А что⁈ Развлекусь игрой, девушку ещё раз рассмотрю, может, выясню, кем ей этот дядя приходится? А то, что я русский… можно и утаить пока.
— Я вас узнала — вы мой сосед! Хельмут, давай возьмём его! Мы просто выпьем по коктейлю, а парень поиграет с русским? — ухватилась за предложение Хелле.
Гостиница «Космос» в основном предназначалась для иностранных гостей, но мой английский весьма неплох, да и не родной он ни норвежке, ни шведу, поэтому за иностранца сойти удается легко, и меня берут с собой. Блин, и чего я тут раньше не был? Отличный зал для боулинга, не хуже, чем в будущем! Отказываюсь от выпивки, соглашаясь лишь на апельсиновый сок. Пока нет гостя, развлекаюсь беседой с новыми знакомыми, представившись им спортсменом. На вопрос «откуда я» отшутился, что не москвич.
Все дорожки оказались заняты. На соседней тусуется «золотая» советская молодёжь: два парня и две девушки. Впрочем, играть никто из них не умеет. На нас посматривают с интересом — уж больно Хелле хороша в своих обтягивающих спортивных штанишках, да и я, надеюсь, неплохо смотрюсь рядом с ней. Появившийся гость, средних лет мужик, шокировал меня тем, что оказался настоящим академиком, а точнее, членкором академии наук, ну и вдобавок не Ивановым конечно, а вообще грузином! И играл в боулинг академик на удивление неплохо, но это вполне можно объяснить, например, его частыми международными конференциями. Мало ли куда он ездил, и куда его там водили? Вторым шоком была тема встречи: мои соседи оказались не парочкой «папик — содержанка», а представителями компании «Oracle»! Той самой знаменитой в будущем компании, которая уже сейчас занимается разработкой программного обеспечения, точнее, систем управления базами данных. И обсуждают они будущую экспансию своего продукта на советский рынок.
— Уже с одним министерством переговорил насчет покупки, — сообщает дядя, кидая шар и позорно промахиваясь.
М-да, такому проиграть надо суметь. Я выбил страйк, потом ещё один, затем третий. Академик хвалит меня по-русски.
— Молодец, играешь на высоком уровне. А правда, что у вас там, на западе, турниры проходят по боулингу?
— Даже чемпионаты мира проводятся, — подтвердил также на родном языке я и немедленно был разоблачён, как советский гражданин.
— Ха-ха! — рассмеялся академик. — А я сразу заподозрил, что ты не иностранец!
— Это нечестно, — пыхтит толстый коммивояжер.
Побочным эффектом от моего саморазоблачения стала потеря интереса со стороны советских девушек с соседней дорожки. Тем не менее чего хотел, я достиг, то бишь получил удовольствие от давно забытой забавы!
Разговор с программного обеспечения логично перешел на компьютеры.
— Трудно купить их, валюты нет, — жалуется академик. — Зато у нас есть настоящая сеть!
Оказывается, что для их вычислительного центра пять лет назад была приобретена одна из лучших в то время мега-мини ЭВМ производства американской фирмы «Data General». Эту ЭВМ предполагалось оснастить 50 дисплейными терминалами. Десять из них были закуплены сразу, а вот вместо остальных 40 было предложено приобрести персональные компьютеры. Долго это дело согласовывали, и только два года назад их институт получил 40 IBM-совместимых персональных компьютеров сингапурской фирмы «Data Mini». Что интересно, все компьютеры были оснащены сетевыми картами. Соответственно, у них в институте сейчас действует довольно уникальная для СССР локальная сеть! А летом прошлого года на базе этого ВЦ был создан кооператив по разработке программного обеспечения, который получил крупный заказ на автоматизацию организационного управления в поликлиниках. Кроме того, они уже организовали локалку и в ГВЦ МПС СССР!
— Намучились с поиском адаптеров для локальной сети, пришлось меняться по бартеру с одной иностранной фирмой. Мы им кое-что написали, а они нам взамен эти адаптеры, — похвастался академик и тут же пожаловался:
— А вот сейчас нужны персоналки. Имеется крупный заказчик, но у него нет валюты, только клиринговые рубли!
— Попробуйте у поляков поискать, — внезапно вспомнил я про ещё одного своего московского знакомого, который вот-вот начнёт торговать компьютерами, и судя по его рассказам, первую партию привезет как раз из Польши.
Знал от него я все в деталях, ведь мой приятель был большим любителем покрасоваться перед слушателями. Георгий, он же Гоша, он же Гога… После выхода фильма «Москва слезам не верит» друзья с удовольствием принялись называть его разными именами. Только вот адреса родителей приятеля не помню, где-то в Кунцево…
— Точно! Надо будет посоветовать Гоше! Это наш организатор. Мама у него в исполкоме Кунцевского совета народных депутатов работает. Мы там кооператив и организовали… А папа…
«А папа — зам начальника треста „Электроцентромонтаж“!» — не дожидаясь окончания фразы академика, мысленно договорил я. И оказался прав!
Вот так интересно! Это, что получается, я подскажу Гоше, где раздобыть компьютеры, которыми он потом мне же и будет хвастаться? Тьфу! Как все запуталось!
— Есть у меня мысль одна. Вы меня с этим парнем познакомьте, — прошу я своего партнера по боулингу.
