— Ноги у тебя просто затекли, — схватив одеяло, Наоми накинула его Эшли на плечи. — Попытайся подняться.
С трудом, но той все-таки удалось встать.
— Обопрись на меня. Тебе нужно вскарабкаться по лестнице. Я буду толкать сзади, но ты тоже должна постараться.
— Я сделаю это. Я смогу.
За время этого короткого, но мучительного подъема Эшли дважды едва не оступилась. Лишь большим напряжением сил Наоми удалось удержать ее на лестнице. Наконец с последним натужным всхлипом Эшли выбралась наружу и обессиленно распласталась на земле.
— Бежать. Тебе нужно бежать.
— Я даже не знаю, где я. Не знаю, сколько я тут пробыла. День, два… Ни еды, ни воды…
Слезы потоком струились из ее глаз, но она не рыдала, лишь неотрывно смотрела на Наоми.
— Он… он насиловал меня, душил… избил и порезал. Моя лодыжка… она так болит. Даже ступить трудно. Можешь вывести меня отсюда? Можешь отвести меня в полицию?
Дождь лил не переставая. Сверкнула молния, и на мгновение стало светло как утром.
Но Наоми так и не проснулась.
— Подожди минутку.
— Не спускайся туда!
— Подожди здесь.
Девочка спустилась вниз, в это ужасное место, и взяла нож. Не все пятна крови на нем были свежими и не все от порезов. Должно быть, им наносили раны посерьезней.
Преодолев отвращение, она стала рыться в куче рваной одежды. Ей удалось извлечь оттуда рубашку и шорты. Точнее, то, что осталось от рубашки и шортов.
Прихватив все это с собой, Наоми выбралась наружу. При виде одежды Эшли кивнула:
— Молодец. Спасибо, что догадалась.
— Обуви я там не нашла, но в шортах и рубашке тебе будет попроще. Они рваные, но тут…
— Не важно. — Эшли с трудом наклонилась, и Наоми помогла ей влезть в шорты. Затем настал черед рубашки. От движения на теле Эшли открылись свежие порезы, из них вновь заструилась кровь.
— Тебе придется опереться на меня.
Поскольку Эшли дрожала, Наоми вновь накинула ей на плечи одеяло.
«Шевелись, — приказала она себе. — Шевелись и не размышляй».
— Больно или нет, но тебе нужно идти. Мы подыщем тебе прочную палку, чтобы было полегче. Не знаю, сколько сейчас времени, но утром меня хватятся. Нам нужно добраться до дороги. Оттуда до города еще больше мили.
— Не смогу идти, так поползу.
С трудом, с помощью Наоми, Эшли поднялась на ноги. Дышала она со всхлипами, не в силах справиться с болью. Наоми нашла сломанную ветку. Это помогло, но не слишком — дорожка после дождя стала топкой, как болото.
Они перебрались через ручей — после дождя тот бежал в полную силу — и вновь углубились в лес.
— Прости, я даже не спросила, как тебя зовут.
— Наоми.
— Красивое имя. Прости, Наоми, но придется остановиться на минутку.
— Хорошо, но только на минутку.
Тяжело дыша, Эшли прислонилась спиной к дереву. По лицу ее вперемешку струились пот и капли дождя.
— Это собака? Кто-то залаял или мне послышалось?
— Должно быть, Кинг. Дом мистера Харди неподалеку.
— Может, пойдем туда? Позвоним в полицию, дождемся помощи.
— Слишком близко.
Мистер Харди, как и ее отец, служил дьяконом в церкви. Прежде чем связаться с полицией, он позвонит ее отцу.
— Слишком близко? У меня такое чувство, будто мы прошли много миль.
— Даже одной не вышло.
— Ладно, — прикрыв на мгновение глаза, Эшли прикусила губу. — Ты знаешь мужчину? Того, что притащил меня сюда?
— Да.
— Знаешь его имя и где его можно найти?
— Да. Нам нужно идти. Нужно спешить.
— Скажи, как его зовут, — с трудом оторвавшись от дерева, Эшли вновь заковыляла по тропинке. — Это придаст мне сил.
— Его зовут Томас Боуз. Томас Дэвид Боуз.
— Томас Дэвид Боуз. Сколько тебе лет?
— Одиннадцать. В понедельник мне исполнится двенадцать.
— С днем рождения. Ты храбрая и умная девочка, Наоми. Ты спасла мне жизнь. Не каждой девочке такое под силу. Не забывай об этом, Наоми.
— Не забуду. Смотри, гроза уходит.
Наоми вела Эшли по лесу. По дороге было бы быстрее, но она успела познать страх и держалась теперь среди деревьев. Наконец они вышли на окраину крохотного городка Сосновый луг.
Наоми ходила туда в школу. И в церковь. А ее мать делала покупки на местном рынке. В офисе шерифа она не была, но знала, где тот находится.
Небо на востоке посветлело, и в лужах отразились первые огни. Они прошли мимо церкви и перебрались через мостик, под которым бежала узкая речушка. Сандалии Наоми промокли и теперь звонко шлепали по дороге. Эшли, прихрамывая, брела рядом.
— Что это за город?
— Сосновый луг.
— Где это? Я была в Моргантауне. Я учусь в Университете Западной Виргинии.
— Это в двенадцати милях отсюда.
— Я тренировалась. Бегала. Хочешь верь, хочешь нет, но я бегаю марафоны. Каждое утро выхожу на тренировки. Этот тип… он припарковался на краю дороги. Капот у машины поднят, будто что-то сломалось. Я слегка сбросила темп, тут-то он меня и схватил. Ударил, и я потеряла сознание. Очнулась уже в том погребе. Боюсь, мне придется снова остановиться.
