Лишари отстранилась от чтения. Её взгляд разглядел, как вперёд уходит длинный коридор, ведущий в глубину монастыря.
– Я была права. Вот дерьмо, но мы вышли на него, – обрадовалась девушка, прихлопнув в ладоши. – А-хах, наконец-то мы покончим с потусторонними уродами. Давайте, шевелитесь.
– Вы уверены, что стоит тревожить покой мёртвых, – командир пайганитов вышел вперёд, перегородив путь для Лишари. – Как говорят восточные поверья – «мертвец, разбуженный ото сна, несёт на себе проклятье того мира и горе тому, кто потревожит его сон».
– Да плевала я на мракобесные слухи! – если бы не пайганиты и Джеспар, Лишари снесла волной магии радагбана. – Мы должны идти дальше, иначе
– Просите госпожа за дерзость, но я обязан вам напомнить вам строки из Судебника о тысячи решений, а именно – «радагбан обязан…»
– Я поняла! – поморщив лицо, пресекла дама. – Да плевать на законы. Нам нужно забрать фигню, которая ждёт в конце.
– Я не могу, добрая госпожа, – упирается командир пайганитов.
– Хорошо, – тяжело выдохнула Лишари, – чтобы тебя Чёрный страж побрал. Ты и твои рубаки получат по тысячи медяков. Тысячу монет за то, чтобы вы просто протопали за мной.
– А вот это разговор.
Достигнув натянутого соглашения, группа пошла дальше. Шестнадцать воинов вольным шагом двигаются по руинам, Лишари внимательно высматривает символы и изображения, освещая путь магией, а Джеспар навострил ухо, ибо старые руины полны опасностей.
Отряд вскоре вышел в огромное круглое помещение – всюду виднеются саркофаги и гробы, единственный выход впереди. Шары света отразились на чёрном полированном камне, освещая лежбища мёртвых. Здесь нет письмен или барельефов… только могильный холод и ужас, веющий от обстановки.
– Проходим быстро, – приказала Лишари, не желая «наслаждаться» мрачными пейзажами, как случилось логичное для мест, где магия во плоти мертвецов сторожит древние места.
Крышки гробов послетали, стуча и разбиваясь о каменный пол. Раздался сначала кряхтящий вой, исторгаемый тленными гортанями, а потом и трупная вонь ударила в голову. Пробуждённые злыми духами существа поднялись из могил. В кривых руках показались потемневшие мечи, обрывки тканей и ветхие доспехи из кожи прикрывают смрадную плоть.
– Стоять овцы! – приказал рагабан дрогнувшим пайганитам. – Уходим в глубь монастыря.
Поднявшиеся стали формировать ряды… некоторые гробы рухнули на землю, открывая запечатанные проходы в другие секции, но Лишари до этого нет дела. Она чувствует, что этот коридор её выведет к желаемому. Но чего он желает? На самом деле, что она жаждет?
Отряды нежити ринулись на пайганитов. Крестьянские мужики хоть люди крепкие, но вид мертвецов ввёл их в трепет и только радагбан смог не допустить панического бегства. Он подскочил к мертвецу и залихвацким ударом отсёк голову твари, а потом сменил сухой бархатный глас на бодрящий рёв:
– Стоим насмерть! Стоять, если не хотите стать для них обедом.
Пайганиты стали строиться, выставляя копья вперёд. Джеспар, помнящий о подобном, сорвал бутылку с пояса; он обмакнул в жидкости из неё тряпку и запихнул в горлышко.
– Огоньку, – попросил наёмник, поднеся стекляшку Лишари, и она проведя пальцами зажгла ткань, которая тут же объялась синим пламенем.
Жаркое пламя заиграло среди рядов нежити в ту секунду, когда раздался стекольный звон. Джеспар зажёг задние ряды нежити и твари превратились в мёртвые факелы, из их гортаней донеслись звуки тоскливого завывания и подобия боли.
– Госпожа! – кричит командир пайганитов, рассекающий мёртвую плоть. – Нам нужна помощь!
«Я не могу оставить цель… так близко. Ещё немного, и я закончу всё это. Высшие будут побеждены, я их опрокину», – смотря дальше по коридору, подумала Лишари, её сердце не рвётся, оно готово бросить отряд воинов… но это же живые люди. Её глаза уставились на пайганитов – мужики сформировали стену павез, откуда тычут копьями, стальные наконечники пронзают торсы мертвяков, заваливая ими проход.
– Джеспар, – девушка положила руку на плечо парню. – Мне…
– Я понимаю. Эх, я бы отдал две тысячи золотых, чтобы тут был твой Фриджи и мне не пришлось бы этим заниматься. Да, как всегда разгребать это мне, – наёмник схватился за два острозаточенных кинжала. – Иди и постарайся не погибнуть.
Лишари на этот раз продолжила путь в одиночестве, за её спиной раздавались звуки отчаянной битвы, но ей нет до этого дела. Она идёт вперёд и только вперёд, словно заведённая. Там, впереди её ждёт цель, награда, которая исполнит старые чаяния. Она работала над светочем, но её нагло предали, оборвали работу, пресекли исполнение смысла жизни, но теперь её ничего не остановит. Она хочет этого, желает всей душой доказать, что она способна изменить мир и бросить вызов узурпаторам, будь то Рождённые светом или сами «высшие».
