Такие неудачи его бесили.
Он направился прямиком по застекленному переходу в Третий терминал и, приближаясь к эскалатору, увидел подходящую жертву: человека с неуверенной походкой, который двигался в том же направлении.
Дитлев прибавил ходу и подошел к эскалатору в тот самый миг, когда старик поставил на него ногу. Достаточно сделать подножку, и тощий урод со всего маху упадет и врежется мордой в плексигласовое окно. Дитлев ясно увидел эту картину; его так и подмывало воплотить ее в жизнь, такой уж он был человек. Он, можно сказать, вырос на этом, как остальные члены его группы. Для него в этом не было ничего противного или постыдного. Во всем виновата та баба из самолета: могла бы не строить недотрогу, и тогда через час они с ней уже лежали бы в спальне у него дома.
В зеркале заднего вида возник ресторан «Страндмёллекроен», перед глазами ослепительно засверкала знакомая морская гладь. Как раз в это время раздался сигнал мобильника. Дитлев посмотрел на дисплей: звонил Ульрик.
— Кое-кто видел ее несколько дней назад, — начал тот, когда Дитлев отозвался. — На переходе через Бернсторфсгаде перед Центральным вокзалом.
— Ясно. — Дитлев выключил проигрыватель. — Когда именно?
— В понедельник. Десятого сентября. Около девяти вечера.
— И что ты предпринял в связи с этим?
— Мы с Торстеном сходили туда, но ее не нашли.
— Торстен тоже там был?
— Был. Но ты же знаешь, от него никакого толку.
— Кому поручили это задание?
— Ольбеку.
— Хорошо. Как она выглядела?
— Одета вполне прилично, как мне сказали. Похудела. Но от нее воняло.
— Воняло, говоришь?
— Да. Потом и мочой.
Дитлев кивнул. Хуже всего в Кимми было даже не то, что она иногда вдруг исчезала на месяцы и даже годы. Главное, с ней вообще не угадаешь, чего ждать: то пропадает, то вдруг возникает, как привидение. Она представляла главную опасность в их жизни, единственную настоящую угрозу.
— На этот раз мы ее поймаем. Ульрик, ты с нами?
— А зачем еще, думаешь, я тебе позвонил?
3
Только войдя в неосвещенный подвал полицейского управления, где располагался отдел «Q», Карл Мёрк по-настоящему осознал, что лето прошло и отпуск закончился. Включив свет и кинув взгляд на свой письменный стол, загроможденный стопками папок с делами, он почувствовал острый приступ панического желания захлопнуть дверь и бежать отсюда куда глаза глядят. Не помог даже поставленный Ассадом посреди стола букет гладиолусов такого размера, что хватило бы перегородить какой-нибудь проспект не из самых широких.
— С возвращением на работу, босс! — послышалось за спиной.
Карл обернулся и встретился взглядом с искрящимися бодростью блестящими карими глазами помощника. Поредевшие темные волосы жизнерадостно топорщились во все стороны, облик выражал полнейшую, прости господи, готовность в очередной раз положить жизнь на алтарь полицейского управления!
— Карл, ну надо же! — произнес Ассад, встретив тусклый взгляд шефа. — Даже не верится, что ты только вышел из отпуска!
Карл покачал головой:
— А мне, думаешь, верится?
Наверху, на третьем этаже, только что опять все переменилось. Чертова реформа полиции! Пожалуй, скоро придется разыскивать кабинет начальника отдела убийств с GPS-навигатором. Карла не было каких-то три недели, и вот уже по крайней мере пять новых лиц уставились на него как на чудо морское! Сами-то они кто такие, черт возьми?
— Карл, для тебя есть хорошая новость, — заявил начальник отдела убийств, пока тот озирал светло-зеленые стены нового начальственного кабинета.
По общему впечатлению — нечто среднее между операционной и помещением для секретных совещаний антикризисной группы из триллера Лена Дейтона.[2] С фотографий на тебя смотрят погасшие глаза неопознанных трупов, рядом пестрая мешанина из карт, диаграмм, списков личного состава. Эффективность такая, что жить не хочется.
— Хорошая новость, говоришь? Это не обещает ничего хорошего, — отозвался Карл, тяжело опускаясь на стул напротив шефа.
— Скоро у тебя будут гости из Норвегии.
Карл бросил на Маркуса хмурый взгляд исподлобья.
— Мне сказали, что прибудет делегация из полицейского управления Осло в составе пяти человек, чтобы ознакомиться с отделом «Q». В следующую пятницу в десять. Помнишь? — Тут Маркус Якобсен с улыбкой подмигнул Карлу. — Между прочим, они с нетерпением ждут этой встречи.
Карл отнюдь не разделял этого чувства.
— В связи с этим я увеличил штат твоей группы на одну единицу. Ее зовут Роза.
Карл содрогнулся.
Выйдя от начальника отдела убийств, Карл постоял, пытаясь придать лицу нормальное выражение. Беда не приходит одна, как говорится. Всего пять минут, как пришел на работу, и нате вам: ты уже назначен в наставники к начинающей секретарше, а заодно и в гиды группе ротозеев из Осло. Эту радость ему уже давно обещали, но за время отпуска он об этом благополучно забыл.
— Где тут у вас новенькая, которую направляют ко мне? — спросил он, остановившись у барьера, за которым сидели секретарши.
