Я подумала немного – и соорудила оладьи.
Кот появился, когда я уже дожаривала. Наверняка допрос подслушивал, хитрец усатый!
Я помахала ему лопаткой и вернулась к плите.
– Ты что это делаешь? – осведомился котик опасливо. – Зачем?!
– Как зачем? – хмыкнула я и убрала с огня последнюю порцию оладий. – Еду готовлю. Что непонятного?
– Еду? – поразился Васька. – Жареное? Ты?!
– А что не так? – пожала плечами я и сняла кружевной (все-таки Тонья – извращенка!) фартучек.
Котик округлил глаза, нервно дернул ухом, и до меня запоздало дошло. Ведьма же вечно на диетах сидела! Телосложение у нее в стиле "сначала ветром шатало, а потом вообще унесло". Рацион у нее наверняка состоял из редьки, капусты, вареных яиц и кефирчика. Брр! Все это тоже нашлось в шкафу (кстати, как не испортилось?), но моему аппетиту это что при переломе подорожник.
Кстати, о подорожнике.
– Скажи-ка мне, дорогой фамильяр, – проговорила я мягко-мягко, как обычно разговаривала с любимым директором, Василием Петровичем Сковородой. Любимым – потому что иногда хотелось оного директора отлюбить чем-нибудь потяжелее. Хоть той же сковородой. – А дом этот у Тоньи в собственности? Или арендован?
Котик моргнул. Сказал с уважением:
– Ну и вопросы у тебя!
– Логичные вопросы, – я пожала плечами и отправила в рот первый оладушек. – Надо же думать, как дальше жить. Я правильно понимаю, обратно все отыграть не выйдет?
– Не-а, – признался кот… с удовольствием?
– А ты не выглядишь расстроенным, – заметила я, откусывая кусок следующей оладьи.
Ха, "расстроенным"! Фамильяр светился, как работяги в день аванса.
Кот встряхнулся, обвил хвостом лапы и признал:
– Ну да, мы с Тоньей не очень ладили. Я вообще-то ей по наследству достался, вместе с домом. Вот бабка у Тоньи знатная ведьма была…
И вздохнул с такой тоской, что расспрашивать я не стала. Зачем рану бередить?
– Давно? – уточнила я, оладушек в сметану макая. – У меня проблем не будет?
– Да какие проблемы? – махнул лапой кот. – Все чин-чином оформлено, братец хозяйкин проследил. Она только месяц как академию окончила и практиковать начала. Дура!
И вздохнул.
Я тоже вздохнула. И впрямь, дура. Молодая, с образованием, профессией, недвижимостью и даже фамильяром. Зачем тебя в незаконные обряды понесло, а, девочка?
Кстати!
– Чего она хотела добиться? – поинтересовалась я, понизив голос.
Котик отвел глаза.
– Ну-у-у-у… – и вдруг вызверился: – Идиотка, говорю же!
Неужели неподатливого эльфа привораживала?
Васька поднес коготь к мордочке, и я понятливо кивнула. Позже обсудим. Трепаться о незаконных делишках в доме, кишмя кишащем полицейскими, – идея и впрямь так себе.
Только на кухню ввалился не инспектор. Отнюдь.
– Угощайся, – щедро предложила я, мигом оценив мрачную физиономию (всех убью – один останусь!) Ыдрына.
И придвинула к нему миску с оставшимися оладьями, еще и сметанки плюхнула от души.
Лицо орка просветлело.
– Спасибо! Я сейчас.
Он куда-то утопал и через минуту вернулся. С тем самым окороком!
– От нашего стола – вашему столу, – сказал он церемонно и плюхнул мясо на столешницу.
– М-м-м! – простонал котик, поедая мясо глазами. Пока еще глазами.
Кажется, припадочная хозяйка и фамильяра пыталась на диету посадить. Или котик, как у их племени часто бывает, притворялся?
Хотя какая разница? Все равно оставлять его голодным я не собиралась.
– Благодарю, – сказала я церемонно и – цап нож с доской.
Накромсала окорок ломтиками – а кому не доводилось в старые времена салаты тазиками строгать и закуски на всю компанию готовить?
Котик получил свою пайку и принялся уписывать с довольным урчанием. Я же соорудила себе бутерброд и впилась в него зубами, стараясь не заурчать на манер кота. Очень стараясь.
– Что? – удивилась я, заметив ошарашенный взгляд орка. Он даже жевать перестал.
– Ты ешь с таким аппетитом… – пробормотал он, мотнул головой и выдавил: – Извини.
Я мысленно сплюнула. Тьфу! Мне ведь для поддержания легенды полагалось клевать, как птичка! В смысле съедать три своих веса в день. А вы что думали?
Хотя… Я питаться сельдереем – не пару недель, похудания ради, а всю оставшуюся жизнь! – не согласна. Хоть ради фигуры, хоть ради легенды.
А потому сказала, как могла легкомысленно:
– Мне пришлось многое переосмыслить…
– Ну да, – хмыкнул Ыдрын. – Труп – он многое в мозгах меняет. Если, конечно, не твой собственный.
– Глубокая мысль, – оценила я. – Кстати, о трупах…
– Хозяйка, – не выдержал фамильяр. – Ну не за столом же!
– М-да? – усомнилась я. – А что, тема кого-то смущает?
Меня так ни капельки. Ыдрына тоже, вон как челюстями работает. И сам котик не жевал только потому, что свою порцию уже прикончил.
Я не жадная. Так что плюхнула ему в тарелку еще ломоть окорока, и котик благополучно проглотил рассуждения о приличиях вместе с мясом. Сметаной тоже не побрезговал.
