Фред недоумённо посмотрел на Дороти:
– А зачем оно волкам?
– Они хотят опоить Бетту, чтобы она думала, будто всегда была волчихой. А потом, когда Бетта вырастет и выйдет замуж за Родольфо, у неё народятся волчата, которые смогут перекидываться в людей.
По спине поросёнка побежали мурашки. Волки, конечно, опасные и злобные бандиты, но их хотя бы сразу можно узнать при встрече. А если они начнут перекидываться в людей, то злодеем может оказаться каждый. Неужели маленький поросёнок понимает, что задумали волки, а здоровенный кабан об этом не догадался?!
– Марис… Он же всё понимал, да?
– Боюсь, что да, полосатик. Но он думал, что нас защищает. Волки же обещали не трогать Кристину с семьёй и меня с Артурчиком.
– А других пусть трогают, так?!
– Ну, всех на свете не спасёшь… – вздохнула Дороти.
– Значит, мы опоздали? – Фред, казалось, окончательно пал духом.
– Нет, не опоздали. Снадобье в силу войдёт только в полную луну. До тех пор будут Бетту всячески холить и лелеять, чтобы думала она, будто волки хорошие и добрые. А в полнолуние опоят её зельем, накормят сырым мясом, и превратится она в волчиху.
– Значит, у нас есть время до города дойти и егеря позвать!
– Егерь разговаривает только с людьми. И в город никого, кроме человека и домашней скотины, не пускают.
– Но кошка…
– Какая кошка?
– Фрау Муэллю, – нехотя ответил Фред. – Она сказала, что егерь меня послушает…
И он рассказал обо всём.
– Милый-милый Фред, – покачала головой бабуля. – К егерю бы ты попал с яблоком во рту, с гречневой кашей в пузе и под хрустящей корочкой.
– Обман?
– Обман, – вздохнула бабуля.
Фред сначала удивился: зачем кошке обманывать? А потом вспомнил, как она говорила про шубинки из Родольфо и что никто теперь не будет грабить деревню.
И неожиданно для себя разозлился.
– Родольфо! – крикнул он.
– Я ванят!
Голос Родольфо звучал совсем рядом, и рот у волчонка был чем-то набит.
Фред решительно пошёл на голос и сразу увидел Прекрасного в обнимку с берестяным коробом. Волчонок что-то увлечённо жевал.
– Тебе кто разрешил?
– Да тут целая гора… ум-м, вкуснота! Что это такое?
– Морковка это. На меду сваренная, – ответила за Фреда бабуля Дороти. – Угощайся, Фред, она вкусная.
– Некогда нам, – резко ответил поросёнок. – Родольфо, мы не едем в город, идём прямо к тебе домой. Покажешь дорогу?
– Ты чего это задумал, малой?! – возмутился Базиль, до этой поры разглядывавший хоромы. – Мне в город надо, я с тобой никуда не…
– И не надо. Я иду к волкам. Отдам им Родольфо, заберу Бетту и приведу её домой.
– Мы домой идём? – обрадовался Родольфо. – А когда?
– Прямо сейчас.
– Стой, балбес! – Виолетта оторвалась от клевера. – Тебя же…
– А можно мне этих вкусненьких с собой?..
– Виолетта, скотина комолая, держи их!
– Артурчик, не дай им…
Но Фред с Родольфо поднырнули под кошму и оказались в тёмном лесу.
32
– А ты хоть знаешь, куда бежать? – спросил Фред.
– Я волк! – гордо ответил Родольфо Прекрасный, чавкая морковкой, которой напоследок успел набить рот. – Я домой с закрытыми глазами дойду! Не отставай!
Позади их на все голоса звали вернуться Виолетта, Артур и Базиль, но преследовать беглецов в темноте не решались. Фред и сам едва различал мчащегося галопом Родольфо.
– А далеко?
– Вот этого не знаю. Знаю только, в какую сторону.
Час от часу не легче, подумал Фред.
Какое-то время они скакали по сугробам. Поначалу это было даже весело – уходить от погони, но то ли снег был слишком глубокий, то ли они за день утомились, только очень скоро Родольфо с Фредом лишь уныло плелись.
– Что-то я устал, – сказал волчонок и упал.
– Я тоже, – ответил поросёнок. – Но надо идти.
– Давай отдохнём!
– Если ляжем, то заснём. А утром нас Артур легко догонит. Ты видел, какие у него ноги?
– Понесёшь меня?
– Да как я тебя понесу, если дороги не знаю?
Родольфо тяжело вздохнул и продолжил путь.
Голосов за спиной уже не было слышно, но вряд ли потому, что беглецы так уж далеко ушли от дома бабули. Скорей всего, Виолетте, Базилю и Артуру надоело их звать. Шуршал, осыпаясь под ногами, снег, скрипели и трещали стволы деревьев. Но холода не чувствовалось, даже наоборот: и волчонок, и поросёнок упарились и дышали разинутыми ртами.
– Приду домой и сразу лягу спать, – бормотал под нос Родольфо. – Буду спать до весны, как медведь. Или лучше до лета.
Фреду тоже хотелось спать. Он не отказался бы сейчас прикорнуть на травке у бабули Дороти. Или в избе Мариса. Даже на соломенной подстилке у мельника, кажется, можно было бы прекрасно отдохнуть. Не говоря уже о…
Фред размечтался о ворохе сухих дубовых листьев в Кабаньей Балке, но запнулся и плюхнулся в снег. И тут же рядом упал Родольфо.
– Ты чего свалился? – спросил волчонок.
– А ты чего?
– Ноги уже заплетаются.
