— Режим повышенной опасности сохраняется в 11, 9 и 14 районах. — невозмутимо продолжил диктор, — Также возникновение новых очагов зафиксировано в Западном и Южном городах. Будьте осторожны на составах и маршрутах, двигающихся в этом направлении. Возможна как полная отмена рейсов, так и их задержка.
Что ж, ну хотя бы понятно, почему мой поезд задерживается.
Так же я помнил, что отец говорил: этот поезд не отменят ни в коем случае.
«Даже если вся страна будет объята пламенем, он всё равно тронется с южного вокзала в нужном ему направлении».
Ну, Князь Пожарский, надеюсь ты не ошибся.
— Просим всех граждан быть бдительными. Сообщайте о всех проявлениях огня бездны по номеру Службы Нейтрализации Бездны. Семь Ноль Ноль…
Срочный новостной выпуск на этом закончился, и экран, моргнув, высветил на себе расписание прибытия и отбытия поездов.
Напротив нужной мне строчки с красноречивым названием «Юг-001» всё ещё стояло не менее красноречивое: «Задерживается».
Я глубоко вздохнул. Сверху доносился шум воды и я поднял голову к витражному потолку, с которого теперь сбегали уже целые реки.
Дождь разошёлся не на шутку, и люди взволнованно озирались. Они шарились по своим сумкам, очевидно в поисках хоть чего-то, что поможет им укрыться от непогоды.
Тут и там раскрывались преимущественно чёрные и серые купола зонтов. Ни одного цветного. Как впрочем и в одежде.
Может тут какие-то штрафы за цвета?
Я отправился искать место, где можно скоротать время до того, как ситуация с моим поездом прояснится.
***
Я сидел, откинувшись на мягком пузатом диванчике в тёмном зале местной кофейни, залитом приглушенным мягким светом желтых ламп. Прошло уже больше часа в ожидании.
Но состав похоже не торопился прибыть к месту назначения. В целом это позволило мне больше изучить место, где я оказался.
В столь ранний час в кофейне не было никого, если не считать скучающего баристу с аккуратно подстриженной бородой, который переклеивал этикетки на фольгированных упаковках кофе.
Горький тёмный напиток в моей чашке уже успел остыть, когда мой скучающий взгляд зацепился за нечто необычное — чего я так не ожидал увидеть этим полным серого и промозглым утром.
Белое воздушное хлопковое платье, усеянное крупными красными маками. Красные цветы ярко пылали и от этого бледная изящная девушка, казалась будто бы вылепленной из фарфора. Из-под ширмы коротких светлых волос сверкнули, драгоценными камнями, изумрудно-зеленые глаза.
Девушка заметила меня, сидящего в другом конце зала, и медленно повернулась. Несколько долгих секунд она внимательными глазами изучала меня.
Я улыбнулся, и уголки её губ дёрнулись — на лице расцвела приветливая улыбка. Наши взгляды встретились. Кофе здесь стал не таким уж и противным на вкус, и я подумал, что не против ещё одной чашечки.
Я встал и направился к стойке. Девушка запустила тонкие изящные пальцы в свои волосы и накрутила на палец локон, глядя на то, как я иду к ней навстречу.
Но тут в меня врезалось нечто: лохматое, с мелированными растрёпанными волосами, безвкусным вульгарным макияжем.
— Смотри, куда прёшь! — проверещала женщина. — Ой, как больно!
Она схватилась за плечо и наиграно закатила глаза.
— Слышь, ты что? Мою женщину толкнул?
С другой стороны от меня из ниоткуда возник огромный грузный мужик в чёрной кожаной куртке и черных спортивных штанах с пересекающей их белой полосой. Почему-то он считал, что именно такое сочетание — это просто писк моды.
— Совсем ослеп?! — начал наседать он на меня. — Глаза тебе прочистить?!
— Ой, кажется, мне нехорошо…
Женщина схватилась за лоб и, закатив глаза, упала на стоящий неподалеку стул. Она вцепилась в свою руку так, будто недавно столкнулась с грузовиком и там теперь открытый перелом.
Не обращая внимание на развернувшееся передо мной театральное представление, я развернулся и бросил взгляд туда, где мгновение назад стояла обладательница обворожительной улыбки.
Но она будто бы растворилась в воздухе. Лишь бариста отсчитывал лежащие на стойке монеты.
— Слушай сюда, дворянчик напомаженный, — накинулся на меня громила. — Или сейчас мы договоримся на месте, и ты возместишь нам этот… Оральный ущерб…
Ну всё понятно. Разводилы недоделанные.
— Модальный, масик, модальный, — пассия громилы тяжко вздохнула. — Давай скорее разберись уже.
Масик посмотрел на неё своими пустыми глазами и глупо улыбнувшись кивнул ей. Затем развернулся ко мне, и я уже подумал, что аромат кислых щей доносящийся от него, свалит меня скорее, чем его попытки казаться опасным решалой.
— …Или я тебя так отделаю… — прошипел он сквозь зубы.
Громила потянулся ко мне, намереваясь схватить меня за воротник дорогой шёлковой рубашки.
Резким движением я схватил его за запястье.
— Не договоримся, — ответил я.
Судя по всему мой пробудившийся дар, не скупился на силу, которой меня наделил.
