Прикончив все бутерброды, и запив их парой огромных кружек чая с сахаром, Лекс засобирался в ванную комнату. Спать хотелось зверски, и он, пока уминал хлеб, подумывал о том, чтобы сразу завалиться на кровать, и можно даже не раздеваясь, но заплаченные за номер рублики будто бы пищали о том, что если он не воспользуется ванной и не спустит в канализацию пару сотен литров воды, то можно считать, что они пропали зря. А Лекс не любил, когда его честно заработанные денежки пропадали зря. А еще неплохо было бы подмерзшие косточки погреть в горячей воде. И потому он откопал в своих сумках ванно-банные принадлежности и отправился в ванную комнаты.
На первый взгляд оборудование ванной комнаты соответствовало званию “комфорт плюс”, хотя конечно не дотягивало до тех денег, которые Лекс заплатил. За те деньги тут должен был быть целый бассейн.
Заткнув полотенце за полотенцесушитель и повесив дорожную косметичку на крючок, Лекс знатно так выкрутил вентили и подставил руку под ринувшуюся в ванну струю. Через считанные секунды вода потекла горячая и Лекс довольно хмыкнув. Покрутив еще немного вентили для того, чтобы вода была самой оптимальной темпратуры, Лекс принялся раздеваться. Он бы и в комнате разделся, только вот там не было так тепло, чтобы он перестал дрожать. И это при том, что горячий чай уже неплохо прогрел его внутренности.
Свитер, водолазка, майка… Джинсы, термобелье… трусы… пали на пол рыхлой кучей. А в заполакиваемой паром ванной комнате и правда было уже довольно тепло даже для промерзшего насквозь.
Мельком оценив свою фигуру в запотевшем зеркале, Лекс перекинул ногу, которую до этого стукнул обо что-то, пока убегал, через бортик и…
- Что это за черт? - взвыл он, когда взгляд его упал на отчетливо обозначившиеся на его икре следы от зубов.
Глава 12. Саня пока жив
Снегопад продолжался. Это первое что осознал Саня, когда открыл глаза. И небо до сих пор было черно-охристым и без звезд. Может это уже чистилище, ведь он мертв. Он должен быть мертв, ведь на него напали. И наверняка ограбили. Только зачем его укусили? Даже шарф вон весь изодранным. Саня скосил глаза к подбородку и вообще не увидел шарфа. Ну вот, а он ведь денег стоил.
Но это ладно. Как он теперь без своего микрофона? Какой он певец. О музыке и сцене теперь можно забыть. Обо всем можно забыть, ведь если он до сих пор не умер, то это лишь значит, что вот-вот помрет.
Но что-то не помиралось.
Саня сел и огляделся. Шарф, и правда весь изодранный лежал в нескольких метрах от него. В другой стороне шапка. Это он что, без шапки лежал тут в снегу, в мороз такой? Если он не помрет в ближайшие полчаса от потери крови, то наверняка помрет в ближайшие пару дней от переохлаждения. А если нет, то в ближайшие пару месяцев от тоски.
Со скрипом перекатившись на бок, Саня встал на колени, чтобы из это позы уже попытаться подняться. И взгляд его тотчас наткнулся на его клетчато-полосатый баул, причем целый и даже застегнутый. Он был метрах в трех от него, совершенно в другой стороне, нежели шапка и шарф. Глаза Сани сверкнули от радости и он, позабыв о том, что собирался подняться на ноги, на четвереньках поспешил к сумке. Открыл и почти сразу увидел свою заветную коробочку с микрофоном.
Практически обняв сумку, не забыв ее предварительно тщательно застегнуть, Саня подошел к шапке. Нахлобучив ее на голову, шагнул к шарфу, который тотчас намотал вокруг шеи, причем не выпуская баул из своих объятий.
- Болит, - пробормотал он. - Так я не пойму, на меня напали, или нет? Если все на месте, то видимо нет. Но чего я тогда лежу? Может упал?
Тряхнув головой, он огляделся. Кругом был лес какой-то, и он даже не помнил толком, что это за место, и где он вообще. По воспоминаниям, сидевшим в голове, он должен был быть в столице. Ну или ехать туда. Или он только собирался ехать?
Покрутившись вокруг своей оси, Саня разглядел между деревьями дома, а позади них ровную гирлянду уличных фонарей. В другой стороне тоже были дома и огни, но не такие яркие. Покрутившись еще, на этот раз глядя под ноги, Саня определился с тем, откуда он шел и отчего-то рассудил, что раз он оттуда пришел, то ему наверное туда не надо.
Еще раз тряхнув головой и пожав плечами он поспешил в ранее выбранном направлении.
- Интересно, там где-нибудь есть гостиница. Хотя о чем я? На мои гроши даже койку в хостеле на сутки мало где можно снять.
От таких мыслей Саня приуныл, но морозец не позволял расслабиться. Хотя вроде бы стало теплее.
Шагая между деревьев к далеким огням, Саня не переставал думать о том, что случилось. И в глобальном масштабе, и в самом что ни на есть местечковом. Куда его занесло? А куда его до этого понесло? И куда еще понесет.
А понесло его по изрядно затоптанной тропке в какой-то овраг. Проехав с десяток метров Саня понял, что это не овраг, а дорога, петляющая по лесу. Кое-как устояв на ногах, он перевел дух и уже по дороге, благо она вела в нужную сторону, рванул навстречу огням.