Нет-нет, только не это. Никаких остановок. Идти и идти.
— Мы почти пришли. Видишь тот белый дом? На нем еще вывеска.
— Ведомство шерифа. Слава богу. Слава богу.
Только тут Эшли дала волю слезам. Тело ее буквально содрогалось от рыданий. Наоми покрепче обняла ее за пояс и потащила к белому зданию.
— Ну вот, теперь мы в безопасности.
Эшли в изнеможении рухнула на узкие ступеньки. Наоми поплотнее закутала ее в одеяло и постучала в дверь.
— Думаешь, там кто-нибудь есть? Еще слишком рано.
— Не знаю. — Наоми постучала вновь.
Дверь распахнулась, и в проеме показался молодой человек со спутанными волосами. В лице его было что-то знакомое.
— Что тут за шум? — начал было он, но тут взгляд его упал на Эшли. — Господи помилуй.
Он быстро присел рядом с ней на корточки:
— Давайте-ка я отнесу вас внутрь.
— Помогите нам, прошу вас.
— Все будет хорошо, не волнуйтесь.
И хоть парень не выглядел таким уж силачом, он без труда поднял Эшли на руки… и слегка покраснел, когда распахнувшееся одеяло едва не обнажило ее грудь.
— Детка, — сказал он Наоми, — придержи, пожалуйста, дверь. Что это было? Несчастный случай?
— Нет, — ответила Наоми. На мгновение у нее мелькнула мысль: а не сбежать ли? Но она молча шагнула за порог.
— Давайте-ка я усажу вас вот тут, — взгляд его скользнул по синякам на горле Эшли, и в глазах его засветилось понимание. — Детка, видишь тот фонтанчик с водой? Почему бы тебе не принести… как вас зовут, кстати?
— Эшли. Эшли Маклин.
— Почему бы тебе не принести Эшли воды?
Он повернулся и только тут заметил нож, который Наоми держала у бока.
— Почему бы не отдать его мне? — произнес он безо всякого нажима. — Вот и умница.
Взяв у Наоми нож, он положил его высоко на полку.
— Мне нужно позвонить тут кое-кому, и первым делом я свяжусь с доктором. Он вас осмотрит. Но нам придется сделать несколько снимков. Это вам ясно?
— Да.
— Потом приедет шериф, и вам нужно будет ответить на ряд вопросов. Вы к этому готовы?
— Да.
— Вот и прекрасно. Попейте немного. Ты моя умница, — сказал он Наоми, которая вручила ему бумажный стаканчик с водой.
Схватив со стола телефон, помощник шерифа быстро набрал номер.
— Шериф, это Уэйн. Да, я знаю, сколько сейчас времени. У нас тут женщина, которая сильно пострадала. Нет, не авария. На нее напали, и ее нужно осмотреть. — Он понизил голос, но Наоми отчетливо услышала: изнасилование.
— Девочка привела ее. По-моему, это дочка Сью и Тома. Да, Том Боуз.
Поставив стаканчик, Эшли взглянула Наоми в глаза:
— Боуз.
— Да. Я Наоми Боуз. Тебе нужно попить.
— Ты права, детка. — Но Эшли не стала пить. Потянувшись, она обняла Наоми, прижала ее к себе.
Что-то надломилось в ней, что-то прорвалось наружу. Прильнув к Эшли, Наоми дала волю слезам.
Поймав взгляд Уэйна, Эшли пояснила:
— Ее отец, вот кто напал на меня. Томас Дэвид Боуз. А Наоми меня спасла.
Уэйн только что не присвистнул.
— Шериф, вам стоит поторопиться, — сказал он в трубку.
Два
Пришел шериф, и Уэйн отвел Наоми в другую комнату. Здесь он вручил ей шоколадный батончик и баночку с колой. Дома это сочли бы чистым баловством, но Наоми не стала спорить. Уэйн достал аптечку и начал обрабатывать ссадины и царапины — она заработала их, пока пробиралась с Эшли по лесу.
От Уэйна пахло фруктовой жвачкой — Наоми заметила желтую пачку, торчавшую у него из кармана рубашки.
С тех самых пор эта резинка ассоциировалась у нее с ненавязчивой добротой.
— Детка, кто твоя любимая учительница?
— Ну… не знаю. Должно быть, мисс Бличард.
— Если хочешь, я позвоню ей, попрошу прийти.
— Нет-нет, не нужно. Она все равно узнает. Все узнают, — в груди у Наоми что-то больно сжалось, и она быстро отвела взгляд, — но мне бы не хотелось при этом присутствовать.
— Как хочешь. Мы вызвали для Эшли медсестру — она будет сопровождать ее в больницу. Может, и тебе вызвать кого-нибудь со стороны? Кого-нибудь незнакомого?
— Мне никто не нужен. Что будет дальше?
— Прямо сейчас шериф беседует с Эшли. Потом ее отправят в больницу в Моргантауне, где врачи обработают ее раны.
— У нее болит лодыжка.
— Не волнуйся, с ней все будет в порядке. Хочешь какой-нибудь другой батончик? Повкуснее?
Наоми взглянула на сникерс, который она даже не открыла.
— Нет, сэр. Просто я никогда не ела шоколадки с самого утра.
— Даже на Пасху? — Улыбнувшись, Уэйн аккуратно залепил пластырем очередную царапину.
— Пасха — святой день. Он для молитв, а не для баловства, — заученно повторила она слова отца и тут же заметила, как в глазах Уэйна промелькнула жалость. Однако помощник шерифа лишь дружески похлопал ее по ноге.
— Что ж, скоро мы принесем тебе горячий завтрак. Посидишь тут одна с минутку?