А в Рогачеве постепенно должности, занимаемые Осиповым, местные власти передавали тем, кто помоложе и пограмотнее, а ему предлагались все менее оплачиваемые, нередко намекая на «высокую» пенсию фронтовика. А какая уж там высокая, если воинская выслуга полковника Осипова составляла всего 17 лет, даже учитывая его фронтовую «штрафбатовскую» выслугу, где один день засчитывался за 6, то и тогда не набиралось желаемых 25 лет для максимальной пенсии.
В семье Осиповых было семеро детей, которым Аркадий Александрович стремился дать достойное образование. Может быть, поэтому полковник запаса соглашался на любую работу.
Природная скромность Аркадия Александровича, неумение бить себя кулаком в грудь и качать права привели к тому, что в конце концов в феврале 1972 года он был вынужден пойти уже сторожем вневедомственной охраны. И так с перерывами по состоянию все ухудшающегося здоровья бывший полковник, командир штрафбата, освобождавшего родной город от немецких оккупантов, бывший заместитель командира стрелковой дивизии вынужден был перейти в разряд вахтеров районного Отдела УКГБ по Гомельской области, а вскоре и сезонным истопником там же.
Я вспоминаю свою службу в райвоенкомате Тульской области по учету офицеров запаса, после того как в 1948 году по замене прибыл из Германии продолжать военную службу. Тогда, во время массовой демобилизации и увольнения в запас большого числа офицеров, вопрос трудоустройства был очень непрост. Помню случай, когда уволенный в запас пожилой полковник, бывший начальник связи корпуса, никак не мог найти себе место ни в районном отделе связи, ни на узлах связи крупных предприятий. А причиной было то, что он не имел специального образования, хотя за 4 года войны он проявил себя умелым практиком в организации связи в сложнейших боевых условиях. С трудом удалось ему отвоевать место… дежурного телефониста у какого-то мелкого чиновника.
Тогда в Тульской области самым крупным потребителем рабочей силы из сокращающейся армии был Подмосковный угольный бассейн, и большинство уволенных в запас офицеров, не имеющих специального горного образования, шли на самые низкооплачиваемые рабочие места: горнорабочий откатчик. Тяжелый физический труд, ежедневный риск для жизни, низкая оплата труда — далеко не самые привлекательные перспективы. Еще по статистике каждый миллион тонн добытого угля забирает пять человеческих жизней. Нелегко было массам уволенных из армии.
В то время был весьма популярным еще один анекдот на эту тему.
«Спрашивают у отставного офицера о его опыте работы, кем он был на фронте, чем занимался? Ответ: „Командир полка гвардейской пехоты, царицы полей!“ Резюме чиновника: „Ну вот и хорошо. У нас есть для вас очень подходящее место, ваш опыт кстати — водить в поля стада и отары. Пастухом элитной скотины будете“.»
Вот тогда у меня созрело решение поступать в военную академию, но только в ту, которая дает специальное образование, нужное и «на гражданке». И потому я решительно отказался от общевойсковой академии имени Фрунзе, хотя мне, как боевому офицеру, предлагали льготные условия поступления именно в эту академию и предрекали хорошее продвижение по службе.
Но вернемся к Аркадию Александровичу Осипову. После его смерти (он умер 15 января 1995 года) какое-то разобщение наступило в некогда дружной семье Осиповых. А семья эта была большая, всего в ней родилось, как уже упоминалось, семеро детей. Жена Аркадия Александровича Евгения Валерьяновна была на 6 лет моложе Аркадия Александровича. Те, кто ее знал, утверждают, что это была красивая, приветливая, не унывающая в любой ситуации женщина, отлично игравшая на баяне. До войны у них было двое детей: Ольга 1935 года и Нина, родившаяся 2 года спустя. И Евгения Валерьяновна в очень нелегких условиях войны и фашистской оккупации родных мест сумела сохранить семью.
В 1985 году жена Аркадия Александровича умерла. Сам он тяжело переживал эту утрату. Тогда, в канун нового 1985 года, я планировал собрать в Харькове в честь 40-й годовщины Победы нескольких разысканных мною к тому времени однополчан, вернее, тех, кто воевал в нашем 8-м штрафбате под командованием полковника Осипова. От Филиппа Киселева, нашего начальника штаба, который откликнулся в 1985 году на мои поиски, я узнал адрес нашего любимого командира, с которым Филипп, оказывается, держал связь. Конечно, написал комбату нашему письмо, в котором сообщал о предстоящей встрече. В ответ я получил письмо, написанное его сыном Михаилом, в котором Аркадий Александрович сообщал, что сожалеет о том, что не может принять участие в этой встрече и по состоянию здоровья, и в связи со смертью его надежной опоры, любимой жены. Сохранилось в Рогачевском краевом музее мое письмо к Аркадию Александровичу, написанное в ответ на его письмо, и уже после состоявшейся встречи фронтовых друзей — штрафбатовцев. Это письмо я цитирую в значительном сокращении:
«Дорогой Аркадий Александрович! Получил Ваше письмо и, прежде всего, хочу выразить Вам свое сочувствие и глубокое соболезнование по поводу постигшего Вас горя. Вместе с тем зная Вас как сильного, мужественного человека, мы все уверены, что Вы стойко перенесете и эту тяжелую утрату.
