На Аппер-Темз-стрит он сел на омнибус, шедший в сторону Кенсингтон-Хай-стрит и Холланд-парк, а по дороге рассматривал бочки в брошюре Диогена. Сколько же придумано чудесных и полезных приспособлений! В кошельке оставалось всего шестьдесят фунтов, и, хотя цены в брошюре не указывались, этой суммы, похоже, явно недостаточно. «Всему свое время», — сказал он себе.
Он ненадолго прикрыл глаза и увидел прозрачную реку из вчерашнего сна — теперь преисполненного глубоким смыслом. Видение оставалось ясным и наяву, но отдалялось, словно смотришь в телескоп с обратной стороны. Тем не менее он так замечтался, что почти не заметил, как омнибус доехал до Гайд-парка. Сойдя на Черч-стрит и миновав церковь Сент-Мэри-Абботс с ее шпилем, сияющим на лазурном, как море, небе, он отыскал лавку Диогена на углу Холланд-роуд и постоял у витрины, разглядывая бочки: они сулили путешествие, счастливое возвращение и перерождение.
Сент-Ив ощутил затхлый сырой запах — как оказалось, исходивший от его собственного сюртука, — и ему захотелось немедленно, прежде чем зайти в лавку, избавиться от ненадлежащего одеяния, однако в кармане лежал сверток с порошками. В витрине он заметил свое отражение: всклокоченные волосы, расстегнутый воротник. Отвернувшись, он послюнил пальцы и, как мог, пригладил волосы, потом застегнул воротник и оправил сюртук. Расправив плечи, он вошел в лавку; звякнул колокольчик над дверью, и его весьма радушно приветствовал худой, одетый в черное приказчик, напоминавший подмастерье похоронных дел мастера:
— Добрый день, единомышленник!
— Благодарю вас, — сказал Сент-Ив. — Я хотел бы приобрести бочку, — он протянул приказчику открытую брошюру. — Вот эту модель. «Королевский шлюп».
Человечек отпрянул, как будто у Сент-Ива скверно пахло изо рта, но сразу же взял себя в руки и ответил:
— Исключительно полезное приобретение, сэр. Вы состоите во фракции?
— Во фракции Примроуз-Хилл, — солгал Сент-Ив, хотя, возможно, вскоре эта ложь станет правдой.
— Достойнейшая организация. Приобрели у меня немало бочек. Та, что вы выбрали, стоит ровно триста фунтов, сэр, с полной гарантией мореходности, и к ней прилагается буксирный конец, а также бочонок с отделениями, где хранится запас сушеной говядины, концентрированного сока лайма и галет. За дополнительную плату мы предлагаем лоции, защищенные от морской воды не менее чем десятью слоями лака. Вы, конечно, уже прочли список приспособлений в брошюре.
— Да, конечно, — подтвердил Сент-Ив. — Триста фунтов, я считаю, вполне справедливо, — он достал из кармана три мокрые двадцатифунтовые ассигнации. — С радостью внесу это в качестве залога, а остальное заплачу векселем моего банка.
Приказчик, не говоря ни слова, смотрел на него сквозь очки, наморщив нос, словно снова уловил неприятный запах. Сент-Ив и сам чувствовал сомнительный аромат, исходивший от его одежды; кожа на голове и лице зудела. Он укорил себя за то, что не побрился утром, но тогда он скорее всего разбудил бы Элис, а она…
Отбросив эту мысль до лучших времен, он изобразил улыбку, не зная, смотрят на него оценивающе или с откровенным презрением.
— Боюсь, это совершенно невозможно, — сказал приказчик. — Наш хозяин, Диоген, рад принять наличные деньги в любом виде, будь то хоть полтонны фартингов в окованном железом сундуке, уверяю вас. Но банковские векселя, долговые расписки и отказы от прав первородства детей нам без надобности. Если у вас в банке достаточно средств, чтобы взять эти деньги наличными, рекомендую так и поступить. Всего вам хорошего.
С этим приказчик отвернулся и принялся натирать тряпкой застекленный прилавок. Сент-Ив получил от ворот поворот. Выходя из лавки, он столкнулся в дверях с ломившейся внутрь парой забулдыг и, прежде чем дверь за ним захлопнулась, успел услышать возглас приказчика: «Добрый день, единомышленники!» Он наблюдал из затемненного коридора, как приказчик, жестикулируя и кивая, провел их в дальний конец лавки. Меньше чем в трех шагах от двери стояла бочка, примерно такая же, как собирался купить Сент-Ив. Невозможно было понять, есть ли в ней бочонок с концентрированным соком лайма и галетами, но он знал, что вполне может войти внутрь, взяться руками за горловину бочки и выкатить ее наружу незаметно для приказчика.
Он почувствовал, как рот помимо воли складывается в ухмылку, и толчком распахнул дверь, охваченный неодолимой страстью. Дверной колокольчик звякнул, тут же выдав его вторжение. Клерк мгновенно развернулся и поспешил к нему, но Сент-Ив уже схватился за бочку и, развернувшись к двери, сильно дернул ее и чуть не упал, потому что бочка не двинулась с места: колеса ее упирались в деревянные башмаки, привернутые болтами к полу. Бросив бочку, он рванул к выходу, вылетел наружу и понесся по Кенсингтон-Хай-стрит: полы сюртука развевались на бегу.
Увидев, что за ним никто не гонится, он заставил себя остановиться. В противном случае его бы наверняка арестовали. Прохожие смотрели искоса и сторонились. Как бы там ни было, жизненная энергия в его теле совершенно иссякла. Сент-Ив зашел в первый попавшийся паб, где принял два пакетика порошка с кружкой эля, поскольку помимо усталости изнывал от жажды.
