Витка удивленно хлопает глазами и переводит на меня вопросительный взгляд.
– И что ты там успела ему сделать? Что он так психанул.
Пожимаю плечами.
– Так это его обычное состояние. Это он перед тобой только решил в добряка поиграть, а так ходит в школе на всех рычит, как раненый бык.
Витка хрюкает от смеха и цепляет меня за руку.
– Ой, этих мальчиков не разберешь. Свои тараканы, которые не пересекаются с нашими.
Глава 8
– У меня есть ещё предложение, – Витка скидывает пакеты в прихожей, и её губы растягиваются в улыбку.
По выражению лица сразу становится понятно, что она что-то затеяла. Бабуля ещё не вернулась, а Витка слишком долго сидела взаперти в своем спортивном лагере, и сейчас будет брать от жизни все, что можно.
И даже что нельзя.
– Какое ещё предложение, – со стоном плюхаюсь на скамейку в прихожей и вытягиваю ноги, – может, спать? – с надеждой спрашиваю. Ну, мало ли, она тоже подустала и готова упасть, как я.
Сестра в ответ только возмущенно фыркает.
– Слушай, у тебя впереди выходные, а мне, между прочим, возвращаться в рабство. Так что никаких спать. Встаем!
– Ну и что ты там задумала?
– Паспорт возьми, – распоряжается сестра и поправляет макияж, – и Ритке звони.
Все интереснее.
– Так, сестра, пока не скажешь, какой у нас план, я никуда не сдвинусь!
Топаю ногой.
Витка закатывает глаза и складывает руки на груди, придавливая меня возмущенным взглядом.
– Идем немного потрясти попами. Такой ответ тебя устроит?
– Куда? Мне нет восемнадцати, – вскидываю руки.
– А там с шестнадцати и все в меру твоего возраста. Танцевать в семнадцать не запрещено, между прочим, сестра. Так что давай. Ритку цепляй. Я помню, как она любит подрыгаться.
– О, Ритка, да. Не может без плясок.
– Давай, – складывает руки на груди, – можно немного выдохнуть, когда со мной. Ну.
Поигрывает бровями, и такой соблазн, что мне сложно ему противостоять.
– Ла-а-а-а-а-адно, – набираю подругу.
– Катюня, ты ли это?
– Чем занята?
Ритка как-то грустно вздыхает.
– Да вот, общаюсь со своим анонимом. Не колется, зараза. Даже имя не пишет, – и такая тоска в голосе, что мне становится жалко подругу.
– Бросай ты эту переписку.
– О-о-о-о, есть другие предложения?
– Витка же завтра уезжает и предлагает немного кости промять. Сходить поплясать.
Визг подруги оглушает так, что приходится оторвать телефон от уха. Сестра загибается от хохота. Уверена, до неё тоже долетает этот визг.
– Сколько у меня есть времени?
– Минут сорок. Мы на такси за тобой – и рванем.
– Жду, – и все, конец разговора.
Витка хлопает в ладоши и радостно крутится.
– Ну все, танцпол, жди нас.
***
Мы приезжаем в отдаленный от центра караоке. Тут и попеть, и потанцевать. И даже не обязательно наличие совершеннолетия, но только до полуночи. После полуночи проверка документов, и лети, птичка, куда глаза глядят.
Но нам должно хватить и этих нескольких часов.
Витке так точно. Она спортсмен, у неё режим и все дела.
– О-о-о-о-о, все никак не доходило дело тут потусить, – хлопает в ладоши подруга и осматривает здание, переливающееся разноцветными огнями.
– Красиво, – тоже не скрываю своего восторга.
Хотя, думаю, что меня просто захватило воодушевление Витки и Ритки. Они умеют заражать своими эмоциями.
– Отдохнем, – сестра потирает ручки и расплачивается с таксистом.
– И ровно в полночь карета превратится в тыкву, – смотрит вслед отъезжающей машине Ритка и довольно хмыкает, – но нам и этого хватит. Жду не дождусь, когда ты уже станешь взросленькой.
Щиплет меня за щеку и получает по руке.
Витка только смеется. Тянет нас к входу.
Охранник быстро проверяет документы, особенно тщательно мои. Ожидаемо.
И я выдыхаю, только когда оказываюсь внутри и меня ослепляют вспышки света. Делаю глубокий вдох, пытаясь сильно не крутить головой и не рассматривать сидящих за столами.
Помещение не сильно большое, но в то же время места хватает всем.
Барная стойка, посередине отгороженный танцпол и вокруг него несколько столов с диванчиками.
– На удивление даже места нашлись. – Витка наклоняется и перекрикивает музыку. – Тут, в общем, тридцать минут поем, тридцать пляшем. Ну можно и совмещать, никто слова не скажет, – подмигивает нам.
Ритка уже в предвкушении зажигательного вечера переступает с ноги на ногу.
Смотрю на её потертые кеды и не могу сдержать улыбки.
Сегодня она решила быть собой. Значит, никаких каблуков и никакого шика, как это бывает в школе.
– А где же твои ходули, Ритуль? – смеюсь и получаю в ответ возмущенный взгляд.
– А на фига мне тут ходули? Я приехала развлекаться, а не свою школьную форму выгуливать.
Заказываем сок, и я успеваю сделать пару глотков, когда взгляд цепляется за угловой столик и белую одежду, которая вспыхивает в свете ультрафиолета.
Не знаю, почему мой взгляд постоянно возвращается туда. Но мне кажется, что именно оттуда за мной кто-то следит.