Внезапно всё вокруг дрогнуло, коридор стал плясать и Лишари поняла, что её стремление завело в новую ловушку, которая должна прикончить её. Лишари побежала что было сил, тоннель вокруг неё иллюзорно извивался и брыкался, будто бык, пытающийся сбросить оседлавшего его. Стены тряслись, сбрасывая камень, куски стали сползать, будто омертвевшая кожа, оголяя нечто светящееся и пульсирующее. Магия… тонны магической силы крылись в этих местах и лишённые барьера, энергии хлынули в пространство, прорастая в кристаллические ёжистые пучки, похожие на быстро замёрзший лёд. Кристаллы сверкнули розовым и голубым до ослепления, отбросив на стены мириад извивающихся теней. Испугавшись, она стала беспорядочно выкидывать ментальные щиты, защищаясь от падающих камней. Чародейская тьма теней и свет кристаллов стали сгущаться вокруг Лишари, которая пропустила один единственный камень, ощутив болезненное ощущение в виске. Пошатнувшись и сделав шаг вперёд она смогла выдавить из себя остатки магических сил, сотворив крепкий щит. Это забрало столько сил, что дама не пройдя и метра, упала во мрак.
Лишари очнулась. Сначала ей показалось, что это вокруг шуршат сухие листья осенних древ, но тут же стало понятно, что это осыпается каменная крошка. Монастырь оказался не так прост, как казалось.
– О-о-ох, – приложив ладонь к пульсирующей болью голове, выдохнула девушка, пытаясь рассмотреть, что же случилось; щит вокруг неё только исчез, что говорит о минутах трёх в бессознании, повсюду валяются камни и свет… свет от кристаллов залил всё нестерпимым светом. – Вот скотство. Реально, что б его, скотство!
Ругань Лишари пронеслась эхом вперёд по коридору и кажется, что ей виден конец его. Вобрав остатки сил, она смогла подняться и идти дальше, тяжко перебирая ногами. Её мысли спутались и только цель ведёт вперёд, призвание археолога – докопаться до истины и долг магов Наратзула – сокрушить чёрное влияние сил, ограничивающих всякую свободу. Она бы спокойно дошла до конца коридора, как её навстречу вышел кто-то. Странная фигура, оттенённая потусторонним мраком, и явившаяся будто из ниоткуда. Её одежды шуршат о каменный пол, а руки протянуты словно в материнском приветствии.
– Кто ты такая? – испугалась Лишари, в её руках сверкнули зарождающиеся молнии. – Не подходи, дух, иначе я отправлю тебя в ад!
– Моя девочка, – ласково прошептала женщина, протянув к ней руки. – Ты связана с тем, кто попрал баланс. Во имя свершения справедливости я должна…
– Что!? – Лишари попыталась атаковать, но её магия была заблокирована, она рассыпалась искрами о тканевую вуаль, которой прикрылась странная женщина.
– Девочка. Ты и твой любимый нарушили баланс, который нужно восстановить… или отплатить за его нарушение… кровью.
Слова, лишённые эмоций прозвучали неистово зловеще. Лишари ощутила сначала приступ ужаса, а потом её скрутило. Женщина подняла руки и Пегаст показалось, что её сейчас разорвут, каждую мышцу обуяла пламенная боль, сердце забилось бешенной птицей, и всё стало стихать, мир начал терять краски и чёткость звуков. Это конец.
В этот же миг в коридоре появился свет… это странное сияние, от которого исходит тепло и чувство торжества. Жизни. Ослепительный «рассвет» заставил женщину под вуалью опустить руки и Лишари стало намного легче. Из «зари» вышел воин, прекрасное существо, чей голос принёс и дрожь в душе:
– Я запрещаю тебе Именем пославшего меня!
– Посланец своего Господина, – печально и будто бы отвлечённо сказала женщина.
– Он и твой Господин! – громко обозначил воин.
Лишари смогла напрячь зрение и увидела, как сияющий воитель обратился к женщине:
– Предательница… мой Господин положил тебе больше не начинать того, что будет нести гибель его любимым творениям. Время твоё и первого предателя миновало. Так мой Господин постановляет и ограничить вас в мести народу сему.
– Когда-то ты были и твоими братьями, – тихо твердит женщина.
– Вы предали Его, поклонившись Тель-Имальтхаати, который восхотел поставить престол свой выше звёзд. Мой Господин приказывает тебе отступить.
В ответ не прозвучало ничего, и женщина растворилась в пустоте. Сияющий воин перевёл своё внимание над скрюченной от боли Лишари и простирая длань свою над ней, дал в её тело снизойти потокам тёплого целебного света.
– Почему ты не веришь, Лишари? – девушка слышала голос везде, словно голос являлся из ниоткуда и отовсюду одновременно. – Твоя жизнь наполнена болью такой силы, что ты уже не веришь ни во что, кроме себя.
– Я верю в науку, – Лишари стала подниматься, чувствуя, что с каждой секундой её тело всё больше наполняется силой. – Я верю в дело Наратзула.
Каждая попытка посмотреть на сияющего воина оборачивалась провалом, будто голова отказывалась это делать. Это было невозможно, разум девушки кричал, что это должна быть иллюзия, но он стоял перед ней. Ангел, существо, отражающее Истинный Свет. На секунду ей позволили взглянуть на сияющего воина и от его образа девушка чуть не упала. Его лицо – красивое и грозное, вселяющее в сердце шок и трепет, сияет ослепительным златом. Всё тело покрывает настолько чудесный доспех, что любой кузнец рыдал бы от упоения при виде его, а на сердце сияет символ Грааля, пылающего внутренним светом. За спиной два крыла, белоснежнее чем только что выпавший неримский снег, и лёгкие, но в тоже время могучие. В одной руке ангел сжимает кадильницу, покрытую драгоценными каменьями и окуривающую коридор приятным сладким ароматом ладана, придающего сил. В другой руке светлый, сверкающий броским серебром длинный меч, поющий ветрам о грядущих битвах.