– Тогда почему Архитекторы идут сюда? – нахмурился Элион.
– Потому что они нашли способ обойти эти ограничения, – ответил Лаксар. – Фазл, Верховный Архитектор, разработал технологию переноса генетических маркеров. Он может временно наделить себя характеристиками любого Дома.
Зара внезапно поняла весь масштаб происходящего.
– Вот почему они так стремились захватить тебя, Элион. Им нужна была твоя кровь для активации Айоны.
– И вот почему было убийство Старейшины Сердцевидов, – добавил Лаксар. – Чтобы получить доступ к Энслиме.
– А твой Дом? – спросил Элион. – Они убили кого-то из Пауков?
– Им не нужно было, – горько усмехнулся Лаксар. – Совет Пауков добровольно пошел на сделку, предоставив своих людей для экспериментов. Именно поэтому я и мои сторонники оказались в изгнании.
– Значит, Фазл стоит за всем этим? – Зара подошла к голограмме, изучая план цитадели. – Он создал Императрицу и управляет ею?
– Не совсем, – покачал головой Лаксар. – Императрица была создана Архитекторами как инструмент контроля над информационными потоками. Но она эволюционировала, стала почти самостоятельной сущностью. Фазл и другие Архитекторы могут направлять её, но не полностью контролировать.
– И сейчас все три фракции стремятся к одной цели, – подытожил Элион. – Заполучить все три слитка и активировать Диадему Хроноса.
– Что такое Диадема Хроноса? – спросила Зара. – Я слышала это название, но не знаю, что это.
Элион и Лаксар обменялись взглядами.
– Легендарный артефакт, – ответил Элион. – Созданный во времена Древних Войн устройство, способное контролировать временные потоки во всей галактике. С его помощью можно переписывать реальность, изменять прошлое, настоящее и будущее.
– И этого хочет Фазл?
– Фазл хочет больше, чем просто изменять время, – произнес Лаксар, поднимаясь с места и проецируя новую голограмму – сложную структуру, напоминающую нейронную сеть галактического масштаба. – Диадема Хроноса не просто артефакт. Это узел контроля над самой тканью реальности. В древних текстах Архитекторов говорится, что с помощью Диадемы и трех слитков можно не просто менять время, а перестраивать фундаментальные законы существования.
Зара внимательно изучала голограмму, пытаясь осмыслить масштаб угрозы.
– И что именно планирует Фазл сделать с такой силой?
– Создать новую реальность, – ответил Элион, тяжело опираясь на стол. – Мир, где органическая жизнь и цифровые сущности сливаются в единое целое под контролем Архитекторов. Где свобода воли – лишь иллюзия, а каждое решение программируется высшим разумом.
– Утопия для одних, тюрьма для других, – добавил Лаксар. – Империя совершенства, построенная на руинах нашей свободы.
– Как давно ты знаешь об этом? – Зара внезапно повернулась к Лаксару, ее глаза сузились в подозрении. – Ты вел двойную игру с самого начала? Почему ты не рассказал нам всего этого раньше?
Лаксар не отвел взгляд, его лицо оставалось непроницаемым.
– Потому что я сам был частью этого плана, – ответил он после паузы. – Совет Пауков назначил меня наблюдателем за Элионом. Я должен был обеспечить его сохранность до момента, когда Архитекторам понадобится его кровь.
Элион напрягся, но остался на месте, внимательно слушая.
– Когда ты изменил свои планы? – спросил он спокойно.
– Когда узнал истинный масштаб амбиций Фазла, – ответил Лаксар. – Одно дело – новый порядок в галактике, совсем другое – полное переписывание реальности и уничтожение всего, что делает нас живыми существами. – Он повернулся к Заре. – Да, я манипулировал вами обоими. Но сейчас мои цели совпадают с вашими – остановить Фазла и сохранить баланс между Домами.
Зара не выглядела убежденной.
– И мы должны просто поверить тебе?
– Нет, – покачал головой Лаксар. – Вы должны судить по моим действиям. – Он активировал коммуникационную панель. – Покажите им.
На экране появилось изображение подземной камеры, где десятки медицинских капсул содержали людей, подключенных к сложным системам жизнеобеспечения.
– Это жертвы экспериментов Фазла, – пояснил Лаксар. – Представители всех Домов, которых использовали для разработки технологии переноса генетических маркеров. Мои люди спасли их из лабораторий Архитекторов. Многие не выживут, но мы делаем все возможное.
Элион медленно подошел к экрану, всматриваясь в лица пленников.
– Я знаю некоторых из них. Члены моего Дома, считавшиеся пропавшими без вести.
– Теперь ты понимаешь, почему я изменил сторону? – спросил Лаксар. – Архитекторы переступили черту. Даже для меня, представителя Дома, известного своими манипуляциями и интригами, есть пределы допустимого.
Зара и Элион обменялись взглядами. Недоверие все еще читалось в их глазах, но ситуация не оставляла выбора.
– Хорошо, – наконец сказал Элион. – Какой у нас план?
Лаксар вернулся к голограмме цитадели.
