Проворочавшись без толку, я встала. За окном была темень, и подсвеченные часы на башне главного корпуса показывали два часа ночи. Все уже точно в это время спали. И мне надо. Как-то…
«Одри», – услышала я голос Неона, выглянувшего из-за приоткрытой дверцы шкафа.
Я испуганно посмотрела на Лекси. Она спала, отвернувшись к стене. Слава богам, не видела блудичка.
«Я голодный», – сообщил он.
«Пойдем прогуляемся. – Я надела халат и махнула малышу. – Только спрячься».
И оттопырила для него широкий карман. Правда, свет огонька было видно даже через плотную ткань, ну хоть не так ярко.
Покидать общежитие после одиннадцати вечера было запрещено. Комендантша запирала двери на ключ. Но девочки уже давно нашли способ выбираться на улицу в любое время.
На первом этаже в конце коридора была дверь на задний двор. Точнее, даже не двор, а закуток, окруженный по периметру кирпичной стенкой. Перед ней стояли здоровенные баки для мусора, прикрытые деревянными крышками.
Ночь выдалась лунная, и с левой стороны стенки были отчетливо видны зазоры в кладке. Тут и особой ловкости не требовалось, чтобы забраться на крышку одного из баков, а там перемахнуть через стеночку. В халате выходило не слишком прилично, но мне не хотелось одеваться. Вдруг Лекси разбужу? А посреди ночи меня все равно никто не увидит.
Опустившись на траву, я пошла к дорожке. Шаркая тапочками по мокрому от дождя гравию, я направилась к беседке, которую уже мысленно окрестила нашей с Марко. Жадно втянув носом аромат цветущей вишня, я почувствовала себя немного лучше. Закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
Чуть поодаль от беседки обнаружился небольшой ручеек, посеребренный светом луны. Узкий, легко перешагнуть, зато вода в нем была чистой, и, создав горсть снега, я скормила ее блудичку. Неон вспыхнул и благодарно закружился над головой.
«Я не могу держать тебя в комнате, – сказала ему я. – Слишком опасно. Лекси может тебя заметить».
Почему-то уверенности, что она не донесет, у меня не было.
«Я буду с тобой», – упрямо ответил малыш.
«Со мной тебе тоже нельзя, – я задумчиво огляделась. – Давай ты будешь жить здесь? Обещаю приходить каждый день после занятий и тебя кормить».
Огонек снова описал круг, словно задумавшись, и наконец сказал:
«Хорошо. Но ты обещала».
Устало бухнувшись на скамейку в беседке, я наклонилась вперед и закрыла лицо ладонями. Произошедшее в ректорате продолжало преследовать меня, обжигая чувством вины. И ведь не повернуть время вспять и ничего не исправить…
«Ты расстроена?» – догадался Неон.
Я отняла от лица руки и посмотрела на огонька.
«Скажи, ты знаешь что-нибудь о фениксах?»
«Мама говорила, что они опасны, – блудичок вспыхнул ярче. – Но в той книге было написано, что феникс помог победить повелителя демонов».
Я сдвинула брови.
«В какой книге? – И потом вспомнила. Я же сама дала ему почитать монографию архимага Дарктуса. – Ах да, и что в ней было?»
«Картинка с огромной птицей, охваченной пламенем. Она закрывала половину неба. – Блудичок сделал паузу и мигнул. – Если фениксы такие большие, лучше держаться от них подальше».
«Картинка – наверняка преувеличение, – успокоила я своего духа. – Но ты расскажи, что точно было написано в книге. Даже если ты что-то не понял, мне все равно может пригодиться».
У Неона оказалась удивительная память. Хорошо бы он мне так помогал с экзаменами!
Малыш принялся зачитывать строки из монографии, словно вместо него со мной говорил сам архимаг Дарктус. И чем дольше я слушала, тем больше удивлялась.
Эх, как бы рассказать об этом Марко! Но как с ним увидеться?
Сердце заболело, как раненое. Ну почему я такая дура? Почему не выслушала его в ректорате?
Боль сменилась на душащее чувство вины, схватившее за горло. Казалось, я подвела не столько Марко, сколько саму себя. Он полез за мной на карниз. Он меня поцеловал…
Я коснулась пальцами губ, пытаясь вызвать воспоминания. Все было как в тумане, потому что я сама была в тумане от отчаяния и паники. А нужно было всего лишь ему довериться… Впрочем, именно с доверием у меня, похоже, и были проблемы.
Я глянула на свое левое запястье и потерла метку. В тусклом свете летающего перед носом блудичка она казалась темнее, чем раньше. Словно до этого сама метка не была уверена, поселится она у меня на руке или нет, и вот теперь приняла окончательное решение.
Мы с Марко были связаны. Несмотря на все, что произошло. И надо как-то рассказать ему о монографии Дарктуса и полковнике Попеску. Может, написать записку и передать через Дина?
Идея мне понравилась, и я встала.
«Неон, спрячься, – сказала я ему. – Завтра я тебя проведаю. Обещаю. А сейчас мне надо возвращаться в общежитие».
Башенные часы показывали три ночи. Или утра, тут как посмотреть. Даже если не засну, все равно надо возвращаться, пока меня никто не увидел. Тем более в таком виде.
Я плотнее запахнула полы халата.
