ей, кто нарядился в разноцветные мантии или средневековые костюмы, чем сильно выделялся на фоне привычных смокингов и вечерних платьев.
Но со временем усталость вытеснила любопытство, я даже не пыталась найти глазами кого-нибудь из актёров, механически ходила между гостей с подносами, время от времени забегая на кухню и с трудом удерживая на лице дежурную вежливую улыбку. Все лица слились для меня в одно, окажись рядом Лилиан Форест, актриса, сыгравшая Джезмин Даниель, главную героиню фильма, я бы её не узнала просто потому, что не поднимала глаз выше плеч окружающих — так было проще.
Уже давно перевалило за полночь, а в отличие от большинства окружающих, я сегодня, то есть, уже вчера, встала в шесть. Время моей работы в гардеробе закончилось бы полтора часа назад, дальше поток уходящих снизился бы, и миссис Огден справлялась бы одна, без помощницы. А приём и не думает заканчиваться. По общему ощущению, примерно половина гостей уже разошлась, но остальная продолжала вовсю веселиться, словно не планировала уходить до самого утра.
Утешало лишь то, что оплата почасовая и сегодня воскресенье — отосплюсь. Хотела, конечно, посидеть подольше над докладом, но это не к спеху. Ничего, бессонная ночь для меня не редкость, справлюсь.
— Ноппи! — равномерный гул, в который слились для меня голоса окружающих и негромкая фоновая музыка струнного ансамбля, разорвал резкий, визгливый женский голос, заставив меня вздрогнуть и машинально обернуться на крик. — Ноппи, вернись, мерзавка!
А дальше всё произошло очень быстро…
*Джезмин — Жасмин.
Часть 2. Катастрофа
Моей ноги неожиданно коснулось что-то тёплое, я вздрогнула, невольно дёрнулась и сделала небольшой шаг назад. Запнулась обо что-то небольшое, потеряла равновесие и, пытаясь удержаться на ногах, рефлекторно взмахнула руками. Поднос с десятком фужеров и тремя тарелочками с крохотными канапе взлетел в воздух и обрушился на стоящего рядом мужчину в белом смокинге.
Раздался чей-то визг, окружающие шарахнулись в стороны, а я замерла, в ужасе глядя на то, как по белому смокингу расплывается огромное мокрое пятно, «украшенное» кусочками канапе, а хрустальные бокалы разбиваются у наших ног.
Это конец. Вспомнился инструктаж миссис Стэнли. Меня не только выгонят с треском из агентства, но и не примут больше ни в одно подобное. А сколько может стоить нанесённый мной ущерб — страшно представить. Хрустальные бокалы, дорогущее шампанское — один из официантов сказал, что ему на одну бутылку два месяца работать пришлось бы, — химчистка смокинга, а может, и оплата нового. Да ещё и в пятикратном размере! И это уже не говоря о моральном вреде — кто знает, сколько запросит за подобное «оскорбление» какой-нибудь избалованный представитель шоу-бизнеса?
Где я возьму такие деньги? Я в колледже-то учусь, потому что стипендию получила, на жизнь сама себе зарабатываю. Даже если учёбу брошу и вкалывать с утра до ночи начну, за десять лет не расплачусь. Да и где работать, меня же выгонят отовсюду!
Все эти мысли пронеслись у меня в голове за долю секунды, и, представив своё будущее на следующие лет десять, я позорно разревелась прямо перед облитым мною мужчиной, уже не думая, какой по счёту пункт, за который положен штраф, я нарушаю.
И вдруг взлетела на воздух. И услышала над собой испуганное:
— Порезалась? Поранилась? Где больно?
— С ней всё в порядке, не паникуй так, — рядом раздался другой мужской голос. — Испугалась просто. Вторая злодейка тоже не пострадала, успел подхватить.
Ничего не понимая, я осознала, что меня держат на руках так легко, словно мне года два, не больше, и от этого, несмотря на всё произошедшее, так уютно и безопасно. Машинально повернув голову в сторону второго говорившего, я увидела мужские руки, аккуратно держащие «злодейку» — уже знакомую мне лысую кошку в розовом платьице. Так вот об кого я споткнулась!
Подняв глаза на того, кто держал Ноппи, я ахнула, на мгновение забыв о своих бедах, и выпалила:
— Это вы играли ректора, да? И Унрека тоже?
Я столько раз пересмотрела все трейлеры, так часто, едва ли не с лупой, рассматривала постеры, что не узнать это лицо, точнее — лица, не могла.
— Хмм… — шикарный темноволосый красавец-мужчина лет тридцати чуть смутился, переглянулся с тем, кто держал меня на руках — я со стыдом осознала, что так и сижу в его объятиях, будто так и надо, даже лица не видя, — и улыбнулся мне очень знакомой улыбкой: — Не совсем. Скажем так — я поделился с ними своей внешностью.
— А я думала, перевёртыши — это компьютерная графика, — ляпнула я. — Я думала, таких просто не бывает в реальности.
— Как видишь, мы бываем и в реальности тоже, — усмехнулся мой собеседник, поглаживая кошку, которая жмурилась от удовольствия. Мне показалось, что эта фраза прозвучала как-то двусмысленно, но уловить, в чём эта двусмысленность, я не сумела. — Пойду-ка, поищу хозяйку этой красавицы.
Но отойти он не успел.
