ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Ребятам повезло — Дровосек оказался дома. Он неторопливо складывал наколотые дрова в поленницу у сарая.
— Дядька? — переспросил он. — Лысый, в жёлтой футболке? Как же не знать — знаю! Это Гришка по кличке Тугодум. Отвратительный мужик. Он всю округу терроризирует. Считает, что он хозяин жизни. Бандит и вор, одним словом. Держитесь от него подальше, ребята.
— А где он живёт? — спросил Данька.
— Далековато будет. Вот в ту сторону пойдёте, на юг. Терем его сразу увидите. Но вы туда лучше не суйтесь, если хотите жить. Он на вас отморозков своих натравит, охранников, которые хуже собак. Не! Не надо вам туда ходить, от греха подальше!
— Дело в том, что он только что Кощея выкрал, — пояснил Тутукин. — А это непорядок.
— Кощея? Вот я же говорю — страшный человек! Значит, задумал чего-то. Гадость какую. Кощей, конечно, тоже не подарок, но никому не мешал вроде.
— Ну, спасибо вам. Пойдём мы, — стали прощаться мальчишки.
— Погодите! — Дровосек забежал в дом и через секунду выбежал с ружьём и какой-то бумажкой в руках. — Вот вам на всякий случай ружьё, компас и карта местности.
— Большое спасибо, Дровосек! — Даня взял компас и карту. — Это здорово. Компас и карта нам очень пригодятся. А вот ружьё брать не будем, не обижайтесь. Нельзя нам оружие иметь. Никак нельзя. Не положено.
— Ну, воля ваша! — Дровосек поставил ружьё к притолоке. — Если нужна будет помощь — зовите. Может, топор возьмёте?
— Нет, спасибо! Мы как-нибудь без топора…
Когда отошли от дома Дровосека, кот Гарольд предложил:
— Гулять по лесу, конечно, полезно, ребятки. А не испробовать ли нам бабкин коврик.
— А что? Это мысль! — согласился Даня.
Они расстелили ковёр-самолёт на траве и уселись на него.
— От винта! — скомандовал Мока.
Ковёр даже не шевельнулся.
— Вперёд! — скомандовал Даня.
Ковёр не реагировал.
— Лететь! — выкрикнул свою версию команды Тутукин.
Никакой реакции.
— Этот ковёр такой древний, что, наверное, забыл, как летать, — предположил Мока.
— Мы только теряем время, пацаны! — сказал Даня. — Пойдём пешком.
— Не ковёр-самолёт, а тряпка какая-то! — расстроился кот Гарольд. — Фу, половик штопаный!
При этих словах ковёр вдруг завибрировал и медленно приподнялся над землёй. Немного повисев на месте, он развернулся и, набирая скорость, полетел.
— Держитесь крепче друг за друга! — крикнул Данька.
Ковёр плавно летел над лесом.
Ветер трепал волосы, захватывало дух от лёгкости и свободы, хотелось кричать от счастья. И они закричали:
— Ура!!
— Гарольд! Как тебе это удалось? — крикнул Мока.
— Я вспомнил Бабу-Ягу. Вы заметили — она всю дорогу фукает.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Они благополучно приземлились неподалёку от терема Дядьки, в ложбине спрятали все свои пожитки, закидав их валежником, и налегке пошли вдоль высоченного забора.
— Смотрите, дыра! — заметил Мока.
Дыра в заборе, действительно, была. Но такая маленькая, что пролезть сквозь неё человеку было нереально.
— Я пролезу, — сказал Гарольд. — Пролезу и разведаю, что там и как.
— Вообще-то отпускать тебя одного не хочется, — сказал Даня. — Мало ли что?
— Ой, ребята, не смешите меня! — ответил кот. — Что я, в разведку никогда не ходил? Я и немецкий знаю отлично.
— При чём здесь немецкий? — удивился Тутукин.
— Мало ли, в плен попаду.
— Его не переспоришь, Антон, — сказал Данька. — Давай! Только очень осторожно, я тебя умоляю. И если что, мяукай.
— Спокойно, Штирлиц! Я профессионал. Мяукать я не умею — не то воспитание. Жалко, вот только у меня маскировка скорее зимняя, чем летняя, — заявил Гарольд.
— Сейчас сделаем летнюю, — сказал Мока, снял с головы камуфляжную шляпу с большими полями, ткнул ножиком и надорвал шапку по шву.
— Засовывай голову в дырку, диверсант! — скомандовал он.
Гарольд в камуфляже выглядел отлично — шапка, из которой торчала белая голова.
— Ну, я пошёл. Если я погибну или пропаду без вести — пусть меня наградят медалью «За отвагу» посмертно, — очень серьёзно заявил кот. — А то у меня всего одна медаль за экстерьер, и та с кошачьей выставки.
— Не говори глупостей, Гарольд! Я тебя умоляю, — сказал Даня.
— Ну, не поминайте лихом, друзья! — попрощался Гарольд и ловко нырнул в дырку в заборе.
Ребята уселись на траву и стали ждать.
Камуфляжная шапка медленно ползла по двору. Гарольд крутил головой из стороны в сторону, как настоящий разведчик, наматывая на ус всё, что увидит.
Вот слева рядом с конюшней очень крепкая металлическая клетка, в которой мечется из угла в угол и что-то кричит несчастный Кощей.
«Жив, курилка! — подумал кот. — Это хорошо! Побегай пока.
