– Ты тоже очень красивая, и платье у тебя просто потрясающее. Ты похожа на принцессу.
Малышка хватается за пышную юбку и слегка задирает платье.
– Да, красивая. Принцесса.
Кирилл фыркает и встает. Тянется за креслом.
– Поехали в парк.
– Да, да, парк, – радостно визжит малышка, хватаясь за руку Кирилла.
– Давай помогу, Кир, – тянусь за креслом.
– Ну ага, ещё ты тяжести не тягала, – отодвигает кресло подальше от меня, как будто боится, что я начну выхватывать его из рук Кирилла.
– Тяжело…
Начинаю, но быстро прикусываю язык.
– Молчу, молчу.
Усаживаемся в машину. Кирилл пристегивает Карину и садится за руль.
– Ой, у меня для тебя кое-что есть, – протягиваю малышке плюшевого зайца, затаиваю дыхание в ожидании её реакции.
Она с интересом крутит игрушку в руках и прижимает её к груди.
– Спасибо.
Напряжение внутри меня отступает.
– Пожалуйста, принцесса.
Приезжаем в детский центр, и Карина тут же тянет брата в детскую комнату для самых маленьких.
Я наблюдаю, как Кирилл справляется с такой малышкой, и мое сердце замирает от любви и нежности к нему.
Я даже подумать не могла, что он так легко с ней находит общий язык. Стоит только ей заплакать, как Кирилл тут же находит слова, чтобы успокоить малышку.
– Устала? – обнимает меня за плечи, но при этом следит за сестрой, которая с визгом ныряет в сухой бассейн.
– Нет, с вами весело.
Он хмыкает.
– А я что говорил?
– Она такая милая, – тоже не свожу глаз с Карины, пока она резвится с другими детками.
– Ага, она такая. Любого покорит. Мне уже страшно думать, что будет, когда она вырастет.
– Станешь строгим старшим братом и будешь отгонять женихов? – хмыкаю.
– Точно. Так и буду делать.
– Эй, – толкаю его в бок, – я же пошутила.
– А я нет, – хмурится Воеводин, но потом не выдерживает и начинает ржать. – Да ладно, не пыхти как ежик. Но… ничего не буду обещать.
– Зануда, – стараюсь говорить серьезно, но сжимаю губы, чтобы не сдать себя смехом.
– Я покажу тебе зануду, – шепчет на ухо и прикусывает мою мочку, тут же вызывая по всему телу дрожь.
– Ловлю на слове…
Да уж… с огнем играю. Но мне так нравится эта игра.
Отвозим Карину домой, и она даже меня обнимает на прощанье, чем окончательно завоевывает мое сердце.
– Буду ждать нашей встречи, – аккуратно прижимаю её к себе и задыхаюсь от нежности к этой малышке. – Я тут подожду, – распрямляюсь, и Кирилл кивает.
Его нет буквально несколько минут, потом он выходит с крепко сжатыми губами, отчего все хорошее настроение слетает.
– Что такое, Кирюш?
– Родители приглашают нас в гости. Они видели тебя в окно и хотят с тобой поздороваться.
Вот же…
Пытаюсь вспомнить хоть что-то про родителей Кирилла, но в голове штиль. Информации ноль.
Видимо, Кирилл замечает мою растерянность.
– Мы недолго, Катен. Поздороваемся и свалим в закат. – Берет меня за руку. – Если совсем не стоит, то могу пойти и отказаться.
– Нет, – сжимаю его руку, чтобы он не ушел от меня, – я пойду. Только я не помню твоих родителей почти.
Кирилл хмыкает.
– Не удивлен, знаешь. Я б тоже забыл, если бы вот так хотя бы не приезжал за Кариной.
Становится горько оттого, что у нас вот такие отношения с семьями. Это ненормально, и горько.
– Мама Лена, папа Олег. Что тебе ещё нужно знать?
Откашливаюсь. Понятия не имею, что обычно ещё должна знать девушка при знакомстве с родителями молодого человека.
– А отчество? – неуверенно уточняю, но получаю в ответ скептичный взгляд Кирилла.
– Имен будет достаточно.
– Ну как-то неудобно, Кирилл, – дрожащей рукой заправляю волосы за ухо и прикусываю губу от волнения.
Слишком много на один день выпало встреч, я как-то не была к такому готова, когда собиралась на прогулку с Кириллом и Кариной.
Дверь распахивается, не успеваем мы даже подойти, и на пороге возникает мама Кирилла.
Я сразу её вспоминаю. Невысокая блондинка с каре и с серьезным взглядом. Глаза и цвет волос у Кирилла, кстати, от мамы.
– Катя, добрый вечер, проходите, – отступает и пропускает нас внутрь.
Стараюсь сильно не глазеть по сторонам и сосредотачиваюсь на отце Кирилла, который стоит в проеме и держит на руках Каришку.
– Это Катя, папа, – указывает на меня маленькой ручкой.
– Я знаю, котеночек. Добрый вечер, Катерина.
Скрывается в глубине гостиной.
– Проходите, чаю попьем, поговорим. Так давно тебя не видела, ты так выросла, взрослая совсем.
– Мам, – одергивает Кирилл и недовольно закатывает глаза.
Улыбаюсь, стараясь сгладить его недовольство.
Пока сидим за столом, чувствую напряжение Кирилла. Его мама старается сгладить неловкость и расспрашивает меня о музыкалке. Мне остается только скрывать удивление и отвечать на вопросы.
– Ну и что у вас, серьезно все? – прерывает нас отец Кирилла и впивается ледяными глазами в сына.
