е снаряды, мешочки с порохом, гранаты.
— Можно ехать, — доложил шофер.
Но тут из-за угла, с Рябовского шоссе, показались две пожарные машины, в которых Николаев узнал автонасосы 28-й команды. Они проезжали мимо охваченных открытым огнем транспортной конторы, деревянного склада, стоящего без крыши, и двухэтажного жилого дома. Огонь быстро перебрасывался на различные складские помещения. Конечно, можно поставить свой автонасос на ликвидацию ближайших пожаров, но на станционных путях в районе бывшего вокзала продолжают взрываться горящие вагоны с боеприпасами, очевидно, от детонации рвутся другие, значит задача номер один — сбивать пламя и охлаждать горящие вагоны, эвакуировать их от составов. Работа самая опасная, но и необходимая.
— Автонасос вдоль путей! Ствол от бака первой помощи на горящие вагоны. Работать из укрытий по одному человеку на стволе, — распорядился Николаев.
Командир отделения Тюляндин с рукавом на плече тут же пополз меж рельсами к ближайшему «факелу» и очень скоро послышался его голос:
— Воду!
Треск пламени и шипение струи, ударившей по горящему вагону, заглушили шум мотора. Прибыло первое отделение.
— Товарищ воентехник, пожар на заводе потушен, прибыли в ваше распоряжение, — доложил начальник караула.
— Молодцы! Спасибо за службу! Стволы на сбитие огня транспортной конторы! Первая прибывшая машина обеспечит подпитку ствола.
— Разрешите обратиться?
Николаев удивленно обернулся. Привык, что команда исполняется немедленно, а тут какие-то вопросы.
— Обращайтесь, — холодно разрешил он. Надо бы сказать пару словечек «посильнее», но ребята только что так быстро справились с пожаром на заводе, без передышки прибыли на новый пожар.
— К транспортной конторе пошел автонасос 28-й команды. Разрешите остаться с вами. Тушить вагоны с боеприпасами.
Николаев почувствовал, как теплый комок подкатил к горлу. Тушить транспортную контору под непрекращающимся артиллерийским обстрелом опасно. Но разве эта опасность может идти в сравнение с опасностью при тушении вагонов с боеприпасами, вагонов, которые могут каждую секунду взорваться и уничтожить все живое, находящееся на расстоянии десятков метров. Что это? Смелость начальника караула? Одного взгляда на выстроившийся рядом с начальником боевой расчет было достаточно, чтобы понять, что расчет един в своем порыве, что участие в самом трудном деле уже обсуждалось по дороге к очагу пожара.
— Добро! В объезд на шестой путь! Ну а то, что самовольно выбираете теплые местечки, обсудим дома, — хотел грозно нахмурить брови Николаев, но губы сами по себе растянулись в доброй улыбке. — Осторожней, ребята! Помните, что зачерненные вагоны тоже могут взрываться!
Последние слова начальника команды были вряд ли слышны расчету караула. Секунды, и автонасос, преодолевая неровности рельсового полотна, уже замигал красными сигнальными огнями. Ну а где место командира в бою? Конечно, там, где решается судьба боя, — на пятом и шестом путях.
Шум, крики, детский плач остановили Николаева. К нему бежала толпа людей. Женщины несли на руках, тащили за собой детей, мужчины ковыляли на костылях, лица многих были скрыты под марлевыми перевязками. Люди бежали вдоль путей от горящих составов пассажирских вагонов и теплушек, не понимая, какой опасности себя подвергают, приближаясь к вагонам с боеприпасами.
— Стойте! — закричал Николаев, но его никто не слушал. — Стойте!
Грохот близкого взрыва остановил бегущих людей. Многие попадали на землю, пытаясь укрыться от взметнувшихся в воздух осколков рвущихся снарядов. 1 — Медведев!
— Есть Медведев!
Из укрытия вышел заместитель начальника пожарной команды по политической части. В пожарные он попал после контузии на фронте. Белый полушубок, меховая шапка и хромовые сапоги резко выделяли его из состава одетых в спецодежду пожарных.
— Соберите людей, всех на сборный пункт, — крикнул Николаев. — Сборный пункт в универмаге, — добавил он, видя недоумевающее лицо замполита. — Сосредоточьте там сбор пострадавших, организуйте медицинскую помощь. Я на пятом и шестом путях.
Четкое, ясное указание сразу дошло до сознания перепуганных людей. Николаев видит, как теперь они сами двинулись по направлению к универмагу, увлекая за собой Медведева.
— Что здесь происходит?
Рядом с Николаевым остановилась машина 28-й районной пожарной команды. Из нее вышел начальник части Кулаков. По существующему положению при пожаре вне охраняемого объекта начальник объектовой пожарной команды поступает в распоряжение начальника районной городской пожарной команды.
— Товарищ Кулаков, пожарная команда завода «Краснознаменец» приступила к тушению горящих вагонов с боеприпасами, — отрапортовал Николаев. — Эти люди — раненые и эвакуируемые, попали под артобстрел. Направляю их со своим заместителем по политчасти Медведевым в универмаг» на сборный пункт. Там же он организует штаб. Оперативник из него пока неважный, если можно, подкрепите его кем-нибудь хорошо знающим этот район.
