Облепиха для мажора (СИ) — страница 5 из 41

— Ну, ладно, дамы. Оставайтесь. У меня настроение испортилось.

И я ставлю ногу на невысокий выступ у стены.

— Ой, колготы порвались. Какой некачественный товар подсунули. Прислали сегодня с платьем.

Слышу, как за столом захихикали женщины, а мужчины стали покашливать. Я развернулась. В дверях мой водитель с ужасом следил за происходящим.

Я улыбнулась и помахала ему. И демонстративно поправила застёжку на своих туфлях. Медленно повернула голову в его сторону. И наши взгляды столкнулись. Да, именно столкнулись. Я думаю, что даже эти девушки почувствовали, как между нами посыпались искры.

Он убрал руки с их плеч и положил их на стол. Сверкнула запонка дорогим светом, и я невольно поёжилась. И вновь меня посетила мысль, что надо немедленно вернуться домой. Я думаю, что даже водитель с этим будет согласен.

И вдруг он заговорил. Заговорил, медленно, делано и фальшиво выговаривая слова.

— Я, помнится, дал денег на туфли. Нищебродам здесь не место.

— Я тоже так думаю. С ними мне не по пути, — открываю сумочку и достаю пухлый конверт.

Он смотрит на мои руки. И ждёт. Ждёт моих действий, и потому молчит. А я достаю одну купюру, потом вторую. Краем глаза замечаю интерес в глазах у девочек.

— Девочки, берите, а то вдруг Максик сегодня не расщедрится на вас. Берите, берите, — раздаю им деньги.

Потом достаю все оставшиеся купюры и… Пуляю их ему в лицо. Конечно, сильного удара не получается. А жаль, что это не кирпичи. Но, сначала красиво взлетев в воздухе, они также красиво и не спеша стали приземляться на стол, на рядом сидящих, в салаты и тарелки.

— Платье пришлю по почте, — разворачиваюсь и ухожу.

А в памяти остаётся разъярённое лицо. Сделав несколько быстрых шагов, слышу за спиной рёв:

— Охрана, ко мне в кабинет её.

Глава 7

Я решила не сопротивляться. Гордо проследовала в кабинет Быстрова за двумя плечистыми и высокими парнями. Следует отметить, вели они себя со мной весьма и весьма сносно. Пройдёмте, присядьте, чай, кофе, кондиционер включить — и всё в таком духе. И я смогла взять себя в руки, чтобы перестать дрожать у них на виду.

— Валерия Михайловна, ждите. Максим Леонидович скоро подойдёт.

Хм… Ладно, подождём.

— Слушайте, а откуда знаете, как меня зовут?

— Насчёт вас всем ещё днём были даны соответствующие указания. Но, вы повели себя не совсем красиво, скажем так.

— Откуда вам это известно, что красиво и что нет? Может, имелись на то причины?

— Максим Леонидович очень хороший начальник. Достойно всегда оплачивает труд. Да, любит полное подчинение, но щедро вознаграждает за отличную работу со своей стороны.

Значит, это они считают отличной работой. Продолжим.

— И вы готовы сделать всё, что он скажет?

— В принципе, да.

— И человека украсть?

— Валерия Михайловна, вы здесь сильно преувеличиваете.

Злость заново у меня вскипела с новой силой, что я забыла, где нахожусь, и что мне может угрожать. Забыла, что сюда проследовала гордо, но с дрожащими коленками и трясущимися руками.

— Да что вы такое говорите. Сейчас меня силой никто не удерживает? Правда?

— А вы сами разве не считаете хулиганским поступком то, как себя вели в зале с гостями?

— Нее-а, совсем не считаю, — я уселась поудобнее на диване и закинула ногу на ногу.

— Максим Леонидович мог вызвать и полицию. И показать записи с камер видеонаблюдения.

— И что? Нужно быть полной дурой, чтобы поверить, что человеку может что-то грозить от органов за то, что он раскидывался деньгами.

— Вы нарушили общественный порядок, — млин, какой упёртый этот собеседник.

Он что, их выдрессировал. Второй вообще ни слова не проронил. Скорее всего, в подчинении у первого. Тут, похоже, у всех строгая иерархия в отношениях. Только вот утрешние горе-курьеры никуда не вписываются. Специфические посыльные.

— Общественный порядок нарушил ваш любимый начальник, когда стал мне угрожать. И прислал ко мне двух мычащих быков…

— Отдыхайте, Валерия Михайловна. Простите, но велено вас закрыть, — он не посчитал достойным продолжить со мной беседу.

— Валяйте!

Да, узнать толком ничего не удалось. Сейчас вступать в битву рано. Только все силы растеряю. И всё равно с этими двумя амбалами-фанатиками не справлюсь.

Пока им платят хорошие деньги, будут верными псами. Посыпят корм в другом месте, как куры, переметнутся. И говорила я им это всё зря. А, может, и не зря. Если никогда не высказывать своих претензий, то люди и не поймут, что иногда поступают не так, не по законам жизни.

Значит, это его кабинет. Интересно, а чем он ещё занимается, кроме международных презентаций. Да и презентация эта была так себе, больше для своих. И для чего ему диплом? Зачем окучивает факультет международных отношений? В политику что ли собрался идти.

По слухам, этот центр с гостиничным комплексом и рестораном принадлежит Быстрову. И ещё один известный выставочный центр, оформленный в стиле лофт — скорее всего, тоже в его собственности. Или у его папаши, не зря девчонки с газеты меня предупреждали. Там, к слову, проводятся закрытые показы флагманских моделей автомобилей.