– Эй, ну ты так и будешь стоять тут столбиком? Или все же забьешь на окружающих и окунешься в веселье? – Ритка толкает меня бедром и начинает плавные движения под музыку.
Решаю, что мне стоит прислушаться к подруге, и отключаюсь от мании преследования.
Ну кто меня тут может рассматривать? Да и кто тут из знакомых вообще может быть?
Да даже если и есть, мне должно быть все равно.
Я приехала сюда отвлечься. Вынырнуть из реала и окунуться в свободу.
Полностью отключаюсь. Есть только я и музыка.
– Ого, а Ритка умеет привлекать к себе внимание, – сквозь шум в ушах слышу свист Витки и резко распахиваю глаза.
Сейчас орет какая-то песня о поцелуе, и в центре всего происходящего – моя дорогая подруженька. И Арс.
Он будто бы прикрывает её от взглядов окружающих, но Ритка от такого не в восторге и цепляет Арса за толстовку, притягивая его к себе.
Моргаю, не в состоянии поверить в то, что это реально происходит.
Арс и Ритка. Ну надо же. Кому скажи в школе, не поверят.
А тут вполне себе станцевались. Вон Арс уже даже в такт музыке попадает.
Кошусь вправо, и следующий вдох теряется где-то на пути к легким. Ну конечно же, куда Арс без Воеводина.
А ещё вместе с ними Даня. Вот уж кого я точно не ожидала увидеть вместе с Киром и Арсом, так это Коняева. Но он тут. Шокировано смотрит на Ритку.
А Кир не сводит с меня глаз. А на нем – белая худи. Та самая, которую я заметила раньше.
И почему-то от его присутствия дрожь прокатывается по телу.
Почему он тут? Почему именно ОН тут?
Хотя… какая мне разница? Почему бы просто не реагировать на его присутствие?
Даю себе установку снова отключиться от толпы. Музыка! Музыка, и никакого Воеводина.
А вот Коняева можно и привлечь.
– Ого, сама Малина решила меня выбрать в качестве жертвы? – ржет Даня, когда я вытягиваю его на середину.
– Ну почему жертвы, Дань? Просто хочется с тобой потанцевать немного. Против?
Даня хмыкает.
– Ну если меня не сожжет взгляд Воеводина, то почему бы и не потанцевать с дорогой одноклассницей.
И тут Воеводин. Да что ж за напасть-то такая с ним?
– А при чем тут Воеводин? Неужели ты его боишься, Дань? – притворно вскидываю брови.
Даня косится в сторону Кира и довольно хмыкает.
– Не-а, ни капли страха. Слабоумие и отвага. А не, это из другой оперы.
И только я начинаю наслаждаться танцем с Даней, как меня чуть ли не силой выдирают из рук Коняева и тянут на выход.
– Эй, – упираюсь ногами в пол, чтобы не дать Кириллу возможности все же вытащить меня на улицу, – Воеводин, блин.
– Мне кажется, кому-то пора ехать домой, – злой рык, стиснутая рука на моем запястье.
Но меня он больше не пугает. Он меня злит. Бесит! Раздражает!
– Отпусти меня сейчас же, Кирилл, – тяну руку на себя, но получаю только порцию боли.
Шиплю, а на глаза наворачиваются слезы.
– Кирилл, мне больно, дурак, – дергаю рукой.
– Так не брыкайся, Малина. Прими спокойно свою участь.
– Спокойно? Да как ты смеешь вообще лезть ко мне, ещё и указывать, что мне делать?! – взрываюсь я.
Кир ослабляет захват, и мне кажется, он даже нежно проводит по моему запястью пальцем.
Зажмуриваюсь. Да ну, бред какой-то.
Мне хочется верить, что Кир не отбитый, но он каждый раз доказывает обратное.
– Отпусти! – взвизгиваю я, и Кир наконец слышит мою просьбу.
Резко оказываюсь на свободе. Лицом к лицу со злющим Киром.
– Что это такое было, Кирилл? – указываю рукой на помещение, из которого он меня только что выволок.
– Какого черта ты посреди ночи шарахаешься по таким местам?
– Я не одна! И вообще, не твоего ума дело, Воеводин! – толкаю его в грудь. – Ты не имеешь права меня трогать. Прерывать мое веселье и…
Кир хмыкает, и это злит меня ещё сильнее.
– Что «и»? – складывает руки на груди.
Как будто он тут царь и Бог.
– Что молчишь, Малина?
– А знаешь, ещё раз ты ко мне приблизишься и схватишь против моей воли…
Не договариваю. На самом деле я никогда никому не угрожала, но Воеводин сам напросился. И сейчас стоит с таким видом, как будто ему ничего не может быть от меня.
Кир как-то весело вздергивает бровь.
– Решила объявить мне войну, Катен?
Это имя вышибает из легких весь воздух. Он меня три года так не называл. Три года!
– Решила, – складываю руки на груди и вздергиваю бровь.
Кирилл запрокидывает голову и начинает громко хохотать, пока я ловлю свою челюсть, которая грозит отвалиться от шока.
Кирилл при мне смеется.
Он делает шаг ко мне, и мы оказываемся тесно прижаты друг к другу. Карие глаза загораются внутренним триумфом, а мое сердце ускоряется от его близости.
– Не боишься проиграть, Малина? Потому что, если проиграешь, я сдеру с тебя такие репарации, платить устанешь.