– Вы пилот из Шеннона? – прорычал он.
Мужчина удивленно моргнул.
– Что? Что происходит, черт побери?
Проктор еще крепче ухватил его за воротник, тем самым создавая давление на шею.
– Отвечайте на вопрос!
– Я… я один из них… – пролепетал он.
– Где второй?
– Покинул аэропорт час назад. Он уже написал свой отчет. Я свой тоже отдал.
– Отчет?
– О трагедии, – пилот постепенно возвращал себе самообладание. Очевидно, он был американцем. – Так кто вы такой?
– Здесь я задаю вопросы, – рявкнул Проктор. – Что за трагедия? И кто был вашими пассажирами?
– Их было двое. Мужчина и женщина.
– Имена?
– Они не называли нам своих имен.
– Тогда опишите их мне.
– Мужчина… примерно вашего роста. Стройный. Ухоженная бородка. Странные глаза – они… были разного цвета, – он немного помолчал, вспоминая. – А еще у него был шрам на щеке.
– А женщина?
– Молодая… лет… примерно двадцати, может, чуть больше. Темные волосы. Довольно красивая. Но я не особенно смотрел на нее, она была пьяна.
– И больше никого не было? Только эти двое?
– Да… по крайней мере, сначала.
Проктор плотнее сжал ворот пиджака пилота.
– Что вы имеет в виду под «сначала»? И что за трагедия?
Пилот поколебался.
– Ну… дело… в этой молодой женщине.
– Что с ней? – прорычал Проктор. – Что случилось с этой женщиной?
Пилот опустил глаза и некоторое время смотрел в пол, словно собираясь с силами, чтобы снова взглянуть на своего незваного гостя.
– Она умерла в середине полета.
8
– Умерла? – ошеломленно переспросил Проктор. – Умерла?!
На мгновение его взор затуманила красная пелена. То было концентрированное желание мстить и убивать, чистая злоба, незамутненная ярость. Он чувствовал нечто подобное только один или два раза за всю свою жизнь – во времена сильной опасности и физической боли. Титаническим усилием воли он заставил себя подавить этот порыв и не убить треклятого пилота прямо на месте.
Ему это удалось.
В конце концов – думал он – этот пилот был лишь мальчиком на побегушках. Вместо того чтобы убивать его, стоило выудить из него всю возможную информацию. Это принесет больше пользы.
– Расскажите мне, что случилось, – тихо потребовал Проктор.
Пилот с трудом сглотнул. Лицо его побелело и приобрело оттенок пепла, на висках и лбу выступили мелкие бисеринки пота, словно он почувствовал, какой опасности подвергся пару секунд назад.
– Мне мало что известно, – пролепетал он. – Я хотел бы рассказать вам больше… правда…
– Расскажите, все что знаете.
– Он не выпускал нас из кабины.
– Кто не выпускал?
– Тот человек. Мужчина, который арендовал самолет.
– Мужчина со шрамом?
Пилот боязливо кивнул.
– Ясно. Что еще можете сказать?
Пилот еще раз нервно сглотнул.
– Проблемы начались после того, как мы приземлились в Акжужте. Я уснул в кабине. Марк – второй пилот – разбудил меня. Я увидел на борту еще одну девушку. Блондинку. После этого до меня донеслись крики и звук сильного удара. Тогда тот мужчина… – пилот помедлил, собираясь с мыслями, – он вошел, приказал нам взлетать и не выходить из кабины, пока не приземлимся здесь, в Намибии. Он даже где-то раздобыл медицинские судна, которые оставил нам и сказал, чтобы нужду мы справляли в них…
Пилот наверно что-то заметил в глазах Проктора, потому что следующие его слова прозвучали почти скороговоркой:
– Послушайте, я ничего не видел. Она поднялась на борт в Шенноне и вполне держалась на своих ногах. А когда мы добрались сюда, она уже была мертва, ее вынесли на носилках, – он прервался. – Пока мы готовились к посадке, тот мужчина… он… натаскивал нас. Объяснял, что нужно сказать чиновникам и сотрудникам аэропорта. Он сказал, что у девушки было какое-то сердечнососудистое заболевание. С такими людьми… на большой высоте иногда случаются приступы… приводящие к летальному исходу.
– А блондинка? С ней – что? Кто она?
– Я не знаю, – пилот начал вращать головой, пытаясь освободиться. – Прошу вас, успокойтесь и не давите так сильно…
Проктор подумал, что и впрямь стоит взять себя в руки. Он отпустил воротник пилота. Тот облегченно вздохнул и кивнул в сторону взлетно-посадочной полосы, раскинувшейся за лобовым стеклом самолета.
– Вон тот сотрудник. Он опрашивал нашего пассажира.
Проктор разглядел невысокого человека в форме, на вид ему было около шестидесяти. Он стоял у входной двери в терминал, и мимо него проходило множество людей.
– Он знает больше всех о случившемся, – настаивал пилот.
Проктор пристально воззрился на него долгим суровым взглядом, после чего молча развернулся и покинул самолет.
