сведениями о том, как и из чего это сделали. Ремонт ему понравился, скромно и со вкусом, без советского барокко.
Наконец, дошли до третьего этажа, и тут уже был Юра, с тремя людьми.
– Товарищ Берия, сотрудники доставлены.
– Это хорошо, – Берия улыбнулся, – можешь быть свободен. А вы, товарищи, пройдите с нами. Вам и товарищу Киврину предстоит много работы.
Это были трое молодых людей, все худые, один с усами. Похож на актёра, который сыграл Шарапова, двое других тоже, но меньше. Проход в секретную зону НИИ был организован несколько сложнее, чем в несекретную. Коридор преграждала толстая стальная дверь, отпирающаяся с помощью ключ-карты, я приложил свою и открыл дверь, пропуская людей. Здесь нас ждали два помещения всего лишь – программистское и мои личные покои с кабинетом.
Берия огляделся:
– И ты надеешься на стальную дверь? Наивный ты человек.
– Около двери должен быть пост дежурного, но это капитан Потапов обещал организовать позднее. Замок на двери не так прост, как может показаться, такой ключ не скопируешь. Да, я не стал заморачиваться больше необходимого. Достаточно того, что проникнуть сюда посторонние не смогут.
– Допустим. А если всё же проникнут?
– Тогда есть централизованная блокировка дверей и турникетов. Сбежать не смогут. Но это уже совсем другая история, – покачал я головой, отпирая дверь в вычислительный зал, – я тут немного покумекал для наших программистов… вы же ввели их в курс дела?
– Да, товарищи в полной мере в курсе дел, – кивнул Берия.
Товарищи оглядывались по сторонам и пока что обтекали.
– И как товарищей зовут?
– Прошу прощения, не представил вас, – Лаврентий Павлович улыбнулся, – Геннадий Труханов, математик, Степан Лукьянов, математик-расчётчик, и Иван Горка, специалист по шифрам, математик.
– Понятно, – кивнул я, – замечательно. Что ж, товарищи, вот ваше рабочее место на ближайшее время, – я зашёл первым и включил свет.
Помещение было большим, и три рабочих места… ютились в уголочке. Берия присвистнул:
– А ещё больше места не нашёл? Тут же помещение под сотню квадратов.
– Сто двадцать, если быть точным, – поправил я его, – это ничего. Товарищам не помешает, к тому же по мере освоения различной техники и периферии будет добавляться новое железо, да и штат, возможно, придётся расширить. Я планирую сделать здесь приёмную, с несекретным оборудованием, чтобы можно было вести приём. Как-никак формулы по телефону не надиктуешь, а телетайповых линий мы пока не провели.
– Это плохо, нужно будет озаботиться.
– Это ничего страшного, – отказался я, – если линия с шифрованием – будет проблема с тем концом, если без – проблема с безопасностью. Гораздо эффективнее будет работа, если мы отгородим часть помещения – скажем, вон ту четверть, а здесь сделаем приёмную для товарищей из разных ведомств, куда они смогут приходить и приносить свои документы.
Взгляд людей, конечно же, привлекли необычные приборы. Берия тоже заинтересовался.
– Это хорошо, ладно… Хм, это и есть персональный компьютер? Какой-то он маленький, – Лаврентий Павлович поклацал по клавиатуре, – работают?
– Конечно. Сначала я хотел создать бытовой, так сказать, компьютер, но потом, здраво рассудил, что более современные и совершенные модели меньше подходят для обучения. Сам я учился вот на таких машинах, в школе, поэтому и создал несколько экземпляров. Они маломощные, по сравнению с их старшими собратьями, но тем не менее, прекрасно справятся с рядовыми задачами. Под рядовыми – я имею в виду весь спектр задач, которые сейчас могут принести расчётчики. Кроме самых забористых, вроде полноценного моделирования аэро и гидродинамики. Имеются так же компьютеры других времён, но на них разве что ради интересу можно научиться работать.
Берия кинул взгляд на нашего криптографа и спросил:
– Как они справятся с взломом вражеских шифров?
– Отлично справятся. Не думаю, что у нас будут с этим проблемы.
– Действительно? Что ж, это радует.
– Но это уже к товарищу Горка вопрос, я не специалист.
Горка пожал плечами:
– Надо посмотреть, что могут эти ваши компьютеры, после освоения можно будет уже говорить о разработки методов криптоатак.
– Замечательно, – заключил Берия, – а когда пересадишь ребят на большие, так сказать, машины?
– Когда полностью освоят языки программирования – перейдём к освоению графических интерфейсов. К сожалению, я сам умею мало, поэтому могу только снабдить вас, товарищи, полными инструкциями, самоучителями и справочниками, а дальше сами. Я тут подумал, и полагаю, лучшим для начала будет язык Паскаль. У него есть кое-какие математические возможности. Поначалу я хотел использовать более примитивный язык для обучения, но передумал – для людей, освоивших что-то посложнее квадратных уравнений, базовый язык будет тесноват и примитивен, – я сел в кресло за компьютером, – вы присаживайтесь. Тут, – я кивнул на стол, – у меня несколько учебников, школьных, по информатике. Они дадут базовые знания, самые фундаментальные. Естественные плюсы компьютеров вы поймёте сразу – они могут оперировать огромными количествами данных, в любой, свободно программируемой форме. Ну это уже будет в процессе обучения подробно разъяснено.
