— Да оформление у вас неподходящее.
— Может быть, позвать мистера Блэра, вы погово… ворите… сэ… сэр.
— Ни к чему звать мистера Блэра, дружище, все и так ясно.
— Но почему?! — Официанту хотелось бежать отсюда, но ноги его не слушались.
— Почему-почему, воняет у вас тут… — Дилонги швырнул гранаты в зал и выскочил на улицу.
112
Двойной взрыв потряс здание, и осколки витрины водопадом брызг обрушились на автомобили, которые только-только начали продвигаться вперед.
Тарди, Грэйс и Паризи были уже возле перекрестка, и, когда Ник подбежал к ним, они уже поймали такси.
— О, да вас даже четверо! — воскликнул водитель, когда Дилонги забрался на заднее сиденье.
— А ты что, по четыре не возишь? — спросил его Паризи.
— Да нет, — пожал плечами таксист. — Я просто так…
Машина тронулась с места и пристроилась в правый ряд. Потом таксист посмотрел в зеркало заднего вида и спросил:
— Так куда едем?
— Торсинада, 34, — сказала Грэйс.
— О, так вы англизоны?
— Почему это англизоны? — спросил Ник.
— Так это район сектантов. Там одни англизоны живут. По всей Торсинаде… Только и знают, что «колу» пьют и жуют «бубльгам»… Ужас…
Грэйс и ее спутники переглянулись. Только один Тарди, сидевший рядом с водителем, выглядел совершенно невозмутимым.
— Ладно, доставлю вас на Торсинаду, только тогда десять кредитов сверх счетчика. Идет?
— Идет, — сказала Грэйс.
— Ну тогда поехали, — таксист крутанул руль, и машина, сделав правый поворот, нырнула в какой-то темный туннель. — Он вообще-то заброшенный, но так значительно короче! — прокричал таксист сквозь громыхание автомобиля по ухабам.
В свете фар появилось с полсотни крыс. Таксист радостно засмеялся и прибавил газу. Несколько грызунов попали под колеса, остальные успели спрятаться.
— Я всегда их давлю, когда получается! За друга мщу!
— За какого друга? — полюбопытствовал Паризи.
— Да дружок мой в этом тоннеле в стенку врезался и потерял сознание. Казалось бы, пустяк, но крысы его загрызли. До самых костей оглодали… С тех пор я их и давлю… И всегда давить буду, а вообще-то я добрый…
Туннель оказался не слишком длинным, и вскоре машина выехала на хорошую дорогу. Улица поднималась немного в гору, и вскоре с ее высоты открылась панорама лежащего в низине района.
— Вот это и есть Торсинада, — пояснил таксист и, обращаясь к Тарди, спросил:
— Никогда здесь не был, парень?
— Я немногословен, — ответил тот.
— Отчего он такой неразговорчивый и бледный? — спросил таксист.
— Болел много, — отозвался Дилонги.
— Не наркоман, нет?
— Нет, не наркоман.
Дорога пошла под гору, и с обеих сторон к ней все ближе подступали дома. Некоторые поновее — с палисадниками и зелеными лужайками, другие выглядели заброшенными, с облупившейся штукатуркой и заросшими садиками.
Это был район частных землевладений, и хозяин каждого домика мог позволить себе украшать его так, как ему это нравилось, не испытывая прессинга со стороны домовладельца.
Такси благополучно спустилось под гору в район, населенный, по словам водителя, сектантами-англизонами. Внешне здесь все выглядело благополучно, за исключением, может быть, излишней упорядоченности в оформлении домов, переходящей в монотонное повторение одного и того же стандарта.
Покрытие проезжей части здесь тоже отличалось в лучшую сторону. Никаких выбоин и аккуратная разметка желтой и белой красками.
— Видите, как стараются, гады? — прокомментировал таксист. — У города денег не хватает, так они, сволочи, за свой счет дорогу ремонтируют.
— Так это же хорошо. Разве нет? — спросила Грэйс.
— Хорошо-то, может, и хорошо, да только не по-нашему, — сказал таксист, и возразить ему было нечего.
Неожиданно он остановился и, повернувшись, сказал:
— Все, ребята, приехали. С вас сорок кредитов… Пройдете вперед метров сто, и там будет Торсинада, 34. Ближе не везу для вашей же пользы.
Грэйс отдала таксисту деньги, и когда пассажиры выбрались на тротуар, водитель выглянул в окно и добавил:
— Когда будете убивать англизонов, застрелите и от меня парочку. Англизонов я ненавижу и всегда ненавидеть буду. Хотя вообще-то я человек добрый.
С тем он и уехал, оставив четверых пассажиров на незнакомой улице.
113
Как оказалось, — таксист либо ошибался, либо решил просто пошутить. Экипажу «Тритона» пришлось пройти три сотни метров, прежде чем они увидели четырехэтажный дом, больше похожий на кирпичный амбар, чем на жилое помещение.
У амбара было два подъезда, один из которых был заколочен. Все выглядело именно так, как рассказывал захваченный на квартире «язык».
— Что будем делать? Пойдем туда сразу? — спросил Паризи. Однако ему никто не успел ответить. Из первого подъезда вышел человек в малиновом комбинезоне и уставился на пришельцев маленькими подозрительными глазками.
— Если вы к Ренуару, то он съехал, — сказал человек в малиновом.
— Как так съехал, — начал играть Дилонги, — он мне деньги должен…
— Ха, удивил! Он тут всем успел задолжать! — возразил «малиновый».