Несколько ободрившись новой дозой, он прошел через Гайд-парк в сторону Треднидл-стрит, к Банку Англии. Снять необходимые деньги не составит никакого труда. Элис поймет, сказал он себе, надо просто ей все объяснить. Вдруг раздался звук колокольчиков, и показалась вереница бочек: их тянули по Серпентайн-роуд целых шесть Красных жилетов.
— К реке! — кричали бочкари, и ему пришлось посторониться, чтобы пропустить их, хотя он изнывал от желания влиться в их ряды.
В этот момент он вспомнил, что сегодня первое мая и банки закрыты, а значит, он останется без бочки. Он попытался вспомнить, сколько пакетиков порошка проглотил с тех пор, как проснулся на заре, но не мог. Сунув руку в карман пальто, он ощупал пергаментный сверток с пакетиками и связывающую его бечевку и зашагал в Смитфилд, раздираемый желанием заполучить бочку и унынием.
ПРИЧАЛ ТУЛИ-СТРИТ
Пока они с Табби шли пешком через Лондонский мост, Элис невольно искала глазами Лэнгдона. Она не могла выбросить из головы его записку, невозможно краткую и резкую. Странный рассказ Ларкин про угрей не выходил из головы, и она снова вспомнила о рыбном запахе, исходившем от стакана. Эти смутные мысли ни к чему не вели. Она напомнила себе, что нет разумных причин ожидать встречи с Лэнгдоном, — с другой стороны, все утро складывалось сегодня не слишком разумно.
Мост заполнили зеваки, собравшиеся поглядеть на веселье, — как всегда, в толпе взад и вперед шныряли уличные мальчишки, в том числе, видимо, и пираты из шайки Ларкин. Обстановка весьма благоприятствовала карманным кражам, и Элис поплотнее прижала к себе сумочку, пожалев, что не оставила ее в трактире. Им с Табби то и дело приходилось уступать дорогу вереницам бочкарей, наперегонки стремящимся через мост, и она увидела, что у спуска к воде на причале Тули их собралась уже целая толпа. Красные жилеты помогали спустить бочки с причала или же стояли по колено в воде в реке, связывая бочки вместе в подобие плотов, пропуская веревки в кольца, прикрепленные к днищам, чтобы с отливом они все разом понеслись вниз. Другие вставляли мачты, боковые поплавки и парные весла в бочки более сложных конструкций.
Бочкари полностью заполнили Боро-Хай-стрит и проезд, который спускался от рынка Боро-Маркет к Темзе. Бочки, поодиночке и связанные вместе, тянулись вдоль южного берега до Хорслидаун-лейн и дальше. Некоторые увязли до самого верха колес в иле на берегах Темзы, так и не добравшись до реки. Другие колыхались в стоячей воде, ожидая отлива, а из проходящих мимо лодок в их адрес летели обидные насмешки; иным лодочникам приходилось отпихивать бочки с дороги баграми. Элис казалось, что повсюду бочки, сотни и сотни бочек, и вся эта сцена выглядела чрезвычайно нелепо. На набережной присутствовали и констебли, без сомнения, готовые в любой момент разогнать это собрание. Ларкин Справедливая скрывалась где-то в толпе, выжидая момент, чтобы дать полиции повод для действий и заработать обещанные Табби две кроны. Табби, как и его дядюшка Гилберт, отличался и порывистостью, и щедростью.
Члены фракции Примроуз-Хилл, по словам Табби, носили зеленые соломенные шляпы, и Элис разглядела несколько, видневшихся тут и там в толпе. Табби указал на две кучки ожидавших спуска зеленых шляп на ступенях к причалу, однако распознать среди них Гилберта было невозможно, поскольку бочки закрывали их снизу, а широкополые шляпы сверху.
Элис узнала Ларкин, которая в сопровождении нескольких малолетних спутников бродила между бочкарями в поисках бочки с гербом Фробишеров — яростным ежом с извивающимся красным чертом в зубах.
— Господи, они нашли его! — воскликнул Табби, тыча пальцем в сторону причала. Элис посмотрела в том направлении и сразу увидела Гилберта. Гребное колесо его бочки бодро вращалось, хотя сама бочка еще находилась на суше. Он наверняка крутил педали внутри бочки, проверяя механизм. Как и остальным его единомышленникам, ему явно не терпелось пуститься в путь. Стоило Элис об этом подумать, как Ларкин сдернула шляпу с головы Гилберта и бросила ее в реку. Встряхнув косичками, она запрыгнула на его бочку, с нее перепрыгнула на другую, третью — и дальше, в прыжке срывая обеими руками шляпы и швыряя их в стороны. За ней вся шайка — сложно сказать, сколько именно человек — последовала ее примеру, и воздух вмиг наполнился летящими шляпами и детьми, скачущими по бочкам, расталкивающими их в разные стороны и сеющими смятение.
Зрители на мосту и в лодках на реке радостно заулюлюкали, а среди бочкарей, подвергшихся нападению в тот самый миг, когда они собирались начать свою миграцию, началась паника. Многие завопили, словно от физической боли. Табби уже продвигался к причалу, раздвигая своей массой толпу и крича:
— Дорогу! Дорогу!
Элис торопливо шла за ним, а он только увеличивал суматоху, распихивая бочки налево и направо. Два коренастых Красных жилета преградили Табби путь, но он смахнул их со своего пути, как манекены из папье-маше.