Эта барыня фру Сёренсен даже не подняла головы от клавиатуры.
Он постучал по барьеру. Никакого эффекта.
Но тут кто-то тронул его за плечо.
— Роза, вот он, собственной персоной, — сказали за спиной. — Позволь представить — Карл Мёрк.
Обернувшись, он увидел перед собой два поразительно похожих лица и подумал, что изобретатель черной краски прожил жизнь не зря. Плоды его трудов были представлены здесь богато: черные как смоль волосы, очень короткие и всклокоченные, черные-пречерные глаза и одежда чернее ночи. Даже жутко смотреть.
— Лиза, да что это с тобой, черт возьми?
Самая симпатичная секретарша отдела убийств провела рукой по голове, еще недавно белокурой, и одарила его сияющей улыбкой:
— Правда же, классно выглядит?
Карл медленно кивнул и посмотрел на вторую девушку. Она стояла перед ним на высоченных каблуках и улыбалась такой улыбкой, которая способна любого сбить с ног. Затем вновь перевел взгляд на Лизу, которая была до ужаса похожа на новенькую. Поди узнай, кто тут с кого слизал новый имидж!
— Так вот, это Роза. Пару недель назад она украсила собой наш секретариат, и теперь я передаю ее под твое покровительство. Прошу любить и жаловать!
Карл ворвался в кабинет Маркуса, держа наготове все необходимые аргументы, но через двадцать минут ему стало ясно, что этот спор он заранее проиграл. У него есть неделя на подготовку к встрече делегации, а что касается девушки, то ее без всяких разговоров следует сейчас же препроводить к себе в отдел. Рядом с кабинетом Карла находилась кладовка, где хранились предупреждающие ленты и прочее оснащение для ограждения мест происшествия. Сейчас это помещение уже освободили и обставили соответствующим образом, сообщил Маркус Якобсен. Роза Кнудсен с этого дня зачислена в качестве нового сотрудника отдела «Q», и это не обсуждается.
Какими бы мотивами ни руководствовался начальник отдела убийств, Карла это совершенно не интересовало.
— Школу полиции она закончила с наивысшими баллами, но провалила практику вождения, а без этого никуда, какой бы ты ни был отличник по другим предметам. К тому же она, кажется, чересчур впечатлительна для полевой работы, но непременно хотела служить в полиции, закончила секретарские курсы и год проработала в отделении Центрального района. Последние две-три недели она замещала фру Сёренсен, но сейчас та вернулась, — сообщил Маркус Якобсен, в пятый раз вытаскивая и вертя в руках полную пачку сигарет.
— А почему, позволь спросить, ты не отослал ее назад в Центральное отделение?
— У них там какие-то свои внутренние заморочки. Нас это не касается.
— О’кей.
Так она еще и замешана в каких-то заморочках!
— Во всяком случае, у тебя теперь есть своя секретарша, причем толковая.
Это не утешало: толковыми Маркус называл практически всех.
— Мне кажется, она очень милая, — попытался Ассад утешить Карла, когда тот вернулся в отдел «Q», залитый светом люминесцентных ламп.
— Могу тебе сообщить, что в Центральном она ввязалась в какие-то заморочки, как сказал шеф. В этом ничего милого я не вижу.
— Замо… Повтори, пожалуйста, это слово!
— Неважно, Ассад. Забудь.
Помощник кивнул и отпил из чашки глоток чего-то, сильно пахнущего мятой.
— Карл, послушай. В том деле, что ты поручил мне, я без тебя не продвинулся ни на шаг. Я везде смотрел — и тут и там, но все папки пропали, пока наверху переезжали.
Карл вскинул голову. Пропали? Какого черта! Ладно, значит, на сегодня есть чем заняться.
— Ну да. Совсем пропали. Но потом я поискал на всякий случай тут и вот что нашел. Это очень интересно.
Ассад протянул ему светло-зеленую папку и застыл, как соляной столп, с радостным выражением на лице.
— Ты так и будешь стоять надо мной, пока я читаю?
— Да, с удовольствием, — вежливо ответил Ассад и поставил свою чашку на стол Карла.
Карл набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Затем открыл папку.
Дело было по-настоящему старое. Точнее, датированное 1987 годом — в то лето Карл с товарищем отправился на поезде посмотреть копенгагенский карнавал и там учился танцевать самбу у рыженькой девушки, которая так прониклась жгучими ритмами, что для них ночь получила божественное завершение на одеяле за каким-то кустом в парке Конгенс Хаве. Ему тогда было двадцать с небольшим, и он никогда еще не чувствовал себя настолько сексуально просвещенным, как после этой встречи.
Хорошее было лето! А еще его тогда перевели из Вейле в полицейский участок на Антонигаде.
Убийства, очевидно, произошли через пару месяцев после карнавала — как раз тогда рыженькая танцовщица уплясала от него к другому ютландцу. И даже в те самые дни, когда он начал делать первые ночные обходы по тесным улицам Копенгагена. Даже странно, что он ничего не помнил об этом весьма необычном деле. В летнем домике в окрестностях озера Дюбесё в Рёрвиге обнаружили забитыми насмерть двоих молодых людей, брата и сестру, семнадцати и восемнадцати лет. Девушка пострадала сильнее, однако следы сексуального насилия отсутствовали, признаков ограбления тоже не было.