– О, времени у меня много, – вздохнула Эжени. – Риго… ну, Риго бывает очень занят.
Марджори посмотрела через балюстраду террасы на ту части травянистого сада, которая называлась «Увядающая перспектива». Каждый гребень частично скрывал тот, что был позади, каждый был более бледного цвета, чем предыдущий, пока холм не растворялся на линии горизонта. Марджори вздохнула. Её первоначальная враждебность к Эжени исчезла, отступила. – Скоро у нас состоится первый официальный приём. Возможно, ты встретишь там каких-нибудь интересных людей…»
В конце концов, с кем могла встретиться Эжени? Дети презирали её. Никто из бонов не стал бы с ней общаться. Или всё-таки стали бы?
– Есть определенные люди, с которыми я хочу тебя познакомить, – задумчиво сказала Марджори. – Человек по имени Эрик бон Хаунсер. И Шевлок, старший сын бон Дамфелов.
– Пытаешься избавиться от меня? – произнесла Эжени с детской злобой. – Знакомишь меня с мужчинами?
– Не забывай, мы здесь для того, чтобы кое-что выяснить. Мы здесь для сбора информации, помни об этом, – мягко сказала Марджори
– Я не… Риго мне ничего не говорил об этом!
– О, моя дорогая! – сказала Марджори, крайне удивлённая неведением Эжени. – Но он должен был! Иначе зачем тогда он взял тебя сюда с собой?
Эжени уставилась на неё широко раскрытыми от удивления глазами. Эта женщина замужем за Родриго Юрарье, эта женщина, его жена, мать его детей, эта женщина… Она не знала?
– Потому что я люблю его, – почти прошептала Эжени. – Я думала, ты знаешь.
– Конечно же, я в курсе, – коротко ответила Марджори. – Но даже в этом случае, на твоём месте я бы не отправилась на Траву, если бы не знал причину.
Хотя Эжени не оценила совет Марджори насчёт домашнего питомца, она его услышала. В других обстоятельствах она скорее всего проигнорировала бы его из принципа, потому что предложение исходило от жены Риго, да и сам Риго вряд ли оценил бы, что его любовница в чем-либо прислушивается к советам его жены. Дома были рестораны, вечеринки и забавные места, куда можно было пойти. Там были покупки, одежда и парикмахеры, с которыми можно было поговорить. Были сплетни и смех. И сквозь всё это, как золотая нить сквозь парящий шифон её жизни, проходил Риго. Не то чтобы он часто бывал поблизости. Но в течение долгого времени он был там, на заднем плане, обеспечивая всё, в чём она нуждалась, заставляя её чувствовать себя желанной и важной. Такие мужчины, как он, объяснил ей Риго, со всей его важной работой в комитетах, клубах и тому подобном, нуждались в таких женщинах, как она, как в необходимом облегчении от утомительной работы, которую они были призваны выполнять. Это делало таких женщин, как она, особенно важными. Эжени часто думала об этом. Мужчины говорили ей много приятных вещей, но никогда раньше она не чувствовала себя такой нужной. Это был самый лестный комплимент, который она когда-либо получала.
И вот она была здесь, и Риго тоже. Она вероятно, предпочла бы остаться на Терре, если бы ей сразу подвернулся другой мужчина. Однако, взвесив относительные неудобства, связанные с поиском нового покровителя и сравнив их с необходимостью укладыванием вещей и погружением в криосон на время путешествия, она решила, что найти нового мужчину будет сложнее. Даже, не столько найти его, сколько узнать его. Его маленькие привычки. Его любимые блюда, запахи, цвета и маленькие фокусы в постели. Все мужчины верили, что в постели у них есть свои особые способности.
И потом, она действительно любила Риго; когда она сказала об этом Марджори, это не было ложью. Из всех мужчин, которым она дарила своё общество, она, вероятно, больше всего любила Риго. Он был самым весёлым из них.
Но весёлый нрав Риго куда-то испарился в этом месте, на Траве. Эжени стало скучно. То, что Марджори сказала о домашних животных, было, вероятно, лучшим советом, который кто-либо мог ей дать, даже несмотря на то, что она была женой Риго.
Евгения попросила Роальда Фью подвезти её до городка простолюдинов. Роальд посоветовал ей найти Джандру Джеллико. Он также счёл уместным предупредил её, что Джандра – получеловек. Но Эжени это ничуть не смущало.
После того как Эжени провела с Джандрой полчаса, та знала о ней почти всё. Она также знала, что Эжени появилась на пороге, чтобы решить её дилемму.
– У меня есть как раз то, что вам нужно, – сказала Джандра. – Я как раз получил кое-что от Душки Джонс, там, в Портсайде. Оно живёт у меня в доме, в спальне для гостей. Я называю это создание Гусиной Девочкой, – сказала Джандра, не объясняя почему.
– Это и вправду живая девушка, – сказала Эжени удивлённо, увидев питомицу Джандры. – Не животное.
– Ну, я бы могла поспорить об этом, – сказала Джандра, почёсывая кончик своего носа. – Оно не знает своего имения. Он не может само одеться. Зато, оно приучено к горшку. Он будет сидеть, расчесывая свои волосы большую часть дня, и у этого создания хороший аппетит, оно будет есть почти всё, с вашего стола. Да и оно обучено мною есть ложкой. Иногда оно издает звук, как будто собирается что-то сказать. Не часто, заметьте, так что оно не будет докучать вам.