– Так что там с трупом? – спросила я снова. – Скоро его увезут?
– Редкая практичность, – одобрил Ыдрын, усмехаясь. – Это все, что тебя волнует?
Я пожала плечами.
– Мне в хозяйстве труп без надобности. Украшение не в моем вкусе, да и клиентов распугивает.
Орк уважительно крякнул и закинул в рот оставшиеся оладьи. За столом он обходился без пяти ножей и вилок, как я уже втайне опасалась.
– Скоро, – пообещал он. – Думаю, придется еще час-другой потерпеть, не дольше.
Я благодарно кивнула, а котик наябедничал:
– Ыдрын – подозреваемый!
И принялся умываться. Хитрюга.
Я молча перевела взгляд на орка. Приподняла бровь.
– Ерунда, – не выдержал тот. – Мы с ректором Поссетом не слишком ладили, но вряд ли кто-то всерьез станет меня подозревать.
Ох, что-то он темнит…
Стоп. Ректором?
– Ты же сказал, что он граф, – припомнила я.
Ыдрын пожал широченными плечами.
– Граф, ректор – одно другому не мешает. А ты, кстати, как-то очень быстро забыла, кто руководил твоей академией.
Упс.
"Котик, спасай!" – взвыла я мысленно.
– Между прочим, – фамильяр бросил на меня насмешливый взгляд. – Ты у полиции даже на сообщницу не тянешь. Мол, не было у вас никакого сговора. Ты просто по глупости Ыдрына отмазываешь, вот!
– Не тяну? – оскорбилась я. – По глупости?
– Ага, – признал котик с явным удовольствием. – Эльф этот так и сказал, что дура ты набитая, и он сам на месте орка тебя бы ни во что не посвящал.
Я губу прикусила. Вот же… эльф! Мог бы и повежливее с влюбленной девчонкой обходиться.
Ыдрын посмотрел на меня сочувственно.
– Ты совсем не дура, – утешил он.
Хоть не стал говорить, мол, он тебя еще разглядит и оценит… Я же не брошка, в конце концов, чтобы меня оценивать.
– Жалко, – встряхнула волосами я. Длинные рыжие кудряшки при готовке мешались, пришлось перехватить их кухонным полотенцем. – Может, я всегда мечтала побыть подозреваемой? А тут такой шанс!
Ыдрын покосился на меня, но ответить не успел.
Скрипнула дверь, эльф обвел нас подозрительным взглядом и осведомился:
– А что это вы тут делаете?
– Кабачками, мрр, балуемся, – брякнул котик и сметану с усов слизал.
Занавес.
Глава 4
Эльф – уточнить, как его хоть зовут? – убрался только часа через три. Облазил весь дом от пола до потолка (вру, от подвала до крыши), что-то обнюхивал, ощупывал, разве что на зуб не пробовал. Хотя, может и пробовал, кто его знает? Коту быстро надоело за ним следить, а мне и вовсе.
Ыдрын ушел раньше, сославшись на неотложные дела. "Кошку свою припадочную валерьянкой напои…" – проворчал Васька, но орк сделал вид, что не услышал.
А я… Что я? Проводила орка взглядом, вздохнула и села у окошка. Как дальше-то жить? Положим, с крышей над головой мне повезло. С голоду тоже пока не помру. А потом?
И дело тут даже не в финансах, а в смысле жизни. Ведь не просто так меня сюда занесло, верно? Надо, кстати, котика о подробностях обряда расспросить, а то он подозрительно увиливает… Почему?
Фамильяр, не будь дурак, куда-то удрал. Даже когда в дверь заколотили – снова! – не высунул любопытный нос.
Хотелось малодушно притвориться, что никого нет дома. Но… Если вы спрятали от проблем голову, это всего лишь значит, что они пнут вас в задницу.
– Иду я, иду! – крикнула я и поплелась открывать.
Чуяла, чуяла моя пятая точка неприятности… И не ошиблась. Это я поняла сразу, как только увидела на своем пороге холеную дамочку, разглядывавшую меня с презрительной миной английского мастифа, на которого лает дворовая собачонка.
– Тонья Подорожник? – осведомилась дамочка кисло. – Позвольте войти.
Вопросом это не было.
Я хмыкнула и посторонилась.
– Проходите, госпожа?..
– Алисия Поссет, – она небрежно сбросила на кресло меховую накидку. – Жена твоего любовника.
– Любовника? – переспросила я ошарашенно. Умеют же некоторые поставить в тупик! – Вы о ректоре Поссете, что ли?
Дама приподняла тонкие брови.
– А у тебя их несколько?
Прямо ревизор. "Я знаю, что у вас в отчетности сплошные нарушения! И попробуйте доказать мне обратное". Презумпция невиновности? Нет, не слышали.
– Для начала, – вздохнула я и руки на груди скрестила, – давайте все-таки на "вы". Кроме того, с чего вы взяли, что ваш муж со мной спал?
На мгновение на холеном лице госпожи Поссет мелькнула озадаченность. Затем она презрительно поджала губы.
– Не строй из себя оскорбленную невинность! Я точно знаю, что у Гарольда были шашни со студенткой, он сам мне об этом сказал.
Какие милые супружеские отношения. Образчик любви и доверия.
– Имени-то он не называл? – уточнила я, мысленно скрестив пальцы. Потому что если Тонья и впрямь крутила с ним любовь… Неприятностей не оберешься.
– Оставь, – отмахнулась вдова. Убитой горем она, прямо скажем, не выглядела. – Он даже умер в твоем домишке.