Первый волк, принюхавшись, добавил:
– И свинью не забудь.
Сказав это, волки взвыли на луну, опустились на передние лапы и убежали прочь. А мельник, так и не одевшись, велел собаке не дрожать и разбудить лошадь, чтобы помогла возы во двор затащить.
– Как они вообще умудрились такую тяжесть дотащить, если их трое было? – ворчала лошадь, впрягаясь.
Собака обнюхала оглобли и сказала:
– Лосями пахнет. Видать, подкараулили их серые и пригрозили зарезать, если не довезут.
– Нечего болтать! – вполголоса ругнулся мельник. – Не вашего мелкого ума дело, как они эти возы доставили. Я сам разберусь, если надо будет.
6
Утром домашние, конечно, удивились, откуда на дворе такое богачество. Мельник же строго-настрого запретил собаке и лошади рассказывать о ночных гостях, а остальным наплёл, будто меха проезжий купец попросил оставить на сохранение.
Только поросёнок не спрашивал про возы. Фред с раннего утра бегал от амбара до мельницы и обратно как заведённый. Он торопился быстрее отработать долг, чтобы через месяц его не зарезали и не отдали волкам на съедение. Видя, как он старается, жена мельника сказала:
– Глупый, куда торопишься? Сейчас в лесу холодно, есть нечего, а тут и жильё, и еда, и одёжка какая-никакая. Перезимуешь с нами, а по весне, если уж так хочешь, иди в лес – никто и слова поперёк не скажет.
Очень уж ей не хотелось снова одной на тачке мешки возить. Но Фред не слушал её уговоры. Он молча подставлял спину и бежал на мельницу с новым мешком зерна.
К вечеру кошка, подсчитав количество перенесённых мешков, сказала, что поросёнок славно потрудился:
– Такими темпами ты долг недели через три отработать успеешь!
Но и её Фред не слушал. Так уморился за день, что едва дополз до сарая и заснул, даже не поев.
7
Дни теперь полетели друг за другом, словно крылья мельницы: один, второй, третий… Каждый вечер Фред с тревогой смотрел на убывающую луну и по утрам принимался за работу ещё усердней. Жена мельника, его сыновья, лошадь, собака, кошка, куры, мыши и даже соседская корова не могли взять в толк, что произошло с поросёнком, но Фред никому ничего не говорил, а только молча таскал мешки. И когда месяц на небе совсем истончился, кошка сделала запись в амбарной книге, что поросёнок полностью отработал долг.
От облегчения у Фреда подогнулись ножки, и он чуть не сломал свёрнутый колечком хвостик, плюхнувшись задом на твёрдый пол.
– Правда?
Кошка несколько раз для верности пересчитала и сказала, что Фреду полагается ещё и мешок репы. Быстро придя в себя, поросёнок поблагодарил, но вместо мешка попросил какую-нибудь попонку, чтобы не замёрзнуть, пока будет возвращаться домой. Жена мельника покопалась в старых вещах и отыскала старую ежовую шубу.
– Сыновья мои носили, когда маленькие были, – сказала Бригитта, отдавая Фреду обновку, и добавила: – А может, останешься? Хорошо же сработались.
Что и говорить, сработались поросёнок и жена мельника и вправду на славу, но Фред не хотел задерживаться в деревне ни на один лишний день.
Наступила тёмная безлунная ночь, и Фред впервые за эти две недели заснул с улыбкой на измученной мордочке. Теперь он абсолютно свободен и уже завтра направится домой. То-то все удивятся!
Всю ночь на улице трещал мороз, но поросёнок совсем его не чувствовал, потому что ежовые шубы очень тёплые. Посапывая и причмокивая, Фред в своём счастливом сне шустрым кабанчиком мчался к родным, и солнечные лучи весело мелькали в дубовой листве.
8
Едва солнце поднялось над белым от инея столетним ельником, а вся деревня из серо-голубой сделалась ярко-оранжевой, на околицу из леса выбежал охотничий пёс. Он сильно хромал и оставлял за собой длинный кровавый след. Едва добежав до первой кривенькой избушки, он громко пролаял:
– Волки! Берегись, волки!
Дверь избушки отворилась, и оттуда выскочила старушка с валенком на голове.
– Где?! Где волки, милый?!
– Сюда бегут… Уже близко… – голос пса быстро слабел. – Предупре…
И пёс упал, окончательно потеряв силы.
Старушка заохала, но делать нечего – побежала как была, в лаптях на босу ногу, к висящему у калитки дырявому ведру, схватила торчавший из сугроба батожок и изо всех старушечьих сил начала мутузить по ведру и кричать:
– Волки! Волки близко! Берегись!
Весть моментально разнеслась по всей деревне. Взрослые ли, дети, козы ли, овцы – все тут же забыли о начатых с утра делах и бросились запирать ставни, ворота, избы и сараи. Кто мог – похватали вилы, топоры, косы и притаились.
Долго ждать не пришлось: почти сразу в деревню ворвались серые разбойники. Но они не стали, как обычно, нападать на все дворы подряд. Волки проскочили через деревню, никого не трогая. Казалось, они просто спешили по своим делам и решили немного срезать путь.
И только добежав до мельницы, звери вдруг жутко завыли, заулюлюкали и, перепрыгнув через изгородь, оказались во дворе мельникова дома.
9
Поросёнок проснулся оттого, что дверь в его сарай резко открылась и внутрь вбежали жена мельника с Беттой на руках и два мельниковых сына – Леопольд и Гарольд.
