Не удивлюсь, если директор подстроил все, что произошло в кабинете. И даже водички заботливо налил в графин. Знал ведь мой несгибаемый характер. И вероятно знал о чрезмерной напыщенности посланника Юрцевых.
Очень уж Акакий Владимирович хочет от меня избавиться, что даже не погнушался устроить драку студента с одаренным из могущественного рода.
Глава 6
Иванцев Матвей Платонович еще с утра пребывал в отличном расположении духа. Супруга сообщила великолепную новость — она беременна. Четвертым ребенком, но мужчина преисполнился счастья как в тот день, когда ему объявили о первенце.
— Счастья-то какое, Михайло Платоныч, — сжала ладони от умиления старая экономка. — Может быть, вам чего-то покрепче подлить? На радостях-то и не зазорно вовсе стопку-другую опрокинуть.
— А неси! — махнул рукой глава Службы Пресечения. — Чего уж тут.
И казалось бы, уже ничего не способно омрачить день… Кроме разве что плотного конверта с знакомой гербовой печатью, доставленного секретным курьером и переданного лично в руки получателю.
Коньяк все равно был употреблен, но уже не на радостях.
Иванцев, запершись в кабинете, перебирал один документ за другим и все больше мрачнел. Наконец, сложив все бумаги обратно в конверт, встал и бросил их в предварительно разожжённый камин.
Вернулся к столу снова. Долго смотрел на идеальный прямоугольник коммуникатора. Взял его, выбрав нужный номер, нажал кнопку вызова.
— Алло, — раздался на том конце провода бодрый женский голос. — Приемная князя Юрцева Сергея Сергеевича.
— Соедини, — произнес звонивший без лишних уточнений.
— Сию секунду.
Послышалось два коротких и один длинный гудок прежде, чем трубку подняли. Не став слушать приветствие, Иванцев произнес то, что хотел.
— Светлейший князь Голицын изволили проявить неудовлетворение недавними событиями, произошедшими на вверенной ему территории Красноярской Академии Одаренных, — и, выждав драматическую паузу, добавил: — А главноуправляющий Службой Пресечения озадачен нападением человека, служащего роду Юрцевых, на подотчётного сотрудника.
— Я услышал вас, граф, — раздался хриплый бас. — Не извольте беспокоиться.
Слов прощания не прозвучало. Иванцев просто положил трубку.
На том конце все прекрасно поняли, даже несмотря на предельно спокойный голос звонившего.
После инцидента в кабинете директора я ожидал скорого возмездия, но оно все не наступало. Под моим окном не стояла толпа ненавистников с плакатами «Смерть Горыне Дубравину». В темных коридорах библиотеки не поджидали наёмные убийцы, и даже яд в пищу не подсыпали.
Но вот белобрысый Юрцев куда-то запропастился. Не то чтобы я скучал по нему, но на контроле держал. Мало ли что мог выкинуть этот спесивый князенок. Его дружки собирались за тем же столом в каждый прием пищи, но главаря с ними уже не было.
«Да и плевать на него», — сделал я мысленный вывод, позволяя себе расслабиться. — «Нет тела — нет дела. Надеюсь, он вообще сюда больше не вернется. Ну, или хотя бы до моего выпуска потерпит».
Так время и текло — день сменялся днем. Учеба шла, зачеты ставились, Веля доставал.
С коммуникатором он разобрался быстро и перешел к той части, когда устройство следует обживать — устанавливать нужные только ему программы, игры, заводить аккаунты в социальных сетях и чатах. И, конечно же, не обошлось без посещения самого популярного видеохостинга. Материал нашего с Озеровым поединка уже, как говорится, вышел из «тренда», и ажиотаж вокруг него постепенно шел на спад.
Тем не менее, после просмотра Веля приклеился ко мне как банный лист. Мой авторитет в его глазах взлетел до небес. Теперь он преследовал меня везде, где только мог.
— Блин, — огорчался он. — Ты такой крутой. А я таким стану?
— Обязательно, — успокаивал я его. — У тебя все еще впереди.
Ну, не скажу же я ему, что он вообще-то лекарь, а не боевик. И таким, как я, не станет никогда. Но почет и уважение к нему будут проявлены в гораздо большей степени, чем ко мне.
Среди одаренных целители были отдельной кастой. Начиная с того, что у них были свои ранги в иерархии, отличные от наших, и кончая полной неприкосновенностью со стороны всякого.
Да что говорить — древним уложением «Эдикта о судьбах сильномогучих» целителям запрещалось даже вызывать на дуэль. А убийство считалось не только преступлением, но и кощунством, святотатством и каралось медленной мучительной смертью.
Целители обладали рядом уникальных способностей. Помимо того, что могли исцелять раны разной степени тяжести, они еще выступали в роли батареек для других одаренных. Часто играли роль посредников, когда от одного одаренного приходилось переливать силы другому. Эдакий мост жизненных сил.
Каждый магистр имел в ближнем кругу одного, а то и несколько подобных специалистов разных рангов. Высшим званием целителей являлся Кардинал, что равнялось званию магистра. В империи было всего четыре Кардинала, и надеюсь, подрастал пятый.