Когда Проктор подошел к людному терминалу, сотрудник аэропорта тут же вопросительно взглянул на него. У этого мужчины были усталые, но добрые глаза, волосы он стриг очень коротко и они уже успели поседеть добела.
Завидев Проктора, большинство людей предпочло обойти его стороной, словно ощущая исходящую от него угрозу.
– Goeienaand[27], – поздоровался мужчина.
– Goeienaand, – отозвался Проктор, тут же представившись. Он знал, что официально в Намибии говорили по-английски, но большинство местных жителей свободно владело африкаанс[28]. В прошлом Проктору доводилось участвовать во множестве спецопераций, в которых был задействован этот язык, и благодаря этому он слегка поднаторел в нем.
– Praat Meneer Afrikaans[29]?
– Ja,’n bietjie. Praat Meneer Engels[30]?
– Да, – ответил мужчина, мгновенно переключившись на английский, в котором все же слышался местный акцент.
– Baie dankie[31] – Проктор оглянулся через плечо и взглянул на «Бомбардир». – Я хотел спросить вас о молодой женщине, которую… сняли с того самолета.
– Меня зовут Мазози Шона. И я здесь главный управляющий, – мужчина покачал головой. – Грустно. Очень грустно.
– Что произошло? – спросил Проктор.
Шона внимательно взглянул на него.
– Простите, а что у вас за интерес в этом вопросе?
Проктор на секунду задумался.
– Моя дочь. Это моя дочь… была на том самолете.
Лицо мужчины – и без того печальное – помрачнело окончательно.
– Мне очень жаль. Соболезную. Она умерла. Умерла в полете.
Проктор почувствовал, что что-то в нем надломилось. Он не спал уже почти тридцать шесть часов – с того самого момента, как выбежал из особняка на Риверсайд-Драйв. Почти все это время он находился в состоянии повышенной боевой готовности и под воздействием постоянного груза тревоги не чувствовал усталости. Но теперь она навалилась на него. Он не плакал с шестилетнего возраста, но, заговорив, он услышал, как его голос предательски дрогнул, и почувствовал, как глаза увлажнились от подступивших слез. Догадавшись, что сейчас эта сцена лишь сыграет на руку его спектаклю, он позволил слезам сбежать по щекам.
– Пожалуйста, – пролепетал он. – Пожалуйста, вы должны мне помочь! Я… я старался угнаться за ними… но прилетел слишком поздно. Asseblief[32], мне нужно знать, что там произошло. Вы понимаете? Мне нужно это знать!..
Мужчина по имени Шона взял его за руку.
– Мне очень жаль. Я расскажу вам все, что знаю, то есть почти ничего.
– Что… что сделали с ее телом?
– Ее увезли, сэр. На частном транспорте.
– А что насчет дознания? Медицинской экспертизы? Почему ее не отвезли в больницу… я хотел сказать, в морг?
Мужчина покачал головой.
– Все было организовано еще до посадки. Врача вызвали встречать самолет. Там он и провел первичный осмотр, подписал документы.
Проктор прикусил губу и опустил голову. Его собеседник сочувственно передернул плечами.
– Вы должны понимать. Я главный управляющий… но я не несу ответственности за… это.
Проктор понял. Это была не Америка. Здесь вполне возможно было обойти протоколы, если к делу примешивалась солидная сумма денег.
– Но моя дочь, – покачал головой Проктор. – Моя маленькая девочка… вы абсолютно уверены, что она была мертва? Как я могу знать наверняка, что это действительно была она? Может, это был кто-то другой…
Услышав это, мужчина слегка оживился.
– О, я могу помочь вам удостовериться…
– Я на все готов!
Управляющий поколебался.
– Вам может быть нелегко.
Проктор лишь отмахнулся от его слов. Шона кивнул.
– Тогда следуйте за мной.
Управляющий провел Проктора в терминал, после чего они миновали целый ряд распахнутых дверей и прошли по весьма потрепанному служебному коридору. В конце Шона открыл еще одну дверь и жестом пригласил Проктора войти внутрь. В комнате находилось несколько столов и с полдюжины видеомониторов с процессорами. Двое мужчин в рубашках с короткими рукавами взглянули на вошедших. Перемолвившись с Шоной несколькими словами на африкаанс, эти двое безропотно покинули помещение.
Шона смущенно взглянул на Проктора.
– А теперь, боюсь, я должен просить вас… о некоторой… компенсации. Поймите, это не для меня, а… – и он опустил голову, не в силах продолжить, лишь жестом указав в ту сторону, куда удалились сотрудники безопасности.
– Разумеется, – Проктор опустил руку в сумку и извлек оттуда небольшую пачку купюр.
Шона забрал деньги и так же смущенно кивнул в сторону одного из мониторов.
– Информации немного, но…
Шона сел за стол, а Проктор стал позади него. Несмотря на небольшой размер и потрепанное состояние этой комнаты, система видеонаблюдения аэропорта пребывала в отличном состоянии и была относительно современной. Шона придвинул к себе клавиатуру, набрал несколько команд, вытащил DVD-диск из ближайшего компьютера, сверился с записями – на диске была сделана пометка красным маркером – и вставил его в дисковод.