Я сжал его руку даже не в полсилы, но он стиснул зубы и ошалело посмотрел сначала на свою руку, а затем на меня.
— Ну ты сам напросился!!! — голос его сорвался на высокую ноту.
Он попытался вмазать мне по лицу, но так как я стоял слишком близко и держал его за руку, удар его левой руки прошёл по касательной, лишь слегка чиркнув мою скулу.
Большим пальцем свободной руки я смахнул выступившую капельку крови из небольшого пореза, который тут же с шипением затянулся, и поднял на громилу взгляд исподлобья.
Напускная наглость на его лице исчезла и уступила место неподдельной панике — он совершенно не ожидал, что события развернутся именно таким образом, и его грубая демонстрация готовности сломать ближнему своему лицо, не возымеет должного эффекта на какого-то нежного, по его мнению, дворянчика.
Этого не ожидала и его спутница, будто очень недоделанная актриса: она забыла, что нужно держать образ, и сейчас стояла с отвисшей челюстью.
— Эй, прекрати! Что ты делаешь?! — заверещала она.
Я сжал руку громилы до хруста костей.
— Ай, больно, сука! — раздался его визг.
Он попытался толкнуть меня в грудь свободной рукой, но я поймал её, схватив его запястье и обездвижил уже обе руки.
Я почувствовал, как во мне поднимается из темных глубин и закипает неестественная злость. Искра, раздуваемая ветром, грозящая перерасти в пожар. Кожа под моими ладонями раскалилась, и я почувствовал запах жженых волос. От рук громилы к потолку потянулись тонкие струйки дыма.
— А-а-а-а! Ты что творишь?! Отпусти! — сдавленно произнёс растерявший свою грозность разводила.
Глаза его подруги стали больше чем местные блюдца и она уже заозиралась.
— Да он огневик!!! Игнитово отродье!!! Он нас всех спалить удумал! — заверещала баба. — Я сейчас огнеборцев позову, если ты не прекратишь!
Сцена уже начала привлекать внимание прохожих. Они заинтересовано поднимали головы, отрываясь от созерцания своих ботинок. Останавливались и перешептывались. Кто-то достал похожее на смартфон устройство и начал снимать. Ещё немного и толпа станет более многолюдной.
Громила упал на колени повиснув в моей хватке. Его вид передо мной стал уже совсем жалким и это скулящее выражение его лица…
Я глубоко вдохнул.
Выдохнул.
Вместе с воздухом из моей груди вылетело едва заметное облачко дыма, тут же улетевшее к потолочным балкам и подвешенным к ним светильникам.
Сегодня обойдемся словами.
— Зови, — сказал я ей. — Посмотрим, кому из нас поверят: паре недалёких разводил или одарённому аристократу.
Она хотела было снова закричать, но, видимо в её голове подключился тариф здравого смысла и она прикрыла рот рукой, тут же замолчав, став тише домовой мыши.
— Забирай своего дурня и проваливай.
Два раза повторять не пришлось. Не успел я расправить рубашку, как скулящий громила и его крашенная-перекрашенная, как соседская шестерка, спутница уже скрывались в тёмном тоннеле перехода на соседний терминал вокзала.
Бариста деловито подошёл, достал из поварского фартука хлопковую тряпку, на которой были видны застиранные кровавые кляксы, и протёр загаженный стул.
— За неудобство, — я бросил ему ещё десятку.
— В одном они правы, господин. Тут у нас огневиков не любят, так что не светили бы вы своим даром, а то мне самому придётся вызвать огнеборцев. И там уже вам дворянский титул не поможет.
— Всё настолько серьёзно? — спросил я.
— Серьёзнее некуда, — кивнул бариста, протирая лакированный стол уже влажной тёмной тряпкой, — Это вам так. Дружеский совет. Так что ступали бы вы, да не распугивали посетителей.
Да уж…
Ситуацию спас громкий металлический голос перекрывающий весь шум и гам царивший на на вокзале:
«Поезд „Юг-001“ прибывает на третий перрон. Поезд следует дальше по маршруту. Отправление через. Пятнадцать минут».
Дворянский титул от огнеборцев не спасет говорит…
— Тогда хорошо, что я хочу стать одним из них, — усмехнулся я и направился к выходу.
Я ещё не знал, какие судьбоносные встречи произойдут во время этой поездки. Но сейчас широким шагом направился навстречу всему что меня ждет.
Только одно портило настроение. Очень навязчивое чувство, иглой впивающееся мне в затылок.
Чувство, что за мной следят.
Глава 5
Поплутав, среди тоннелей и переходов, я наконец нашел что искал — краем глаза я заприметил наиболее безлюдный из них. Как бы невзначай проходя мимо него, я резко свернул под его своды.
Рванул вперед, перейдя на бег, и нырнул в темную техническую нишу полную толстых кабелей и труб покрытых липким конденсатом. Судя по возмущенному писку под моими ногами, обитателям этого злачного места пришлось потесниться.
Затаив дыхание я принялся ждать, пока объявится мой фанат. Сердце замедлило ход. Снаружи не было слышно ни шагов, ни разговоров — ничего необычного. Только противное щелканье потолочной лампы, которая мерцала неровным светом, то вгоняя часть тоннеля в темень, то вновь освещая её.