На прощание огонек коснулся моей щеки, пощекотав ее теплом, и спрятался за беседкой. Я же направилась сквозь заросли к освещенной фонарем дорожке. Подул ветер, заставляя поежиться. В воздухе почудился знакомый, почти родной запах одеколона.
Я обняла себя руками и горько усмехнулась. Уже мерещиться начало.
До дорожки я так и не дошла. Чья-то широкая ладонь зажала мне рот, а вторая рука обхватила за талию. В мгновение я оказалась прижата спиной к чему-то твердому и горячему.
Мягкие губы коснулись моего уха, посылая по телу сладкую дрожь.
– Не пора ли нам поговорить?
Изучение биографии моего предка закончилось тем, что в два часа ночи я все еще думал об Одри. Нет, и в книге я узнал нечто интересное, но чем дольше читал, тем сильнее хотелось ее увидеть. Поговорить. Понять, что именно она скрывала.
Это наваждение довело до того, что прямо посреди ночи я пошел в отцовский гараж и взял один из магомобилей. Мчался с ветерком по пустым улицам, влажным от прошедшего дождя.
Понятно, что Одри сейчас, скорее всего, спала, и в любом случае пришлось бы ждать до утра. Разумнее было бы и мне лечь спать. Но когда дело касалось ее, доводы разума больше не работали. Я хотел ее видеть. Дух во мне хотел ее видеть. И когда наши цели совпадали, меня переполняло энергией. Я был готов свернуть горы и в таком состоянии просто не мог спать. И ждать тоже не мог.
На ночь ворота академии, конечно, запирались. Но кто не знал о дыре в заборе, тот тут не учился! Припарковав магомобиль чуть поодаль, я направился к решетчатой ограде. Два толстенных прута, скрытых за кустом жасмина, чьей-то сильной рукой были раздвинуты в стороны. Протиснуться не составляло труда. Дальше пробежать мимо сарайчика мистера Шира и к парку.
По идее мне стоило вернуться в общежитие к Дину и все же дождаться утра. Но словно невидимая сила потянула меня к скрытой беседке.
Казалось, что Одри там. Глупо, иррационально. Что ей делать на улице посреди ночи? Часы на башне показывали три утра. Нормальные люди в это время спят. И она наверняка спала. Но тяга внутри была такой сильной, что я не останавливался.
Что-то подобное я чувствовал, когда ей угрожала опасность. Правда, в этот раз я не думал, что Одри в беде. Мне просто хотелось проведать ту самую беседку под цветущими вишнями. Да, скорее всего, ее там не окажется. И все равно…
Выйдя на освещенную фонарями дорожку, от которой до беседки рукой подать, я вдруг увидел ее. В белом мягком халате и домашних тапочках. Она как будто направлялась в душевую, но, заблудившись, каким-то образом оказалась в парке.
Потянуло протереть глаза.
Это действительно она. Одри. Среди ночи гулявшая по академическому парку. Причем именно там, где я и думал ее встретить.
В груди разлилась радость, что это она. Я хотел ее увидеть и увидел. Но вместе с тем откуда-то из глубин поднялись волны гнева. Я так и представлял, как Одри сейчас сбежит и снова ничего не объяснит. Или опять использует тот же трюк.
Я вытащил из кармана носовой платок и перевязал им запястье, помогая себе зубами. Теперь моя метка была закрыта, уже так просто не коснешься. Во всяком случае, на этот раз я точно успею ее перехватить.
Чтобы не оставить Одри шанса сбежать, я зашел к ней за спину. Двигался тихо, как тень. И, приблизившись, схватил ее за талию, а свободной рукой зажал рот, чтобы не кричала.
– Не пора ли нам поговорить? – прошептал на ухо, борясь с внезапным соблазном это самое ухо прикусить.
Нет, Марко, не отвлекайся.
Одри напряглась, обхватила мою руку, но убрать ее не смогла. Замычала что-то мне в ладонь.
– Ты не будешь кричать? – спросил я.
От ее волос пахло цветочным шампунем. Сладким, как розы. Хотелось зарыться в них носом, втягивать аромат полной грудью и прижимать ее к себе. А еще лучше усадить на колени и целовать, пока не наступит утро.
Возможно, я это и сделаю. Но сначала – поговорить.
Когда Одри мотнула головой, я осторожно убрал ладонь.
– Что ты тут делаешь посреди ночи? – прошипела она.
– А ты? – Я мог спросить то же самое.
– И вообще, как ты меня нашел? – В ее голосе слышалось негодование.
Она злилась, как и я. Только вопрос, у кого было больше оснований.
– Пойдем-ка. – Продолжая обнимать за талию, я увлек ее в сторону беседки.
– Пусти, – пробурчала Одри, но особенно не сопротивлялась. Только возле деревянных ступеней все же вывернулась. – Ты знаешь, как меня напугал?
– Напугал? – Я усмехнулся. – Напугал – это когда ты разговариваешь с человеком в кабинете, а через секунду этот самый кабинет превращается в пепелище, а ты ничего не помнишь.
Одри так очаровательно прикусила нижнюю губу, что злиться на нее становилось сложнее.
– Прости, я… – Она тяжело вздохнула. – Я все не так поняла. Решила, что ты забрался в кабинет ректора за пером и что вот-вот у меня его отнимешь.
И так она решила уже после того, как я ее поцеловал…