– Хрюня! – обрадовалась было Бетта, но жена мельника закрыла ей рот ладонью.
– Эй, что случилось?! – возмутился Фред.
Сыновья мельника прижали пальцы к губам и прошептали:
– Тс-с! Волки!
Мельник закрыл сарай снаружи, завалил дверь кучей навоза, чтобы человеческого запаха нельзя было почувствовать (волки, как известно, брезгливые, вони не любят), а сам с лошадью, собакой, кошкой, курами, мышами и невесть откуда свалившейся соседской коровой заперся в амбаре. И не успел он опустить засов, как через ограду во двор хлынули волки.
Огромная белая волчиха несколько раз прошлась по двору, принюхиваясь, потом подступила к воротам амбара и громко сказала:
– Эй, мельник! Я знаю, что ты там. Выходи, поговорить надо.
10
Щель в стене сарая была узкая, и весь двор через неё разглядеть не получалось, но Фреду было достаточно и этого. Прильнув к щели глазом, он увидел волков, окруживших амбар.
Волчиха Фреду сразу не понравилась. Шерсть белая, как снег, глаза голубые, как лёд, зубы острые и блестящие, как ножи. Прочие волки при ней даже дышать боялись: не то от большой любви, не то от великого страха.
– Идите прочь! – крикнул мельник из-за ворот амбара. – Вам здесь не рады!
– Плохой ты человек, мельник, жадный! – усмехнулась волчиха. – Мы к тебе с подарками, а ты к нам охотника подослал.
– Не нужны мне ваши подарки, забирайте и проваливайте!
– Чего же сразу не сказал?
– Вам, головорезам, попробуй слово неласковое сказать, сразу зубами в горло вцепиться норовите!
– Нет уж, мельник, так дело не пойдёт. Не заплатил бы ты охотнику, не велел бы всю стаю до последнего волчонка извести – отступились бы мы, в другом бы месте невесту наследнику нашли. А сейчас не обессудь – заберём девчонку. Надо бы ещё мельницу твою пограбить-пожечь, жену и сыновей в плен забрать, тебя смерти лютой предать, но уж коли мы с тобой породниться решили, то и подарки оставим, и обещание деревню вашу не трогать не нарушим. Выходи, отдавай дочку свою!
Жена мельника, услыхав такие слова, не выдержала и запричитала, обняла дочку покрепче. Бетта тоже в голос заревела. Услышала волчиха плач, подскочила к сараю, толкнула лапой стену – и упала хлипкая постройка, придавив поросёнка и мельниковых сыновей. Схватила волчиха девочку за рукав шубки и вырвала из материнских рук. Тотчас завыли волки, заулюлюкали, снесли ворота с петель и умчались в тёмный лес.
11
Едва волков не стало слышно, Фред и мальчики выползли из-под упавшей стены. Бригитта сидела на полу и в голос плакала. Вскоре прибежал из амбара мельник, огляделся и начал шарить по углам: заглянул под перевёрнутое корытце, разобрал сваленные у двери ящики, даже разворошил соломенную подстилку, на которой спал Фред. Ничего не отыскав, он бросился к жене:
– Бригитта, с Беттой всё в порядке?
– Что? – Бригитта подняла на мужа опухшие от слёз глаза.
– Где Бетта? Ты её спрятала?
– Арнольд, о чём говорила та волчиха?
Мельник отпрянул:
– Ты что, отдала им Бетту?
Бригитта поднялась на ноги.
– Кажется, это ты её отдал.
– Я?! – разозлился мельник. – Я сразу же охотника нанял, чтобы он всё их племя на корню извёл! А ты вот так взяла и отпустила мою малышку… – лицо мельника сморщилось, и он заплакал: – Бетта моя, Бетта!
Леопольд и Гарольд бросились обнимать отца. А Фред, ни жив ни мёртв от страха, уставился в угол между оградой и баней.
– Хозяин, – негромко сказал Фред, дрожа всем телом. – Хозяин, смотри, кажется, там…
Арнольд посмотрел на поросёнка. Губы мельника поджались, он оттолкнул сыновей, решительно подошёл к Фреду и пнул его сапогом под брюшко. Поросёнок с отчаянным визгом отлетел к бане.
– Убирайся отсюда, свинья вонючая! – крикнул Арнольд. – Или котлет из тебя наделаю! Пошли все в дом, живо!
И ушёл, громко топая сапогами. Жена и сыновья послушно отправились за ним.
Фред остался один на один с маленьким серым комочком, прятавшимся в углу двора.
Это был волчонок.
– Тс-с! – прошептал волчонок. – А то съем.
Вблизи он оказался не таким страшным, как Фреду почудилось сначала. Пожалуй, Фред был вдвое крупнее волчонка и легко мог съесть его сам.
– Ты что здесь делаешь? – спросил Фред тоже шёпотом.
– Прячусь.
Фред вздохнул и уточнил:
– А как ты здесь очутился?
12
– Я у бабули был, – сказал волчонок. – Ночью пришёл охотник с собаками, хотел всех перестрелять. Думал, дурачок, если у него волкодав, то его волки прямо испугаются. Ха-ха!
Фред округлил глаза:
– Вы что, его съели?
– Не успели, – вздохнул волчонок. – Дурачок не дурачок, а по деревьям лазает не хуже медведя. Залез, трусливая душонка, на священную ёлку, до сих пор там, наверное, сидит…