Уже двигаясь по дороге, оглянувшись, заметил на стене караульных с фонарями которые прохаживались вдоль прохода между сторожевых башен, как раз над тем местом где был сток. Повезло мне, хотя, двигался я тихо, даже если бы стояли прямо надо мной не смогли бы услышать.
Не жалея сил прибавил шаг, но не бежал, просто быстро шел. До рассвета нужно успеть осмотреть добычу, пользуясь способностью, понять, что взять с собой, а что уничтожить.
Оказавшись в каменоломне, взял одежду в которой хожу последнее время и отправился к роднику. Тут, в карьере, их было множество. Сбросив старые вещи в которых ходил на дело, стал обтираться мокрой рубахой. Тот еще бодрящий эффект в холодную осеннюю ночь, надо сказать. Интенсивно омыв и растерев тело, переоделся и сразу же пошел к месту, где припрятал свой рюкзак и посох. Быстро вывалил на большой плоский камень всю добычу и стал разбирать. Опечатанные свитки оказались векселями и долговыми расписками. И те, и другие станут растопкой для костра. Прочесть я их не мог, но вот как они выглядят теперь знаю. Что касается содержимого кошельков: в них, как и ожидалось были деньги, тот что потяжелей, состоял из двух отделений и в нем было серебро и медь. Сто десять монет серебром и три сотни медных яров. В маленьком кошельке оказались золотые яры, которые, я в этом мире держал в руках впервые. Действительно маленькие монетки, весом всего два-три грамма. Этих монет в кошельке оказалось сто шестьдесят штук. Вот не зря я рискнул на эту ночную вылазку, оно явно того стоило. И этого ублюдка Сезара наказал, и себя надолго обеспечил. Осталось только надежно спрятать эти монеты. Причем спрятать от всех, включая Наю. Чтобы никто ни сном, ни духом.
В шкатулке, что я умыкнул из-под кровати хозяина дома, нашлись золотые украшения с мелкими драгоценными камнями. Несколько перстней и подвеска. Плюс к этому небольшой кошель с сравнительно скромными (у менялы-то побольше будет) двадцатью серебряными и пятнадцатью золотыми. Вся ювелирка, как доберусь до мастерской, тут же пойдет в переплавку. Камни выковыряю и тоже надежно припрячу. Собственно, все. Все лишнее: шкатулка, кошельки, свитки и моя старая одежда, включая самодельные мокасины, все полетит в костер, который, я разожгу чуть позже, когда рассветет. А пока нужно заняться камнями. Ночь очень холодная, а без костра я быстро замерзну, так что в темпе вальса достаю припасенные пирожки и съедаю, запивая холодным квасом из фляжки. Затем приступаю к работе.
До утра усердно обтесывал камни, придавая им нужную для работы форму. Достаточно грубо обтесать, чтобы не тащить лишний груз. К рассвету получилось выточить камни нужного размера. Когда трешь один точильный камень о другой, получается довольно быстро. Более тонкую доводку оставлю на потом.
Развел костер, тщательно спалив в нем все возможные улики до состояния пепла. Распихал добычу по укромным местам сумки рюкзака и в потайной карман на широком поясе. Достал веревку, которую взял для того, чтобы перевязать камни, не в руках же мне их тащить.
Часам к десяти утра, взвалил все это на себя, взял в руки посох и уверенно направился в сторону дома землевладельца. Следовало поблагодарить хозяина и обязательно показаться ему на глаза с камнями на плечах.
Как только отметился у него на дворе, при пяти или шести свидетелях, сердечно поблагодарил и неспешно направился в город. Если я правильно все рассчитал, то сегодня утром должна заступить смена караульных, которых я знал. Десятник этого караула несколько раз приносил мне на заточку ножи и пока его подчиненные ждали в стороне, болтал со мной о всяких пустяках. Очень любознательный и дотошный мужик, притом добродушный.
Добравшись до ворот, я удовлетворенно выдохнул, так как в своих расчетах не ошибся:
— Смотрите-ка, кто это у нас тут такой модный! — воскликнул знакомый десятник, скучающий у караульной. — Ард! Тебя и не узнать, вон как приоделся. Если бы не камни на загривке, то подумал бы, что барчук какой пожаловал.
— Доброго дня, господин десятник, — тут же ответил я, скидывая камни на землю и снимая капюшон. — Как вступил в цех к наемникам, доход-то прибавился, смог приодеться, но и работы тоже, очень много. Вот и понадобились новые камни, старые совсем стер.
— Слышали, слышали о твоих приключениях. Уж не знаю, что вы там со стариком оружейником не поделили, уверен, в гильдии наемников тебе все одно лучше будет.
— Жаловаться причины нет, — согласился я. — А как к госпоже Боран вместе с сестренкой переехали, так и вовсе жизнь проще стала.
— А камни эти где брал?
— Так в поместье Альда, на его земле старый карьер. Я недавно у него на заказе работал, вот и узнал. Он с нашим гильд-мастером дружен, вот и дозволил взять немного.
Демонстративно утерев пот со лба, я снял с пояса фляжку, сделал несколько глотков и повесив ее обратно, скинул с плеч рюкзак и сумку, неспешно открыл сначала сумку и подал десятнику для проверки.
