И не только они, а ещё и полиция, навроде той драной кошки, что её пыталась допросить. У Симонс была профессиональная память на лица, этого сержанта она помнила — жизнь у Насти Волковой казалась скучной и серой, но на самом деле, если покопаться, набиралось материала на приличный репортаж. Приличный, но не сенсационный, а по мелочам Тереза не разбрасывалась. Вообще, со стороны могло показаться, что у ведущего репортёра «Ньюс» нюх на сенсации и чужие тайны, на самом деле на Терезу работала целая команда, подбиравшая очередных жертв. Феликс Орлов, с которым она чуть было не умерла на яхте в первый день года, отлично подходил для расследования, помимо того, что удалось накопать в полиции и Бюро, информаторы из мафии тоже кое-что подбросили, но Орлова подстрелили, и судя по всему, насмерть. Мёртвые люди интересны только фактом своей смерти, они не боятся разоблачений. Симонс отвела на подпольного торговца оружием две недели, и теперь в её графике образовалась пустота, которую требовалось кем-то заполнить.
Женщина припарковала новенький белый кабриолет на личной парковке возле двух кубиков «Ньюс», соединённых перемычкой, придала лицу печальное выражение и направилась к себе в кабинет на пятом этаже, не забывая прихрамывать.
— Сеньора Ортега ждёт вас через сорок минут, — личный помощник, низенький смуглый индус Тимми почтительно поклонился, сложив ладони перед грудью.
Тереза проверила комм, там никаких сообщений не было.
— Просила передать вам это лично, — добавил Тимми, всем своим видом выражая радость от встречи с боссом.
Тимми перепрыгнул с третьего этажа сразу на пятый и не скрывал, что очень дорожит своим новым местом. Симонс была той ещё тварью и сволочью, готовой на всё ради карьеры, но к подчинённым по пустякам не придиралась, платили здесь неплохо, и главное, через два-три года вполне можно уйти в какую-нибудь программу исполнительным продюсером. А два года можно и потерпеть.
— Когда? — уточнила Тереза.
— Только что. Все ваши поручения выполнены, отчёт у вас в комме, и на столе.
— Вызови мне Титова и Фельдман из аналитики, у них есть полчаса. И пусть поторопятся, кое-что нам надо обсудить с глазу на глаз.
— Слушаюсь. Ваша новая ассистентка на рабочем месте с начала второй трети.
— Во сколько я беру интервью у кандидата в мэры? — спросила Симонс, хотя отлично помнила и время, и место.
— В пять второй трети.
— Включи её в группу, введи в курс дела. И предупреди, чтобы не путалась под ногами.
— Конечно, — Тимми закивал головой, — я её припугну.
— Даже не думай, — репортёр улыбнулась, — не хватало только мне испуганной овцы, наоборот, вдохнови, расскажи, как это здорово — мне помогать. Это ведь прекрасно, да, Тимми?
Маленький индус закивал головой ещё чаще.
— Ладно, сама сделаю. Когда вернусь от Мишель, проводи ко мне.
Через тридцать пять минут Тереза вышла из кабинета и направилась к лифту — единственному перевозившему ведущих работников редакции с пятого на шестой этаж. Обычные сотрудники пользовались лифтами в другом конце здания, их дальше кабинетов секретарей и младших вице-президентов не пускали, Тереза поднялась в главный холл, в который выходили двери приёмных Мишель Ортеги и её заместителей. Репортёр не знала, зачем её хочет видеть начальство, и немного нервничала.
Просторная комната с овальным столом была пуста. Тереза уселась в кресло, достала планшет, проверила отчёты о реакции на своё вчерашнее выступление. Мнения зрителей разделились, часть радовалась, что репортёр осталась жива, но были и такие, кто желал ей смерти и даже обещал в следующий раз лично взять винтовку и расправиться с женщиной. Симонс холодно улыбнулась, важно было не то, что думали другие люди, а то, что есть реакция. Все они прильнут к экранам, когда в следующий раз Тереза выйдет в сеть, и будут ловить каждое её слово, а значит, она и дальше будет держаться на пике популярности.
— Отличный материал.
Мишель появилась не со стороны своего кабинета, а из приёмной, она выглядела усталой и недовольной. Молодая женщина унаследовала после своего дяди Игнасио Ортега целую империю, которую пыталась удержать её в руках. Стоило дать слабину, и такие, как Симонс, перебегут к конкурентам, а если в «Ньюс» не будет ярких личностей, то и самой медиаимперии не останется.
— Спасибо, — Тереза улыбнулась с ноткой благодарности. Почти естественной.
Мишель подошла к столу, но осталась стоять, опершись руками на спинку кресла, её голова утонула по уши во вздёрнутых плечах.
— С сегодняшнего дня мы усиливаем твою охрану. Это не обсуждается, Тереза, твоя безопасность — наша ответственность и главная забота. Юристы подготовили документы, отослали адвокату. Уверена, он с тобой свяжется в ближайшее время. Никаких ограничений, за тобой просто будут приглядывать тридцать часов в сутки.
— Кто?
— Охранное агентство «Мёбиус».
— Мишель, — Тереза поднялась, обошла стол, уселась перед боссом на край столешницы, получившаяся пауза придавала словам вес, — ничего ужасного пока не произошло. Меня просто пытались убить, но не смогли, возможно, будут пытаться ещё раз, и дилетанты из бывших полицейских меня не спасут. Мне нужны настоящие профи, я сама могу таких подобрать.