Сглатываю, нахожу под столом руку Кирилла.
Почему-то становится страшно услышать его ответ.
– Серьезно. Какие-то проблемы? – выпускает иголки, а я прикусываю щеку.
Ну неужели нельзя отвечать не так резко?
– То есть я говорю Матвеевым, что отбой?
– Олег, – вмешивается мама Кирилла.
А я чувствую, как все тело Кирилла превращается в камень.
– Да? – налегает дальше отец на Кирилла. – Говорю, что ты отвергаешь Ольгу?
Испуганно выдергиваю руку, и Кирилл не успевает меня затормозить. Вижу, как он недовольно сжимает губы и косится в мою сторону.
А я не знаю, как себя вести.
Какая ещё, мать его, Ольга?
– Мы с тобой это уже давно обсудили, – Кирилл резко встает, и от толчка стул с громким скрежетом едет по полу, – спасибо за чай. Нам пора.
Смотрит на меня, а я с трудом поднимаюсь на непослушные ноги.
– Подума…
– Хватит, – перебивает Кирилл, – хватит, отец. Я не меняю своих решений.
– Ну и дурак малолетний.
В комнате словно начинается ледяная стужа. Ежусь и бросаю беспомощный взгляд на маму Кирилла. Она тоже не в восторге от поворота разговора, но не смеет возразить мужу.
Смирно сидит на стуле, сжав ручку кружки.
– Приеду через неделю за Кариной. Пока.
Берет меня за руку и чуть ли не волоком тащит на выход.
С трудом успеваю за его широкими шагами, но Кирилл словно не замечает этого. Прет как ледокол.
Быстро обуваемся и выныриваем из дома на улицу.
Слышу шумный вдох Воеводина, а потом тишину разрезает его рык.
Молчу. Боюсь подать голос, потому что не уверена, что Кирилл сейчас в состоянии выслушивать мои вопросы и предположения.
– Сейчас вот себе ничего не накручивай, ладно? Дай мне минуту, и я все скажу.
Роняет голову на грудь.
– Ну вот почему обязательно быть таким мудаком?
– Кир… – охаю после таких слов.
– Что Кир? – идет к машине и не оборачивается.
Не смотрит, иду ли я за ним.
А я не иду – бегу. Только бы побыстрее оказаться в безопасности, подальше от этого дома.
Кирилл садится на заднее сиденье и кивает мне на место рядом. От хлопка его дверью стекла начинают дребезжать.
Сгребает меня в охапку, с каким-то маниакальным рвением стискивает и выдыхает в мои волосы.
– Блин, как всегда, он все испортил.
– Все нормально, я в порядке, – обхватываю его руку и сама утыкаюсь носом в его куртку.
Кирилл угукает и делает ещё несколько вдохов.
– Ольга, – выплевывает это имя чуть ли не с ненавистью, – мать его, Матвеева. Это дочь папиного партнера. Отец спит и видит, чтоб я с ней сошелся.
Напрягаюсь. В груди неприятно колет, но я стараюсь поглубже дышать.
– Богатая наследница, значит, – горько хмыкаю.
Установка «держать себя в руках» катится к черту, и наружу лезет какая-то обида и страх.
– Катен, – меня поворачивают к себе лицом, – послушай меня. Мне плевать на всяких Оль, Даш, Маш, Свет и так далее. У меня есть ты, а остальные могут смело катиться к черту.
Прикусываю губу и стараюсь не разреветься после таких слов.
– Неужели ты думаешь, что я начал с тобой и при этом допускаю хоть малейший шанс, что будет кто-то другой?
Молчу, потому что не знаю, как правильно ответить. Я очень хочу верить, что каждое его слово – правда.
– Катен, я тебя люблю, – выдыхает, все ещё держа мое лицо в ладонях, – давно люблю. И работаю я именно ради того, чтобы самому строить свою жизнь. Чтоб мне не тыкали каждой копейкой и не упрекали трояками.
– Любишь? – как эхо повторяю.
Кирилл смотрит внимательно мне в глаза, словно в душу хочет заглянуть.
– Очень люблю…
– И я тебя люблю, – все же решаюсь на ответное признание.
Уголки губ у Кирилла дергаются в довольной ухмылке, и меня отпускает.
– Забудь про Ольгу. Слышишь? Я видел-то её два раза, и то сваливал, когда понимал, зачем меня родители зазывали домой. Забудь, слышишь?
– Слышу.
– Вот и отлично, – целует так сладко, что забываю, что надо дышать.
– Кир, – набираюсь смелости спросить про его родителей.
– М? – Кир сосредоточен на дороге.
– Почему у тебя такие отношения с отцом?
Кирилл вздыхает и я слышу, как он до скрипа сжимает руль.
– Я ж говорил. Отец ждет полного моего подчинения, а я не собираюсь этого делать. Бунтарь, – усмехается, но эта усмешка с привкусом горечи и боли.
Тут же реагирую и пытаюсь поддержать как могу. Обнимаю за руку и кладу голову на плечо.
– Поэтому ты с ними не живешь? – смотрю на его лицо снизу.
Угукает.
– Иначе мы можем поубивать друг друга. Мы оба не любим уступать.
Я хмыкаю.
– Вот уж точно. Уступки – это не про тебя.
– А ты против, что ли? – в его голос просачивается строгость.
Мотаю головой и слышу в ответ довольное угуканье.
– А если тебе запретят со мной быть? – ещё один вопрос, который щекочет мои нервы и заставляет нервничать.
– Катен, – резкий и громкий выдох Воеводина, – мне плевать. Пусть только попробуют.