В итоге я победил в первом же туре, набрав около 70 % голосов. И стал депутатом.
Два раза потом я пытался вернуться и в науку, и в бизнес. Но всякий раз делал выбор в пользу политики. Выбор – сложная штука. Не открою здесь истины. Некоторые считают, будто человек готов оправдать себя за любые ошибки в прошлом. И якобы без критики со стороны не способен осознать, что был когда-то не прав.
Тема выбора в России – самая больная. Правильные ответы ищут следующие поколения. Но, к сожалению, так и норовят наступить снова на те же грабли…
Немного отвлекусь от романа с политикой. Сделаю глубокий вдох. И расскажу немного о своей личной жизни, где тоже не раз приходилось делать выбор.
Первый раз я женился в восемнадцать лет, потому что моя одноклассница Лариса, с которой мы сидели за одой партой, неожиданно забеременела. Так ведь бывает, верно? И хотя наши родители были в панике, все вокруг советовали делать аборт, я единственный настоял, чтобы Катя появилась на свет. И никогда об этом не жалел.
Катя родилась в июле 1982 года. В городе не было горячей воды. Памперсов тогда не было – были пеленки и подгузники. Как сейчас помню, двадцать одна штука был суточный запас. Стиральной машины не было. Стирал руками, костяшки пальцев стер до крови.
Недели через две после родов жена попала в больницу с грудницей, молока не стало. Современных детских смесей тоже не было, надо было стоять в очереди в молочной кухне, а также варить на плите советские смеси.
Я оказался с грудным ребенком, поначалу не имея ни малейшего навыка, как это постоянно орущее существо кормить, подмывать, пеленать…
В далеких восьмидесятых все было намного сложнее, чем сейчас.
Так что я в полной мере познал науку ухаживания за грудным младенцем… А с первой женой мы разбежались через пять лет.
И тогда я решил отнестись к теме женитьбы рационально, как физик. Составил себе табличку – что для меня важно в том или ином варианте, баллы выставлял. Сейчас смешно об этом вспоминать. Тем более что окончательный выбор я всегда делал иррационально.
Был такой случай. Встречался я с девушкой, которая по моей таблице набирала много баллов, больше других. И даже подумывал о женитьбе, было мне тогда уже лет двадцать пять. Она как будто была не против. И захотела познакомить меня со своими родителями. Мы поехали к ним на дачу. Простая советская дача. Душевные люди. Встретили нас с распростертыми объятиями.
И физик, и лирик. 1979 год
Я был тогда при деньгах. Считался выгодным женихом. И чувствовал себя уверенно. Хотя, конечно, дело не только в деньгах.
Будущий тесть меня называл «зятек дорогой». Мы с ним выпили. Я потеплел, расслабился, забыв про свои баллы и таблички. Думал, что свадьба не за горами. Вдруг отец моей невесты встает из-за стола и куда-то тянет меня за собой: «Пойдем, я тебе кое-что покажу». Ведет меня в сарай. И указывает на старую лопату, которая бережно стояла в углу.
«Я все думал, – говорит он, – кому достанется эта дедовская лопата? Кто будет огород копать? У нас ведь дочь единственная, ты знаешь. – Я кивнул: – Конечно. – А вот теперь я вижу, – продолжал он, – что у старой лопаты скоро появится новый молодой хозяин». И протягивает мне этот дедовский инвентарь.
Мне стало очень не по себе. Я, конечно, не убежал сразу с воплями ужаса. Мы еще посидели, попили чаю, вежливо поговорили о чем-то. Отец моей девушки за чаем продолжал степенно объяснять мне – где, как и в какой отрезок сезона надо копать. Я не спорил, поддакивал и все больше осознавал, что попал в чужую галактику.
На следующий день или через день я написал прощальное письмо своей несостоявшейся невесте. Написал, какая она замечательная девушка, а значит, у нее обязательно все должно быть хорошо. Объяснил, как мог, что у нас вряд ли могла бы получиться счастливая семейная жизнь.
Больше мы не виделись. Я сделал свой непростой выбор. Часто потом вспоминал. Конечно, было стыдно. Но я понимал, что старой лопатой, которую мне хотели вручить, я бы вырыл себе только «могилу». Эта история из конца восьмидесятых…
Не сразу, но после многих лет неудачных романов и браков я наконец нашел свою вторую половинку. Причем в сорок семь лет влюбился как никогда раньше – писал стихи, ревновал, стоял по ночам под окном любимой… Наталия родила двух сыновей – Бориса и Михаила. Так что род Надеждиных продолжается, и Борисы Борисовичи, надеюсь, будут еще сто пятьдесят лет минимум. И огромное спасибо Наталии, что она стала мамой для Насти, моей дочери от предыдущего брака. Так получалось, что после разводов дети жили со мной, а не с бывшими женами.
В 2009 году у Кати родился сын Вячеслав, мой первый внук. Забавно, что он выглядит как старший брат моих сыновей, хотя они ему приходятся дядями. Старшая дочь Катя стала близкой подругой моей жены – они почти ровесницы. Слава богу, все мои дети от разных женщин общаются и дружат. Мне невероятно повезло.
