Юрий ВласовОГНЕННЫЙ КРЕСТБывшие
Ю. П. ВЛАСОВ родился в 1935 г. в Макеевке Донецкой области. Окончил Военно-воздушную инженерную академию им. Жуковского в 1959-м. Год прослужил в войсках, после — в ЦСКА. Уволился из армии по собственному желанию в 1968 г. в звании инженера-капитана.
С апреля 1960 г. — профессиональный спортсмен, инструктор по спорту высшей квалификации. Неоднократный чемпион мира, Европы, СССР, обладатель десятков выдающихся рекордов мира, а также титула «самый сильный человек мира». За победу на XVII Олимпийских играх в Риме награжден орденом Ленина. В 1964 г. Ю. Власов получает на XVIII Олимпийских играх в Токио серебряную медаль и покидает спорт. Народный депутат СССР в 1989–1991 гг.
Литературной работой занялся в 1959 г. — опубликовал свой первый газетный очерк. В 1959–1965 гг. сотрудничал с «Известиями», напечатал цикл репортажей, статей, очерков. Печатал рассказы и очерки в «Огоньке», «Физкультуре и спорте» и др. журналах.
Автор книг: «Себя преодолеть» (1964), «Белое мгновение» (1972), «Особый район Китая» (1973), «Соленые радости» (1976), «Справедливость силы» (1989), «Геометрия чувств» (1991), «Стужа» (1992), «Кто правит бал», (1993).
Глава IПРЕСТУПЛЕНИЕ РЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
В 1920 г., в разгар борьбы генерала Врангеля за белый Крым, в Берлине выходит малозаметная книжечка (и мало замеченная — до нее ли было: миллионами гибли люди) в 32 страницы — «Правда о Царской Семье и „темных силах"[1]». Автор — товарищ (заместитель) прокурора Екатеринославского Окружного Суда В. М. Руднев, командированный по распоряжению министра юстиции Керенского в Чрезвычайную Следственную Комиссию по рассмотрению злоупотреблений бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц бывшей Российской империи.
Я мог бы переложить содержание документа своими словами, но оно слишком важно. Это документ об истории злонамеренного уничтожения Верховного носителя власти в России и разгрома великой славянской державы.
Из предисловия Бориса Гаранина:
«Из всех орудий политической борьбы нет более подлого, чем клевета, но нет и более сильного. С идейной антиправительственной пропагандой можно бороться тем же идейным путем; заговор можно раскрыть; восстание можно подавить. Но как парализовать действие планомерной, систематической клеветы, к услугам которой — и пресса, и парламентская трибуна, и тысячеустая молва?
Это поняли творцы «великой» русской революции. Задавшись целью низвергнуть во имя захвата власти в свои руки Императорский Трон и отлично сознавая, что путем дозволенной этическими законами критики Царского правительства им не удастся создать в народе необходимое для осуществления их плана революционное настроение, они предприняли против Царя и Династии клеветнический поход.
За это дело они с особенным рвением принялись в то время, когда Императорская Россия, после двух лет тяжелой войны, была накануне победы. Но что им было до этого? Победоносная, могучая Россия, ведомая Царем к благоденствию, славе и счастью, была им не нужна, потому что они знали, что не им, профессиональным разрушителям и гробокопателям, будет в ней уделено почетное место.
Для них важно было одно: использовать в своих видах глухое недовольство народа, измученного войной и сопряженными с ней лишениями.
И началась отвратительная, низкая травля, в которой самые лживые обвинения, самые гнусные измышления пускались в ход для того, чтобы расшатать устои Русского Трона, основанные на вере народа в Царскую милостивую и праведную власть.
Правда, Царя и Царской Семьи тогда, до революции, открыто касаться не смели. Но все близкие ко двору лица обливались потоками грязи в расчете, что недоверие, возбужденное в народе к ним, перенесется и на державных их повелителей.
В Государственной Думе Милюков произносит свою «историческую», в сотнях тысяч экземпляров разошедшуюся по всей России речь, в которой он, не имея в своем распоряжении ни единого доказательства и основываясь исключительно на темных сплетнях какой-то английской газеты, обвиняет Распутина и Вырубову в изменнической работе на пользу врага, происходящей на глазах и, значит, с ведома Императрицы…
В прифронтовых учреждениях и в Военно-Промышленном Комитете бесчисленные приспешники Гучкова систематически отравляют ядом той же гнусной клеветы армию и фабричных рабочих.
И клевета сделала свое дело.
В роковые для России февральские дни, когда в Петрограде вспыхнуло восстание, организованное при помощи нескольких, не желавших сражаться запасных полков, русский народ не встал на защиту своего Государя.
Восстание превратилось в революцию, революция смела Царский Трон, растлила армию, довела Россию до пределов позора и страданий. Но клеветники добились своего: хоть и на короткое время, но они получили желанные портфели и власть…
Клеветнический поход против Трона не прекратился и после революции. Зная, как прочны древние узы, связывающие Царя с народом, и более всего страшась «гидры контрреволюции», руководители этого похода, очутившись у власти, еще удвоили свои усилия, но главной мишенью для своих нападок они избрали теперь уже не Двор, а беззащитную Царскую Семью, поносить которую стало отныне не только безопасным, но и выгодным для революционной карьеры.