— Николай Евдокимович, — как-то очень по-штатски сказал Кулаков, — у меня цистерна, я ее поставлю на питание твоего второго отделения. Второй автонасос переброшу через пути на Ржевское шоссе, там слева в городке хороший водоем. Начну наступать с севера, а ты оставайся здесь.
Николаев чувствовал, как старый пожарный читает его мысли и понимает, что сейчас его больше всего тревожит. Видно, недаром проведено в пожарной охране столько лет! Начал Кулаков свою пожарную «карьеру» еще в 1909 году. Сколько пожаров за его плечами — не счесть, но не было случая, чтобы когда-нибудь он спрятался за спину кого-либо из бойцов.
— Есть оставаться здесь, — откозырял Николаев. — Разрешите идти?
— Давай, давай, с такой фигурой что же еще делать, как не растаскивать горящие вагоны, — усмехнулся Кулаков и полез в кабину автонасоса. — Да, учти, — крикнул он вдогонку уже зашагавшему по пятому пути Николаеву, — связи между частями нет, все провода порвало при артобстреле, если что надо, присылай связного.
На водоеме в северной части поселка, куда прибыл Кулаков, уже стоял автонасос воинской части. Увидев его слезающим с машины, начальник команды Осетров закричал:
— Петр Григорьевич, спуститесь в кювет, видите, что делается!
— Ничего, я застрахованный, — пошутил Кулаков. — Что у вас?
— Подаю стволы на жилой дом и лесопилку. Нельзя пустить огонь в городок. Вторым насосом буду пробиваться через путь к составам. Комендант обещал прислать красноармейцев на эвакуацию вагонов. Составы попробуем рассредоточить!
Звуки «кукушки» заставили всех насторожиться. Эти сигналы пожарных машин того времени не спутаешь ни с чем. Видимо, из города идет подмога. И действительно, с Большеохтинского проспекта прибыла 12-я пожарная команда. Определив ее в помощь Осетрову, дав указание пробиваться к центру горящих вагонов, Кулаков направился к универмагу, где расположился штаб.
Как руководитель тушения пожара он четко видел, что главные силы должны быть направлены на вагоны с боеприпасами. Пока их не разведут подальше один от другого, будут продолжаться взрывы, будут гибнуть люди, будет уничтожаться самое дорогое сейчас для ленинградцев — снаряды, мины, патроны. Но откуда взять силы на эту работу? Расчеты пожарных, как бы беззаветно они ни старались выполнить эту задачу, не смогут справиться с ней без маневрового паровоза или хотя бы без физически крепких людей, не таких доходяг, как пожарные.
— Где тут главный пожарный? — увидев щегольскую форму, армейский старшина подбежал к замполиту пожарной части завода «Краснознаменец» Медведеву и уверенно приложил руку к шапке-ушанке. — Красноармейцы в количестве шестидесяти бойцов прибыли в ваше распоряжение!
— Обращайтесь к РТП{3}, — смутился Медведев и указал на Кулакова.
Старшина недоверчиво оглядел пожилого, не отвечавшего его понятиям о старшинстве пожарного, но, пожав плечами, направился к нему и повторил свой рапорт.
— Вот и отлично, — обрадовался Кулаков. — Сколько бойцов могут откатить от состава груженый вагон?
— Если с ломами, думаю, десять человек сдюжат, — подумав, ответил старшина.
— Тогда двадцать красноармейцев — на заводскую ветку. Видите состав в районе горящих складов? Быстренько отцепляйте по одному вагону и откатывайте на территорию завода. Двадцать — на помощь 12-й пожарной команде и Осетрову, а двадцать… — Кулаков оглядел остановившийся у штаба строй, — лучше бы добровольцев, — тихо сказал он старшине, — на самый опасный участок — на пятый и шестой путь к Николаеву.
— У нас без выбору. У нас все, как один, — отклонил старшина предложение о добровольцах. — Давайте сопровождающих. На завод сам поведу,
— Связные! — позвал Кулаков.
— Есть связной 12-й, — отозвалась ладная стройная девушка.
— А где же от пятого? Стоп, вы же замполит Николаева? — обратился Кулаков, к Медведеву. — Здесь, пожалуй, справятся звенья МПВО, а вы с красноармейцами к вагонам!
— Есть с красноармейцами к вагонам, — вытянулся Медведев.
Это было близко и понятно боевому офицеру. Не пожарные следуют строем за своим командиром, а красноармейцы. Он чувствует позади, за своей спиной, их ровный четкий шаг, а пожарные всегда идут впереди, идут в огонь, а он, политработник, не постигший их мудреной науки, вынужден оставаться в стороне.
К универмагу подкатила хорошо знакомая всем пожарным закамуфлированная белой краской «эмка». Прибыла городская оперативная группа. Из машины показался в блестящей никелированной каске прибалтийского образца оперативный дежурный по городу воентехник 1-го ранга Владимир Владимирович Дехтерев, который прибыл в сопровождении начальника штаба РТП Рыжова и начальника тыла Данилова.
Кулаков облегченно вздохнул. С прибытием оперативного дежурного по городу обязанности руководителя тушением пожара автоматически переходят к нему и можно будет заняться конкретным участком со своими людьми, что всегда его больше устраивало.
— Жарковато, Петр Григорьевич? — дружески пожимая руку Кулакову, спросил Дехтерев.