связь между повышенным уровнем мочевой кислоты и симптомами гиперактивности у детей, в других отношениях здоровых, эта закономерность была взята на вооружение и тщательно изучена лишь спустя долгое время