Глава 7
— Конечно, а зачем вам? Он же не программист, и не инженер, — не понял меня академик.
Ясное дело, что объяснить, зачем мне нужен Георгий, я не смогу! Плевать, что Гоша — человек не самых выдающихся способностей в плане программирования, я просто с ним знаком, и знаю, что можно ожидать от парня. А куда пристроить его, я найду. Если подумать, то в столице больше никого из моих друзей, или хороших приятелей, и нет. А нехватка людей, которым я могу полностью доверять, ощущается остро.
— Кооператор он. Я вот тоже хочу свой кооператив открыть… Не сейчас, в будущем, — туманно поясняю я. — Посоветоваться надо. Опыт, так сказать, перенять.
— А, ну тогда конечно, — соглашается академик и чиркает телефончик.
Блестяще выигранная мною партия в боулинг, потом вторая… В общем два часа игры и общения протекли незаметно. Насколько я понял, институт, где трудится академик, уже юзает Оракл, но нелегально, по-пиратски, что называется. Но зарубежные партнёры повлиять на СССР не могут, да и не пытаются. Им главное, я так понял, создать прецедент и начать работать в нашей стране. Помня безуспешные попытки «Майкрософта» получить деньги с советских пользователей, я был скептически настроен к перспективе совместного бизнеса со своими новыми иностранными знакомыми, поэтому все внимание переключил на боулинг, тем более, норвежка также показала, что я ей мало интересен.
— А всё-таки, Толя, где вы учитесь? — допытывался Виктор, так представился академик, настояв, чтобы к нему обращались без отчества.
— В педагогическом на физвосе, — пришлось сознаться мне. — Боксер я.
— Ба! Товарищи… простите, господа! Перед вами олимпийский чемпион по боксу Анатолий Штыба! — громогласно объявил дядя. — А я всё думаю, откуда я вас знаю? Уже всех своих студентов припомнил, но не признал в вас математика. Лицо у вас такое… запоминающееся, — дипломатично произнес академик.
После этих слов и две красотки-мажорки за соседней дорожкой, и норвежская дива уставились на меня, заново оценивая. Стало как-то неуютно от таких хищнических взглядов. Хорошо, что время наше закончилось, и мы отправились на выход. Всё же незаметно для окружающих одна из девушек умудрилась сунуть мне бумажку с номером телефона! Это не могло не улучшить моего настроения, но ровно до того момента, когда, выйдя в холл гостиницы, я опять не столкнулся с чернокожим потеряшкой, тем самым, который пытался осчастливить меня двумя баксами. И дела у него, по всей видимости, шли не очень: два советских гражданина в штатском, настойчиво совали под нос негру какие-то корочки, будто тот может прочесть, что там написано. Блин, вот не зря я чуял неладное, точно — КГБ моего черного друга пасёт. Пройти мимо к лифту или вмешаться?
Зачем подошёл к этой троице в углу, я и сам не понял. Мятежная душа ищет бури?
— Парни, что вы от нашего иностранного гостя хотите? — интересуюсь я у мужиков лет тридцати, видя как те офигевают от моего русского, ведь из зала для боулинга мы спускались вместе с Хеле и Хельмутом, общаясь при этом на немецком, да и выгляжу я как типичный иностранец.
— А вы кто? — повернулся ко мне один из парочки, закрывая собой африканца… или афроамериканца?
— Друг, что случилось, у тебя проблемы? Что хотят эти люди? — не обращая внимание на вопрос, заглядываю через плечо представителя власти в глаза негру, не замечая, впрочем, в них ни паники, ни отчаяния, только лишь печаль.
— Меня ограбили! Портье вызвал полицию… вот пытаюсь им объяснить, — пояснил, как выяснилось, потерпевший.
— По-русски говори! И документы предъяви! — обозлился тот мент, на чей вопрос я не стал отвечать.
— А то что? — снизошел до общения с ним я. — Ты сам представься, а то говорят, ты из какой-то «полиции». И зачем ты ему корочки показывал? Думал, он читать умеет? Если надо, я могу помочь с переводом.
— Умный, я погляжу, — несколько поостыл милиционер.
— Паш, реально, если язык знает… — дернул за рукав служивого его коллега.
— А ты уверен, что он правильно переведёт? Нет уж, ждём переводчика, — отрезал первый.
— Ну, спроси хоть, как кошелёк вытащили, был ли кто рядом в этот момент? — не отстает второй.
— Я купил эскимо, — это зимой-то! — Потом гулял по улице… потом заблудился и подошёл к постовому, затем отправился в гостиницу! Да не было никого рядом! — вспоминая, рассказывает иностранец.
— Выпасть он не мог? — интересуюсь у него от себя.
— Никогда не падал! Да я и руку в кармане держал почти всё время! Хотя, стоп! Ты же был около меня, когда дорогу показывал, и я руку вытащил, когда тебе два доллара давал!
— Ты что, какие два бакса? Бумажку мне сунул… фантик от конфеты, который я выкинул сразу! — возмутился я, отчаянно ругая себя и раздумывая, переводить этот бред ментам или нет.
Перевёл. А куда деваться, всё равно допросят потерпевшего. И, конечно же, сразу вызвал подозрение у представителей порядка.