Он должен отправиться немедленно, тотчас же, в то место, откуда стартуют к звёздам ракеты. Он обязательно улетит на Марс, так или иначе, но улетит, доберётся до Марса и нетронутых могил. И тогда, да помогут ему силы небесные, он поставит на них свою последнюю ставку, свою жгучую, неукротимую ненависть: они восстанут и пойдут, они будут делать всё, что он прикажет! Они будут представителями иной цивилизации, чем та, которая правит на Земле, более древней культуры, построенной по образцу Древнего Египта. А культура строителей египетских пирамид, каким клубком, средоточием самых тёмных суеверий и мракобесия она была! Итак, на Марс. Вперёд, вперёд к чудесной красной планете. О, как ты великолепен, Марс!
Но он должен стараться не привлекать внимания к своей персоне, должен соблюдать предельную осторожность. Этот седой всё время поглядывает на него сквозь распахнутые двери временного морга. Да и вообще, здесь слишком людно. Один он со всеми справиться не может — возьмут числом. Прежде ему приходилось сталкиваться со своими жертвами всегда один на один.
Лэнтри приказал себе остановиться и немного успокоить расшалившиеся нервы, постояв на ступеньках входа в морг. Ему хотелось сорваться с места и бежать, бежать, но это вызвало бы подозрительные взгляды окружающих. Человек с седыми волосами и без шляпы присоединился к нему, стоя рядом, на ступеньках, и тоже уставился в небо. Казалось, он вот-вот заговорит с Лэнтри. Вот он пошарил по карманам, вынул пачку сигарет.
V
Они стояли вдвоём у входа в морг: Лэнтри и этот высокий седовласый и розовый незнакомец. Лэнтри прятал руки в карманы брюк. Был прохладный предрассветный час, с бледным ликом луны в тёмном небе, отбрасывающим призрачный свет и глубокие тени на дома, улицы и видневшуюся невдалеке реку.
— Хотите сигарету? — предложил Лэнтри седому.
— Благодарю.
Они закурили. Мужчина пригляделся к губам Лэнтри и произнёс:
— Свежо на улице.
— Свежо.
Они немного попереминались с ноги на ногу.
— Ужасное происшествие.
— Да, ужасное.
— Так много мёртвых.
— Много.
Какое-то шестое чувство предупредило Лэнтри, что здесь что-то не так. Этот незнакомец проявляет к нему не обычное любопытство праздного зеваки, отнюдь нет: он вроде как бы смотрит на Лэнтри и не смотрит вовсе, а прислушивается к нему, всё чего-то принюхивается, ощупывает, что ли? Это странное его поведение, тонкий какой-то нюанс заставляли зреть внутри Лэнтри ощущение глубокого беспокойства, дискомфорта. Высокий седовласый мужчина представился:
— Меня зовут Маклюэр.
— У вас там кто-нибудь из близких или друзей? — поинтересовался Лэнтри.
— Нет. Только случайный знакомый. Какое страшное несчастье!
— Ужасное.
Теперь они уже взаимно оценивали друг друга. На своих семнадцати колёсах тихо прошуршал на повороте очередной «таракан». Лунный свет очертил дальнюю перспективу города, раскинувшегося среди чёрных холмов.
— Вот я и говорю, — промямлил этот Маклюэр.
— Да?
— Вы бы не сочли за бестактность, если бы я попросил вас ответить мне на один вопрос?
— Буду только рад, — ответил Лэнтри и приготовил, нащупав в кармане, нож.
— Ведь вас зовут Лэнтри? — наконец задал вопрос мужчина.
— Да.
— Уильям Лэнтри?
— Да.
— Значит, вы именно тот самый человек, который исчез позавчера ночью с сэлемского кладбища, не так ли?
— Да.
— Спасибо Всевышнему, как я рад, Лэнтри! Мы с ног сбились, разыскивая вас повсюду последние двадцать четыре часа!
— Что-что?
— Господи, ну зачем же вы сбежали? Разве вы не понимаете, что это для нас уникальная возможность так много узнать нового? Нет, вы обязательно должны с нами поговорить!
Маклюэр улыбался, он сиял от счастья. Ещё одно рукопожатие совершенно обалдевшему от всего этого Лэнтри, ещё разок похлопал его по плечу.
— Я, представьте себе, так сразу и подумал: это он!
Нет, он точно сбрендил, думал Лэнтри. Совсем рехнулся. Я громлю и взрываю его Крематории, убиваю множество людей, а он стоит и жмёт мне руку. Сумасшедший какой-то!
— Вы же не откажетесь проехать со мной в Холл? — уговаривал его этот шизик, беря под локоть.
— Какой ещё холл? — отшатнулся Лэнтри.
— Научный, конечно! Сайенс Холл. Не каждый же год нам так сильно везёт, что мы сталкиваемся со случаем пролонгированного оживления покойника, с анабиозом. В мелких тварях — да, бывает. Но чтобы с человеком! Это такая редкость! Ну как, пойдёте со мной?
— Да что вы себе позволяете? Что за чушь вы несёте? — сияя глазами, возопил в притворном негодовании Лэнтри.
— Ну что вы, что вы, Бог с вами, я не собирался вас оскорблять, — уверял его растерявшийся от столь бурной реакции Маклюэр.
— Я-то ничего. Это что же, единственная причина, по которой вы желали меня видеть, да?