Какое-то время они лежали бок о бок, не в силах встать. У каждого воздух со свистом вылетал из горла, в глазах было красно, в ушах звенело.
– Родольфо, надо вставать.
– Полежим ещё немного!
– В логове своём належишься.
Желая подать пример, Фред поворочался и начал подниматься. В ушах снова зазвенело.
Или не в ушах? Ножки поросёнка всё время цеплялись за какую-то верёвку. Стоило дёрнуть копытцем, и издалека начинал доноситься звон.
– Кто-то попался, – зевнул волчонок.
– Кому попался?
– Нам, конечно. Это мама придумала вокруг Волчьего Урочища натянуть верёвку, чтобы заранее знать, что рядом кто-то ходит. Запнётся путник о верёвку, зазвонит колокольчик, волки сразу его хвать!
От волнения Фред снова дёрнул за верёвку. Колокольчики вдалеке опять зазвенели. В темноте вдруг зажглись пять звёзд, и щетинки на спине Фреда встали дыбом.
– Родольфо, кажется, это мы попались, – сказал он волчонку.
– Почему?
– Я вижу, как к нам бегут волки.
– Где?! – волчонок тут же вскочил. – Эй! У-у-у-у-у! Мы здесь! Сюда! У-у-у-у-у!
Выл Родольфо, конечно, не совсем ещё по-волчьи, но и этого Фреду хватило, чтобы отчаянно перетрусить и сто раз пожалеть о том, что сбежал от бабули.
Не успел он пожалеть в сто первый раз, как три огромных волка с жёлтыми, светящимися в темноте глазами выскочили из-за деревьев и окружили беглецов.
– Свинья! – обрадовался один.
Фред сразу узнал его голос. Это был один из ночных гостей мельника.
33
– Лапы прочь, это я его добыл! – оскалился Родольфо.
Волки удивлённо переглянулись.
– Прекрасный, ты где шатался? – спросил второй волк. Его Фред тоже узнал. – Мы тебя вторую ночь ищем по всему лесу, мать с ног сбилась, а он тут с какой-то свиньёй…
– Не вашего ума дело, где я шатался. До дома далеко?
– Отлупить бы тебя… – сказал самый старый, одноглазый волк. – А ну, признавайся, щенок, где был?
– Облезешь, перхоть старая, – дерзко ответил Родольфо. – Скорее отнесите нас в логово. Да со свиньёй аккуратнее, это подарок!
– Какой подарок? Кому подарок?
– Невесте моей, собаки вы серые! Я этого порося от самой мельницы гоню!
Волки переглянулись.
– Ты что, правда свинью преследовал? Два дня? – первый волк посмотрел на товарищей. – Гаспар? Мельхиор?
Одноглазый принюхался к Фреду.
– Чёрт его знает. Пахнет вроде так же… Гаспар, нюхни.
Второй волк принюхался.
– Ну да, кажется… Их, свиней, разве разберёшь?
– Домой, быстро! – повторил волчонок.
– Ладно, не кипятись, Прекрасный, сейчас. Гаспар, ты свинью тащишь.
– Я?! Балтазар, да ты чего, мне нельзя, я ж матёрый волчара…
– Попеременно с Мельхиором потащите…
Одноглазый Мельхиор оскалился:
– Ещё чего! Я с Марисом бился, когда ты ещё…
Огромный Балтазар вздыбил шерсть на загривке и сказал:
– Потащите попеременно, я сказал! Не бойтесь, никому не скажу.
Перед тем как его схватили за шкирку, Фред испуганно посмотрел на Родольфо. Волчонок едва заметно подмигнул ему в темноте. А потом жаркая смрадная пасть сомкнулась за головой поросёнка, и мир вокруг него закрутился, закачался, засвистел и слился в сплошную чёрно-серую полосу. Дышать стало сначала трудно, потом и вовсе невозможно, и вскоре Фред лишился чувств.
34
Очнулся Фред оттого, что кто-то нежно гладил его по голове и приговаривал:
– Хрюня… Хрюня…
– Бетта! – Фред широко распахнул глаза и увидел немного чумазое личико Бетты.
– Хрюня! – крикнула Бетта и обняла поросёнка с такой силой, что он чуть снова не впал в забытьё.
Он огляделся. Видимо, это какая-то нора, потому что стены и потолок сплошь увиты переплетёнными древесными корнями. Дневной свет лился сверху из небольших отверстий. Фред тщательно осмотрел Бетту. Шубка немного замаралась, но целая, на грязных щёчках тонкие дорожки от слёз.
– Тебе больно?
– Нет! – Бетта улыбнулась.
– Ручки-ножки?
– Тута! – девочка показала, что ручки-ножки у неё на месте.
– А что ты кушаешь?
– Вот! – Бетта продемонстрировала деревянную миску с орехами, залитыми мёдом. Кажется, волки хорошо подготовились к приёму невесты.
Фред обошёл нору. Здесь могло быть вполне уютно, даже свисающие с потолка корни не портили вида. Но поросёнка не покидало чувство ужаса: он мелко дрожал, щетинки на спине продолжали стоять дыбом, а пятачок отчаянно хотел уткнуться в землю. На полу и кое-где на стенах лежали и висели звериные шкуры – так много, что идущий от них запах не давал учуять волков.
– Надо отсюда выбираться, – пробормотал Фред.
– Куда это ты собрался отсюда выбираться, свинья? – послышался чей-то нежный и ласковый голос.
35
Это была она, белая волчиха, атаманша шайки. Глаза её горели, как уголья в очаге, ярко-оранжевым пламенем. Она только что неслышно вошла в нору, Фред даже дуновения ветерка не почувствовал.