— Ваша милость, позвольте снять с вас одежду, которая будет мешать обследованию. — обратилась ко мне одна из двух девушек в белых халатиках. Я не успел ответить, как помощницы профессора приступили к разоблачению. Увы, моему.
Почти тут же на моё тело налепили с десяток небольших круглых дисков, от которых я почувствовал потоки низшей мёртвой энергии. Точно такой же, как вчера, когда меня забирали с места призыва. Что ж, это не опасно, можно и потерпеть. К тому же на меня прямо сейчас с плохо скрываемым обожанием смотрели две красотки медсестрички, на которых начала действовать божественная аура. Эх, надо бы показать этим смертным девушкам, что значит — желать бога, и чем это может закончиться. Впрочем, из данной ситуации можно почерпнуть и пользу. Ведь как мы, бессмертные, получаем прану? Источники? Их две дюжины на всю галактику, и каждый под защитой сотни богов-хранителей. Так что последователи — самый доступный способ получить первую божественную энергию.
А дальше каждый вправе сам решать, как приумножить свои силы. Кто-то продолжает черпать прану из смертных, сосредоточившись на увеличении численности поклоняющихся ему. Другие становятся творцами — и они самые достойные из богов. Жаль, что таких единицы, можно пересчитать по пальцам руки. А еще был я, но вряд ли мой способ подойдёт ещё кому-то из бессмертных. Табу на убийство себе подобных…
— Это невозможно! — донёсся до меня голос профессора. — Ваша милость, у вас невероятная, просто запредельная регенерация! Еще вчера все внутренние органы были подвержены частичному распаду, а уже сейчас я наблюдаю лишь незначительное воспаление. Но с этим мы легко справимся, недели через две тело полностью придёт в норму. А если установить вам нейросеть, то мы сможем отслеживать ваше состояние непрерывно и вовремя менять лекарства. Тогда лечение закончится ещё раньше.
— Николай Павлович. — обратился я к доктору, всё же вспомнив имя, отчество и фамилию целителя. — Передайте матери, пусть вызывает представителя «Нейрогалактикс»
— Да-да, конечно, ваша милость! — изобразил лёгкий поклон профессор. — Я немедленно распоряжусь подготовить операционный модуль.
Одевали меня всё те же красивые медсестрички — смугленькие голубоглазые брюнетки с пухлыми губками, они мило улыбались, периодически прикасаясь ко мне чуть дольше, чем того требовали приличия. Если бы не присматривающая за ними седая женщина, то вряд ли бы я был одет даже через час.
— Помогите подняться. — потребовал я, едва понял, что меня уже одели, и даже натянули на ноги легкие меховые тапочки.
— Ваша милость, но как же… — начала было седая женщина, но я её прервал:
— А вы откройте дверь.
Сесть мне удалось самому, хотя это и было больно. Но я лишь зажмурился, получая удовольствие от столь сильного чувства. Столетия в заточении, без физической оболочки — для меня сейчас любые ощущения, словно вкус божественного нектара.
Едва опёрся на ноги, как меня сильно покачнуло, но девушки тут же подхватили под руки, и я устоял. Хм, всё же слишком слаб, но медсестрички справятся.
Неспешно мы добрались до двери, которую уже собиралась открыть седая помощница профессора. И именно в этот момент кто-то с силой толкнул створку с противоположной стороны. Женщина, имени которой я не знал, не успела увернуться, от чего получила сильнейший удар в плечо, который сбил ее с ног. Она вскрикнула, рухнула на пол и скорчилась от боли. Однако в этот момент никто не торопился ей помогать. Все, даже я, сосредоточили своё внимание на человеке, замершем в проходе.
Рослый, чуть выше меня, черноволосый мужчина, который буравил мою грудь полным злости, даже скорее ненависти, взглядом. Я же пытался понять, кто этот смертный, и на каком основании он столь бесцеремонно врывается в мои покои. По всем правилам этикета — это грубейшее нарушение, которое не разрешить простыми извинениями.
— Виконт Огнев, до меня дошли слухи, что вы умерли. — хриплым от едва сдерживаемой ярости голосом произнёс незваный гость. Вселенная, да это же…
— Потрудитесь объяснить ваше недостойное поведение, виконт Студилин. — ответил я, как и мой собеседник, нарушив этикет.
— Что? — похоже смертный ожидал от меня совершенно иной реакции. — Мальчишка, да как ты смеешь что-то требовать от меня. Жалкий недоносок, недостойный благ, свалившихся на твою голову. И я ещё собирался проявить жалость к этому…
— Миледи, вы свидетель. — прервал я словесный поток смертного, обращаясь к матери. Раскрасневшаяся от гнева, она только что приблизилась к нам, и похоже собиралась осадить своего старшего брата. Однако мне пришлось опередить её: — Ваш брат причинил вред моим людям, и нанёс мне непростительное оскорбление, назвав жалким недоноском. Виконт Студилин, я вызываю вас на дуэль. И даже извинение не изменит моего решения.
По бокам от меня раздались испуганные оханья — это медсестрички, всё ещё удерживающие своего господина, испугались за мою жизнь.