– Хорошо, в таком случае, буду считать этот вопрос закрытым, – сказал Лаврентий Павлович, – когда можно ждать результата? Как бы расчёты уже нужны вчера, а пока программисты обучатся…
– Могу предложить использовать имеющиеся программы для математики и проектирования, – пожал я плечами, – пожалуй, сейчас для товарищей это будет наиболее быстрым стартом.
– И что это за программы? – не понял Берия, – что они могут?
– Да всё.
– Это не ответ.
– Я даже не знаю как ответить, – развёл я руками, – огромный математический комбайн промышленного назначения. С возможностью составлять формулы, решать сложные уравнения, и до кучи – с богатым набором пакетов для инженерных и научных вычислений. Плюс есть своя среда разработки для своих программ.
Берия аж вскочил:
– Так с этого нужно было начинать! – он обрадовался, – нужно немедленно приступить к работе с ними!
– Лаврентий Павлович, – вздохнул я, с таким тоном, каким милиционер произносил Семён Семёныч, – чем сложнее программа, тем дольше будет её освоение. А мы говорим тут про людей, которые ещё компьютера толком в глаза не видели, – я повернулся и ткнул кнопку выключения на ближайшем компьютере, – на освоение профессиональных математических программ уйдёт время.
– Без разницы, – отрезал Берия, – освоят.
– Попрошу без давления на товарищей. Матлабы осваивать – это вам не это, а делать это без какого-либо образования компьютерного – это вообще на мой взгляд невозможно.
– Освоят, – упорно сказал Берия.
Я только развёл руками:
– Создам, конечно, для них рабочие места, – кивнул я, – Лаврентий Павлович, давайте переменим тему. Будем считать, что с этой разобрались.
– Пойдём отсюда для начала, – он встал, – а товарищи…
– Товарищи математики, – я кивнул, – вон там шкаф, в нём найдёте учебники по информатике, языкам программирования, разным программам. Прошу изучать материал и лучше начните с учебника информатики для пятого класса.
Два раза повторять не пришлось. А я пошёл за Берией, он вышел в коридор, огляделся и я завёл его в свой кабинет. Лаврентий Павлович присвистнул:
– Богато живёшь. Даже в кремле таких кабинетов нет.
– А мне скромничать не перед кем, – пожал я плечами, – о чём вы хотели поговорить?
Лаврентий Павлович сел на диван. Диван у меня в кабинете был самый что ни на есть офисный, удобный, кожаный. Лаврентий Павлович расположился на нём прямо по хозяйски, закинул ногу за ногу.
– На дворе уже июнь, до нападения Германии на советский союз остались считанные дни. Ты сидишь тут, особенно по стране не гуляешь, поэтому мало знаком с обстановкой. А обстановка очень напряжённая, не мы одни ждём войны. Я прочитал большой массив данных о войне, особенно об экономике и технике. Теперь более-менее в курсе, что да как работает.
– Это хорошо.
– Ещё бы, – буркнул Берия, – конечно хорошо! Давай без лишних этих, промышленность в войну с задачей справилась, хоть и дорогой ценой. Скажи, Киврин, а можно было бы наладить выпуск таких бронеавтомобилей, как тот, на котором ты ездишь?
– Нет. Решительно нет, – покачал я головой, – я уже обдумывал этот вариант. Хоть машина и не электроника, но тут тоже технологический уровень. Изготавливать нечто подобное серийно… пока это фантастика.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – довольно сказал Берия, – я уже сделал подробный доклад наверх, относительно бесперспективных направлений в технике. Критике подверглось многое, особенно бронеавтомобили, лёгкие танки, отсутствие в стране мощных противотанковых ружей…
– Ой, по краю ходите, Лаврентий Павлович.
– Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы предупредить товарища Сталина, а дальше – всё в его руках. Моё положение в Кремле ещё не настолько прочное, как ты думаешь – сейчас немалую угрозу представляют некоторые товарищи. Я надеюсь с твоей помощью избавиться от них – всё-таки действительно хорошо никто из них себя не зарекомендовал. Так, посредственности, – Берия резко сел, – Чем быстрее ребята освоят математические возможности твоих ЭВМ – тем лучше.
– Это снизит нагрузку на математиков в отдельных КБ, но не всегда. Собственно, вы увидите результат, и он будет не таким впечатляющим, как кажется на первый взгляд.
– Без разницы, – дёрнул головой Лаврентий Павлович, – Лежбище ты себе устроил тут на пять с плюсом, одобряю, но что будешь делать с главной заявленной темой? С вездеходами? Учти, армии нужен транспорт, позарез нужен!
– Вот и пусть им занимается товарищ Грачёв. Он у нас гений бездорожья, а я так – любитель. Могу лишь отметить, что в период войны армия резко осознала необходимость форсирования рек. Оказалось, что без этого ну никуда.
– У нас есть даже плавающие танки, – хмыкнул Берия, – вернее, танкетки, но это ничего не меняет.