— Разумеется, по какой же ещё? Вы не поверите, мистер Лэнтри, как я счастлив, что наконец вижу вас. — Он только что не приплясывал от радости, — Я подозревал, я нутром чуял, что это вы и есть. Ещё когда мы оба были там, в помещении склада. А потом то, как вы курите сигарету. Нет, это трудно передать словами. Ну, вы ещё такой бледный, и прочие всякие детали — много чего, всего не перескажешь! Это надо чувствовать, подсознательно ощущать. Но ведь это же вы, вы и никто другой, правда?
— Да, представьте себе, я это я. Уильям Лэнтри, — сухо раскланялся пролонгированный оживляж.
— Ну вот и чудненько, вот и молодец! Идёмте же, идёмте!
«Таракан» быстро мчался по рассветным улицам города. Маклюэр болтал, ни на минуту не умолкая.
Лэнтри сидел и слушал, ошарашенный обрушившимся на него потоком слов. Ну и чудак же этот Маклюэр, право слово! Раскладывает ему все карты для его мрачного пасьянса. Совершенно безмозглый учёный — или кто он там в действительности? — воспринимает Лэнтри, похоже, не как какой-нибудь подозрительный предмет багажа, не как орудие убийства. Ничего подобного: всё как раз наоборот! Видите ли, только случай пролонгированного оживления, анабиоза его и интересует. И больше ничего! Никакого преступника он в нём не видит — какое там!
— Ну конечно же! — во весь свой зубастый рот скалился ему Маклюэр. — Вы же не знали, куда пойти, к кому обратиться. Вам, наверное, глазам своим трудно было поверить: так всё изменилось за столетия.
— Да, пожалуй, — согласился Лэнтри.
— А я как чувствовал, что вы придёте сегодня в морг, — говорил счастливым голосом Маклюэр.
— Вот как? — насторожился Лэнтри.
— Ну да. Не знаю, как вам это и объяснить попонятнее. Но вы, — как бы поточнее выразиться, — вы, древние американцы, раньше очень своеобразно относились к смерти, забавные у вас, прямо скажем, были на этот счёт идеи. А вы же так долго находились среди мёртвых. Ну я и подумал, что вас потянет в этот морг, к несчастным жертвам этого происшествия и всё такое. Звучит, конечно, не очень логично — признаюсь. Но у меня было какое-то предчувствие. Я в такие штуки не очень-то сам верю. Но вот было такое предчувствие — и всё тут. Пришёл сюда в надежде вас повстречать прямо-таки по наитию, что ли.
— Можно сказать и так.
— Пришёл, а вы уже тут как тут!
— Да, я уже тут как тут, — признал Лэнтри.
— Вы не голодны?
— Спасибо, я ел.
— А как же вы туда-сюда переезжали?
— Голосовал.
— Что вы делали?
— Меня по дороге подвозили разные люди.
— Интересно.
— Я полагаю, это может прозвучать довольно странно для вашего уха. — Лэнтри смотрел на пробегающие за стеклом улицы и дома. — Значит, это и есть та самая эпоха полётов в космическом пространстве, так я понимаю?
— Да-да, та самая. Мы уже сорок лет как на Марс летаем, знаете?
— Поразительное дело. А ещё у вас торчат эти огромные трубы, прямо башни из камня в центре каждого города.
— Ах, эти? Разве вы ещё не в курсе? Это наши Крематории. Ах, ну да, ну да, разумеется, в ваше время их ещё не было. Да и к тому же они что-то в последние дни приносят одни только несчастья. Надо же, сначала взрыв в Сэлеме, теперь здесь — и всё за сорок восемь часов. Просто голова от всего этого идёт кругом. Извините, мне показалось, вы что-то хотели у меня спросить, не так ли?
— Да нет, это я просто подумал, — откликнулся Лэнтри. — Как же я, можно сказать, вовремя вылез из гроба. Ведь могло статься, засунули бы меня в какой-нибудь ваш Крематорий и сожгли бы за милую душу.
— О, это было бы просто ужасно, правда?
— Что правда, то правда.
Лэнтри задумчиво покрутил ручку настройки аудио-связи на приборной панели. Нет, он не полетит на Марс, у нега изменились планы. Если этот чёртов кретин не в состоянии признать наличие факта убийства и насилия над мирными жителями, даже когда он буквально спотыкается об этот факт — что ж, пусть и остаётся чёртовым кретином, если так ему нравится. Если им не приходит в голову связать воедино два взрыва подряд в соседних городах и исчезновение покойника с кладбища, тогда всё в порядке, ему нечего волноваться. Пусть и дальше продолжают обманывать самих себя. Да помогут им силы небесные в славном их заблуждении, коль у них не хватает воображения придумать что-то настолько ужасное, гадкое и убийственное, как их покорный слуга. Он удовлетворённо потёр ладони. Нет, Лэнтри, дружище, пока ещё не время тебе лететь на Марс. Сперва надо посмотреть, что ты можешь сделать ещё здесь, подрывая систему изнутри. У тебя полно времени в запасе. Дурацкие их Крематории могут и подождать с недельку. Только действовать тебе придётся тонко, с умом. А то ещё и вправду начнут задумываться, чем чёрт не шутит?
А Маклюэр этот всё болтал и болтал без умолку.
— Разумеется, вам совсем необязательно сразу же подвергнуться научной экспертизе. Надо же вам и отдохнуть, правда? Я вас устрою у себя дома, со всеми удобствами.
— Спасибо. Мне что-то не улыбается сейчас, чтобы меня дёргали в разные стороны и подвергали всяким там анализам. Времени ведь предостаточно, можно было бы и подождать с неделю или около того с этим делом.