— Да брось, Ард. — отмахнулся десятник. — Вот еще, тебя мы не досматривали. Был бы ловкий проныра, глазастый да быстрый, я бы может еще и глянул, да и то ради порядка. А тебя то в чем подозревать можно, а? Ступай уже, всю дорогу такие булыжники переть, небось не подарочки.
— Это уж точно, господин десятник, совсем не подарочки. Но лучше уж один раз большой принести, чем сто раз за маленькими бегать.
Повеселив караульных у ворот, я вновь навьючил на себя все котомки и поклажу и отправился дальше, нарочно медленно и осторожно простукивая перед собой мостовую. Роль требовалось отыграть на сто процентов.
От западных ворот, если срезать через старый парк, до особняка гильдии добраться быстрей, чем до трактира «Хмельной вепрь». Но я нарочно пошел в обход, чтобы в первую очередь оказаться именно возле трактира.
Пройдясь по улицам города с камнями на загривке, уже из последних сил доплелся до трактира, где повстречал здоровяка Кайта с приятелями.
Заметив меня, наемники поспешили мне навстречу.
— Ард! — воскликнул мой поручитель. — Где это ты себе такие кандалы сыскал?
Сам Кайт подошел ко мне и помог снять перевязь с камнями с моей шеи.
— Да вот, хотел до холодов в ближнем карьере у старика Альда камней запасти, чтобы на зиму хватило.
— Умно, — заметил Кайт. — Запас лишним никогда не будет. Сказал бы, что на карьер собираешься, может кто из парней и составил бы тебе компанию.
— Да что я вас по пустякам беспокоить буду. Тут делов-то раз плюнуть.
Кайт помог мне дотащить камни до входа в трактир, где уже ждала тетушка Боран. Она стояла у открытой двери в кухонном переднике уперев руки в бока.
— Вот ведь неугомонный, — громко воскликнула тетушка вместо приветствия. — Стоило ли так убиваться, тебя аж шатает. Ная с утра все глаза проглядела. Бросай свои булыжники и марш в купальню. За стол в таком виде не пущу.
Пытаясь напустить строгости тетушка все же улыбалась, я это видел. Скорее всего слухи о том, что ночью кто-то вынес все ценное из дома где остановился Сезар, уже донеслись до ее ушей. Разумеется, она тут же заподозрила, что я не просто так шлялся где-то целые сутки, и вернулся, еле волоча ноги. Но доказательств у нее не было. А если бы и были, то она бы молчала до конца своих дней. В сущности, ей было наплевать, я это был или кто-то другой, просто так совпало, ограбление ненавистного всеми менялы и мой внезапный и несколько неожиданный поход за камнями. Случайность. Никто и никогда не поверит, что слепой мальчишка, ушел за город, отметившись по пути во всех возможных точках. Каким-то чудом вернулся никем незамеченным обратно. Пробрался к меняле в закрытый дом с шестью охранниками снаружи. Вынес все самое ценное и ушел, не оставив следов; затем вновь покинул город через закрытые ворота или перемахнул через двадцатиметровую стену и пошел к карьеру, где вырубил несколько камней, а утром вновь приперся в город груженый этими камнями, опять же отмечаясь во всех пунктах маршрута. Такое и зрячему-то не под силу. Мне же очень качественно удавалось играть выбранную роль. В том, что я слепой никто не сомневался. Даже Ная, которая много времени находилась возле меня и днем и ночью.
Не знаю, как все сложится дальше, но за то, что уже сделал мне было не стыдно. На душе не скребли кошки, не мучили угрызения совести, я убежденно считал, что поступил правильно. В этом мире мало справедливости. Я видел, как этот ублюдок вел себя по отношению ко всем окружающим, включая Наю. За что, я особо его ненавидел. Так что наказать такого мерзавца, можно считать делом чести. Наверняка у Сезара были какие-то закладные или долговые расписки от самой госпожи Боран, или от других членов гильдии. Вот он и позволял себе такое хамское поведенье. Теперь у него другие приоритеты. Денег он потерял, по местным меркам, целое состояние, просто огромную сумму. Но нет ни одной зацепки, ни одной ниточки ведущей к исполнителю или заказчику этого ограбления. Ему наверняка есть кого подозревать, но даже если это так, он просто запутается в подозрениях и в конечном счете ничего не найдет. А я, в свою очередь, постараюсь основную часть как следует припрятать, а остальное аккуратно стану тратить здесь в Саяре, но так, чтобы никто ничего не заподозрил.
Я действительно был вымотан. Но после того как посетил купальню, немного поел, появился запас сил на еще один рывок, чтобы наконец дотащить камни до мастерской и припрятать в ней же ювелирные изделия, которые я потом разберу и переплавлю.
Тревожное время
С наступлением холодов работы становилось все меньше. Для наемников зима была, можно сказать, «мертвым сезоном». Заказов случалось очень мало, так что большая часть из них расползлись кто куда, кто к семьям, кто в деревни на постой. Опытных наемников деревенские охотно брали на содержание, предоставляли угол в доме и кормили. За такой стол и жилые квадратные метры, наемники оберегали хутора от набегов разбойников. Иные наемники оставались в городе, и не брезговали брать плату с комендатуры управляющего, за усиление патрулей. Платили там намного меньше, чем обычные расценки в гильдии, но на то чтобы обеспечить себя едой и мягкой постелью хватало. Усиление патрулей — дело необременительное, тут, как говорится, башкой особ