— Мисс Паркер, вы что себе позволяете?! — рядом внезапно возникла миссис Стэнли, фурией накинувшись на меня. — Слезьте немедленно! Прошу прощения, мистер Форест, за произошедшее, вашу одежду заменят на равноценную, а эта косорукая неумёха будет немедленно уволена и заплатит за всё, что натворила, — елейный голос снова сменился злобным шипением. — Да что ты разлеглась, мерзавка, немедленно проси прощения и выметайся отсюда.
— Стоп, — мужчина, так и держащий меня на руках, прижал к себе чуть крепче, когда я забарахталась, попытавшись выполнить приказ начальницы. — Немедленно прекратите оскорблять мисс Паркер. В том, что произошло, её вины нет, и я не позволю вам вымещать на ней своё плохое настроение.
— Но… ущерб… ваша одежда…
— Она у меня не единственная, и никакая одежда не стоит чьих-то слёз, — отчеканил голос у меня над головой, в то время как руки прижали к себе защищающим движением. И я даже не пыталась больше эти объятия покинуть, сама себя не понимая. Мне было в них так уютно и безопасно, как я не чувствовала себя… наверное, с детства.
— Ущерб запишите на мой счёт, — холодно добавил тот, что держал кошку. От его улыбки не осталось и следа. — Хотя вина полностью лежит на том, кто притащил сюда животное и не следит за ним. — И он посмотрел в ту сторону, откуда недавно раздавался крик, призывающий Ноппи. Странно, что её хозяйка до сих пор не подошла и не забрала свою питомицу. Мы стояли посреди довольно большого пустого пространства после того, как люди отшатнулись, увидев падающий поднос, и кошку на руках мужчины, так похожего на перевёртышей из фильма, было прекрасно видно.
— Разрешите, я заберу животное, и ещё раз простите за произошедшее, — миссис Стэнли потянулась за кошкой, но мужчина отстранился.
— Найдите хозяйку, я хочу с ней поговорить, тогда и отдам ей Ноппи. Тебя ведь так зовут, верно? — обратился он к зверюшке, которая мурчала, словно маленький моторчик, наслаждаясь тем, что ей почёсывают шейку. — А ты уноси отсюда девочку, а то снова расплачется, вон, опять глазки на мокром месте, — это он тому, кто меня держал.
И тот унёс. Вот просто повернулся и понёс меня куда-то, а я, совершенно обессилившая после тяжёлого дня, испуга и слёз, полулежала в могучих руках, привалившись уставшей головой к плечу в белом смокинге и даже не замечая, что он мокрый. Мне было всё равно, я безумно устала, а в этих руках было удивительно уютно.
Я не обращала внимания, куда меня несут, хотя обычно не была такой доверчивой и безрассудной. Но было так хорошо, что не надо больше ходить на каблуках, которые несколько часов назад казались невысокими и удобными, а теперь превратились в орудия пытки. Я лениво удивлялась тому, что даже не волнуюсь, а скорее наслаждаюсь происходящим в твёрдой уверенности — ничего плохого не случится, я в полной безопасности. Откуда пришло это чувство — не понимаю, но факт остаётся фактом, я не боялась и не волновалась. Лёгкое любопытство, не более.
Гораздо интереснее мне было смотреть на того, кто меня нёс. Видела я не много: подбородок, щёку, скулу, волосы — тоже чёрные и волнистые, как у «перевёртыша», только у того они были довольно короткие, а у этого — длиннее, зачёсаны назад, сзади ложились крупными локонами на воротник смокинга. Захотелось запустить в них пальцы, потрогать, такие ли они шелковистые, как кажутся.
Странное желание, не помню за собой ничего подобного. А тут просто руки зачесались — прикоснуться к волосам, к щеке, провести по подбородку, коснуться ямочки на нём.
Да что со мной такое?
Пока я разглядывала волосы и ямочку, борясь со странными желаниями, мы куда-то пришли. Дорогу назад я точно не найду, помню, были коридоры и лестницы, даже странно, обычно все лифтами пользуются, а брюнет не просто взбегал по ступеням, он и меня нёс так, словно я для него не тяжелее Ноппи. А сейчас мы находились в довольно просторной и дорого, хотя и сдержанно обставленной комнате, похожей на кабинет большим столом в форме буквы «Т» с множеством стульев вдоль «ножки».
Тот, кто меня нёс, подошёл к дивану, усадил меня на него — удивительно мягко и удобно, никогда на чём-то подобном не сидела, — а сам присел передо мной на корточки, дав, наконец, себя разглядеть. Я взглянула и едва не ахнула.
Мне тот мужчина с кошкой показался красавцем? Беру свои мысли назад, рядом вот с этим незнакомцем — миссис Стэнли назвала его «мистер Форест», и кажется, эту фамилию я где-то слышала, только вспомнить сейчас не могла, — тот мужчина казался совсем обыкновенным, вполне симпатичным, но не более. А передо мной был… полубог. Или даже без «полу».
Я не знала, что такие люди существуют в реальности. Он был прекрасен весь, у меня не хватило бы слов описать это идеальное лицо — оно просто было идеально прекрасным, вот. Да, я повторяюсь, но других слов подобрать не получалось. Он именно таким и был. А когда взглянула в его синие глаза — тоже совершенно нереального цвета, — я едва не задохнулась от нахлынувших ощущений. Не знаю, что со мной происходило, но я просто понимала, что этот незнакомый мужчина — мой, а я — его, навсегда, навечно. И если нас разлучить — я просто умру!