– План состоит из трех частей. Первое – мы должны добраться до Лигарии раньше Архитекторов и Императрицы. Второе – нам нужно использовать все три слитка, чтобы активировать древние защитные системы Никсы, которые полностью блокируют любые попытки манипуляции временем в этой системе. И третье – мы должны разоблачить Фазла перед всеми Домами, показать истинную природу его планов.
– Как мы проникнем в цитадель? – спросила Зара. – Ты сказал, что она защищена древними системами безопасности.
– У меня есть коды доступа к некоторым секторам, – ответил Лаксар. – Мои люди уже работают над дешифровкой остальных. Но основная сложность в том, что цитадель постоянно меняется – коридоры и комнаты перестраиваются каждые несколько часов.
– Живая архитектура, – кивнул Элион. – Типичная технология ранних Архитекторов. Они верили, что сооружения должны развиваться и адаптироваться, как живые организмы.
– Именно. Поэтому нам нужен проводник, кто-то, кто понимает язык самого здания. – Лаксар активировал еще один экран, на котором появилось изображение пожилой женщины с серебристой кожей и глазами, светящимися слабым голубым светом. – Это Нарея, одна из последних Хранителей Знаний. Она половину жизни провела в цитадели, изучая её секреты.
– Хранители Знаний? – Зара нахмурилась. – Я думала, они все исчезли после Схизмы Домов.
– Большинство – да, – кивнул Лаксар. – Но некоторые укрылись здесь, на Никсе, под защитой древних технологий. Нарея – одна из них. Она согласилась помочь нам, но при одном условии.
– Каком? – спросил Элион.
– Мы должны пообещать, что Диадема Хроноса будет уничтожена, а не использована кем-либо из Домов. По её мнению, такая сила не должна принадлежать никому.
Элион на мгновение задумался, затем кивнул.
– Я согласен с этим условием. Такая мощь не должна быть в руках одного человека или группы.
– Я тоже согласна, – подтвердила Зара.
– Хорошо, – Лаксар свернул голограммы. – Нарея ждет нас в древнем храме на границе с цитаделью. Мы выдвигаемся через час. Готовьтесь.
Когда Лаксар вышел, Зара подошла к Элиону, который стоял у окна, глядя на далекие очертания цитадели Архитекторов.
– Ты доверяешь ему? – тихо спросила она.
Элион продолжал смотреть вдаль.
– Не полностью. Но сейчас у нас нет выбора. К тому же, я верю, что его интересы действительно расходятся с планами Фазла. – Он повернулся к ней. – А ты?
Зара покачала головой.
– Слишком много совпадений, слишком много манипуляций. Но ты прав – выбора у нас нет. – Она на мгновение замолчала. – Ты знал о Диадеме Хроноса раньше?
– Только легенды, – ответил Элион. – В архивах моего Дома упоминалось об артефакте огромной силы, созданном во времена Великого Перехода. Но большинство считало это просто мифом.
– А теперь этот миф может уничтожить всё, что мы знаем, – Зара подошла ближе и неожиданно для себя взяла его за руку. – Что бы ни случилось в цитадели, мы должны держаться вместе. Лаксар может иметь свои планы, но мы должны помнить о своих.
Элион крепко сжал её руку в ответ.
– Согласен. Что бы ни случилось, мы противостоим этому вместе.
***
Час спустя небольшой отряд двигался через заброшенные районы вокруг цитадели. Лаксар шел впереди, за ним следовали Элион и Зара, а арьергард составляли пять воинов из числа отступников Ночных Пауков.
Никса встречала их унылым пейзажем – некогда величественные строения Архитекторов теперь были полуразрушены и поглощены местной растительностью. Странные металлические деревья с листьями, светящимися слабым синим светом, окружали их путь.
– Это синтетическая экосистема, – пояснил Лаксар, заметив заинтересованный взгляд Зары. – Архитекторы создали её как симбиоз органики и технологий. Эти деревья собирают солнечную энергию и преобразуют её в питание для систем цитадели.
– Они прекрасны, – тихо сказала Зара, касаясь светящегося листа.
– И смертельно опасны, – добавил Лаксар. – Держись от стволов подальше. Они реагируют на любую угрозу выбросом парализующего газа.
Продвигаясь дальше, они вышли к древнему храму – полукруглому сооружению из белого материала, напоминающего мрамор, но с металлическим отливом. Вход охраняли две статуи существ, не похожих ни на один из известных видов – гуманоидные фигуры с четырьмя руками и удлиненными головами.
– Изображения Предтеч, – сказал Элион. – Легендарные существа, которые, по преданию, обучили первых Архитекторов.
– Или просто миф, созданный Архитекторами, чтобы придать себе больше значимости, – хмыкнул Лаксар, подходя к входу.
Двери храма открылись без видимого воздействия, и из темноты внутренних помещений вышла Нарея. Вблизи она выглядела еще более необычно – серебристая кожа оказалась на самом деле тончайшей сетью имплантов, покрывающих все её тело. Голубой свет исходил не только из глаз, но и из-под кожи, проступая по венам.