«Зачем вам это надо?» – спрашивал «Собеседник».
«Потому что страна докатилась до такого состояния, – пытался объяснить, – что даже главам регионов сверху подбирают правильных кандидатов-конкурентов в списках на выборы. Чтобы ни одна мышь вроде меня не проскочила… А я, такой последний дурак и романтик, просто хочу напомнить всем: ребята, есть же Конституция, где написано про свободные выборы, ее надо выполнять».
И тут политолог Станислав Белковский[2] в своей ироничной манере выложил пост, что наконец-то появился тот самый либеральный кандидат от Кремля, которого как раз и не хватало. Якобы ветерана системного либерализма Бориса Надеждина придумал Кириенко.
Это взорвало всех. Умозаключение Белковского дало старт всевозможным домыслам. Сквозь осеннюю хандру протиснулся увлекательный ребус.
Надо сказать, что в медийном поле и до этого уже циркулировал вопрос: кто пойдет на президентские выборы от либералов? Кто станет, условно говоря, Михаилом Прохоровым (2012-й) или Ксенией Собчак (2018-й)?
Мне стали обрывать телефон с удвоенной силой. Только и спрашивали: «Правда ли, что вас ангажировал Кремль?»
«Обсуждается слух, – волновался The Telegraph, – что Кремль сделал вам предложение выдвигаться в президенты на выборах‑ 2024 года в роли либерально-антивоенного кандидата».
Отвечал: «Это полная чушь. У меня не было переговоров по этому вопросу ни с кем из администрации президента».
«Слухи о согласовании его кандидатуры с администрацией президента господин Надеждин опровергает… – деловито анализировал «Коммерсантъ». – У либерального кандидата на президентских выборах‑2024 не будет своего избирателя, так как сегодня либеральный электорат либо физически уехал из России, либо ушел во внутреннюю эмиграцию».
В том же духе размышляли «Ведомости» и даже пытались рекомендовать правильную, с их точки зрения, линию поведения: «Надеждин может собрать подписи… Но у него не получится развернуть на себя всех противников власти. Политик в политических кругах ассоциируется со «старыми либералами», хотя бренд СПС мало кто помнит… Надеждин для большей части обывателей человек из телевизора… В СПС когда-то состоял и нынешний куратор внутренней политики в Кремле. Для Надеждина было бы правильно позиционировать себя как бывшего помощника по работе в правительстве Сергея Кириенко. Это более статусно, чем выдвигаться, будучи муниципальным депутатом…»
Подобными политическими раскладами пресса активно пичкала потенциальных избирателей. Но слышны были и голоса поддержки – поначалу негромкие, но по мере разворачивания кампании все более заметные.
Мне приходилось давать интервью и зарубежным СМИ: американскому NBC, британскому радио BBC, чешскому телевидению, японскому телеканалу STV…
С английским языком мне всегда было просто. А вот с японским… В молодости занимался карате. Так что слов двадцать знаю. Иной раз может хватить. Это когда ты переполнен эмоциями и воодушевлен успехом. Тогда журналист чувствует к тебе расположение. И все готов понять без лишних слов.
Ну и внук у меня изучает японский язык, даже ездит в Японию по программе обмена школьниками. Так что есть с кем посоветоваться…
Я говорил вначале, что со свойственной молодости энергией буквально разрывался между физикой и бардовской песней, между бизнесом и политикой. И все это сопровождалось «мучительным» поиском женщины моей мечты, которую я все-таки нашел.
Может, кто-то со мной не согласится. Но, по-моему, это здорово – искать собственную тональность в жизни, когда у тебя много сил и нет страха ошибиться. Каюсь, бывал иногда невоздержным…
Вспоминаю строчки Давида Самойлова: «Да! Компания, напитки, суета. Но зато дуэт для скрипки и альта». Не претендуя, разумеется, на сравнение с блистательным Моцартом, о котором писал поэт, я очень часто оказывался в дуэте с известными политиками.
Время бурной молодости, проб и ошибок давно позади. Кое-что перечеркнуто навсегда. Но не все еще сделано.
Волею обстоятельств в моей жизни возник новый дуэт. Извините за пафос – дуэт со страной. И я хочу, чтобы вы услышали – в пандан рассказу о рутинной работе про президентскую кампанию – голоса из очередей, перепалки в чатах, истории от сборщиков подписей… Это так называемые поры страны. Наш общий труд. Без строгого соблюдения хронологии. И почти без купюр.
Санкт-Петербург. Из чата
– Я пойду голосовать за Надеждина, если его допустят, конечно. Ваши действия в отношении меня лично – в студию.
– Наверное, на автобусе пригонят принудительно.
– Заодно переписку предателей России можно провести!
– Почему предателей? Сбор подписей за кандидата – абсолютно законное мероприятие в рамках Конституции.
– Я, например, буду голосовать за Путина, а подпись поставлю за Надеждина. Хочу посмотреть нормальные дебаты. Другая точка зрения должна тоже присутствовать.