— Выберешь тех, что хорошо смотрятся? — Ортега иронично сжала губы. — Мы с тобой знакомы сколько, лет двадцать уже? Я тогда сопливой дурочкой была, бегала с микрофоном за тобой и оператором, дядя Игнасио считал, что мне надо набраться опыта у лучших. А ты уже тогда была звездой, и характер был такой же мерзкий, но ты мне и тогда нравилась, и сейчас нравишься. И ты до сих пор всё ещё звезда. А я — твой босс, поэтому подобрала тебе такую охрану, какую посчитала нужной. Задержись здесь, посмотри, подпиши договор, и тогда можешь отправляться в свой кабинет. Или катись в отпуск, если откажешься.
— Хорошо, — Симонс соображала быстро, и почти доверяла своему адвокату, который только что прислал своё одобрение вместе с договором, — я согласна. Но…
— Получишь два процента к тем, что есть, — кивнула Мишель Ортега, дождалась, когда Тереза заверит договор, и вышла. Теперь уже в другую дверь, ведущую в её кабинет.
Тереза спустилась обратно на пятый этаж, прошла в свой офис, плюхнулась в глубокое кресло, которое тут же загудело, разминая мышцы. Сканер подсветил сетчатку, оценил степень усталости и подобрал нужное освещение. Симонс отлично понимала, что никакая дополнительная охрана ей не нужна, если кто-то решит пристрелить репортёра, то так и сделает. Она за свою карьеру достаточно часто сталкивалась с представителями теневого бизнеса, у которых были достаточные возможности нанять лучших снайперов или подрывников, обойти все существующие системы охраны и барьеры безопасности, а уж если перейти дорогу влиятельным шишкам из Бюро или Сил обороны, можно сразу заказывать место на кладбище. Тереза купила такое заранее, на небольшом островке для знаменитостей неподалёку от Касабланки, на скалистом плато с видом на океан, и даже памятник оплатила — смерть рано или поздно заставит её замолчать. Лучше поздно.
Недавно прикончили Филипу Суарес, дочь советника семьи Фальков, и убийцу ничего не остановило, даже боязнь мести со стороны могущественного мафиозного клана. Тереза была по сравнению с Суарес мелкой сошкой, говорящим лицом на экране, которое, что случись, быстро заменят на другое. И если за те сорок лет, что она аккуратно выворачивает чужие секреты наизнанку, её по-настоящему не пристрелили, то и сейчас не станут, разве что случайно.
Контур двери моргнул красным, потом зелёным, и в створку просунулась голова Тимми.
— Ваша новая ассистентка, сеньора. Она в приёмной.
— У неё восемь минут.
Голова Тимми кивнула, исчезла, дверь распахнулась, и в кабинет вошла Фран. Она скромно встала посреди комнаты, сложив руки и чуть наклонив голову. Тереза поднялась, приблизилась к девушке почти вплотную. Кабинет был надёжно отгорожен от чужих глаз и ушей, но Симонс знала, что от внимания боссов защищаться не только бесполезно, но и вредно.
— С первым рабочим днём, дорогая, — сказала она громко и отчётливо, фальшиво улыбаясь и обнимая Фран так, чтобы к ней почти не прикасаться. — Тебе тут понравится.
— Спасибо, мама.
Глава 3
Глава 03
3 января
— Ты можешь хоть иногда ни во что не влипать? — Настя Волкова со злостью смотрела на Веласкеса, который сидел с другой стороны стола, теребя серебристый браслет. — Какого чёрта тебя понесло туда, где убивают людей? И зачем ты сюда вообще припёрся ни свет ни заря, допроса на месте нам вполне хватило.
У Волковой были все причины злиться. Точнее, четыре.
Во-первых, обычно преступления, которые происходили в открытом море, передавались или Бюро, или Силам обороны, но в этот раз всё спихнули на полицию. Виноват в этом был лейтенант из новеньких, который, не разобравшись, что взорванная яхта находится за пределами десятимильной зоны, выслал патруль и детектива, а представителя Сил обороны отказался допустить. Лейтенанта перевели прямо перед Рождеством из Тампы, а в Тампе, как известно, океана нет. Настя ждала, что её начальника тут же разжалуют в патрульные, но почему-то и Бюро, и Силы обороны от расследования устранились.
Это была вторая причина, похоже, в Бюро отлично знали, кто убийца, или по крайней мере, почему этого русского эспера подстрелили возле Ньюпорта, но с полицией делиться информацией не спешили. Иначе как можно было объяснить то, что с них не требовали каждый день отчёт о том, как продвигается дело, и что катера Бюро рыскали возле обломков яхты Орлова всего десять минут.
В-третьих, в деле был свидетель, и не какой-нибудь, а целый репортёр из «Ньюс», Тереза Симонс, законченная стерва с толпой адвокатов. Она почти сутки провела в больнице, хотя у этой дряни даже ранений серьёзных не было, потом молча сидела напротив Насти с надменным видом, не отвечая на вопросы, а ещё через час вовсю рассказывала на пятом канале «Ньюс» о том, как над ней издевались в участке, и выдумывала причины, по которым полиция на Острове работает кое-как. Поэтому Симонс купалась в лучах славы, а она, Настя, ковырялась в дерьме.