Вот уже более трех лет длится то отвратительное зрелище. Более трех лет подлыми руками треплются в грязи кристально чистые, ничем не запятнанные имена Государя и Императрицы, виновных разве только в том, что они слишком верили в русский народ и слишком его любили. Из всех обвинений, против них возведенных, ни одно никогда не было подкреплено хоть каким-нибудь, самым слабым доказательством; все они до единого были плодами злостных измышлений. Но толпа им верила и, может быть, продолжает верить и теперь — как верит вообще всякому печатному слову.
Конечно, настанет день, когда правда восторжествует. Беспристрастная история воздаст должное и кротким царственным мученикам, и политическим проходимцам, сознательно их оклеветавшим.
Но когда это будет?
А время не ждет.
Нельзя допустить, чтобы современное поколение питалось одной только революционной ложью, чтобы оно оставалось в неведении относительно того, какими темными, недостойными путями шли к своей цели творцы русской революции. Оно должно знать правду — и только правду — о том, кто является истинным виновником этого величайшего в истории России несчастия и кто в нем неповинен…
Вероятно, В. М. Руднев был убежденным либералом; вероятно, он примыкал к стану тех, кто приветствовал революцию, кто считал ее спасительной для России. Иначе ему не было бы дано столь важное, с точки зрения революционного правительства, поручение. Сам он в своей записке говорит, что он был предубежден против лиц, которых ему предстояло допросить в качестве обвиняемых.
Но он был прежде всего честным человеком.
Он прочитал все относящиеся к делу документы, допросил множество свидетелей, лично присутствовал при обысках и выемках и не нашел ничего — ни одной строчки, ни одного показания, ни одного факта, которые подтверждали бы справедливость обвинений.
Когда, таким образом, стало ясным, что расследование, начатое для того, чтобы покрыть Царскую Семью позором, привело к установлению совершенной ее невинности, председатель комиссии, прис. пов. Муравьев, стал пытаться побудить В. М. Руднева к пристрастному образу действий, на что В. М. Руднев не согласился и подал в августе 1917 г. рапорт об отчислении…
Но к счастью, подлинная записка В. М. Руднева — собственноручно им от первой и до последней строчки написанная — сохранилась в неприкосновенности, и ныне наконец представляется возможность опубликовать ее.
Время изглаживает в памяти подробности когда-то прочитанного и слышанного; сохраняется лишь общее впечатление. Поэтому нелишним будет напомнить читателю, к чему сводилась сущность обвинений, возводившихся деятелями революции на Царскую Семью и на лиц, о которых идет речь в записке В. М. Руднева.
Государыня Императрица Александра Федоровна обвинялась в том, что, оставшись в душе немкой и не любя России, она в продолжение всей войны втайне сочувствовала тогдашнему врагу России — Германии. Когда стало ясным, что победа будет на стороне союзников, она будто бы употребляла все усилия к тому, чтобы заставить Государя заключить сепаратный мир с Германией. В этом деле ей якобы способствовали Распутин и А. А. Вырубова, а также министры Протопопов и Штюрмер. Далее, клеветники утверждали, что, будучи крайне честолюбивой, Императрица замышляла лишить власти Государя, чтобы самой, по примеру Екатерины II, сделаться Повелительницей России. Но даже и на этом они не останавливались. С целью окончательно очернить Ее Величество не только как Государыню, но и как женщину, как супругу и мать они пытались набросить грязную тень на отношения ее к Распутину.
Про Распутина распространялись слухи, что он, будучи секретным германским агентом и крайним реакционером, влияет на Государя в смысле назначения на высшие посты врагов народа и убежденных сторонников сепаратного мира с Германией.
А. А. Вырубова выставлялась клеветниками как любовница Распутина, которому она благодаря влиянию своему при Дворе оказывала содействие в достижении преступных его целей…»
Правда о Царской Семье и «темных силах»
«Состоя Товарищем Прокурора Екатеринославского Окружного Суда, И марта 1917 г., ордером Министра Юстиции Керенского, я был командирован в Петроград, в Чрезвычайную Следственную Комиссию по расследованию злоупотреблений бывших Министров, Главноуправляющих и других высших должностных лиц.
В Петрограде, работая в этой Комиссии, я получил специальное поручение обследовать источник «безответственных» влияний при Дворе, причем этому отделу Комиссии было присвоено наименование: «Обследование деятельности темных сил». Занятия Комиссии продолжались до последних чисел августа 1917 г., когда я подал рапорт об отчислении ввиду попыток со стороны председателя Комиссии прис. пов. Муравьева побудить меня на явно пристрастные действия. Мне как лицу, командированному с правами Судебного следователя, было предоставлено производство выемок, осмотров, допрос свидетелей и т. д. В целях всестороннего и беспристрастного освещения деятельности всех лиц, относительно которых в периодической печати и обществе составилось представление как о людях, имевших исключительное влияние на направление внутренней и внешней политики, мною были разобраны и осмотрены архивы Зимнего Дворца, Царскосельского и Петергофского Дворцов, а равно и личная переписка Государя, Императрицы, некоторых Великих князей, а также и переписка, отобранная при обыске у епископа Варнавы, графини С. С. Игнатьевой, доктора Бадмаева, В. И. Воейкова и других прежде высокопоставленных лиц.