– Вы должны говорить «она», – поправила Эжени. Девушка была такой же, как и она сама. Хорошенькая и миниатюрная.
– Ну, я склонна согласиться с Вами, я называю её «она» про себя. Она очень игривая. Любит катать мячик взад-вперед или играть с шариком, привязанным на конце верёвочки.
– Как котенок, – промурлыкала довольная Эжени. – Как ты думаешь, они позволят мне оставить её у себя?
Один из работников Роальда Фью отвёз Эжени и её нового питомца обратно в Опал Хилл, высадив их в густом травяном саду, в отдалении от большого дома, откуда Эжени смогла незаметно добраться до своего маленького домика. У Эжени уже была дюжина планов на Гусиную Девочку. Один из них заключался в обучения её танцам, но перво-наперво она намеревалась нашить ей красивых платьев и выбрать новое имея, поэлегантнее прежнего.
***
Марджори постучала в дверь кабинета Риго и вошла на звук его голоса. – Я не слишком рано?
– Заходи, – сказал он, его голос был усталым. – Асмир ещё не пришел, но я ожидаю его с минуты на минуту. Он сложил несколько бумаг вместе, засунул их в сейф и запер ящик на ключ. – Ты выглядишь таким же усталым, как и я.
Она легкомысленно рассмеялась. – Со мной всё в порядке. Вот Стелла опять капризничает. Некоторое время назад я попросил Персона отвезти её в деревню, думая, что она могла бы найти там кого-нибудь, с кем можно было бы весело провести время. Она была там раз или два и отказывается возвращаться туда. Она говорит, что все они там провинциалы, невежественные, как кочаны капусты.
– Ну, это, наверное, правда.
– Даже если так… – начала она, намереваясь сделать какой-нибудь комментарий, но вовремя осознала, что это разозлит Риго, – Тони говорит, что это не так. Он находит там дружеское общение.
– Что же, не беда. Стелла может найти какую-нибудь родственную душу на приеме.
Марджори покачала головой. – Никто из ровесников Стеллы не придёт к нам на приём.
– Мы же пригласили целые семьи бонов.
– Никто из ровесников Стеллы не прийдёт, – повторила Марджори. – Похоже они решили не допускать никакого… никакого сближения между нами.
– Проклятье! – выругался Риго. – Нам будет действительно трудно собрать интересующую нас информацию. Но я знаю, как нам поступить. Думаю, нужно зайти с другой стороны.
– Что ты имеешь ввиду?
– Люди говорят, что Зелёные Братья заходят вглубь прерий. Во всяком случае, некоторые из них. Если так, то они единственные, кто осмеливается на это. Кающиеся монахи Святого Престола. Те, кто раскапывают город Арбай. О'Нил упомянул об этом. Нам определённо нужно связаться с ними.
***
Риллиби Перезвон, одетый в незнакомые зелёные одежды, с сидел за братом Майноа в миниатюрном аэрокаре, который стремительно нёсся на север. – Могу я знать куда мы направляемся? – спросил он.
– В город Арбай, который я раскапываю, – спокойно ответил брат Майноа. – Мы остановимся там на день или два, пока ты не придёшь в себя от криосна, а потом я отвезу тебя в монастырь. Могу я в свою очередь узнать, что ты сделал такого, что тебя сослали к нам на Траву?
– Я всего лишь задавал вопросы.
– Какого рода вопросы?
– Не помрём ли мы все в скорости от чумы. Что толку, что нас всех заносят в списки машин, если мы все преставимся. Каким образом чтение наших имен в пустых комнатах может подарить нам бессмертие? Такого рода вопросы.
Помолчав некоторое время брат Майноа сказал: – Что же, нам придётся придумать тебе имя.
– У меня есть имя.
– Нам нужно дать тебе монастырское имя. Такие имена монастырей должны быть строго составлены определённым образом. Дай-ка подумать. Двенадцать согласных звуков и пять гласных, каждый со своим собственным священным атрибутом.
– Это чушь, – пробормотал Риллиби, хмурясь. – Вы и сами знаете, что это чушь. К чему столько чепухи?
– Слишком много для тебя?
Риллиби кивнул.
– Для меня тоже многовато будет, – сказал брат Майноа. – Но я не задавал вопросов. Я просто сбежал сюда. Ты, наверное, тоже был посвящённым послушником, не так ли? На какой срок ты был заложен?
– На самом деле я не был связан обязательствами. Они забрали меня, вот и все, когда… ну, когда мне больше некуда было идти. Они сказали, что через двенадцать лет службы я смогу идти на все четыре стороны.
– Что же, понятно… Что касается меня, то я был заложен на пять лет, но я не смог отслужить этот срок полностью. В семнадцать лет я прибыл сюда, на Траву, выкапывать кости Арбаев, и с тех пор я здесь… Брат Лурай – как тебе такое имя? Нравится?
А должно?
– Тише, юноша. Лурай – хорошее имя.
Риллиби с сомнением кивнул.
Последовало долгое молчание. Риллиби – брат Лурай спросил: – Кто такие Арбаи?
– Арбаи, брат, был жителем города Арбай, который уже давно мертв. Город Арбай – это единственный вид руин, найденных человечеством на любом из миров, которые мы ещё не заселили. Единственная разумная раса, которую мы когда-либо находили.