— Что⁈ — изумился родственник по материнской линии. Хм, а он не особо умён, постоянно переспрашивает, да и с контролем гнева у него беда. — Ты вызываешь меня на дуэль, щенок⁈ Да это просто праздник какой-то! Я принимаю твой вызов. Назови условия.
— Двуручный меч, без использования дара, столичный полигон Искры. Время — через две недели. Насмерть.
— Я буду ждать. — рыкнул Студилин и, крутанувшись на месте, зашагал прочь по коридору, не обращая внимание на окружающих. Особенно демонстративно он проигнорировал мою мать. Вот идиот. Впрочем, смертные вообще склонны к глупостям.
— Виктор, ты конечно молодец, нашел способ на время избавиться от моего братца. — совершенно спокойно произнесла графиня, сумевшая полностью обуздать свои эмоции. — Но есть один маленький нюанс. Как ты собрался выиграть дуэль? У виконта Студилина опыт дуэльных поединков в разы больше, чем у всех нас, вместе взятых. В том числе и на холодном оружии.
Глава 3Кто же всему виной?
Нейросеть. Благодаря воспоминаниям прошлого хозяина тела я знал, что это такое, и какие плюсы оно даёт мне. Значимые, надо заметить. Например доступ к огромному массиву информации, с которым я могу познакомиться, не прибегая к посредникам. Удобно.
Что-то похожее имелось у некоторых пантеонов богов — общий эгрегор, завязанный на естественные источники праны. Правда, я лишь слышал о таком, сам никогда не пользовался.
Так что в медицинскую капсулу я улёгся, осознавая, что меня ожидают несколько часов тишины. А значит я могу честно потратить это время на восстановление тела, как физического, так и астрального. В этот раз мне точно никто не помешает.
— Ваше сиятельство, конечно же мы установим самую передовую модель. — слышался голос представителя Нейрогалактикс. — И базы знаний загрузим тоже. Думаю, до вечера закончим.
Наконец крышка окончательно закрылась, отрезая от меня все звуки. Всё, можно заниматься своими делами. И в первую очередь продолжить восстановление астрального тела. Теперь, когда я могу ходить, стоит сосредоточиться на энергетических потоках, чтобы рационально тратить те крохи праны, что у меня имелись.
Одним усилием воли я погрузился в астрал, и приступил к трудной, кропотливой работе. При этом часть сознания осталась в физическом мире, чтобы следить за состоянием тела.
Когда у тебя почти нет праны, приходится проявлять чудеса экономии. К счастью, этим я занимался последние лет двести, не меньше. Экономия божественной энергии стала для меня способом выживания, основной идеей. Поэтому я сосредоточился на самых сложных участках энергетических потоков, образующих каркас астрального тела носителя.
Проявляя филигранность, свойственную лишь богам-творцам, приступил к восстановлению перекрученных линий, и удалению заражённых участков, изъеденных мерзкой составляющей, чьё происхождение было мне незнакомо.
Первым участком выбрал одно из сосредоточий, расположенных в нижней части туловища. Хоть здесь пространство и было совсем иным, мне всё же пришлось мысленно обозначить энергетический каркас в виде человеческого тела. Так проще и быстрее.
Сотворив из частиц праны небольшое, максимально острое лезвие, начал один за другим срезать гнилостные наросты и струпья, присосавшиеся к энергоканалу. Где-то было просто, но местами приходилось буквально вгрызаться в астральную плоть. Штришок за штришком, надрез за надрезом. И так до тех пор, пока на определённом участке пропадёт яд. Затем провести лечение, и самое сложное — уничтожение струпьев. Если оставить их, они вновь прилипнут, и все придется повторять заново.
Сотни лет заточения прививают усидчивость, свойственную кому угодно. Что уж говорить о богах, привыкших оперировать огромным объёмом энергии. Да и зачем бессмертным спешить, ведь впереди целая вечность. В общем, я остался доволен проделанной работой. Мог бы и дальше продолжить свой кропотливый труд, но услышал шипение открываемой капсулы, и вернулся в физический мир. Эх, не скоро я восстановлюсь до того уровня, когда смогу использовать хотя бы ту силу, которой владел предыдущий хозяин.
— Ваша милость, установка нейросети прошла успешно. — раздался надо мной голос сотрудника корпорации. — Так же мы вам установили ключевые базы знаний и информационные пакеты, полученные от её сиятельства. Единственное, что нас всех смутило, это ваш резко подросший коэффициент интеллекта — мне с такими показателями ещё не приходилось сталкиваться. Говорят, что с одарёнными, и в особенности с главами родов иногда такое происходит, но только после инициации. Всё же сто семьдесят семь единиц — это невероятно много. Раньше у вас было всего сто четыре.
— Витольд, вы свободны. — раздался голос матери. — Раз с сыном всё в порядке и установка с активацией, а также усвоение баз знаний прошли успешно, дальше мы сами. Я даже перевела вам сверх необходимого десять тысяч кредитов Содружества, за оперативность и профессионализм.
— Благодарю, ваше сиятельство. — работник корпорации поклонился и исчез из поля зрения. Я тоже решил подняться из капсулы, но в этот момент надо мной нависла мать, а рядом с ней появилась голова Николая Павловича — профессора медицинских наук, и по совместительству личного врача рода Огневых.