– От Загорного сообщения были? – спросил я у мага, скидывая полушубок.
– Нет, – ответил он.
Связь между базами мы держали с помощью специальных раций, каждая размером с кирпич. Сеансы два раза в сутки. В отличие от привычных раций, закреплённых у каждого разведчика на плече и покрывающих расстояние примерно полтора километра, эти имели радиус действия до семи километров. Но связь всё-таки была довольно неустойчивой, и батареи быстро садились. Электроника в Мире Колоний ещё далека от совершенства.
Был у нас и экстренный канал связи – с помощью магических амулетов. Обычно магическими средствами передачи данных мог пользоваться только хорошо обученный маг, такой как Гаврик, который, по сути, и являлся средством связи нашей группы с основными войсками. По своему амулету он мог передавать сообщения на очень большие расстояния. Тот работал по принципу морзянки, хотя передавал заранее зашифрованные фразы, а порой даже картинки, правда понятные только другому магу. Однако у Коли Викинга оказалось достаточно таланта, чтобы передавать простейшие сообщения Гаврику. Но такой канал между разведчиками использовался только в крайних случаях, и то если нужно было быстро передать короткое сообщение.
– Ну, поганые южане… – пробормотал Кангаров, забираясь на койку.
Я улыбнулся: его мнение полностью совпадало с моим, а Гаврик никак не отреагировал, он наблюдал за окрестностями сквозь смотровые щели. Отвлекать мага разговорами я не стал, положил блокнот с заметками, сделанными во время рейда, в специальное углубление, скинул с плеч автомат, разгрузочный рюкзак. Автомат проверил, убедился, что оружие в порядке: смазка не застыла, ударный механизм работает – и поставил его в угол к остальному оружию. Ещё одна вещь, требующая пристального внимания, – это магический амулет «Силуэт-М», тоненький браслет из янтарных камешков, чередующихся с металлическими цилиндриками. Он должен визуально дробить силуэт владеющего им солдата и маскировать его на фоне местности. Кроме этого, амулет может немного отклонять траекторию пуль, летящих в его владельца, если на них не наложены специальные чары. У каждого из разведчиков есть такая вещица, которая обладает и рядом других полезных свойств. Например, обеспечивает дополнительную защиту при ментальном воздействии. Но заряда энергии «Силуэта» хватает всего на десять – пятнадцать минут активной работы. Так что включать его можно только перед боем. Я мысленно сконцентрировался, провёл рукой над браслетом. Ладонь почувствовала тепло, а в янтаре замелькали искорки – значит, заряд магии на максимуме. После чего я как был, прямо в броне завалился на узкую лежанку.
Температура в схроне была чуть больше нуля, изо рта шёл пар, я натянул одеяло до самой шеи и наконец расслабился, а через секунду уснул. Снилось мне что-то знакомое, кажется сон, который я уже видел, или это картинка из прошлого. В любом случае, мне не дали его досмотреть. Лёгкое прикосновение к груди – и тревожный сон испарился, не оставив в памяти ничего.
Я открыл глаза, рядом стоял Гаврик, одними губами я спросил:
– Что?
– Не знаю, командир, – тоже шёпотом ответил он. – Посмотри вокруг, ты в темноте лучше меня видишь.
В нашей «щели» царила полная темнота, Гаврик потушил даже слабенькую коптилку, сделанную из гильзы. Я встал, привычным способом дважды сфокусировал и расфокусировал зрение. Из тьмы проступили серые очертания нашей базы, узкие лежаки, низкий складной стол, спящие Инга и Рикки и взволнованное лицо Гаврика. Я поочерёдно через бинокль посмотрел в четыре смотровых щели. Ничего не увидел. Все такие же серые сугробы, ветра почти нет. И всё-таки нехорошее предчувствие шевельнулось внутри. Что же это может быть? Вокруг, куда ни глянь, только сугробы, за ними, конечно, можно спрятаться – некоторые высотой в полтора метра, но ненадолго, да и противник должен как-то проявить себя, передвигаться, но ничего подозрительного так и не разглядел.
– Ты что-то конкретное увидел? – спросил я.
Гаврик пожал плечами:
– Нет, это на интуитивном уровне, почудилось – какая-то опасность приближается… Кажется, с юга, – подумав, добавил маг.
Гаврик у нас – маг широкого профиля, выходит, у него ещё и дар предвидения прорезался? Только нам от этого не легче, делать-то что? На связь выходить со вторым отрядом тоже не годится, вылезать из укрытия тем более, ну а если нас тут, как кроликов в норе…
– Так, Гаврик, – подумав, сказал я, – бери рацию, настраивай на какие хочешь частоты, но так, чтобы сигнал не перехватили. Передай Загорному, чтобы тоже осмотрелся.
Я переходил от бойницы к бойнице, изучая окрестности, Гаврик настраивал рацию, остальные спали. Я уже хотел было прекратить наблюдение, когда засёк движение на юго-западе, в полукилометре от нас. Зараза, как близко!
– Уходим, – шёпотом приказал я так же тихо, как говорил раньше, но все проснулись. – Гаврик, передай Загорному – пусть тоже уходят. Встречаемся на условленном месте.
– Ты уверен, командир? Может…
– Не может, передавай.
Гаврик проговорил в рацию несколько ключевых слов. Тем временем Инга зажгла гильзу-коптилку, я прищурился: хоть свет был и не яркий, всё же глазам было неприятно. При этом тусклом свете мы быстро собрались, взяли оружие, проверили снаряжение.
