– Ты тоже, по сути, Рыжая Обезьяна. Подумай, охотник. Ты стал причиной того, что милая, умная девочка много лет назад встала на путь порока. Ты толкнул ее на ту дорогу. Она выросла, превратилась в опытную ведьму, убивала многих, но сделал ее такой именно ты!
– Сильва? – взволновался охотник. – Откуда ты про нее знаешь?
– Я много о чем и о ком знаю. Тот, кого ты называешь бродягой, говорил со мной, открыл для меня сердца людей, их стремления, их тягу к смерти, как своей, так и чужой. Он показал мне, кто я есть! Научил…
Его голос слабел, кровь из раны перестала выплескиваться. Счет шел на секунды.
– Он сделал тебя колдуном? Ты научился подчинять волю людей, дурманя им головы с помощью благовоний, а затем убивал их?
– Каждый из людей может стать таким, как я. В каждом заложена природой великая сила. Нужно только уметь воспользоваться ей, открыть ее источник в себе! В этом заслуга бродяги, он учит каждого, кто готов слушать!..
– Где он прячется? Говори!
Священник засмеялся.
– Однажды давно, много лет назад, ты уже шел по его следу. Тогда у тебя был шанс догнать его и остановить, он еще не обрел знание, не встретил бога, но ты свернул в другую сторону…
Глаза его закатились, еще пара минут – и умрет. Себастьян уже много раз видел подобные раны.
Нет, внезапно подумал охотник, это не он отыскал священника, это Шелтон сделал так, чтобы он его отыскал. Лучший агент канцлера не мог просто так поделиться информацией, значит, кому-то нужно было, чтобы Себастьян как можно скорее вышел на след, отыскал и уничтожил убийцу. Руками Себастьяна канцлер остановил панику в городе! Ловкий ход, надо признать честно!
Вот только его догадку по поводу охотника, перебежавшего на сторону бродяги, вовсе не стоит отбрасывать…
– И маленькую девочку ты не спас. А совсем наоборот!..
– Что ты знаешь о Розе? Говори!
– А женщины… – не обращая внимания, продолжил священник, – я не убивал их, я открывал им дорогу к лучшей жизни! В первых рядах шли бедные, обездоленные, но он объяснил мне, что и среди богачей есть достойные. Наш старый бог Звезда – его именем многие годы отворял я врата новой жизни, но оказалось, что он лживый бог. Это я понял после. Он мне рассказал недавно, открыл глаза, – священник уже бредил, говорил быстро, суетливо. – Я понял, что настоящий бог – это каждый из нас! Я все понял недавно… Не все хотели, не все понимали, как я, свои силы, свое предназначение, мне приходилось помогать. Потом, когда он рассказал и открыл во мне дар, стало много легче. Дух Обезьяны открывал им всем глаза, заставляя подчиняться слову. И верить! Во времена царства Обезьяны они возродятся, как и я. Станут его помощниками! Те, кто отдал свою жизнь, получал взамен сотни новых! А лживый бог падет!
– Зачем их было убивать… так?
– Кровь – это жизнь. Слить кровь – забрать жизнь. Лица ничего не значат. Они трескаются, ломаются, старятся. Главное, что внутри. Раньше не умел аккуратно – рвал, резал, потом научили, сказали, можно делать иначе…
– Кто та торговка, которая привела Ульму?
Священник попытался рассмеяться, но только вновь закашлялся.
– Не ищи ее. Она лишь один из солдат армии Обезьяны. Как и многие другие. Нас много! Пока десятки, скоро сотни, тысячи…
– Поверь, мы остановим таких тварей, как ты. Мы справимся. Уже много раз справлялись и теперь выловим и уничтожим!
– Охотники? Да вы сами уже мертвецы! – сказал безымянный священник и умер.
Себастьян замер над его телом. Убийца понес заслуженное наказание, но что означают его последние слова?..
Приключения изгнанника
550 год от Слияния
– И в который раз я спрашиваю, что вы делали в доме? Отчего произошел пожар? Как случилось, что девушка из знатного рода погибла?
Себастьян угрюмо молчал, не глядя на короля. Пересказывать ему всю историю с Сильвой смысла охотник не видел, все равно его величество не поверил бы. Слишком дикая история! Раны, нанесенные ведьмой, ныли, хотелось прилечь, но приходилось стоять навытяжку. Ламберт бушевал. Себастьян терпел. Хорошо еще, что его друзьям не досталось порции королевского внимания. Он сразу заявил, что они в той истории совершенно ни при чем, что подоспели в последний момент, когда дом уже полыхал, и лишь помогли ему самому выбраться из огня. Если ему и не поверили, то виду не подали, оставили его товарищей в покое.
Ситуацию осложнял тот факт, что охотник – судия и палач, имеющий право выносить приговор и приводить его в исполнение – на этот раз фактически выступал в качестве обычного человека. Никаких доказательств ведьминой сущности Сильвы у него не было, да и быть не могло. Девушка сгинула в пламени навсегда вместе со всеми своими помощниками, вещами и всем, что могло помочь Себастьяну при объяснении с королем. А раз он не мог ничего доказать, то по закону становился обычным преступником, совершившим убийство и поджог. Удивительно, что его не кинули сразу в застенки, а с ним пожелал побеседовать сам король. Но что он мог сказать его величеству? Ничего. Вот Себастьян и отмалчивался, в то время как Ламберт X бушевал.
– Отвечайте же! – прикрикнул король. – Я требую ответа!