Что мы видим? Справа большое крыльцо с деревянными резными колоннами. Аккуратно поднимемся… А где же охранники?.. Нету охранников, не видно… Так… Очень хорошо!.. Где это мы?.. Это холл, надо понимать… Большая изба у этого отморозка… И никого… Проходим дальше… Опять лестница… Тихо, на цыпочках, поднимаемся… Ага!.. Терраса… О! Хозяин сидит, собственной персоной… Прячемся за диван… Вот так… А что делает хозяин?.. Он обедает… Кушает он… Боже, как свежим огурцом пахнет!.. Это пытка!.. Если отвернётся — рискну… А где же всё-таки охранники?.. Ну, пахнет как!.. Нет сил!.. Отвернулся! Одним прыжком! Как молния! И-и — раз!»
Дядька, лишь на секунду отвернувшись, поднёс ко рту ложку с наваристыми кислыми щами, как на стол обрушилось нечто. Он даже поперхнулся от неожиданности. Нечто было зелёное, пятнистое, с кошачьей головой.
«Надо завязывать пить», — мелькнула мысль.
Дядька со всей силы шарахнул по шапке кулачищем, но шапка ловко увернулась, рухнула со стола и исчезла.
— Всё! С этой минуты — ни капли! — решил Дядька.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В этот момент, запертые на гигантский засов, ворота сами собой распахнулись, и во двор с грохотом въехала телега, запряжённая двумя бурыми свиньями в тёмных очках. На шее у каждого хряка висела золотая цепь. На телеге, натянув вожжи, стоял худой лохматый старичок в круглых очках и с бородкой. Он был одет в чёрный тренировочный костюм с лампасами. На ногах поношенные кеды. В этом одеянии старичок был похож на пожилого учителя физкультуры или на академика на пенсии.
— Тпр-ру, соколики! — крикнул старичок, останавливая повозку. — Стоять, я сказал, — добавил он и что есть силы огрел свиней плёткой. Свиньи жалобно захрюкали.
Дядька подбежал к перилам террасы.
— О! Занзибад! — удивился он. — Сам приехал?
— Почему сам, — невозмутимо ответил старикашка. — Меня твои ребята с ветерком довезли. Они у тебя выносливые. Им бы марафон бегать.
Занзибад спрыгнул с телеги.
— Надо бы покормить животных с дороги-то.
Наконец, до Дядьки дошло, что произошло.
— Ты, плешивый, что творишь? — заорал Дядька. — Ты зачем моих ребят в свиней превратил? Я ж тебе ноги-руки поотрываю, старикоз проклятый!
— Во-первых, не ори, — спокойно заметил Занзибад. — А то, не ровён час, я и тебя поросёнком сделаю. Будете на три голоса хрюкать. У меня это здорово получается, ты знаешь. А во-вторых, твои ребята повели себя по-свински — хамили, угрожали мне, руки даже стали выкручивать. Ну, я и удовлетворил их потребности. А ты сам ко мне приехать не сподобился? Барином себя почувствовал? Забыл, наверное, с кем имеешь дело? Я — злой колдун Занзибад, и со мной шутки плохи, понял?
— Не серчай, старик, — миролюбиво сказал Дядька. — Отпусти ты их подобру-поздорову. Они больше не будут. Я их накажу, зуб даю! Век воли не видать!
— Ладно, — согласился Занзибад. — Я сегодня добрый. — Он повернулся к хрякам, сделал какие-то замысловатые пассы руками и сказал: — Отдыхайте!
Свиньи мгновенно превратились в охранников, поправили золотые цепи на шее и как ни в чём не бывало заняли свои места на крыльце дома.
— Какую гадость ты опять задумал, мерзавец? — спросил Занзибад.
— Почему обязательно гадость? — обиделся Дядька. — Я просто предприимчивый человек. Хочешь, чудо покажу?
— Ой, не могу! — засмеялся Занзибад. — Все твои чудеса боком выходят.
— А вот, смотри, — заявил Дядька. — Спущусь только, погоди.
Дядька спустился во двор и повёл Занзибада к клетке. Охранники отправились за хозяином.
— Узнаёшь? — гордо спросил он.
— Ты с ума сошёл! — сказал Занзибад, увидев Кощея в клетке. — Ты, отморозок, с кем тягаться задумал? Он же тебя в порошок сотрёт!
— Не сотрёт, — уверенно ответил Дядька. — У него силы нету. Вся вышла. Его пришельцы так обработали, что когда они улетели, он, как тряпочка, на поляне лежал. Так что он мне не страшен. Ему, чтобы силу набрать, три ведра воды надо выпить, а я ему пока только ковшик дал, и то неполный.
— Погибнешь, смерд! — заорал вдруг Кощей страшным скрипучим голосом. От этого голоса все цветы на клумбе в момент завяли и полегли на землю. — Испепелю! В прах превращу! Вражина!
— На испуг берёт, — заметил Дядька. — А что ему остаётся делать?
— Ой! Не стал бы я с ним связываться, — сказал Занзибад. — Уж насколько я злой и коварный колдун, но супротив самого Кощея не пошёл бы!
— А идея у меня такая. — Дядька проверил замок на двери клетки. При этом Кощей так огрел его по руке, что Дядька застонал. — Вот зараза! Идея простая. Пока он здесь — сокровища его без присмотра. Бери — не хочу. Вот я и возьму. И стану самым богатым человеком на всём белом свете. Вы все у меня вот здесь будете! — Он с силой сжал кулак. — Поможешь?
— Я тебе возьму, собака! — заорал Кощей.
— Цена вопроса? — по-деловому поинтересовался Занзибад.
— Пять процентов от всех сокровищ этого гада.
— Я всегда знал, что ты ненормальный.
— В смысле?
— Двадцать.
— Это грабёж!
— Тогда ты сам на скалу к нему взбирайся! — ответил Занзибад. — Сдохнешь по дороге или сорвёшься. Решай!