— И что мне теперь делать? — спросил Ник.
— Ждать. Я уже вызвал окружного шерифа, и он вот-вот будет здесь…
Общение с полицейским вовсе не входило в планы команды, но просто убить «малинового» и бежать к заколоченному подъезду было бы не правильно.
— С вами женщина? — удивился «малиновый» и, подойдя к Грэйс, представился:
— Эрнесто Атлантик, гетеросексуал.
— Очень приятно, Эрни, — улыбнулась Грэйс. — А меня зовут Джулия. Кстати, у тебя отличный костюм.
— Спасибо, Джулия. Я сшил его сам…
В этот момент с улицы к дому номер 34 свернул длинный «калифорнио» цвета ультраэлектрик с двумя мигалками на крыше.
Автомобиль остановился, и из него выбрался человек в полицейской форме. Выбравшись из машины, он вытащил из салона широкополую шляпу, которой прикрыл начавшую редеть шевелюру.
— Шериф Уилл Роджерс, — представился полицейский. — А вы кто такие?
— Туристы, сэр, — объявил Ник Дилонги. — Посещаем места, заселенные англизонами…
— Врут они, Уилли, — наябедничал Эрнесто Атлантик, — им нужен Ренуар.
— Так-так, — шериф прошел мимо четверки незнакомцев, следя за тем, чтобы шпоры на его остроносых сапогах издавали тонкий мелодичный звон.
— Наркоман? — строго спросил шериф, остановившись напротив Тарди.
— Нет, сэр, он болен, — вступился за Тарди Паризи.
— Чем болен? Заразный?
— Не спит второй месяц… Нервное расстройство…
— Какова причина расстройства? — Шериф обошел вокруг Тарди и снова заглянул ему в лицо.
— Он потерял бизнес своих родителей. У них было ранчо, а теперь все отдали за долги…
Шериф Роджерс ничего не ответил и, оглянувшись на звук пронесшегося автомобиля, покачал головой:
— Кто это был, Эрнесто? Герберт Никсон?
— Нет, это синий «уллуми» Бейтса Гувера…
— Так-так, значит, ты, Эрни, считаешь, что шериф уже ни хрена не видит и ему пора в отставку?
— Да что вы, сэр, я же мог ошибаться! — испугался «малиновый». — Это мог быть и не мистер Гувер…
Шериф подмигнул Грэйс и, покачавшись на каблуках, сказал:
— Ладно, не дрейфь, Эрни. Это была всего лишь проверка. Пошел вон.
— Да, сэр — «Малиновый» засеменил к подъезду и исчез за дверями.
Когда за ним закрылась дверь, шериф сплюнул под ноги и сказал:
— Теперь поговорим о вас, ребята… Что вы здесь делаете, меня не касается, пока вы не начнете стрелять в честных граждан.
— В честных граждан, шериф, мы стрелять не собираемся, — сказала Грэйс.
— Приятно слышать это от вас, мисс, — улыбнулся Уилл, — но хотелось бы иметь какие-то гарантии.
— Триста кредитов, — предложила Грэйс.
— В округе все зовут меня Неподкупный Уилл.
— Тогда — пятьсот…
Шериф вздохнул и, подойдя девушке, словно нехотя получил от нее деньги. Затем прошел к своему длинному автомобилю, сел за руль и, выглянув в окно, сказал:
— Я отлучусь на полчаса. За это время вы должны успеть решить все свои проблемы…
После этого Неподкупный Уилл развернул машину и скрылся за поворотом, предоставив четверым незнакомцам свободу действий.
114
Ник потянул за ручку двери, и та легко подалась, открывшись вместе с прибитыми к ней досками.
Тарди прошел первым, за ним Паризи и Грэйс, а Ник пошел замыкающим, оглянувшись напоследок — нет ли хвоста.
Ничего необычного в заколоченном подъезде не было. На первом этаже были только глухие стены, и команде пришлось подняться на второй этаж, где среди четырех дверей они выбрали ту, на которой стоял номер 54.
Паризи осторожно толкнул дверь, но она не поддалась. Он уже хотел разбежаться и садануть как следует, но Ник Дилонги удержал его и показал пальцем на кнопку звонка.
— Думаешь, стоит? — спросил Тони.
— Конечно.
Паризи позвонил, и спустя пять секунд дверь отрылась. На пороге показалась сухая старуха, которая, даже не взглянув на гостей, сказала:
— Идите только по дорожке, а то я полы за вами мыть замучилась… Денег — всего ничего, а беспорядку на мильон с копейками…
Тони шагнул первым, за ним Тарди, Грэйс и последним — Ник Дилонги.
Следуя точно по указанной старухой ковровой дорожке, они прошли через всю квартиру и уперлись в лестницу, ведущую на следующий этаж.
— Тони, я первый, — вызвался Ник и, достав из-за пояса «гризли», передернул затвор.
Осторожно, стараясь не шуметь, он стал медленно подниматься по лестнице.
Следом за ним карабкался Тарди. Самостоятельно определив, что тут нужна осторожность, он двигался на полусогнутых ногах и замирал, как только останавливался Дилонги.
Когда Ник и Тарди оказались наверху, сразу загрохотали автоматные очереди.
Оттолкнув Грэйс, следом за Тарди полез Паризи. Но едва он выглянул над полом третьего этажа, несколько пуль расщепили деревянные перила прямо у него над головой.