– Ваше величество, – упрямо гнул свою линию Себастьян, – дело было так. Меня пригласили в гости, я принял приглашение, но, по случайному стечению обстоятельств, случился пожар. Я пытался спасти обитателей дома, но, к несчастью, не сумел.
– А восемь обгоревших трупов с колотыми ранами, найденных после пожара в доме? К ним вы тоже не имеете никакого касательства?
– Совершенно! – кивнул Себастьян, даже не покривив душой. Слуг Сильвы убили его друзья. Стоп! Ламберт сказал, восемь. Но ведь должно быть… – А тело хозяйки так и не обнаружили?
– Каков наглец! – восхитился король. – Он еще смеет задавать мне вопросы! Нет, ее тело найдено не было. Должно быть, бедняжка сгорела дотла…
Такое могло произойти, решил охотник, у ведьм с огнем всегда были особые неприязненные отношения. Огонь не любил ведьм. Ведьмы боялись огня.
– Как же мне с вами поступить? – задумался Ламберт.
И тут с языка Себастьяна сорвалась сама собой фраза, о которой он в дальнейшем крепко жалел:
– Я же не виноват, ваше величество, что случайные знакомства на королевском приеме могут оказаться столь опасными…
– Что? Ты еще, мерзавец, и меня в эту историю пытаешься втянуть? – Ламберт забыл о всякого рода приличиях, раскраснелся и, вообще, выглядел сейчас, как молоденький петушок, первенство которого в курятнике кто-то вдруг решил оспорить.
– Я вовсе не это хотел сказать… – попытался исправить положение охотник, но король не дал ему шанса.
– Молчать! Каков мерзавец! Вон! Чтобы духу твоего здесь не было! Чтобы через час убрался из города! Иначе!.. – Ламберт замолчал, придумывая грядущее наказание.
Себастьян поклонился и попятился к выходу. Сам виноват. Ну, кто его просил перечить королю? Отмолчался бы – глядишь, гроза бы и миновала. А что теперь? Неминуемая опала, изгнание из столицы. Нет, особому корпусу он, конечно, послужит, но на успешной карьере можно поставить жирный крест. Хоть корпус и стоит особняком, но и власть короля в нем никто оспаривать не пытается. Удачное начало службы, нечего сказать…
– И чтоб! Никогда! Здесь! Не появлялся! – крикнул король вслед, а придворные, прогуливавшиеся в зале для приемов в ожидании Ламберта, испуганно шарахнулись в сторону от Себастьяна, чтобы не подхватить опасный вирус королевской немилости.
Явившись в корпус далеко не в самом радужном расположении духа, охотник застал в комнате Лаколя, внимательно дегустировавшего вино из тонкого высокого бокала. Рядом стоял полупустой кувшин. Видно было, что к вопросу дегустации Лаколь подошел ответственно и вдумчиво.
Себастьян молча прошел к своему шкафу и принялся складывать вещи в сундук. Лаколь внимательно посмотрел на друга, но ничего не спросил.
– Уезжаю, – коротко сообщил Себастьян. – Изгнали.
– Его величество?
– Король, – подтвердил Себастьян. – Сказал – с глаз долой и не возвращаться…
– Грубил? – уточнил Лаколь и, не дожидаясь ответа, допил бокал и налил новую порцию благородного напитка.
– Не то чтобы очень, скорее, кричал…
– Я спрашиваю, ты ему грубил?
– Слегка, – признался Себастьян.
– Королям грубить нельзя. Они – люди обидчивые и злопамятные!
– Не важно, – отмахнулся Баст. – Так уж вышло…
– Считай, это плата за девять жизней. Еще дешево обошлось. Можно сказать, повезло. У графини есть множество друзей, которые жаждут твоей крови. Полагаю, Ламберт инсценировал припадок ярости, иначе пришлось бы тобой пожертвовать. Ведь не наказать тебя он не мог, не поняли бы другие, а наказать – значит тратить ценный ресурс, который еще обязательно пригодится. Иначе сидел бы ты сейчас в темном подземелье, а я бы думал, как тебя оттуда выручать.
– И выручил бы? – полюбопытствовал Себастьян.
– Несомненно! – уверенно кивнул Лаколь. – Охотники не должны томиться за решеткой. Слишком нас мало, а дел для нас до ужаса много. Это понимает даже Ламберт. Поэтому ты здесь.
– Не думаю, что ты прав, – не согласился Баст. – Просто он оскорбился, вот и выгнал меня.
– Когда король оскорбляется, летят головы! А твоя голова на месте, – нравоучительным тоном произнес Лаколь. – Тебе письмо, на столе.
Себастьян сорвал личную печать Рошаля и быстро прочитал короткое послание.
– Приказ. Отправиться в свою деревню, оставаться там до дальнейших распоряжений. Назначаюсь ответственным за порядок в округе. Когда принесли записку?
– Еще с утра, – довольным тоном сообщил Лаколь. – А это значит, что я был прав. Твою участь решили заранее, а спектакль нужен был для спокойствия господ вельмож.
– Что мне делать в деревне?
– Служить корпусу! – улыбнулся Лаколь. – Ловить тварей, уничтожать их. В общем, жить в свое удовольствие! И, кстати, не только ты получил с утра новый приказ!..
– Ты тоже?
– И Крешп, и Купер, и я. Все отбываем из столицы уже завтра. Каждый в свою сторону. Думаю, те деревушки нам пожаловали не случайно. Вероятно, в каждой из них что-то происходит. И нам предстоит с этим разобраться.