Стол как стол. Ничего оригинального. Стеллажи, журналы. Так, что читаем? «Великая шахматная доска» — неожиданно. Наверно, для красоты положил, чтобы девок своих удивлять. «Конец истории и последний человек» — ему что, подборку составил на книжной ярмарке личный имиджмейкер?

«Столкновение цивилизаций» — ага, будет сегодня мне, что вечером почитать. Так, в сумочку не влезет. А вот пакетик есть, предусмотрительно положила перед выходом. Сумку планирую сегодня ему отдать. У него всё равно на полках зря книги пылятся, так пусть люди другие прочтут.

Так, дальше — экономика, английский, немецкий. Ну, конечно, он же здесь контракты подписывает. Пусть партнёры любуются такой красотой. Только странно, а где дорогие ручки и подставки. Спрятал в стол?

Подёргала ручки стола. Ага, закрыто. Вернулась к дивану, посмотрела в окно — третий этаж, не сиганёшь. Да, у меня был шанс, пока по лестнице поднималась. Или, когда из зала выходила? Впрочем, для этих людей — это просто новое шоу. Никто бы и не вступился за меня.

На всякий случай подёргала за ручку дверь. И меня стало потихоньку накрывать. Долго что-то не идёт мажор. Понятно, что специально не идёт, или придумывает мне казнь. Если взять себя в руки и хорошо подумать, то, что он сможет мне сделать? Человек он известный, не думаю, что захочет поскандалить.

Ха! Я сегодня уже устроила ему маленький скандальчик. Позеленел весь, видать, до этого никто не перечил ему. А крик — это просьба о помощи, по-другому он не умеет справляться. До этого все ему подчинялись. За деньги.

Как не успокаивала я себя, всё равно нервно подпрыгнула на диване, когда в двери услышала поворот ключа. Дверь распахнулась и я увидела ещё больше взъерошенного Быстрова. Мрачно окинув взглядом кабинет, а потом меня, он громко простучал по паркету своими мажонскими туфлями и небрежно обронил:

— Подвинься.

Я молча отсела на край дивана и отвернулась к окну.

— Ты понимаешь, что ты сегодня сделала? — его голос уже сразу взял повышенные тона.

— А ты понимаешь?

— Что я? Повернись, когда с тобой говорят.

Я не стала будить в нём ещё большего зверя и повернула голову в его сторону. И сразу наткнулась на просто разъяренный взгляд. Боковым зрением заметила, как сжимаются у него кулаки. Кадык, не переставая нервно шевелится, как будто у него в горле что-то застряло и не проходит. Видно, слюни подобрал, когда обломала, а проглотить не может. От пришедшей мысли невольно улыбнулась.

Он подскочил и заметался по комнате. И в этот момент я уже не могла сдержать смех. Я знаю, что это нервное, моя улыбка. Я его так боюсь, что сводит скулы. Прямо вот защемило у меня в районе моих ямочек на щеках. И ничего сделать не могу — лыблюсь и всё тут. А он, как зверь в клетке. Вот-вот порвёт на куски.

Громкий удар кулаком по столу вырвал меня из этого эйфорического состояния, и я, на удивление, спокойным и ласковым голосом спросила:

— Я выполнила твоё пожелание. Повернулась к тебе и внимательно слушаю.

— Проклятье, ты так слушаешь?

— Не ругайся, — снова лелейным голосом сделала ему замечание.

— Заткнись.

— Очень мило с твоей стороны. Ничего не изменилось после нашей последней встречи, — молчать, молчать, психу нельзя перечить.

— Я дал тебе шанс. Но ты не пожелала им воспользоваться.

— На минуточку… Шанс? Прилечь с тобой в постель?

— Для начала — быть сопровождающей на мероприятиях. Ты же красивая баба, — он остановился в метре от меня.

Его волосы стояли, как антенны. Пока он бегал по кабинету, постоянно их ворошил. Ему надо показаться врачу. Тем более у человека мания величия. Он и вправду считает, что этот шанс мне был нужен.

— Я красивая, но не баба. Я девушка, понял ты, король избалованный. Иди к своим бандюганам, пусть они тебе в рот смотрят.

— Да ты, да ты знаешь, что я могу сделать с тобой… И с твоим ртом…

Он одним шагом достиг дивана и рывком поставил меня на ноги. Сердце моё сжалось, и я зажмурила глаза. А он всё сильней и сильней сжимал мои плечи. До хруста в костях, до синяков, которые завтра обязательно проявятся. Дышать становилось всё труднее. Но я заставляла себя не ослабевать. Он просто бесится. Сейчас его отпустит. Нервные быстро отходят.

— И только попробуй мне всадить между ног. Пожалеешь, что даже приехала в этот город. Провинциалка в поганых и драных туфлях.

И тут я ощутила его дыхание совсем рядом. На моём лице. Надо принимать решение. И чем скорее, тем лучше.

Глава 8

— Облепиха, — чувствую, как он втягивает в себя воздух, но глаза не открываю. — Я люблю облепиховое варенье. Ароматное, — тут он перешёл на шёпот, — с лёгкой кислинкой.

Надо же, какие слова умеет говорить. А по нему и не скажешь. Только как забыть те, другие слова. Ненавижу, ненавижу, противный мажор. Считает, пальцем щёлкнул, и все у его ног, как собачки. Да забери у тебя деньги, кто ты будешь такой? Максик ты будешь, вот кто.