– Рикки – головной дозор, Инга – замыкающий дозор, противник в полукилометре от нас к юго-западу, – чеканя каждое слово, распорядился я. – Покидаем схрон. Быстрым темпом идём на встречу со второй группой. Во время перехода любой связью пользоваться запрещено. Рикки, перед уходом проверь «закладки». Вопросы есть? Вопросов нет, ну двинули. С Богом!
Все трое моих подчинённых стояли, сутулясь под низким потолком, держа в руках лыжи, из-за спин у них торчали стволы автоматов. У Иглы – ствол СВД{ Снайперская винтовка Драгунова.}. Выслушав мой приказ, они без лишних вопросов вышли наружу.
Перед выходом я ещё раз проверил снаряжение: нормально ли сидит панцирь, не звякает ли чего в разгрузке. Три метательных ножа в кармашках за воротником, ещё один нож, обычный, на бедре. За поясом пистолет – двадцатизарядный «стечкин» (или АПС), автомат на плечо – теперь всё. Я потушил коптилку и полез наружу.
Степь встретила меня ледяным холодом, кожу на лице сразу стянуло. Я начал засыпать вход в схрон. Вернулся Рикки, который проверял растяжки в тридцати метрах от базы.
– Командир, с юга в четырехстах метрах вижу десять человек, идут на лыжах в полный рост. В нашу сторону, – шепот Инги стеганул по ушам, как звук выстрела. У всех было одно желание – как можно быстрее смыться подальше отсюда, но торопиться нельзя. Я ещё раз оглядел замаскированный схрон: сугроб как сугроб – и приказал:
– Двинулись!
Наша четвёрка построилась колонной и заскользила на лыжах. У нас ещё был шанс уйти от преследования, накрутить петли, затеряться, в конце концов. Сучество, ну хоть бы слабый ветерок поднялся!
«Командир, с северо-запада двенадцать человек, триста пятьдесят метров. Идут в линию, прочёсывают поле», – уже только знаками, а не словами, показала снайперша.
«Ну хоть бы не к нам, лишь бы на след не вышли», – с тоской подумал я.
И будто в ответ на мои мысли привычно кольнуло знакомое ощущение. Чужая магия!
– Гаврик, последний резерв, – рыкнул я в полный голос.
Маг уже сорвал с груди хрустальный кулон в форме спирали, сломал его и бросил под ноги.
В лицо сразу ударил ледяной порыв ветра с зарядом снежной «дроби». Вокруг поднимались снежные вихри, начиналась вьюга. Ветер пронизывал до костей, сбивал с ног, снежная крупа забиралась под капюшон и за шиворот, колола глаза. На плечах сразу образовались целые сугробы. Буря в степи – это страшно, буря зимой – это настоящий ад. Снежный буран мог принести смерть целому каравану. Заморозить, замести всё живое.
Вчетвером мы боролись с ветром и продвигались на восток. Утешало нас только, что тем, кто сидел у нас на хвосте, было ещё хуже.
Присутствие чужой магии снова кольнуло меня. Я остановился, остальные тоже замерли. Ветер явно начинал спадать, снежные вихри кружили уже не так яростно. Мы успели пройти метров пятьсот, когда позади нас, в плотном покрывале туч образовалась дыра, как раз над нашим схроном. Она быстро разрасталась, открывая небо с мерцающими звёздами.
Мы дружно упали в снег. В бинокль я разглядел человек тридцать, с разных сторон приближающихся к нашей бывшей базе. Игла выставила указательный палец – она выбрала цель.
«Готовьтесь», – жестом приказал я магу и снайперше.
Гаврик порылся в полушубке, вытащил длинный, чуть изогнутый медный жезл с красным камнем в наконечнике. Игла не изменила своего положения. Я подождал, когда разведчики южан подойдут к замаскированному укреплению метров на тридцать, и кивнул.
Жезл мага дёрнулся, камень еле заметно мигнул красным светом, после этого хлёстко хлопнула винтовка Инги, но звук выстрела никто из южан точно не услышал, потому что одновременно с ним взлетала вверх, подброшенная вышибным зарядом, мина-лягушка и рванула в полутора метрах над землёй.
Сразу после взрыва, ни на секунду не задерживаясь, мы собрались в боевой порядок и покинули место краткой остановки. На бегу я считал в уме, на счёт сто двадцать один приказал остановиться.
Фугас с замедленным взрывателем, заложенный в схроне, взорвался вихрем осколков, вверх взлетели куски брёвен, комья снега и смерзшейся земли. На месте нашей базы взмыл в воздух серо-бурый столб, а потом опал, оставив глубокую воронку. Южан смахнуло в снег. Надеюсь, кого-нибудь убило. На одного меньше стало точно – Игла не промахивается, но был ли среди убитых тот кудесник, который «нашу» метель успокоил? Вряд ли, маг чувствует, когда в него целятся, поэтому даже снайперу его снять очень тяжело.
В любом случае взрыв придержит южан. Пока они будут осматривать схрон, разминировать растяжки, опасаясь как бы чего опять не рвануло, много времени пройдёт, и мы успеем оторваться.
Я немного скорректировал маршрут движения. Бежали мы в заранее условленное место встречи с остальными бойцами. В трёхстах метрах от ориентира № 5 – так на картах обозначали нагромождения камней высотой в три человеческих роста. Такие курганы из гранитных глыб довольно часто встречались на границе Южной Колонии и ничейной земли.