– Сколько вам заплатили? Я за Путина.
– Вы за Путина? А я за Надеждина. Право выбора.
– Обоснуй, удод.
– Научись общаться.
– Выбирайте кого хотите. На то и выборы.
Продолжая давать интервью и отбиваться от каскада желтых вопросов, я начал готовиться к президентской кампании. Любая избирательная кампания – это три составляющие. Личность кандидата. Содержание кампании – что кандидат хочет сказать людям, и почему они должны за него проголосовать (на профессиональном языке это называется месседж). И организационная структура – деньги, сотрудники, штабы.
Я долго продумывал свой месседж. Обсуждал с очень серьезными специалистами, которые пожелали остаться неизвестными. Получилось что-то вроде манифеста.
Приведу из него короткую выдержку.
«Я иду на выборы как принципиальный противник политики действующего президента.
России нужно будущее – будущее страны, на которую будут равняться и в которую захотят вернуться или переехать свободные и образованные люди. Госпропаганда превращает россиянина из «человека разумного» в «человека ненавидящего». Госдума принимает законы, по которым можно посадить или лишить собственности каждого, кто не понравится какому-то начальнику. Страна все больше сползает в средневековый феодализм и мракобесие. Из европейского государства, которым стремилась быть столетиями, Россия рискует превратиться в вассала Китая. Иллюзии стабильности и безопасности рассеиваются. Но уход Путина – лишь первый необходимый шаг.
России предстоит пройти трудный путь поворота к будущему, избежав срыва в хаос и катастрофу.
Накопленный мною опыт в сфере политики, государственного строительства, законотворчества позволяет мне считать, что я сумею успешно провести Россию через переходный период.
Я иду на выборы потому, что уверен – сегодня это мой долг перед моей страной, перед моими предками и моими потомками.
За последние сто лет мы дважды прошли через смуту и распад. И снова вступаем в колею авторитаризма и милитаризации.
Не прощу себе, если не сделаю попытку остановить это».
Сайт «Надеждин 2024» (nadezhdin2024.ru)
Манифест, по-моему, попал в точку. Цель была в том, чтобы его приняли и те, кто уехал, и те, кто плохо относятся к уехавшей оппозиции, и те, кто не готов ни к каким революциям. Он должен был выглядеть привлекательным для значительной части российской бюрократии. А еще он органично совпал с моей биографией.
Хабаровск. Интервью в очереди:
– Почему я здесь? Чтобы поставить подпись за единственного кандидата, который за мир.
– Нельзя сидеть, сложа лапки, и ждать, что само все произойдет.
– Я хочу перемен. Я хочу, чтобы мой сын занимался любимой профессией. Чтобы у него было будущее. У моей семьи, у моих детей. Я хочу продолжения моего рода. И считаю, что только в свободной стране это возможно. Сейчас гарантий никаких нет. Хочется спокойствия, веры в будущее… светлое…
– Доколе терпеть все это? Я хочу нормальной жизни. Чтобы у всех она была, эта жизнь.
– Борис Надеждин на данный момент, наверное, единственный, кто хоть как-то может добраться до этих выборов. Читал манифест его. Во многом согласен. Поэтому пришел сюда. Вижу здесь много единомышленников.
– Он не пройдет, наверное. Но чем черт не шутит. Мирной повестки хотелось бы.
– Да, многое не нравится. Больше всего не нравится то, что нельзя об этом сказать. Надеюсь, что-то изменится.
– Надо верить. Вера – это полезно.
– Я иду не за Надеждина, а за себя, за свою страну. Но без него этого бы не случилось. Он потянул за веревочку.
– Я к революциям не готова. Но как оно все сложится – не знаю. Страшно немного. Но уезжать не хочу.
Да, я по характеру совершенно не революционер. Просто оказался в нужном месте в нужное время. Предпочитаю договариваться. Готов обсуждать спорные темы с любым российским начальником.
Критикуя политику государства, я никогда не осыпал президента бранными словами. Полагаю, это совершенно бессмысленно.
Не считаю себя героем. И думаю, что герои не переламывают ход истории. Реальные перемены происходят, когда тем, кто обладает властью и деньгами, кого называют элитой, становится понятно – дальше по этой колее двигаться некуда.
И либо удается плавно вылезти из колеи – тогда это большое счастье для страны. Либо – как в 1917-м и отчасти в 1991-м – элита теряет лояльность руководителям страны, но не справляется с удержанием ситуации. Начинается драка без правил. А в такой драке преимущество у отморозков. Не у интеллигентов.
Миллион раз говорил и снова повторю: я стопроцентный русский патриот. У меня нет и никогда не было второго гражданства, счетов в западных банках, виноградников во Франции. И вилл в Италии тоже нет. Все мои дети родились, росли, учились и живут в России. И мне не подходит такая позиция, что «чем хуже в России – тем лучше».