Все мы понимаем, как тяжело переживать утрату близких, тем более когда эти утраты случаются не в молодости. Но мы все верим в Вашу силу духа, которая поможет Вам в эти горестные дни. Мы желаем Вам долгих лет здоровья, бодрости, и пусть не сломят Вас никакие удары судьбы».
Далее я информировал своего комбата о том, как прошла наша первая за 40 лет после Победы встреча под Новый год, 31 декабря 1984 года, и кто в ней участвовал:
«— Семыкин Валерий Захарович, при Вас он был командиром взвода связи, высокий, красивый капитан.
— Цигичко Василий Корнеевич, бывший командир 2-й роты автоматчиков, после Вашего отъезда из батальона он стал ПНШ-4, капитан. Это с ним на реке Выжевка перед наступлением на Брест мы провели успешный поиск и „выловили“ нескольких „языков“.
— Гольдштейн Михаил Иосифович — бывший командир минометного взвода в минроте капитана Пекура. Веселый, никогда не унывающий офицер.
А я, Пыльцын Александр, — это из тех лейтенантов, которые прибыли к Вам в батальон перед новым, 1944, годом под Жлобин и крупное боевое крещение получили под Вашим беспримерным для нас командованием во время похода в тыл к немцам при взятии Вашего родного Рогачева. Мы всегда мысленно и вслух вспоминали Вас добрым словом и после Вашего ухода из батальона.
А теперь о нашей встрече через 40 лет. Тепло, сердечно вспоминали Вас, говорили о Вас и желали Вам всего самого хорошего. Высылаю Вам несколько фотографий с этой встречи как доказательство огромного к Вам уважения и надежды на встречу. Примите заранее наши поздравления с 41-й годовщиной освобождения Рогачева, с годовщиной Советской Армии и наши искренние пожелания долгих лет, доброго здоровья Вам и Вашим родным и близким.
Вместе с письмом я послал Аркадию Александровичу специально приготовленный мною альбом о 8-м ОШБ, который вручил каждому участнику нашей встречи.
К сожалению, тогда наша переписка на этом оборвалась. Возможно, все те невзгоды, враз обрушившиеся на Аркадия Александровича, не оставляли ему времени и настроения на переписку. Смерть жены, снижение социального статуса от гвардейского полковника, освободителя родного города, до сезонного истопника в районной конторе КГБ, видимо, очень больно отразились и на здоровье уже почти 80-летнего отставного полковника. А надо сказать, в то время горбачевского правления ветераны Великой Отечественной войны были если не в полном забвении, то органы власти того времени, наверное, во всем Советском Союзе уже не обращали достойного внимания на поколение победителей. И Указ Верховного Совета СССР от 11 марта 1985 года о награждении всех участников войны в связи с 40-летием Победы орденами Отечественной войны был не чем иным, как желанием Горбачева в день его избрания генсеком КПСС отмахнуться этим орденом от той категории советских людей, которая раньше всех поймет, куда приведет нашу Родину «горбачевщина», принизить этот орден до нагрудного юбилейного значка.
Вот в такой атмосфере семейного неустройства и невнимания тогдашних властей местного масштаба даже к тем, кто сделал немало для освобождения своего города от фашистов, еще долгих 10 лет коротал дни заслуженный воин-освободитель, при этом последние 5 лет, когда у власти в Белоруссии был один из могильщиков СССР — Шушкевич.
Умер Аркадий Александрович 15 января 1995 года. На могилу жены на свои не ахти какие сбережения Аркадий Александрович поставил скромненький, но приличный памятник. Сам он был похоронен рядом с ней, но на его могиле 10 лет стоял только черный крест, сваренный из водопроводных труб, а на весьма скромной Аллее Героев города не нашлось даже места портрету его освободителя, полковника Осипова. Некому было тогда оценить огромный вклад этого скромного человека и в освобождение Рогачева, и в Великую Победу вообще.
Сегодня в Беларуси по-настоящему заботятся о ветеранах, представители местной власти проявляют настоящую заботу о тех, кто, не щадя ни крови, ни жизни, отдали лучшие свои годы защите, освобождению и возрождению Родины, стали возможны реальные повороты внимания к ним. Не в пример России, воины Великой Отечественной войны в Беларуси не лишались никаких льгот и привилегий, установленных еще советской властью.
При моей активности, открывшей рогачевцам правду об их знатном земляке-освободителе Осипове, к 60-летию Великой Победы решением нынешних властей района увековечена память героя-земляка. Освободителю города и района полковнику Осипову Аркадию Александровичу установлен достойный памятник на его могиле. В его честь одна из улиц Рогачева названа именем Аркадия Осипова, на ней установлен именной мемориальный знак. Обновленную, кардинально реконструированную, вернее — вновь созданную из черного гранита, монументальную Аллею Героев в центре города открывает высеченный в камне портрет и краткая биографическая справка заслуженного земляка. Имя Аркадия Александровича Осипова ныне присвоено Тихиничской средней общеобразовательной школе, которая берет начало от той маленькой, трех— или четырехклассной деревенской, срубленной руками тихиничских умельцев школы, в которой когда-то постигал азы грамоты мальчик из деревеньки Лейчицы Аркаша Осипов.