В моей жизни было немало судьбоносных знаков, которые следовало бы принять во внимание. Хотя бы пресловутая лопата, о которой я сейчас рассказал. Лет через двадцать после этой истории меня чуть не отправил на тот свет другой садово-огородный инвентарь. Обыкновенная коса для покоса травы.
Я приехал на дачу. Июль. Жара. Притом дикая жара. Смотрю – травы что-то чересчур много стало. Подумал – надо покосить. Достал электрическую косилку. Нет, не получается. Не берет она такую высокую траву. Но я же упрямый. Решил покосить – значит, должен сделать. И тут вспомнил, что у меня в сарае есть дедовская коса. Конечно, в жару это серьезная физическая нагрузка. «Но я же здоровый парень», – подумал я про себя.
В сорок пять лет мужик уверен, что сил у него немерено. У нас в стране мало кто раньше всерьез следил за своим здоровьем. Что такое ЗОЖ, мы тогда знать не знали. В сорок пять я весил 120 кг. Много курил. Любил выпить и хорошо поесть. Никаких диет или просто разумных ограничений в еде не признавал. Жил на всю катушку. Иногда ходил в спортзал – качался.
И вот я начал косить. Чувствую, дышать становится тяжело. Сердце бешено колотится. Пот заливает лицо. Мне бы сообразить, что это сердечный приступ. Но я упрямо продолжаю махать косой. И вырубаюсь…
Открываю глаза. Какие-то люди в белых халатах. Суетятся вокруг меня. Оказывается, я потерял сознание. Хорошо, мама была в этот день на даче. Заметила, как я повалился в траву. Вызвала скорую. Они приехали через двадцать минут. Спасли мне жизнь. Это был первый инфаркт.
Починили меня довольно быстро, поставили стент. Год я осторожничал. Вел себя хорошо. Прислушивался к организму. Бросил курить. Похудел на 20 кг. Но терпения жить аккуратно и осторожно хватило ненадолго. Чувствовал себя еще молодым, бравым. И вскоре – с большим удовольствием – вернулся к прежнему образу жизни. Был уверен, что со мной все в порядке. Ничего особенного не случилось. Спокойно мог выпить бутылку водки и плясать всю ночь.
Похоже, организму такая удаль не понравилась. И в пятьдесят шесть лет прилетел второй инфаркт. Снова спасли врачи, поставили еще два стента. Ну после второго я уже поумнел. Окончательно бросил курить. Понял, что такое ЗОЖ. Плаваю в бассейне, хожу скандинавской ходьбой, стараюсь 10 тысяч шагов в день. У меня возникла качественно другая жизнь. То есть в очередной раз я выкарабкался. По своей жизни знаю, что чудеса случаются.
Иногда я даже думаю, что родился в рубашке.
Спортивная семья. Красная поляна. 2021 год
Вспоминаю Ташкентское землетрясение 1966 года. Оно случилось ровно в день моего трехлетия. За несколько дней до землетрясения у меня появилась странная привычка – я разворачивался в своей кроватке поперек. Меня снова укладывали головой на подушку, но я упорно с нее сползал. При землетрясении стена дома, где я спал, развалилась, и прямо на подушку упал огромный кусок лепного карниза. Так я первый раз чудом избежал гибели.
И подобные истории чудесного спасения были со мной несколько раз.
Божественного ли происхождения эти чудеса, я не знаю. Человеку с физтеховским образованием трудно верить в сотворение мира так, как оно описано в Ветхом Завете. Но я согласен, что присутствует некая сила, которую наука не может объяснить.
Я крестился в зрелом возрасте.
В юности я, понятное дело, ни в какого Бога не верил – советское воспитание, физтеховское образование. Когда мне было уже тридцать лет, одна из моих жен захотела венчаться. И здесь передо мной стал очередной выбор. Папа у меня русский, а мама еврейка. Какую религию выбрать? Скажу честно, я долго не колебался. У меня всегда был менталитет русского мужика – со всеми плюсами и минусами. Наверное, вы уже это поняли из того, что я рассказывал про себя.
Вся моя жизнь укладывается в формулу поговорки: «Пока жареный петух не клюнет, мужик не перекрестится». Это в точности про меня. Какой я иудей?
Поэтому покрестился в православие. И считаю, что сделал правильный выбор. И детей своих крестил. Стараюсь водить их в церковь хотя бы на Пасху – рассказываю, что знаю.
Для меня религия – это в первую очередь вопрос культуры и истории семьи в том числе. Ведь у меня в роду были крупные православные деятели, что и позволило вычислить родословную.
Дальние предки служили священниками в селе Санино Суздальского уезда Владимирской губернии. Я был в храме, который построили мои предки. Там сейчас женский монастырь. Я им помогаю…
По семейным преданиям дальше середины XIX века нам ничего не было известно. Но, как выяснилось, все архивы во Владимире сохранились. И там специалисты, которых я попросил исследовать родословную, нашли исповедальные ведомости XVII–XIX веков, заполненные моими предками по отцовской линии. В результате у меня все задокументировано, с печатями. Считаю, что это важно. Не знаю, как к этому отнесутся мои сыновья, когда вырастут. Надеюсь привить им интерес к прошлому своей семьи.