Едва он разогнался до предельной для его замерзших скороходов скорости, за придорожными кустами что-то сверкнуло два раза, да потом разом ослепило замерзающего но неунывающего страдальца. Только потом до Сани донесся звук работающего автомобильного двигателя. Небольшая машинка неведомого в темноте производителя неслась прямо на него. Ни у Сани, ни у автомобиля не оставалось толком ни времени, ни места для маневров. А тормоза в такой гололед не работают ни автомобильные, ни даже человеческие. Столкновение, к счастью, оказалось не сильным, ввиду невысокой на самом-то деле скорости, только вот Сане так, естественно, не показалось. Он залихватски вскрикнул что-то глухо типа: «ай», и как заправский каскадер перекатился через автомобиль, рухнул на дорогу сам, и сверху был придавлен сумкой, которая чем-то твердым звезданула его прямо по темечку, не спасла даже шапка. Наверняка это чертов микрофон в его чертовом футляре. И почему Саня его не выбросил. Футляр, конечно. И все, и темнота, на этот раз уже абсолютная. И в уже гаснущем сознании Сани появилась мысль, что видимо примерно так же, только разве что без участия машины он и в предыдущий раз упал.
Да, не так Саня представлял себе путь к звездному Олимпу, когда пару дней назад садился в поезд.
На этот раз Сане разлеживаться не дали. Через какое-то время в темноту и пустоту вторглись звуки, в большинстве своем непонятные.
- Ой, божечки-божечки! - скрипел над ухом женский голосочек, кажущийся смутно знакомым. - Что же будет? Божечки-божечки.
Этот голосочек и пробудил Саню. Когда под продолжающееся причитание он окончательно пришел в себя, то понял, что его куда-то волокут, как будто до этого его мало побили и повредили шею, пока отбирали шарф. Правда зачем они его потом бросили? Уж забрали бы, все равно он в таком состоянии, что его только выбросить и можно.
Мысли в голове Сани шевелились, а вот он сам не мог. А еще он удивлялся вдруг появившимся звездам в небе. Они от чего-то водили хоровод прямо над ним.
- Божечки, - причитал голосок уже не так суетливо, и даже с некоторой решимостью, - тощий вроде. А чего тогда такой тяжелый-то?
Какое-то бревно, попавшееся на пути, хорошенько промассажировало Саню вдоль всего тела, и даже частично поперек. Еще пара метров, если верить ощущениям, которые понемногу стали возвращаться к оживающему пострадальцу, и его оставили в покое. Саня еще даже не успел сообразить, хорошо это или плохо. Скрипучие шаги торопливо удалились, потом, уже медленнее, вернулись и…
- Ух! - завопил Саня, когда его что-то стукнуло под дых, да так, что он просел в сугробе до самой земли и согнулся пополам. Это, как уже, наверное, всем стало очевидно, была его сумка, по счастью нынче тощая. - Ты чего, дура что ли?
- Саня? - донеслось в ответ, и шаги быстренько вернулись к сугробу. - Ты что ли? Ты живой там?
Обозначенное лишь редкими бледными в морозной пелене звездами небо загородила чья-то тень.
- Я-а-а, - осторожно ответил Саня, безуспешно пытаясь отползти, но сугроб слишком надежно держал его в своих объятиях, - да-а-а. Кто ж еще-то это мог быть, в смысле я мог быть, или не быть.
- Ты чего здесь делаешь? - девица в коротенькой шубке подошла еще чуть ближе и склонилась над распростертым Саньком. - Да еще и ночью?
Саня от такой постановки вопроса осерчал, как будто бы сидеть в сугробе посреди бела дня, пусть даже посреди леса было бы куда приличнее, или быть может привычнее для отдельных шебутных личностей.
- Уже утро вообще-то, - буркнул Саня, выбираясь из сугроба.
- Да-а-а-а?! - с ужасом в голосе воскликнула девица, всплеснув руками. - И чего я тогда с тобой тут прохлаждаюсь, мне же машину нужно успеть вернуть, а то батя голову оторвет, если поймает. Ну, покеда!
И торопливые шаги ринулись прочь вместе с тенью, загораживавшей небо.
- Постой! - взвизгнул Саня, взвившись в воздух, словно воздушный шарик, и кинулся следом, волоча за собой баул. Невидимая в темноте тропка вела вверх, по склону небольшого оврага к дороге.
А девица между тем уже юркнула в машину и захлопнула дверь.
Глава 13. Саня и его прошлое
Дверь автомобиля захлопнулась, а мотор взревел.
- А-а-а, - завопил Саня.
И о чудо, автомобиль не сорвался с места, и даже перестал реветь двигателем. А потом и вовсе стекло в дверце уползло вниз.
- Подожди! - повторился Саня, тщетно пытаясь припомнить хоть какое-то женское имя, надеясь, конечно же, угадать. - Солнышко!
Конечно беспроигрышный вариант, ведь каждая девушка и женщина вполне трезво осознает, что она свет в окне.
- Ты чего, перегрелся что ли? - возмутилась в ответ неизвестная, точнее позабытая. - Какое я тебе солнышко? То дура, то солнышко, ты уж определись.
И громко хмыкнув, она со скрипом принялась ктурить ручку, поднимающую стекло. А Саня, сам того не заметив, оказался уже совсем рядом с автомобилем.