Будущий Кардинал сейчас суетился вокруг меня и сделал, наверное, уже около десятка совместных фотографий, чтобы немедленно похвастаться ими перед новыми интернет-друзьями.
Когда до нового года оставалось около десяти дней, я заметил разительные изменения в поведении Велимира. Он стал вялым, тревожным и даже каким-то депрессивным. Мог подолгу сидеть на одном месте, уставившись в невидимую точку на стене. Часто смотрел в окно, словно провожая или встречая кого-то.
— Что с тобой? — в один из таких дней спросил я у него. — Ты какой-то меланхоличный.
— Скоро каникулы, — грустно вздохнул он. — Все разъедутся по домам, и ты уедешь. А я останусь. Что я один здесь буду делать?
— Да, — кивнул я. — Уеду, но заберу тебя с собой. Ты ведь поедешь со мной?
— К тебе домой? — оживился мальчик.
— К нам домой, Веля. Теперь мы с тобой вот так, — я сцепил два мизинца и дернул их, словно пытаясь разорвать.
— Йу-ху! — счастливо завопил мальчишка и кинулся ко мне на шею. Знает ведь сорванец, что я не люблю обнимашки.
— Ну все-все, успокойся, — попытался отстранить я его, попутно взглянув на экран коммуникатора. Думал, сейчас позвонить матери и предупредить о пополнении в семье, но заметил полное отсутствие связи. — Веля, а ну-ка глянь на свой комм. Связь есть?
— Не-а, нету, — ответил он через пару секунд. — Что-то не так?
Я выглянул в окно.
Где-то на грани видимости, за решеткой главных ворот, угадывался силуэт военного автомобиля с пулеметным гнездом на крыше. Охранник через металлические прутья о чем-то разговаривал с людьми в форме, находящимися за периметром ограды.
— Только не это, — тревожно произнес я. — Бляха-муха.
Не успел я закончить фразу, как завыл гулкий, пробирающий до мурашек звук сирены. И это был явно не сигнал к отбою.
— Один из сотен, — уклончиво ответил Иванцев. Главноуправляющий Службой Пресечения уместился на том же диване — старом и потертом. — Невелика угроза.
— Первый из сотен, — воздел указательный палец Голицын. — Пока первый.
— В наших силах сделать так, чтобы он оставался единственным. Одного всяко легче контролировать, нежели сотни подобных.
— Что же вы предлагаете, дражайший Матвей Платонович?
— Для начала — не совершать скоропалительных решений. Государю доложить мы всегда успеем. Есть у меня одна идейка, и она связана с событиями не такого далекого прошлого.
— Не поделитесь?
— Вы верите в совпадения, Матвей Игоревич?
— Ну… — замялся Глава Департамента Контроля за Одаренными. — Не сказал бы, что прям сторонник этой теории.
— Тогда как вам такое совпадение: вдруг ниоткуда появляется мальчишка с аномальным восприятием стихии, который оказывается еще и имеет толику силы Древних. А спустя некоторое время открывается Портал, который приносит некую руну, да не ту, которую всеми фибрами души жаждал Щусев, а совершенно противоположную. Как думаете, это может быть совпадением?
— То есть, вы утверждаете, что мальчишка способен обуздать эту руну?
— А более никому она не дастся.
— А Озеров?
— Нет. Иначе он бы не использовал скрипт-камень Плазменного-Зерцала, чтобы отбить клинок из Истинного Льда. Он уже достиг своего предела и выше не поднимется. А вот мальчишка — совсем другое дело.
— Опасное предприятие вы затеяли, Матвей Платонович. Государь вряд ли одобрит подобное.
— А мы ему не скажем, до поры до времени. Вы сами прекрасно знаете ситуацию. Сейчас соблюдается некий паритет, но Совет Родичей уже знает, чем мы завладели, и ждет удара. Наше бездействие будет расценено как слабость.
— Или как уверенность в полной победе. Сильному нет смысла бить слабого.
— Возможно и так. Но тогда чего мы бездействуем? Не проще уже сейчас надавить на Родичей? Пока они верят в нашу силу. Когда они прознают, что мы получили, по сути, бесполезную Аркану, дела примут совершенно другой оборот.
— Все вернется на круги своя. То есть, останется как есть.
— Поздно уже, Светлейший. Имею ясное предчувствие, что как сейчас уже не будет никогда. Лифляндцы подняли головы, финны снова заговорили о независимости, а с другой стороны у нас Совет Родичей, которые сами не до конца понимают, чего хотят. Про Порталы, открывающиеся раз в месяц, я вообще молчу.
Словно в издевку, коммуникатор сначала Иванцева, а после и Голицына издали характерные сигналы тревоги. Оба взглянули на экраны своих устройств.
— Этого еще не хватало.
— Выворот класса Бетта-минус в районе Красноярской Академии Одаренных.
— Вы все еще не верите в совпадения, дражайший мой Матвей Игоревич?
Мне, как сотруднику Службы Пресечения, был вполне ясен порядок действий при тревоге, но этот порядок годился для военной базы. А вот как поступать в образовательном учреждении, где в личном составе числилось около шестисот студентов разных возрастов и не более сотни взрослых? Да, все они были одаренными разной степени подготовки, но все же гражданские люди.